(День памяти) Явление иконы Пресвятой Богородицы во граде Казани

КАЗАНСКАЯ ИКОНА БОЖИЕЙ МАТЕРИ
(празд. 8 июля, 22 окт.), одна из главных русских святынь, связанная с важнейшими событиями истории Российского гос-ва и РПЦ XVI - нач. XXI в. Явилась в Казани 8 июля 1579 г., в царствование Иоанна IV Васильевича Грозного. Списки иконы получили широчайшее распространение, многие прославились как чудотворные. Наиболее значимыми в русской истории стали три К. и.: Явленная в Казани, Московская и Петербургская (С.-Петербургская).

(Я. К. и.). О явлении и об обретении иконы Богородицы в Казани известно из Повести «самовидца» и участника обретения святыни свт. Ермогена, 1-го митрополита Казанского (впосл. патриарх Московский и всея Руси; † 1612), в бытность его священником казанской ц. свт. Николая Чудотворца при Гостином дворе. Повесть под названием «Месяца Июля в 8 день. Повесть и чюдеса Пречистые Богородицы честнаго и славнаго Ея Явления образа иже в Казани. Списано смиренным Ермогеном митрополитом Казаньским» завершена в 1594 г. и сохранилась в авторской рукописи (частично переписана писцами) (ГИМ. Син. № 982) (СККДР. Вып. 2. Ч. 1. С. 158-159, 161). Известны многочисленные списки Повести XVII-XIX вв., ее краткое изложение приводится в Прологах. Впервые Повесть издана под названием «Сказание о явлении чудотворной иконы Пречистыя Богородицы во граде Казани» (Каз., 1871), затем ее опубликовал казанский историк и миссионер прот. Евфимий Малов (Малов. 1879. С. I-XV). В 1880 г. была напечатана авторская рукопись Повести, сверенная с оригиналом синодальным ризничим архим. Иосифом (Мат-лы для истории Русской Церкви: Гермогена, патр. Московского, Сказание о явлении и чудесах от иконы Пресвятыя Богородицы Казанской, писано в 1594 г. // ЧОЛДП. 1880. Кн. 6. Отд. 3. С. 1-44). К 300-летию мученической кончины патриарха Ермогена в 1912 г. осуществлено фототипическое издание Повести с анализом ее почерков (Сказание о чудотворной Казанской иконе Пресв. Богородицы: Ркп. Свят. патр. Гермогена / Предисл.: А. И. Соболевский. М., 1912), также Повесть вышла в переложении на рус. язык протопресвитера Успенского собора Московского Кремля Н. А. Любимова (Творения свт. Гермогена, патр. Московскаго и всея России: С прил. чина поставления патриарха. М., 1912. С. 1-34), существовало и издание лицевой Повести (Постников П. П. Лицевое сказание о явлении Казанской иконы Божией Матери. СПб., 1912; переизд.: Честь и Слава Богоматери. М., 1994. Вып. 4: Казанская икона). Впосл. Повесть неоднократно переиздавалась (Патриарх Ермоген: Жизнеописание, творения, ист. предания, чудеса и прославление / Сост., коммент. и ред.: Е. А. Смирнова. М., 1997. С. 41-58; переизд.: Свт. Ермоген, патр. Московский / Сост.: Е. А. Смирнова. М., 2005. С. 339-366; Повесть о явлении и чудесах Казанской иконы Богородицы // БЛДР. 2006. Т. 14. С. 24-53).

В Повести сообщается о явлении иконы: 23 июня 1579 г. Казань пострадала от сильного пожара, начавшегося недалеко от кремля, у ц. свт. Николая Чудотворца (т. н. Николы Тульского), во дворе «некоего воина царева» Данилы Онучина. Огонь перекинулся на кремлевские постройки - Спасо-Преображенский мон-рь и царский двор, выгорел почти весь посад. Пожар вызвал брань на христиан. Для укрепления православной веры, которая стала подвергаться поруганию, Бог «яви от земли» чудотворную икону Божией Матери с Младенцем Христом. Икона неоднократно являлась во сне «дщи юной десяти лет сущей» по имени Матрона, дочери стрельца (в повести подчеркивается: ни архиерею, ни начальнику града, ни вельможе или богатому, ни мудрому старцу, а чистой девице). Она повелевала поведать о ней архиепископу и воеводам города, чтобы те вынули ее из земли в указанном месте. О явлениях иконы девица рассказывала матери, но та не верила ей. В один из дней в полдень икона вновь явилась Матроне, но уже «огненным образом, лучи испущая огнены, пресветлы и страшны». От видения девица упала на землю и лежала «яко мертва» неск. часов, а затем «возопи велиим гласом» к матери. Тогда мать тотчас пошла с дочерью к воеводам, но они не поверили им. Мать, прослезившись, повела Матрону к архиепископу, но и он не внял их речам. Мать поведала людям о чудной иконе, те удивлялись, но тоже не верили ей, она же взяла заступ и стала копать в указанном месте. Копали и другие, но ничего не находили. Когда же на пепелище дома, на месте, где была печь, начала копать Матрона, то на глубине чуть более 2 локтей (ок. метра) она обрела небольшую икону Божией Матери, завернутую в ветхий суконный рукав однорядки (верхней одежды) вишневого цвета. Икона сияла, как только что написанная. Вскоре собрался народ, послали весть к Иеремии, архиеп. Казанскому и Свияжскому (1576-1581). Архиерей повелел звонить в колокол и крестным ходом со всем освященным собором пришел на место явления. Увидев образ, он дивился его необычному виду («переводу», иконографии) и молился с плачем о прощении согрешений. Воеводы также слезно просили милости и каялись в нерадении и неверии. Народ с радостью воздавал хвалу Спасителю и Богородице. По благословению архиепископа буд. митрополит Ермоген (тогда священник, видимо по имени Ермолай) благоговейно взял икону, и крестным ходом ее понесли в ближайшую ц. во имя свт. Николая Чудотворца (Николы Тульского), где был отслужен молебен. Далее огромный крестный ход направился в Благовещенский собор Казанского кремля. По пути от явленной иконы прозрел проситель милостыни Иосиф, не видевший 3 года (в Повести указано как чудо 1). Когда икону внесли в собор, исцелился слепец Никита (чудо 2). На следующий день архиеп. Иеремия совершил в соборе Божественную литургию.

С обретенной иконы сделали список, составили описание ее явления и чудес и послали в Москву царю Иоанну Васильевичу и его сыновьям Иоанну и Феодору, к-рые также дивились, «яко такова образа переводом нигде же не видеша». Царь Иоанн повелел поставить на месте явления образа церковь, кельи, ограду и устроить там девичий мон-рь для 40 сестер (см. ст. Казанский Богородицкий мон-рь), выделив средства из государевой казны. Построенную вскоре деревянную церковь девичьего мон-ря освятили в честь Богородицы «Одигитрии» («во имя святыя Богородицы честнаго Ея Одигитрия»). Туда явленная икона крестным ходом была перенесена из Благовещенского собора. Вторая церковь мон-ря - теплая деревянная с трапезной - была освящена в честь Рождества Пресв. Богородицы. Насельницей девичьего мон-ря стала Матрона, получившая в постриге имя Мавра.

