Значение и задачи общемиссионерского сибирского съезда. 1910 г.
Доклад при открытии Иркутского общесибирского миссионерского съезда 25 июля 1910г.
Распорядительная комиссия съезда поручила мне предложить сегодня высокочтимому собранию доклад о значении и ближайших задачах вашего съезда. Доклад мой по необходимости будет деловым и вызовет некоторые исторические справки. Высокая честь эта предложена мне потому, что Господь судил мне послужить внешним орудием для начала столь важного дела, ныне, слава Богу, осуществившегося.
В самом начале 1908 года, когда мне, как синодальному проповеднику-миссионеру и окружному наблюдателю школ, впервые поручено было Святейшим Синодом объезжать епархии Сибири, с целью открытие новых приходов в переселенческих местностях, и вместе с тем ознакомиться с постановкой и нуждами миссионерского дела в Сибири, я, прибыв прежде всего в Иркутск на собрание Иркутского миссионерского комитета, внес предложение о необходимости созыва здесь общесибирского миссионерского съезда.
Предложение мое встретило сочувствие со стороны Иркутского архипастыря, миссионерского комитета и нынешнего начальника Иркутской миссии епископа Киренского Иоанна. Им собственно мы и обязаны осуществлением нынешнего съезда, который для одной только внешней организации потребовал немало хлопот и трудов, не говоря уже о разработке вопросов его организации внутренней.
По различным причинам, от нас независящим, высшей церковной властью, сразу же разрешившей созыв съезда в принципе, самое время его открытия отложено было сначала на 1909 год, потом отсрочено еще на год.
Эти хронологические даты необходимо иметь в виду для того, чтобы правильно отнестись к предстоящей нам работе и чтобы уяснить себе значение и задачи съезда сообразно потребностям, подсказываемым ныне переживаемым временем.
Мы видим, что с того времени, как возникла мысль о нашем съезде и была принята на совещании в Иркутске, прошло более двух лет. За последнее время русская и государственная и церковная жизнь протекала неимоверно быстро, так быстро, что два с половиной года представляются сроком далеко немалым. И действительно, за эти два года в области жизни церковной вообще и в частности, в отношении к миссионерству произошло немало событий, значительно влияющих на занятия нашего настоящего съезда. И, прежде всего, рассуждая в начале 1908 года о сибирском съезде, мы и не предполагали, что летом того же года, совершенно неожиданно, почти без подготовительных работ будет созван всероссийский миссионерский съезд в Киеве. Самый созыв его решен был в мае 1908 года особым миссионерским совещанием при Святейшим Синоде, учреждением тоже новым, до того времени не существовавшим, имеющим ныне непосредственное отношение к вопросам и внешней и внутренней миссии. Некоторая торопливость в созвании съезда имела свои причины: то было время еще неулегшейся революции; то было время наших скорбей и тяжких недоумений по поводу отпадения многих православных в раскол, сотен тысяч православных – в католичество на западе России, татар и киргизов – в магометанство, инородцев Поволжья – в язычество; то было, наконец, время невыясненного положения православной Церкви в России, вследствие неясностей указа 17-го апреля 1905 года, в связи с подготовительными к этому акту журналами бывшего Комитета Министров, манифеста 17-го октября 1905 года и Указа 17-го октября 1906 года. Не забудьте, однако, что этими же самыми причинами руководились и мы, предлагая созвать съезд общесибирский, ибо и здесь виделось отпадение бурят-христиан в ламаизм, и здесь особенно больно давали себя чувствовать колебания в постановке и решении вероисповедного вопроса в России. Многое уже разъяснено теперь на киевском съезде; многие вопросы, – например, о расколе, сектантстве, об общих мерах борьбы с ними, – решены на этом съезде; многое утверждено Святейшим Синодом и введено в жизнь; самый вероисповедный законопроект ныне близок уже к утверждению Высочайшей властью после обсуждения его в Государственной Думе и Совете. Таким образом, многое, о чем мы намерены были рассуждать на настоящем съезде, если бы он был созван в 1908 году, теперь уже отпадает, как решенное и оконченное. Самый вопрос об отступническом движении христиан-бурят в ламаизм потерял свою остроту и в выяснении характера приговоров и прошений со стороны отпадших, и в порядке увещания отпадающих, и в выяснении связи этого явления с политическим настроением инородцев и т. п.
В 1908 году совсем не имелся в виду и съезд казанский, намеченный киевским, и ныне уже состоявшейся. И на казанском съезде также рассмотрены были многие вопросы, имевшиеся в виду для съезда иркутского, особенно вопрос о мерах борьбы с язычеством, о возвращении в Церковь отпадших и специально вопрос о борьбе с ламаизмом.
