Празднество Всемилостивому Спасу и Пресвятой Богородицы (1164г.) 14 августа
Празднование Всемилостивому Спасу и Пресвятой Богородице установлено в XII веке, вероятно, около 1168 года, и связано с событием русской истории. В 1164 году великий князь Андрей Боголюбский (память 4 июля), живший во Владимире на Клязьме, выступил в поход против волжских болгар, обитавших вдоль средней Волги и Камы. Благоверный князь Андрей отличался глубоким и искренним благочестием. Он любил по ночам молиться в уединении, старался благотворить нищим и убогим. По свидетельству летописцев, он «нетленное предпочитал тленному, небесное – временному и Царство со святыми у Бога Вседержителя – мимолетному этому Царству земному». Во всех своих военных походах святой князь Андрей полагался не столько на силу оружия, сколько на помощь Божию. Отправляясь на войну с болгарами в 1164 году, князь Андрей по своему благочестивому обычаю взял с собой в поход чудотворную икону Божией Матери и изображение Животворящего Креста, которое несли перед его дружиной два священника. Перед битвой благоверный князь Андрей усердно молился со всем своим войском, испрашивая помощи Божией и заступления Пресвятой Богородицы. Победа над болгарами была одержана полная, и сразу же по окончании битвы благочестивый князь велел отслужить благодарственный молебен. Во время молебна совершилось чудо – от иконы Божией Матери стали исходить лучи яркого света, осветившие все войско.
В память о победе и о происшедшем чуде и было решено Митрополитом Киевским Константином по ходатайству епископа Ростовского Нестора (1168) совершать ежегодно 1 августа празднование Всемилостивому Спасу и Пресвятой Богородице . Когда извещение об установлении праздника было послано в Константинополь, то оказалось, что в тот же день 1 августа 1164 года византийский император Мануил Комнин (1143 –1180) одержал победу над сарацинами и, совершая после битвы благодарственный молебен, видел такое же знамение – лучи света, исходившие от иконы Спасителя. Поэтому праздник 1 августа стал совершаться не только в Русской, но и в Константинопольской Церкви.
В благодарность Господу и Его Пречистой Матери за дарование победы святой князь Андрей Боголюбский построил храм в честь Покрова Пресвятой Богородицы на реке Нерли (1165).
Истоки празднества в честь Всемилостивого Спаса гораздо глубже, чем воспоминание о военной победе. Это прежде всего праздник веры в безграничное милосердие Божие, в то, что Бог по Своей благости необычайно близок к человеку и готов защитить его от всяких бед и напастей. Эта мысль оказалась весьма близка верующим сердцам русских людей. Отсюда и убеждение, что нравственная, духовная сила превосходит силу грубую физическую. С самого начала христианства на Руси русские люди знали силу горячих молитв, искреннего покаяния и подвигов благочестия. Заповедь о милосердии старались сделать законом жизни. Известно, что святой равноапостольный князь Владимир (11015, память 15 июля) благотворил нищим и обездоленным, легко прощал причинявшиеся ему обиды и был готов миловать даже закоренелых преступников. Святой князь Андрей Боголюбский этой добродетелью, по замечанию летописцев, особенно напоминал своего великого предка.
Почитание Всемилостивого Спаса нашло отображение и в отечественной иконографии. Особенностью русской национальной школы иконописи стало изображение Христа Спасителя не столько как нелицеприятного Судии, строгого и аскетически – сурового, сколько как Доброго Пастыря, благостного, кроткого, смиренного, исполненного беспредельной любви и милосердия к людям. Таковы Древнейшие образы Нерукотворного Спаса Московского Успенского Собора (XII в.), «Спас Златые власы» (Ярославль, XIII в.), Нерукотворенный образ Воскресенского собора г. Тутаева кисти преподобного Дионисия Глушицкого (XV в.). В этих ликах Спасителя Божественное величие, премудрость и совершенное ведение сочетаются с выражением тихой скорби, сострадания и жалости к грешному и беспомощному в удалении от Бога человечеству. Вершина иконописного мастерства в изображении Всемилостивого Спаса – произведения Московской школы XV века. Кисти преподобного Андрея Рублева принадлежит образ Христа из Деисусного чина Рождественского собора Звенигорода (XV в.) – кроткий, любящий Спаситель проникает Своим Божественным взором в исстрадавшую человеческую душу. С таким же открытым, проникновенным выражением обращен к зрителю лик Христа Спасителя в куполе собора Рождества Пресвятой Богородицы Ферапонтова монастыря, написанный известным русским иконописцем Дионисием (XV в.)
Особенным почитанием в России отличалась икона Спасителя на восточной стороне Спасских (бывших Флоровских) ворот в Московском Кремле. На этой иконе изображены припадающими к стопам Спасителя преподобные Сергий Радонежский и Варлаам Хутынский, а также парящие и придерживающие крест и образ Ангелы. На западной стене Спасских ворот была изображена Божия Матерь с Богомладенцем и Нерукотворенным ликом Спасителя над главою Богоматери, Которой предстоят святители Московские Петр и Алексий. Эти изображения связаны с чудесным сохранением града Москвы при нашествии хана Махмет-Гирея в 1521 году. Образ Всемилостивого Спаса был написан над главными воротами в Кремле согласно древнему благочестивому обычаю на Руси осенять проезжие ворота святыми иконами. Подобные иконы Всемилостивого Спаса находились над въездными Кремлевскими воротами в Смоленске, Новгороде и других древнерусских городах. Ангелы, окружающие Спасителя, охраняют вход и исход через ворота города, это Ангелам и читается особая молитва при закладке города. Благочестивый царь Алексий Михайлович (1645 –1676) повелел, чтобы через Спасские ворота никто не проходил в головном уборе – это повеление обратилось в народный обычай, освященный многолетней традицией. За точным соблюдением этого обычая сначала наблюдали стрельцы, затем часовые, которые за нарушение заставляли полагать земные поклоны перед святым образом. Около 1856 года часовые были сняты, однако по просьбе москвичей, подкрепленной ходатайством митрополита Московского Филарета (Дроздова), вновь поставлены на прежнем месте, «чтобы древний праотеческий обычай сохранялся нерушимо», как выражение благоговения к святыне главных ворот столичного города. Известно, что, когда в 1812 году Наполеон въезжал в Спасские ворота, внезапно ветер сорвал с его головы шляпу. Обратившись к свите, он закричал: «Господа, шляпы долой!»
Образ Всемилостивого Спасителя на Спасских воротах Московского Кремля в древних письменных памятниках назывался чудным, чудотворным и великим. К нему не только жители Москвы, но и всей России питали особенное благоговение, а сами ворота, получившие от иконы Спасителя свое наименование, стали называться Святыми.