В мон-ре от иконы продолжали совершаться чудеса. В Повести описано 16 чудес. Помимо 2 первых приведены следующие чудеса исцелений: некоего человека из Свияжска, одержимого «лютой» болезнью (чудо 3); слепого младенца, к-рый внезапно начал осязать лицо матери и «яблоко нача хватати», принесенное по повелению архиепископа (чудо 4); от болезни ног жены боярского сына Ивашки по прозвищу Кузьминский (чудо 5); сухорукой жены поселянина, жившего в веси боярского сына Василия Рагозина (чудо 6); больного ногами Исаака, по прозвищу Бык, из Казани (чудо 7); от болезни глаз жены попа Григория Елены из с. Тагашева (чудо 8); от болезни глаз ключника инока Иосифа (чудо 9); бывшего «во иступлении ума» Козьмы Окулова из Лаишева (чудо 10); от слепоты (не видела 40 дней) Пелагеи из Казани (чудо 11); от «трясовицы» и болезни глаз Трофима Ларионова из Самары (чудо 12); от беснования жены свияжского попа Ивана Домны (чудо 13); от болезни рук и ног жены скорняка из Казани Дмитрия Домны и ее дочери Неонилы (чудо 14); от беснования Афанасея Ерофеева из Ярославля (чудо 15); от болезни ног жившего в одной келье с митр. Ермогеном инока Арсения, называемого Высокий (впосл. архимандрит Спасо-Преображенского мон-ря) (чудо 16).

Царь Феодор Иоаннович повелел выстроить в девичьем монастыре вместо деревянного Одигитриевского храма каменный. Новый храм заложили в Неделю жен-мироносиц, 14 апр. 1594 г., центральный престол в честь «Пречистыя Владычицы нашея Богородицы и Приснодевы Мария, честнаго и славнаго Ея Одигитрия чудотворнаго образа явления» и 2 придельных - в честь Успения Пресв. Богородицы и во имя св. Александра Невского - освятили 27 окт. 1594/1595 г. (впосл. икона стала называться Казанской, а освященный в ее честь центральный престол - Казанским). К освящению каменного храма царь пожаловал «деисус большой, обложен сребром того же лета [в том же году]», иконы, книги, ризы, церковную утварь. Я. К. и. была украшена царским казначеем Деменшей Ивановичем Черемисиновым (сыном воеводы Ивана Черемисинова, принимавшего участие во взятии Казани) золотым окладом с драгоценными камнями и жемчугом («златом, и камением драгим, и жемчюгом великим»). Все необходимое насельницам девичьего монастыря, к-рых было уже 64, посылалось из царской казны. Описанием построения каменного монастырского собора и убранства явленного образа завершается Повесть митр. Ермогена.

Я. К. и. была небольшого размера, это косвенно подтверждается тем, что она была завернута в рукав однорядки. Размер иконы (6×5 вершков, или 26,7×22,3 см) приводится казанским церковным историком проф. КДА Г. З. Елисеевым (Елисеев. 1858. С. 391); тот же размер указан и в описи Казанского девичьего монастыря 1853 г. (РГИА. Ф. 834. Оп. 3. № 2631. Л. 5-9). По описаниям XIX в., икона была «письма греческаго, цвета темнаго», изображение Богоматери погрудное, рук не видно, голова склонена к Младенцу Христу, изображенному прямолично, стоящим. Его правая рука отведена в сторону в жесте двуперстного благословения, левая опущена и скрыта под гиматием.

В ХVI в. на Руси получили широкое распространение небольшие моленные иконы Божией Матери «усеченных» композиций типа «Одигитрия» и «Умиление», бытовавшие и ранее. Они могли фрагментарно воспроизводить древние почитаемые ростовые и поясные образы Божией Матери. В произведениях мелкой пластики образки, напоминающие К. и., существовали на северо-востоке Руси уже в ХII в. (Седова М. В. О двух типах привесок-иконок Сев.-Вост. Руси // Культура средневек. Руси. Л., 1974. Ил. 1. С. 193). Образы Божией Матери типа «Одигитрия» и «Умиление» «сокращенного» варианта помещались, напр., в средниках новгородских икон XVI в. со святыми на полях (ГРМ) («Пречистому образу Твоему поклоняемся...»: Образ Богоматери в произведениях из собр. Рус. музея. СПб., 1995. № 99, 115). Предполагать, что Я. К. и. была первоначально ростовой и обгорела при пожаре, нет оснований (Рындина А. В. Классицизирующие тенденции в моск. ювелирном искусстве посл. четв. XVI в.- первых десятилетий XVII в. // Рус. искусство позднего Средневековья: Образ и смысл: Сб. науч. тр. / Ред.: А. Л. Баталов. М., 1993. С. 157). Икона была найдена спустя 2 недели после пожара завернутой в ветхий (т. е. необгоревший) рукав однорядки и выглядела как только что написанная. Очевидно, в земле она пролежала недолго. По свидетельству летописца, икона была привезена в Казань из Вел. Новгорода после покорения его в 1570 г. царем Иоанном Васильевичем девицей - исповедницей Православия. В Казани та девица перед иконой «тайно молилася и преставися, а тот образ скрыла в землю» (Пискаревский летописец // ПСРЛ. Т. 34. С. 193; Чугреева. О явленной в 1579 г. иконе. 2001. С. 213).

Митр. Ермоген в Повести называет обретенную икону образом «Владычицы нашия Богородицы и Приснодевы Мария, честнаго Ея Одигитрия» и отмечает необычность ее «перевода». Я. К. и. отличается от традиц. поясных икон Божией Матери «Одигитрия» типа Смоленской и относится к особому типу Божией Матери «Одигитрия» со стоящим Младенцем Христом (Кондаков Н. П. Памятники христианского искусства на Афоне. СПб., 1902. С. 143-144). На нек-рых рус. иконах XV в. с оплечным изображением Богоматери Младенец изображен стоящим (ГИМ). Образы Богоматери со стоящим Младенцем (поколенно и в полный рост) XIII-XIV вв. известны в храмах Италии. Н. П. Кондаков в заметках к неизданному тому «Лицевого иконописного подлинника», посвященному иконографии Божией Матери, высказал мнение о влиянии на иконографию Казанской иконы итал. образов Богоматери со стоящим Младенцем эпохи Возрождения (ПФА РАН. Ф. 115. Оп. 1. №. 95. Л. 1, 189; Оп. 1. № 96. Л. 73, 91). Это отмечалось исследователями и позднее (Пуцко В. Г. Ренессансные схемы рус. икон Богоматери: Елецкая и Казанская // Н. П. Кондаков, 1844-1925: Личность, науч. наследие, архив. СПб., 2001. С. 97, 98; Чугреева. Об иконографии. 2003. С. 53). На Руси иконографические изводы зап. христ. искусства, имевшие влияние на рус. иконопись, получали содержание, обусловленное правосл. догматикой. Новгород XVI в., имевший широкие культурные связи, мог быть той художественной средой, где новшество иконографии было переработано в соответствии с каноном иконного образа. Наиболее ранний сохранившийся оклад на Казанскую икону относится к новгородской культуре и датируется кон. XVI - нач. XVII в. (СПГИАХМЗ) (Декоративно-прикладное искусство Вел. Новгорода: Худож. металл XVI-XVII вв. / Ред.-сост.: И. А. Стерлигова. М., 2008. Кат. № 327. С. 547). «Греческий» тип ликов Я. К. и. характерен для московской и новгородской иконописи сер.- 2-й пол. XVI в.