В 1908 году, после моей поездки по Сибири, мною был представлен Святейшему Синоду отчет о нуждах миссионерского дела в Сибири. Он закончен рассмотрением только в марте текущая года, и по данным отчета, в связи с представлениями и заключениями с мест от епархиальных преосвященных, некоторые дела и вопросы, намеченные для съезда иркутского, ныне уже или решены, или находятся на пути к разрешению в Святейшем Синоде и в совете Миссионерского Общества, как одобренные и принятые миссионерским совещанием при Святейшем Синоде.
Укажу важнейшие.
Намечены меры к устранению неправильного распределения епархий в Западной Сибири и на Дальнем Востоке, часто ставящая преграды миссионерскому делу; решено приступить к изданиям миссионерская характера, с целью поднять в обществе интерес к делу миссии и тем расположить его к пожертвованиям на это святое дело.
Переведены священники-миссионеры Алтайской миссии на содержание от Святейшего Синода по общему кредиту, с освобождением употребленных на этот предмет средств Миссионерского Общества; эту же меру предположено распространить на все миссионерские причты Сибири, считая по 800 р. на причт, с тем, чтобы средства, доселе употреблявшиеся на этот предмет Миссионерским Обществом, шли в дополнение к казенному жалованью миссионерам для привлечения на миссионерскую службу лучших сил; такую же меру предположено применить и к учителям миссионерских школ, которых предположено перевести на средства синодального училищного совета, а суммы, употреблявшиеся на этот предмет Миссионерским Обществом, назначить на школьное строительство, на поддержание зданий, приобретение учебных пособий и школьных аптечек; предположено также содержание начальников миссии перевести на средства Святейшего Синода, а освободившиеся от этого деньги Миссионерского Общества определить на общие миссионерские нужды; в гор. Бийск в 1908 году был вызван известный прот. Б. Крючков для беседы с раскольниками; там же открыты были курсы для учителей церковных школ Бийского уезда и Алтайской миссии; открыты должности епархиального противосектантского миссионера в Туркестане, в Иркутске; предрешено и единогласно принято миссионерским совещанием при Святейшем Синоде открытие должностей противосектантских и противораскольничьих епархиальных миссионеров в Чите и Владивостоке; отмечено и единогласно приветствуется тем же совещанием открытие епископских кафедр на Камчатке, в Семипалатинске, в Енисейской епархии со специально-миссионерской целью; тем же совещанием одобрен план открытия миссионерских учебных заведений, представленный мной в отчете, – высших, средних и низших; тем же совещанием одобрено и единогласно решено открытие во Владивостоке особого высшего учебного заведения – миссионерских курсов для подготовления миссионеров в среде китайцев, корейцев и монголов, живущих как в России, так равно и за пределами ее, а также открытие викариатств во Владивостоке – для миссии среди корейцев, живущих в России и за границей, в Забайкальской епархии – для миссии среди монголов, живущих в России и за границей, и в Благовещенске – для миссии среди китайцев, живущих в России и в северной Маньчжурии. Открывается теперь церковноучительская школа во Владивостоке, две второклассные школы, одна – в Уссурийском крае, Другая – на Камчатке, что для епархии, совершенно лишенной до сего времени всяких низших и средних учебных заведений, находящихся под управлением местного епископа, имеет особое важное значение вообще, и для дела миссии – в частности; кроме того, открывается чрез это возможность поставить в связь учебную корпорацию церковно-учительской школы с проектируемыми Владивостокскими миссионерскими курсами.
Необходимо упомянуть, что с 1908 года переселилось в Сибирь до двух миллионов переселенцев, открыто до трехсот новых приходов, отстроено до ста храмов и молитвенных домов, учреждены особые пастырские курсы в Москве для замещения сих приходов священниками: и это весьма важный и новый фактор для миссионерского дела в Сибири.
Я наметил лишь в общих чертах все те перемены, которые произошли с 1908 года, со дня первоначального обсуждения деятельности иркутского съезда до дня его осуществления в церковной жизни Сибири и Дальня го Востока.
Естественно, может возникнуть и, действительно, у некоторых лиц, стоящих вне миссионерской работы, возникает вопрос: не лишним ли оказывается теперь наш съезд в Иркутске? Одна часть вопросов его разрешена в Киеве другая – в Казани; наконец, многое или решено, или находится на рассмотрении Святейшего Синода, и стоит на пути к разрешению: какое же после этого значение имеет наш съезд и каковы его задачи?