Изображение Я. К. и. в драгоценной праздничной ризе известно по фотографии кон. XIX в. (РГИА; Чугреева. О явленной в 1579 г. иконе. 2001. Ил. 1 на с. 224; Она же. Божественный Покров. 2008. С. 56, вкл.; Липаков. 2007. Ил. на с. 42). Ее иконография традиционна, под сильно потемневшим покрытием угадываются черты лика Богородицы с большими глазами и удлиненным носом (считалось, что икона никогда не поновлялась). Сохранилась происходящая из Казанского девичьего монастыря древнейшая пелена кон. XVI в. с изображением Казанской иконы (27,5×24,5 см; НМРТ), на ее полях - начало тропаря иконе. Судя по характеру шитья, она была создана в местной мастерской (Завьялова М. К., Каргалова Т. А. Краткий обзор памятников древнерус. лицевого шитья XVI-XVII вв. в собр. ГОМРТ // ГММК: Мат-лы и исслед. М., 1995. Вып. 10: Древнерус. худож. шитье. С. 76-78. Ил. 4). Лик Богоматери с огромными глазами обладает необыкновенной выразительностью, свидетельствуя о непосредственном восприятии святыни создателями пелены. Можно предположить, что именно эта пелена висела под явленной иконой. Я. К. и., пелена и известные ранние списки имеют один иконографический извод.

К Я. К. и. имелось несколько риз. Праздничная надевалась на Рождество Христово, Пасху и в дни празднования Казанской иконы, будничная, или повседневная,- в остальные дни. Праздничная риза была золотая. На нее надевалась другая риза, низанная крупным жемчугом, бриллиантами, изумрудами, алмазами, яхонтами и др. драгоценными камнями. Будничная, не менее драгоценная, московской работы, сплошь низанная жемчугом, имела золотые венцы с бриллиантовыми розами, множеством др. бриллиантовых украшений и драгоценных камней. В 1767 г. имп. Екатерина II приложила к иконе бриллиантовую корону (Малов. 1879. С. 31-34).

Я. К. и. помещалась в киоте в 2 рамах с серебряными позолоченными окладами. На внутренней раме, видимо рубежа XVI и XVII вв., размещалось 11 клейм с изображениями праздников («Зачатие Пресв. Богородицы» («Встреча Иоакима и Анны»), «Рождество Пресв. Богородицы», «Введение во храм Пресв. Богородицы», «Благовещение», «Рождество Христово», «Собор Пресв. Богородицы», «Сретение Господне», «Успение Пресв. Богородицы», «О Тебе радуется», «Похвала Пресв. Богородицы», «Покров Пресв. Богородицы»), в последнем, 12-м клейме было представлено обретение Я. К. и., на полях рамы изображены святые. Оклад внутренней рамы сделан в 1806 г. на средства настоятельницы монастыря игум. Софии (Болховской) и жертвователей к завершению строительства в монастыре нового каменного Казанского собора (1798-1808). Внешняя рама, очевидно XVII или XVIII в., с клеймами чудес имела оклад 1739 г. с овальными и фигурными обрамлениями клейм барочных форм, выполненный на средства полковника А. И. Змеева с супругой, о чем свидетельствовали надписи в картуше внизу оклада (Там же. С. 29-31). Внутренняя рама вынималась из внешней и имела внизу ручки для несения чудотворного образа в крестных ходах. В новом соборе Казанского девичьего мон-ря чудотворный образ в рамах стоял в иконостасе слева от царских врат, он был помещен в большой деревянный киот в виде портика, к которому с боковых сторон вели лестницы из ильмового дерева (из вяза). Во 2-й пол. XIX в. Я. К. и. воспроизводилась на литографиях со стилизованными декоративными мотивами праздничной ризы (Булгаковский. 1896. Ил. на с. 5) и особенно часто - будничной ризы, с изображением двойной нитки крупного жемчуга и 2 бриллиантовых подвесок (Малов. 1879. Ил. между с. 28 и 29). Надо учитывать, что литографии не передавали первоначальный характер ликов иконы. Известны списки Я. К. и. рубежа XIX и XX вв. с надписью внизу: «Мра и подобе вленной иконы Казанск  Пре(с)ты Бцы», выполненные под влиянием стилистики академической живописи и литографий 2-й пол. XIX в. (частные собрания).

В ночь на 29 июня 1904 г. Я. К. и., почитавшаяся уже как общерус. святыня - «Заступница усердная рода христианского» (Акафист Казанской иконе Божией Матери. Кондак 1. Икосы 1-12),- была похищена из Казанского девичьего мон-ря шайкой 28-летнего Варфоломея Стояна. (Происходил из крестьян с. Жеребец Александровского у. Екатеринославской губ. (ныне Кирово Ореховского р-на Запорожской обл., Украина), по ремеслу кузнец, промышлял карманными кражами с 14-15 лет, назывался Чайкиным (Чайкин - прежде известный разбойник в Казанском крае) (Казань прежде и теперь: Краткий ист. указ. достопримечательностей г. Казани и ея учреждений. Каз., 1886. С. 10)). Зимой и весной 1904 г. та же шайка ограбила Благовещенский собор в Казани, Спасо-Преображенский мон-рь в Ярославле, Смоленскую ц. в Рязани, Казанскую ц. в Туле. Драгоценности сбывались в Казани евреям-скупщикам (Судебный процесс. 1904. С. 133-134, 146-147). Воры вскоре были пойманы, и в нояб. 1904 г. в Казани состоялся судебный процесс. Однако, что стало с чудотворной иконой, в ходе следствия окончательно выяснить не удалось. Были найдены следы драгоценного оклада (жемчуг, драгоценные камни, разрезанная на куски риза червоного золота). По свидетельству монахини Казанского мон-ря Варвары, следившей за чистотой окладов Я. К. и., будничная риза, в к-рой украдена святыня, была «старинной», более ценной, а праздничная риза - «новой». Под шитой драгоценной жемчужной будничной ризой находилась древняя золотая (дар царя Феодора Иоанновича) (Там же. С. 104).

На суде товарищ прокурора Казанской судебной палаты И. Ф. Покровский высказал мнение, что Я. К. и. была сожжена (Там же. С. 135). На квартире Стояна в печи были найдены обгоревшие остатки икон (из храма Казанского девичьего мон-ря был также украден Нерукотворный образ Спасителя), петли от бархатной обкладки Я. К. и., узнанные монахинями мон-ря, куски бархата, тесьмы, слюда и разной величины кусочки левкаса («грунтовки») с золочением. Е. Шиллинг, мать сожительницы Стояна П. Кучеровой, показала на суде, что обе иконы были порублены и сожжены Стояном (Там же. С. 18, 135). Стоян отрицал участие и в краже, и в уничтожении иконы, сознаваясь лишь в покупке краденых драгоценностей. На заседании суда все подсудимые на вопрос, где св. иконы, упорно молчали. Стоян и его подельник А. Комов были приговорены к лишению всех прав, состояния и к ссылке на каторжные работы на 12 и 10 лет соответственно. Вскоре Стоян бежал из мариупольской тюрьмы, но был арестован в Харькове. В 1909 г. его заключили в одиночную камеру Шлиссельбургской крепости.

Казанская икона Божией Матери в ц. блгв. князей Феодора, Давида и Константина на Арском кладбище в Казани
Существовали версии, что Я. К. и. не была уничтожена. Полагали, что она была продана старообрядцам и находится в одной из молелен Казани, Москвы, Уфы или Коврова. В Казанском девичьем мон-ре бытовало предание, что Я. К. и. на ночь заменялась другой иконой. В 1904-1905 гг. в связи с утратой святыни развернулась полемика о том, была ли украдена в Казани Я. К. и. и не является ли таковой Московская икона, находящаяся в Казанском соборе на Красной пл. Большинство историков не придерживались этой т. зр. Поиски Я. К. и. неоднократно предпринимались, в т. ч. по инициативе членов имп. семьи. По просьбе вел. кнг. Елисаветы Феодоровны в Шлиссельбургской крепости Стояна допрашивал кн. А. А. Ширинский-Шихматов. Икону надеялись обрести к 300-летию Дома Романовых. К этому событию по инициативе вел. кнг. Елисаветы Феодоровны на месте явления иконы, под алтарем Казанского собора девичьего мон-ря, в подвальном этаже, 20 апр. 1913 г. был освящен пещерный храм-часовня в честь Рождества Пресв. Богородицы. Настоятельница мон-ря с сестрами преподнесли вел. кнг. Елисавете Феодоровне «точный список с явленной чудотворной» Казанской иконы (Зеленецкий А., прот. Освящение храма во имя Рождества Пресв. Богородицы и часовни на месте явления Казанской чудотворной иконы Божией Матери в память 300-летия царствования Дома Романовых // Изв. по Казанской епархии. 1914. № 11. С. 323; переизд.: Место обретения иконы Казанской. Каз., 2000. С. 6). Собственное расследование организовал Ермоген (Долганёв), еп. Саратовский и Царицынский (Воинство св. Георгия: Жизнеописания русских монархистов нач. XX в. / Сост., ред.: А. Д. Степанов, А. А. Иванов. СПб., 2006. С. 190-191). Много лет этим занимались чиновники особых поручений Департамента полиции Мин-ва внутренних дел, где хранилось 2 обширных тома секретных документов 1910-1917 гг. под названием «О похищении в г. Казани из девичьего монастыря чудотворной иконы Казанской Божией Матери» (Гернет М. Н. История царской тюрьмы. М., 1956. Т. 5. С. 221). Надежда на то, что икона не была сожжена и может быть найдена, сохраняется и до наст. времени.

Ныне в Казани особо почитается Казанская икона в ц. св. блг. князей Феодора, Давида и Константина, Ярославских чудотворцев, на Арском кладбище. Видимо, она происходит из Казанского девичьего монастыря. Икона находится под слюдой, декоративные мотивы ее оклада XIX в. близки к праздничной ризе Я. К. и. Икона традиционно считалась ранним списком явленного образа. При ее обследовании в 2002 г., во время проходившей в Казани Международной научно-практической конференции «Христианство в Волго-Уральском регионе» под эгидой Московской Патриархии и Международного союза антропологических и этнологических наук при ЮНЕСКО, было установлено, что икона относится ко 2-й пол. XVIII в. (См. ил.: ПС. 2004. Вып. 1(6). С. 1).

Московская Казанская икона Божией Матери
(М. К. и.). В 1611 г. под Москву, занятую поляками, из Казани с казанским ополчением был принесен список явленной Казанской иконы. В летописях отмечено это важное историческое событие (Летопись о многих мятежах. 1771. С. 236; «Книга глаголемая Новой Летописец степен» // Русская летопись по Никонову списку. СПб., 1792. Ч. 8. С. 167; Новый летописец, сост. в царствование Михаила Феодоровича, издан по списку кн. Оболенского. М., 1853. С. 131, 139, 164; ПСРЛ. Т. 14. [Ч.] 2. С. 113, 132; Т. 31. С. 155). Церковные и светские историки Г. З. Елисеев, П. С. Казанский, прот. А. И. Невоструев, прот. Д. И. Кастальский, митр. Макарий (Булгаков), архиеп. Сергий (Спасский), А. А. Дмитриевский, архим. Феодор (Поздеевский) на основании летописных свидетельств считали, что в Москву был принесен список явленной Казанской иконы, а не она сама. Находившийся в 30-х гг. XVII в. в Москве гольштинский путешественник Адам Олеарий называл М. К. и. «копией» явившегося в Казани образа, к-рая была доставлена в Москву (Олеарий А. Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно. СПб., 1906. С. 323). По сообщению Хронографов Лобковского и Ельнинского, икона появилась под Москвой по благословению патриарха Ермогена (Мельников-[Печерский] П. [И.]. Несколько новых сведений о Смутном времени, о Козьме Минине, кн. Пожарском и патр. Ермогене // Москвитянин. 1850. Ч. 6. № 21. Отд. 3. С. 7). С принесенной из Казани иконой в тяжелом бою с гетманом А. Ходкевичем ополчением городов Н. Волги и казаками был взят Новодевичий мон-рь, после чего этот образ стал почитаться чудотворным. О пребывании иконы под Москвой повествует также «Сказание о приходе чюдотворнаго образа Пречистыя Богородицы Казанския под царствующий град Москву, егда восхитиша его богоотступники и разорители православныя веры литовскиа люди», объединяемое иногда с Повестью митр. Ермогена и известное в списках XVII в. (РНБ. Q 109. Л. 334 об.- 336 - Сборник слов, поучений и житий святых, 1642 г.; Чугреева. «Державная Заступница». 2003. С. 18-20. Ил. 11, 12). Согласно тексту «Сказания...», икона была принесена в Москву 22 июля 1611 г. вместе с образом Казанских святителей Гурия и Варсонофия и поставлена в каменной ц. Благовещения (1514) в с. Воронцове (ныне ул. Воронцово Поле), выстроенной в 1515 г. итал. архит. Алевизом Новым. В кон. авг.- нач. сент. 1611 г. в Москве построили Казанский деревянный храм, куда перенесли икону. В связи с тяжелой обстановкой под Москвой она пробыла здесь до начала зимы 1611/12 г. (в «Сказании...» - до окт.), после чего с казанским протопопом ее отправили в Ярославль (ПСРЛ. Т. 14. [Ч.] 2. С. 132). Весной 1612 г. в Ярославль пришло ополчение К. Минина и кн. Д. М. Пожарского и уже прославившаяся чудотворениями икона была взята в полки, а в Казань с казанским протопопом и частью казанского ополчения отправили украшенный окладом ее список (Там же. С. 132-133). М. К. и. стала полковой. 22 окт. 1612 г. с М. К. и. приступом был взят Китай-город, вскоре поляки сдали Кремль. 22 окт. стал днем освобождения России от интервентов. В 1-й воскресный день после освобождения Кремля (видимо, 27 нояб.: Соловьев. История. 1989. Кн. 4. С. 666-667) полки рус. воинов сошлись у Лобного места на площади, называемой «Пожар» (позднее Красная), где произошла встреча 2 чудотворных икон Божией Матери - Казанской и Владимирской, вынесенной из Фроловских (ныне Спасских) ворот Кремля архиеп. Арсением Елассонским, о чем сообщают Хронографы (РГБ. Ф. 178. № 3358. Л. 804 об.- 805; БАН. Ф. 63. Собр. М. И. Успенского. № 191. Л. 646 об.).