Для людей живой миссионерской работы совершенно недопустимы и прямо невозможны, какие бы то ни было сомнения в пользе и необходимости съезда.
И, прежде всего, как можно отрицать глубочайшую потребность и великую пользу для деятелей миссии в простом общении их между собой? Впервые, разбросанные на всем огромном пространстве Сибири, Дальнего Востока и сопредельных с Россией стран языческих, миссионеры сходятся вместе: здесь представители миссии от Обдорска и Семипалатинска до Камчатки, Японии, Кореи, от Алтая до Туруханска, от Минусинска до Тунки и Забайкалья, от отдаленнейших пределов Якутского края до устья Амура. Собрались здесь миссионеры под небесным благодатным покровом у раки святого миссионера святителя Иннокентия, жизнь которого, от земных утеснений и скорбей до небесной славы, есть как бы символ пути всякого миссионерского делания. Собрались здесь под гостеприимный кров преемника святителя Иннокентия – маститого старца-архипастыря архиепископа Иркутского Тихона, столько лет отдавшего архипастырской и миссионерской работе Восточной Сибири. Здесь пройдут перед нами, как ободрение и живое поучение миссионерам, величавые образы двух современных апостолов: одного – архиепископа Николая, полстолетия подвизающегося в Японии и создавшего там из ничего Церковь из язычников, его представитель здесь – преосвященный Киотоский Сергий; другого, среди нас находящегося, – апостола Алтая архиепископа Макария. Каждый из них полстолетия горит на свещнице Церкви, каждый перейдет в историю; каждый примером свой жизни и деятельности показывает нам, как много может сделать одна святая ревность, молитва и благочестие в святом апостольском деле. Увидеть их, услышать их слово, вдохновиться их трудом, наконец, знать, что они были, существуют и столько сделали, – разве это не есть источник бодрости душевной? Разве при виде этих старцев, и доныне юношески бодрых в работе, не станет стыдно нам за каждый день и час, проведенный без работы в винограднике Христовом?
Восстанем, братие, воздадим привет благоговейного почитания великим святителям Церкви!
Но с ними вместе здесь много работников миссии. Узнать, что делается у каждого из них в его уделе, услышать, как Господь помогает делу святому, какие строит ему враг спасения препоны, какие принимаются против этих препон меры, поучиться приемам проповеди и духовного воздействия на язычников и на крещеных; узнать, как то и другое делается и в Японии, и на Алтае, и в Пекине, и в Обдорске, и во Владивостоке, и в Семипалатинске, и в станах бурятских, и среди татар; вдохновиться от примеров ревности; изгнать дух уныния, что невольно закрадывается в сердце; пожить столько времени в атмосфере миссионерских интересов и забот, миссионерских нужд и дел, в единой вере, в едином уповании; поднять в себе дух веры и бодрости, – разве все это не в силах освежить работников миссионерского дела, поднять их усталые силы, окрылить, вдохновить на новый труд, на новую работу?
И если бы одно только это значение имел наш съезд: и того было бы довольно, потому что влить в сердца ваши бодрость а воодушевление – это значит подготовить нам успех и победу в борьбе с областью темной. И если апостол повелевает: «Да разумеваем друг друга в поощрении любве и добрых дел»; и если апостолы, облагодатствованные свыше излиянием огненных языков, вселенские епископы, от Христа получившие указание, как строить Церковь, имели нужду в общении; и если святые пустынники иногда издалека приходили один к другому для назидания и соутешения, молитв и взаимной беседы, – то, что же удивительного в том, что одно только взаимное общение миссионеров само по себе уже имеет огромное, незаменимое значение и влияние для нашего дела.
Но съезду нашему предстоит решить немало вопросов и чисто практического характера.
В Киеве и Казани даны большей частью общие указания по тем или другим сторонам миссионерского делания. Приняв их с глубокой благодарностью и уважением, как решение многих мужей науки и опыта и силы духовной, нашему съезду предстоит указать, как, в частности, применить их к делу при различных условиях здешней миссионерской работы.
Ответить же удовлетворительно этому требованию можно только тогда, когда из представленных съезду нашему докладов выяснится и изобразится общая картина миссионерского дела в Сибири и на Дальнем Востоке, со всеми его назревшими нуждами. И это – очень важное дело, впервые исполняемое, и часть его исполнения принадлежит настоящему съезду.
Часть нужд миссионерских дел, как я доложил, удовлетворена Святейшим Синодом, но несравненно большая часть вопросов, представленных в моем отчете за 1908 г., благосклонно принятых миссионерским совещанием при Святейшем Синоде, в самом Святейшем Синоде находится только в стадии рассмотрения, и получит окончательное решение в предстоящую зимнюю сессию Святейшего Синода.
Наш съезд одни из этих предположений и планов подтвердит своим авторитетным словом, дополнив новыми подробностями, осветив с новых сторон, другие видоизменит сообразно с новыми назревшими нуждами миссии. Поэтому все подобного рода дела, хотя и принятые миссионерским освещением для внесения в Святейший Синод с благоприятным заключением, не изъяты из рассмотрения нашего съезда, хотя по некоторым из них, например, по вопросу об учреждении Владивостокских миссионерских курсов, – уже начаты Святейшим Синодом официальные сношения и последовали на место соответствующие запросы.
Жизнь идет, не останавливаясь, и предъявляет все новые и новые запросы делу миссии.
Мы видим, что за последние годы явились новые области миссионерской работы. После войн русско-китайской и русско-японской в русские пределы вселилось и ежегодно вселяется множество, целыми десятками тысяч, корейцев, китайцев и японцев. Как действовать миссии по отношению к ним – вопрос совершенно новый. Те утешительные многочисленные случаи крещения, которые мы видим среди корейцев, показывают ясно, что почва здесь для миссии не бесплодная, но даже и среди корейцев дело миссионерское совершенно не устроено; о миссионерском же воздействии на китайцев и японцев, живущих в наших пределах, можно сказать, еще не поднималось и речи.
Нельзя поэтому не приветствовать и не видеть особого явления Божественного Промысла в том, что на нашем съезде впервые вступают в братское общение с общерусским и местным сибирским миссионерским делом наши заграничные миссии: древняя Пекинская, предначатая святителем Иннокентием Иркутским, славная и благословенная успехом и стоящая в челе русской миссии, как ее украшение, миссия японская и юная, только что народившаяся, корейская. У них многому можно поучиться и в общих приемах нашей работы, и в частности прямо и непосредственно в отношении к той или другой народности – к китайцам, японцам и корейцам, ныне уже живущим не за рубежом нашего отечества, а в его пределах. Близость к нам наших заграничных миссий увеличилась и личным общением, в которое вступили некоторые из членов нашего съезда прошлогодним посещением Пекина, Токио и Сеула по поручению высшей церковной власти; разумею поездку преосвященного Иоанна, епископа Киренского, и свою собственную, с целью обозрения миссионерского дела в этих городах.
Впервые предстанет здесь, в общем собрании миссионеров Сибири, славная миссия Алтайская, во главе с апостолом Алтая архиепископом Томским. В трудах ее и опыте, в изданных ею книгах и руководствах, но еще более в живых и непосредственных указаниях со стороны деятелей Алтая, найдут себе указания, уроки и поддержку деятели тех областей Сибири, где еще гнездится язычество: Минусинск и Туруханский край, север Сибири, Якутская область, Камчатка и Амурский край, с их немалочисленными инородцами-язычниками. Как там усилить проповедь, как организовать миссионерское дело, – все это должно быть выяснено на съезде.
Нужно ли говорить, что миссия противоламайская займет особое положение в работах съезда? Казанский съезд дал многое для борьбы с ламаизмом главным образом в пределах Астраханской и Ставропольской губернии: но, несомненно, самая сопредельность Монголии, особенности жизни здешних инородцев-ламаитов, связь с центром ламаизма, отступническое движение среди бурят в связи с общим политическим брожением, имевшим, здесь место среди инородцев, – все это, без сомнения, дает совершенно новую постановку суждений по этому вопросу.
Вопросы об учебных заведениях миссионерских и их постановке, типе, местах учреждения, о подготовке деятелей миссии, о переводческих трудах, о средствах для ведения миссионерского дела в Сибири, о положении служебном и правовом самих миссионеров, об управлении миссиями, – все это чисто местные вопросы, и они вызовут немало труда для их разрешения.