После освобождения столицы М. К. и. стояла в приходской Введенской ц. кн. Пожарского на ул. Сретенка (ныне Б. Лубянка; не сохр.), до 1617 г. здесь был устроен придел в честь Казанской иконы Божией Матери, где царь Михаил Феодорович слушал обедню. В 1625 г. по повелению царя и по благословению патриарха Филарета чудотворная икона была украшена «многою утварию» кн. Пожарским по данному им обету (ПСРЛ. Т. 14. [Ч.] 2. С. 133). В 1632 г. в Москве построили деревянную ц. в честь Казанской иконы Божией Матери «у стены» Китай-города, между Ильинскими и Никольскими воротами, которая приравнивалась по статусу к кремлевским соборам. В том же году в Москву приезжала старица Казанского девичьего монастыря Мавра, та самая девица Матрона, которая обрела в 1579 г. в Казани чудотворный образ Богородицы. По приказу царя Михаила Феодоровича старице в Казань «к Пречистой Богородицы Казанской» было послано 3 фунта отборного «браного» ладана (Павлович. 1995. С. 228, 237). В 1634-1635 гг. М. К. и. находилась во Введенском «Златоверхом» храме Китай-города, т. к. Казанская ц. «у стены» в 1634 г. сгорела. После освящения 16 окт. 1636 г. патриархом Иоасафом каменного Казанского собора на Красной площади в Москве икона находилась здесь. Ее называли «Казанской, что на «Пожаре»».

М. К. и. относилась к кон. XVI или нач. XVII в. Известны 2 варианта ее размера: 27,3×24,5 см (61/8×51/2 вершка) (РГИА. Ф. 834. Оп. 3. № 2782. Л. 14 - Опись церковнаго и ризничнаго имущества Московскаго Казанскаго, что близ Воскресенских ворот, собора. 50-е гг. XIX в.) и 27,8×24 см (61/4×53/8 вершка) (Покровский. 1904. С. 284). Сохранилась фотография иконы без оклада, сделанная ок. 1905 г. для неизданного тома Н. П. Кондакова «Лицевой иконописный подлинник. Иконография Богоматери» (ПФА РАН. Ф. 155. Оп. 2. № 159). Под изображением на оттиске надпись: «Казанская Московская», видимо, рукой Ф. И. Покровского, старшего библиотекаря БАН, хранителя иконной лавки Комитета попечительства о рус. иконописи. Публикация М. К. и. без оклада (Чугреева. 1999. Ил. 1 на с. 146) прояснила мн. вопросы, касавшиеся иконы, т. к. в изданиях XIX в. не было соответствия ее описания и прилагаемых изображений. На фотографии икона имеет вид после поновлений ХVII-ХVIII вв., о к-рых свидетельствуют 2 надписи на нижнем поле: верхняя, крупная, в 2 строки: «  (7196-1687/88) года сей пречистый образъ поновллъ Мiхаилъ Малютинъ» - и нижняя, более мелкая, в одну строку: «А сего 754 (1754) го(да) паки сей стый обра(з) поновлла гжа баронса Прасковь Ивановна Строганова». Эти же надписи приводятся в Описи московского Казанского собора 50-х гг. XIX в. (РГИА. Л. 14-14 об.; РГБ. Ф. 193. П. 14. Ед. хр. 10. Л. 6) и в описании иконы в «Исторической записке» о Казанском соборе кон. 60-х гг. XIX в., сделанной его настоятелем прот. Александром Невоструевым (РГБ. Ф. 193. П. 14. Ед. хр. 10. Л. 6; Невоструев А. И., прот. Ист. записка о Моск. Казанском соборе / Публ.: С. А. Смирнов // Памятники отечества. 1997. № 1(37): Возрожденные святыни Москвы. С. 30), а также в нек-рых др. источниках. Поновитель иконы государев иконописец Михаил Милютин (Малютин) был одним из наиболее даровитых учеников Симона Ушакова. Ему поручались работы по реставрации древних икон. В 1676 г. он «чинил» 2 образа «Спаса Нерукотворного» из государевой Мастерской палаты, в 1682 г.- иконы из хором великих государей Петра и Иоанна Алексеевичей, участвовал в реставрации Верхоспасского собора Московского Кремля; в 1687 г. (год поновления М. К. и.) для царя Иоанна Алексеевича Милютину было велено сделать киот к Казанскому образу (Филимонов Г. Д. Симон Ушаков и совр. ему эпоха рус. иконописи // СбОДИ на 1873 г. М., 1873. С. 74; Ровинский. Обозрение иконописания. С. 54; Успенский А. И. Царские иконописцы и живописцы XVII в.: Словарь. М., 1910. [Т. 2]. С. 173-177). Характерная для царских мастеров Оружейной палаты 2-й пол. ХVII в. световидная, «живоподобная» манера письма Милютина известна по его сохранившимся подписным иконам 80-х гг. XVII в. (ГИМ). К сер. ХVIII в. письмо М. К. и., по документу осмотра храма, произведенного архит. Д. В. Ухтомским, «местами обветшало» (РГИА. Ф. 796. Оп. 34. Д. 474 - О ремонте моск. Казанского собора, 1753 г.). В 1754 г. икону поновили на средства баронессы П. И. Строгановой.

Казанская икона Божией Матери в соборе Богоявления в Елохове в Москве
В Казанском соборе М. К. и. стояла слева от царских врат в драгоценном окладе с изумрудами, яхонтами, алмазами, лалами, бриллиантами, жемчугом, в раме с 12 богородичными праздниками и в киоте, обложенном серебряной позолоченной басмой, со створами и с рамой «с наклонным карнисцом» (форма, характерная для XVII в.), увенчанным 8-конечным крестом (Опись церк. утвари и ризницы моск. Казанского собора 1771 г. / Публ., вступ. ст.: С. А. Смирнов // Культура средневек. Москвы: XVII в. М., 1999. С. 385-389). Видимо, это убранство было той самой «многою утварию», которой украсил икону кн. Пожарский. В 1812 г. икона была вынесена из Казанского собора и спасена, но уже без драгоценного оклада, снятого французами (Никольский. 1909. С. 4). К 22 окт. 1824 г. на средства московских купцов Д. Лепёшкина и Н. Тихомирова для М. К. и. был создан новый оклад, к-рый в 1850-1853 гг. получил дополнительные украшения и венцы. В это же время икону поместили в серебряный киот (стоимостью 2735 р. серебром) с фигурами парящих ангелов на дверцах-створах и с херувимами наверху. Киот был устроен на средства надворного советника А. С. Мельгунова и выполнен в 1850 г. фирмой П. Сазикова с сыновьями, имевшей звание придворного поставщика. В окладе 1824 г. (с дополнениями 1850-1853) М. К. и. была опубликована в сборнике творений патриарха Ермогена, изданном к 300-летию мученической кончины патриарха и освобождения Москвы (Творения свт. Гермогена. М., 1912. Рис. между с. VI и 1; Чугреева. «Державная Заступница». 2003. Ил. 13 на с. 24). На отдельных участках М. К. и. были видны фрагменты живописи ХVI в. (Рябушинский С. П. Заметки о реставрации икон // SK. 1931. Т. 4. С. 291). Д. К. Тренёв, член Об-ва любителей духовного просвещения, засвидетельствовал подлинность подписи иконописца Милютина, считая, что он прописал икону почти полностью, поновление 1754 г. он находил грубым (Романский. 1905. № 4. С. 46. Примеч. 89). Видимо, в нач. XX в., в связи с утратой в 1904 г. явленной Казанской иконы, делались попытки расчистки и исследования М. К. и. (верхний плотный белильный слой в нижней части лика Богоматери удален, что видно на фотографии). В 1918 г. М. К. и. в драгоценном окладе была украдена из Казанского собора (К похищению иконы Казанской Божией Матери // Мир. СПб., 1918. № 47. С. 3), в наст. время ее местонахождение неизвестно.

Наиболее близким сохранившимся списком М. К. и. является самая почитаемая ныне в Москве Казанская икона в кафедральном Богоявленском Елоховском соборе, происходящая, как принято считать, из Казанского собора на Красной пл. Возможно, она стояла в Аверкиевском приделе собора, где находился список М. К. и. Перед закрытием Казанского собора в 1930 г. икону, очевидно, перенесли в ц. свт. Николая Чудотворца (Введенскую) в Хлынове, близ Б. Никитской ул., а после ее сноса в 1932 г.- в Дорогомиловский Богоявленский собор (разрушен в 1938). Во время Великой Отечественной войны эта Казанская икона находилась в кафедральном Богоявленском Елоховском соборе, куда была принесена протопр. Николаем Колчицким (с 1924 настоятель Елоховского собора; † 1961). Первое офиц. упоминание о пребывании чтимого списка Казанской иконы в Богоявленском соборе относится к 1944 г., он стоял у местного образа Божией Матери главного иконостаса. Очевидно, к открытию Поместного Собора РПЦ в 1945 г. на икону был сделан ныне существующий серебряный оклад с камнями и жемчугом. В 70-х гг. XX в. по благословению Патриарха Пимена клириком храма иконописцем и реставратором прот. Герасимом Ивановым производилась частичная реставрация иконы (укрепление грунта по контуру лика Богоматери в области царапины, видимо образовавшейся от наложения более раннего оклада; удаление загрязнений и олифы на ликах и открытых от оклада участках живописи) (Любартович В. А., Юхименко Е. М. Собор Богоявления в Елохове: История храма и прихода. М., 2004. С. 179-180, 297).

Икона написана на рубеже XVII и XVIII вв. в традиции «живоподобия». Образцом для нее послужила М. К. и., поновленная к этому времени Милютиным. Близость списка в Богоявленском соборе и М. К. и. (под записью) состоит в иконографии, характере личного письма с мягкими белильными высветлениями, отличие - в неск. ином наклоне и повороте лика Божией Матери, форме глаз и носа, типе лика Младенца Христа, в др. орнаментации одежд. На нижнем поле Казанской иконы под окладом надпись: «Истинное изображенiе и мра чдотворной Казанской иконы Богоматери что въ Казанскомъ московскомъ собор». Сравнение Московской К. и. и «Елоховской» без окладов говорит о том, что это разные иконы (Чугреева. Русская Одигитрия. 2004. Ил. на с. 60-61).

Петербургская (С.-Петербургская) Казанская икона Божией Матери
(П. К. и.). Один из почитаемых списков Казанской иконы, возможно ранний, был принесен по повелению царя Петра I в С.-Петербург. На Петербургской стороне до 1707 г. существовала Казанская часовня. Сохранившаяся почитаемая П. К. и., находящаяся в Казанском соборе на Невском проспекте (вновь с 2001), связана с царицей Прасковьей Феодоровной (1664-1723), вдовой царя Иоанна V Алексеевича, которая впервые приехала в С.-Петербург в 1708 г. и постоянно жила здесь с 1712 г. Икона была привезена ею из Москвы и находилась в деревянной ц. Рождества Богородицы на Петербургской стороне, выстроенной в 1708-1709 гг. (Антонов В. В. и др. Казанский собор: Ист. очерк строительства и церк. жизни. СПб., 2001. С. 14), по др. сведениям, в 1713-1715 гг., прихожанкой которой была царица Прасковья Феодоровна. В 1721 г. икону перенесли в Троицкий собор Александро-Невского монастыря. 22 окт. того же года, в день празднования Казанской иконы, состоялись торжества в связи с заключением Ништадтского мира со Швецией; с этого дня царь Петр I стал именоваться императором. В 1727 г. П. К. и. вернули в ц. Рождества Пресв. Богородицы; Святейшим Синодом было разрешено носить образ по домам. В доношении 1727 г. в Синод священника Рождественской ц. Иоанна Стефанова говорится, что П. К. и. написана и украшена «по обещанию» царицы Прасковьи Феодоровны «и от нас не малым иждивением» (Завьялов. 1895. № 20. С. 449; Аплаксин А. П. Казанский собор [1811-1911 в С.-Петербурге]: Ист. исслед. о соборе и его описание. [СПб.], 1911. Ч. 3. Прил. С. 4). 12 июня 1737 г. П. К. и. крестным ходом перенесли в новую каменную ц. Рождества Пресв. Богородицы, выстроенную по распоряжению и на средства имп. Анны Иоанновны «на Прешпективой» дороге (впосл. Невский проспект), в народе церковь называли Казанской. По велению имп. Елизаветы Петровны из Рождественской ц. были установлены крестные ходы в Александро-Невский монастырь. В 1811 г. состоялось освящение Казанского собора на Невском проспекте, построенного по проекту архит. А. Н. Воронихина (см. ст. Казанский собор в С.-Петербурге).

П. К. и. из Казанского собора существенно отличается от явленной Казанской иконы и ее списков XVI - 1-й пол. XVII в. Она больше по размеру (60,1×53,4 см) (Завьялов. 1895. № 22. С. 491; Аплаксин А. П. Казанский собор. 1911. Ч. 1. С. 4) и имеет приближающиеся к квадрату пропорции, характерные для XVIII в. Исследователи П. К. и. не считали ее ранним списком явленной Казанской иконы, акад. Н. П. Лихачёв называл ее поздним списком «не в меру подлинника» (Лихачев Н. П. Ист. значение итало-критской иконописи: Изображения Богоматери в произв. итало-греч. иконописцев и их влияние на композиции некоторых правосл. рус. икон. СПб., 1911. С. 16). Особенности иконографии, сформировавшиеся во 2-й пол. XVII в., отличают П. К. и. от ранних списков и характерны для Казанских икон кон. XVII - нач. XVIII в. Младенец отстоит от Богоматери немного дальше и расположен чуть ниже, взгляд Богородицы обращен более к предстоящим, чем к Младенцу Христу, жест благословляющей десницы Иисуса Христа именословный. П. К. и. была написана и украшена до 1712 г. (до окончательного переезда царицы Прасковьи Феодоровны в С.-Петербург). Живопись ликов с белильной проработкой объемов и притенениями исполнена в традиции «живоподобия» мастеров Оружейной палаты Московского Кремля, к-рые и могли написать икону в нач. XVIII в.

Из реестра церковной утвари 1737 г. старой Рождественской ц. следует, что на икону при имп. Анне Иоанновне был сделан золотой оклад с драгоценными камнями и жемчугом, в привешенном к иконе золотом с алмазами кресте имелась часть Ризы Пресв. Богородицы (не сохр.; Завьялов. 1895. № 22. С. 491). К освящению Казанского собора в С.-Петербурге в 1811 г. П. К. и., стоявшая в иконостасе слева от царских врат, получила новый оклад (не сохр.): «Риза на этой Св. иконе выкована и вычеканена из чистаго золота, превосходнейшей работы, и изукрашена драгоценными каменьями и жемчугом, большая часть которых принесена в дар Императрицами: Мариею Феодоровною и Елисаветою Алексеевною, а синий драгоценный яхонт Великою Княгинею Екатериною Павловною» (Славин. 1864. С. 28-29). В окладе были использованы части ризы, созданной при имп. Анне Иоанновне, и приклады из церковной ризницы (Завьялов. 1895. № 25. С. 551). С годами в связи с пожертвованиями ценность оклада возрастала (Жмакин В., прот. Церкви в С.-Петербурге, основанные в царствование Анны Иоанновны // ПрибЦВед. 1904. № 27. С. 995; Краткое описание С.-Петербургского Казанского собора. СПб., 1912. С. 17). В настоящее время икону украшает шитый оклад XIX в. с полудрагоценными камнями, повторяющий декоративные мотивы утраченного золотого.