Мы говорили доселе о внешней миссии. До настоящего времени Сибирь знала только о раскольниках, начиная со времени протопопа Аввакума, здесь появлявшихся. По местам, как, например, на юге Томской епархии, раскол поднимал и прежде голову, что заставило даже Алтайскую миссию присоединить к своим немалым трудам по обращению язычников и труды по борьбе с расколом. Но в другом месте – в Забайкалье, на Амуре, раскол был как бы локализован и не вызывал особых тревог. Сектантства Сибирь почти не знала. Не то теперь. Благовещенск и Омск, начало и конец русского переселения, становятся видными центрами молоканства и баптизма; огромное по численности переселенческое движение ежегодно несет в Сибирь новые и новые волны разнообразного сектантства из внутренней России – баптизм, молоканство, адвентизм и хлыстовщину; по линии железной дороги, начиная от Петропавловска и Омска и вплоть до Владивостока, поселяются отдельные семьи сектантов; являются они во множестве в нововозникающих русских поселках и в тех старожильческих, к которым приселены новоселы. Идет усиленная пропаганда сектантства. Мы можем указать несколько поселков и сплошь сектантских. В Омске ежегодно собираются сектантские съезды; в Благовещенске городская дума – молоканская. В Бель-Агаче удостоверена пропаганда сектантства представителями сельской власти; в том же Бель-Агаче организована раздача денег, идущих из-за границы, неофитам сектантства; в Омской епархии удостоверены случаи пропаганды на почве обмана православных путем надписей на видах для жительства: «евангелический проповедник», дающих основание пропагандистам говорить, что они действуют по указу и с разрешения Его Императорского Величества. Вероисповедная свобода оживила и раскол: собирался собор поморцев в Змеиногорском уезде; недавно зарегистрировано в Омской епархии отпадение 900 семей из православия в раскол; на юге епархии были случаи, когда старообрядцы препятствовали киргизам принимать крещение от православных священников, уверяя их, что православие – не истинное христианство. Даже католики, переселившиеся в Сибирь и на казенные средства строящие костелы, – и те пытаются вести пропаганду среди православных, на что имеются у нас неопровержимые доказательства в виде книг, распространяемых в православном населении, и в виде официально удостоверенных сведений полиции.
С каждым годом растут новые и новые места сектантств рационалистического и мистического, увеличивается опасность для православных. Духовенству Сибири впервые приходится встречаться с этим врагом, который вовсе не страшен и совершенно несостоятелен вблизи, но довольно внушителен издали. Здесь не создалось ни организации борьбы с сектантством, ни учреждений, поддерживающих это дело, ни живой школы деятелей и борцов против сектантства, ни тем более их преемства. Не так давно издана книга знаменитого революционера Степняка (Кравчинского), усердно распространяемая под заглавием «Штундист Павел Руденко»; книга составляет попытку облизать и слить воедино сектантов и политических ссыльных на почве протеста и борьбы против власти. Об этом предложу съезду особый доклад. Теперь же упоминаю об этом, чтобы показать, что в том движении диссидентов на окраины, которое иногда приветствуется печатью радостно, как приветствовалось, например, готовившееся переселение 100 000 старообрядцев из Добруджи на Амур, на самом деле – мало утешительного. Пример истории – еретические окраины Византии, сокрушившие в свое время силу православной державы и, главное, ее православную христианскую миссию на Востоке.
Вопрос о постановке внутренней миссии в Сибири, таким образом, – вопрос новый, но в то же время прямо неотложный и поэтому с особой благодарностью к высшей церковной власти мы должны приветствовать командирование на съезд таких знатоков дела, как В. М. Скворцов – по сектантству, Н. М. Гринякин и о. Д. Александров – по расколу старообрядчества. Вместе с тем новое дело – учреждение в районах русского переселения новых приходов ежегодно не менее ста, построение церквей, учреждение новых монастырей с религозно-просветительными и миссионерскими целями, то есть дело, лично на меня возложенное теперь, я надеюсь, найдет в съезде и поддержку, к руководство, и съезд может воспользоваться столь крупным Церковным делом, как ежегодное открытие приходов в таком количестве и монастырей, в своих целях к благу миссии, т. е. к благу св. Церкви.
Наконец, не может быть сомнения и в том, что вся указанная громада миссионерских нужд, запросов, постановлений к планов, которая пройдет здесь пред нами по шести отделам работ съезда, отзовется на оживлении деятельности и продуктивности работы епархиальных братств, представители коих здесь присутствуют, и эти братства потом, по окончании съезда, будут продолжать осуществлять его начинания, и постановления планомерной своей работе.
Мною отмечено главное и существенное в нашей предстоящее работе. Если что и опущено, то самое дело и частные доклады живой обмен мнений и суждений, – все это восполнит мой настоящий доклад.
Господь же Своею всемогущею благодатью да совершит наше дело и уплодоносит, во славу Пресвятого Своего Имени и во спасение наших многочисленных братий, сидящих во тьме неведения Бога Живаго и Истинного.
Источник: Полное собрание сочинений протоиерея Иоанна Восторгова : В 5-ти том. - Репр. изд. - Санкт-Петербург : Изд. «Царское Дело», 1995-1998. / Т. 4: Статьи по вопросам миссионерским, педагогическим и публицистическим (1887-1912 гг.). - 1995. - 654, IV с. - (Серия «Духовное возрождение Отечества»).