По проекту иконостаса Воронихина 1810-1811 гг. икона помещалась в круглом обрамлении с фигурными картушами вокруг нее (ГМИС) (Религиозный Петербург / ГРМ. СПб., 2004. Ил. 271 на с. 181; Тебе в дар богатство любви к Отечеству: Кат. выст. СПб., 2011. Ил. на с. 166). По проекту 30-х гг. XIX в. К. А. Тона икона получила прямоугольную раму, в поле к-рой вокруг иконы расположены в прямоугольных же обрамлениях изображения из истории явленной Казанской иконы (обмерный чертеж В. Моргана, 1836-1838, ГМИР) (Тебе в дар богатство любви к Отечеству. 2011. Ил. на с. 37). В 1836 г. над изображениями работал худож. В. К. Сазонов (Завьялов. 1895. № 25. С. 553). Эти 10 сюжетов (4 вверху, по 2 по бокам и 2 внизу) видны на акварели А. Д. Лосева 1859-1860 гг. (ГРМ) (Религиозный Петербург. 2004. Ил. 54 на с. 57). В XIX - нач. XX в. с П. К. и. делались многочисленные списки и хромолитографии (Мухин В. В. Церковная культура С.-Петербурга. СПб., 1994. Ил. на с. 136, 138, 140). В наст. время икона находится в иконостасе Казанского собора, как и прежде, слева от царских врат.

Празднование Казанской иконе Божией Матери (К. и.)
Из Повести митр. Ермогена известно, что явленную в Казани икону в воскресные и праздничные дни приносили из Казанского девичьего монастыря в Благовещенский собор Казанского кремля и ставили перед местным образом Благовещения Пресв. Богородицы. В Казани местное празднование совершалось в день обретения явленной Казанской иконы, 8 июля. Служба Казанской иконе явилась 1-й рус. печатной службой иконе Божией Матери на Руси. Она была напечатана ок. 1589/90 г. в Казани одним из шрифтов привезенной из Москвы анонимной типографии, предшественницы Печатного двора Ивана Фёдорова, на бумаге франц. производства, которая использовалась в московских изданиях, и была скромно орнаментирована. Один из экземпляров 1-й Службы Казанской иконе приплетен к рукописному сб. «Златоуст» XVII в. (ГИМ. Син. № 447. Л. 437-465) (Турилов А. А. Первенец казанского книгопечатания // Книжное обозр. 1984. № 44. С. 11; Поздеева И. В., Турилов А. А. «Тетрати… печатаны в Казан»: (К истории и предыстории казанской типографии XVI в.) // ДРВМ. 2001. № 2(4). С. 37-49; № 4(6). С. 13-28). Первая печатная Служба, содержавшая стихиры и канон, находилась в Благовещенском соборе Соли Вычегодской (ныне Сольвычегодск), домовом храме Строгановых, она упомянута в соборной описи 1579 г. (Савваитов П. И. Строгановские вклады в Сольвычегодский Благовещенский собор по надписям на них: С прил. соборной описи 1579 г. СПб., 1886. С. 52). Основная часть описи с упоминанием «тетратей» со «стихирами и каноном» Казанской иконе датируется 1596-1600/01 гг. (Силкин А. В. Опись сольвычегодского Благовещенского собора 1579 г. как источник по истории строгановского искусства // Древнерус. искусство: Исслед. и реставрация: Памяти Н. Н. Померанцева: Сб. науч. тр. М., 2001. С. 106, 110, 114). В дальнейшем Служба была расширена. Начинается она малой вечерней, написанной, видимо, вскоре после явления иконы, где говорится об этом событии (Покровский. 1905. С. 38). В тропаре Казанской иконе «Заступнице усердная…» и кондаке «Притецем людие…» содержатся слова молитв к Богородице из предисловия Повести митр. Ермогена. Кроме канона Казанской иконе (канон 2-й, в 1-й печатной Службе присутствует только он) в Службу вошел канон Божией Матери «Одигитрия» (канон 1-й) иером. Игнатия (впосл. митрополит Никейский) (Сергий (Спасский). Месяцеслов. Т. 2. С. 205) (он использован и в Службе Смоленской иконе Божией Матери), а также стихиры на литии из Службы Владимирской иконе Божией Матери. Этим подчеркивалась значимость явленной в Казани иконы. Прямых указаний на исторические события в Службе нет, но прочитывается обращение к Богородице как к усердной Заступнице, Покрову и Помощнице «христоименитых» людей (Спасский Ф. Г. Русское литургическое творчество (по совр. Минеям). П., 1951. С. 134-135; М., 2008п. С. 130-131). Благодатная сила явленной Казанской иконы подчеркивается сравнением ее с Нерукотворным Лиддским образом Божией Матери, относившимся к типу «Одигитрия» (седален по 3-й песни 2-го канона, глас 8), утвердившим своим появлением в К-поле в эпоху иконоборчества победу иконопочитания, подобно тому как Казанская икона укрепила правосл. веру и иконопочитание в Казани. Служба Казанской иконе помещена в первые московские печатные Минеи 1629 г., 1645 г., Трефологион 1637 г., 1638 г.

Царской династией Романовых Казанская икона почиталась как новая гос. святыня. В 1613 г. царь Михаил Феодорович повелел установить ей празднование дважды в год - 8 июля, в день обретения в Казани, и 22 окт., в день освобождения от поляков (ПСРЛ. Т. 14. [Ч.] 2. С. 133). В 1-й праздник «осенней Казанской», 22 окт. 1613 г., в Москве служили во Введенской ц. на Сретенке, куда был выдан особый, «праздничный» ладан (Павлович. 1995. С. 226-227). Сюда стали совершать т. н. Большие крестные ходы из Успенского собора Московского Кремля. Описание церковных служб и крестных ходов «к Пречистой Казанской на Устретеньскую» (на Сретенку) дает «Сказание действеных чинов» Успенского собора Московского Кремля, составленное в 1621/22 г., при патриархе Филарете (Голубцов А. П. Чиновники Московского Успенского собора и выходы Патриарха Никона. М., 1908. С. 15-17, 61-62). Накануне праздника при звоне на Большой Успенской звоннице в новый большой колокол «Реут» и при трезвоне «во вся» царь Михаил Феодорович ехал к вечерне во Введенскую ц., здесь все молились пред М. К. и. В Успенском соборе Московского Кремля обычно в присутствии патриарха Филарета служилась великая вечерня с литией, впосл. всенощная. На литию выходили не только священнослужители собора, но и архимандриты и игумены мон-рей, священники и диаконы, съезжавшиеся в Москву из различных городов, а также московское городское и посадское духовенство (Никольский. 1911. С. 12-13). По окончании вечерни в центре собора перед Казанской иконой из Успенского собора, поставленной на аналой, совершался молебен. Утреня служилась с полиелеем, на величание выходил патриарх, свечи к величанию присылались из царского дворца. По отпусте утрени благовестили в валовой колокол (нижнего, валового, яруса колокольни Ивана Великого) для Большого крестного хода.

Крестные ходы в дни празднования Казанской иконе совершались по тому же чину, что и в дни празднования Владимирской иконе Божией Матери. Когда в Успенском соборе все было готово для хода, государь выходил с чудотворными образами из Благовещенского собора. У Грановитой палаты его встречал патриарх, кадил иконы, прикладывался к ним и благословлял царя. Все следовали за иконами в Успенский собор. Патриарх совершал каждение перед чудотворной Владимирской иконой и лобызал ее. Ключари поднимали образ из киота и поставляли «на столец» перед патриархом. После молебна исходили с хоругвями, фонарями, рипидами, крестами и иконами из зап. врат собора, перед патриархом 2 ключаря несли Владимирскую икону. Государь выходил из южных дверей. При звоне «во вся» ход направлялся к Фроловским воротам Кремля. Из Вознесенского мон-ря выносилась чудотворная икона Божией Матери «Одигитрия». Все «косно» (медленно) шли к Лобному месту. Здесь нек-рые иконы были вносимы на возвышение и поставлялись в определенном порядке «на два лика, как на крылосе» (Голубцов А. П. Чиновники. 1908. С. 58, 135). Затем крестный ход направлялся во Введенскую ц. Литургию во Введенской ц. служил патриарх. Обратно в Успенский собор ход шел в том же порядке, государь возвращался через Никольские ворота Кремля. С 1632 г. крестные ходы стали совершаться в деревянную Казанскую ц. «у стены» Китай-города, а затем в главную церковь Китай-города - Введение «Златоверхое».

Большой крестный ход 22 окт. 1634 г. из Успенского собора Московского Кремля в ц. Введение «Златоверхое» зарисовал Адам Олеарий (Олеарий А. Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно. СПб., 1906. С. 53-54. М., 1996р. С. 75, 78. Ил. на с. 76-77; Чугреева. «И бывает ход большой». 2003. С. 36-37. Ил. на с. 38-39). Предваряют процессию продавцы свечей и подметальщики деревянного настила, который был сделан из бревен специально для крестных ходов и устилал весь путь. Впереди хода - 3 хоругвеносца, за ними (по описанию Олеария) - 61 священнослужитель, государевы и патриаршие певчие, диаконы с рипидами. Далее идут 40 священников, за которыми на деревянной крестовине 8 чел. (обычно это были приходские священники) несут большой Корсунский крест из Успенского собора. За крестом следуют 100 священников и монахов, каждый с иконой. Два человека несут завешенную икону, вероятно Владимирскую. Далее - еще 40 священников. Три человека несут большую икону (видно ростовое изображение), за ними 1 человек - небольшой образ (Петровскую икону Божией Матери?), диакон на блюде несет воздвизальный крест. Далее 4 священника следуют «с пением» перед небольшой иконой, видимо Казанской, к-рую несет 1 человек, за ней идут дьяки с 2 свечами. Под голубым (по описанию Олеария) балдахином шествует патриарх, ведомый, по обычаю, диаконами под руки. За ним идут 50 священников и монахов. Далее под красным балдахином, сопровождаемый боярами и князьями, идет царь, за ним - бояре. Ход замыкают несущие красное трон-кресло, ведущий под уздцы лошадь и везущий сани, запряженные 2 белыми лошадьми. В ходе участвовало множество молящихся. В «Чиновнике церковном» подтверждается, что в день празднования Казанской иконе «ходят в ход Владимерьская большая икона, и все чюдотворные иконы, и верхние все» (т. е. из верхних кремлевских дворцовых церквей.- Авт.) (Голубцов А. П. Чиновники. 1908. С. 163). Чудотворные иконы носили из кремлевских соборов и московских церквей. 22 окт. 1636 г., через неск. дней после торжественного освящения каменного Казанского собора на Красной пл., состоялся 1-й Большой крестный ход из Успенского собора Московского Кремля в Казанский собор.

В 1649 г. царем Алексеем Михайловичем в связи с рождением 22 окт. 1-го сына Димитрия установлено общерус. празднование Казанской иконе: «...празновать Пречистой Богородице, явлению чюдотворныя иконы Казанския, во всех городех, по вся годы» (Окружная царская грамота Маркеллу, архиеп. Вологодскому и Великопермскому, о праздновании явлению чудотворной иконы Казанской Богородицы в 22 день окт. // ААЭ. Т. 4. № 40. С. 61). В царствование Алексея Михайловича широко почитаемая Казанская икона становится главной иконой Божией Матери «Одигитрия», которая, как некогда икона «Одигитрия» в К-поле, становится охранительницей Москвы. По указу царя с 1660/61 г. крестные ходы в Казанский собор 22 окт. и 8 июля соединялись с хождениями вокруг Москвы «по градам», т. е. по городским стенам Кремля, Китай-города, Белого и Земляного городов (Голубцов А. П. Чиновники. 1908. С. 216; Никольский. 1911. С. 27). Крестные ходы по стенам шли «от праздника», т. е. от Казанского собора после литургии (впосл. в связи с продолжительностью ходов они начинались до литургии). По стенам Кремля направлялись к Спасским воротам, далее шли к Тайницким воротам. На кремлевских стенах патриарх указал освящать воду в 3 местах: на Спасских воротах (это делал архимандрит Чудова мон-ря), Тайницких (архимандрит подворья Кириллова Белозерского мон-ря), у Троицких ворот, на каменном мосту через р. Неглинную (архимандрит подворья Троице-Сергиева мон-ря). На стены Китай-города всходили у Неглименских (Воскресенских) ворот, шли к башне, к-рую взяли первой при штурме Китай-города 22 окт. 1612 г., и здесь освящали воду. Ходы по Китай-городу начинались и от Москворецких ворот. По Белому городу и Скородому (Земляному городу) патриархи отпускали крестные ходы с Лобного места. Главные «начальные» иконы несли с Лобного места в Казанский собор, а др. образы из храмов Москвы были отделяемы для крестных ходов по стенам городов. На стены Белого города всходили у Сретенских ворот и шли в разные стороны, по Скородому также отправлялись от Петровских ворот. Цари и патриархи также ходили «по градам», в ходах участвовали архиереи и архимандриты мон-рей. На стенах духовенство из ближайших мон-рей и архиерейских подворий святило воду до погружения креста, которое совершали подходившие с ходом архиереи. Существовала особая роспись с подробными указаниями, кому из белых и черных «властей» куда идти и где кропить на стенах св. водой, составленная ключарями Успенского собора Московского Кремля. Ходили «по градам» достаточно быстро, чтобы застать патриарха у Никольских ворот Кремля после окончания литургии в Казанском соборе и идти вместе в Успенский собор. Иногда ходы заканчивались около 2 с половиной часов дня. 22 окт. 1667/68 г. в крестном ходе в Казанский собор вместе с патриархом Московским Иоасафом II участвовал патриарх Антиохийский Макарий. На Лобном месте Евангелие читалось на греч. и слав. языках, оба патриарха осеняли народ на 4 стороны 2 Казанскими иконами из дворцовых церквей. Литургию в Казанском соборе служили 3 патриарха - у Казанского собора ход встретил патриарх Александрийский Паисий. Крестные ходы «по всем городам» Москвы прекратились в 1765 г., т. к. стены стали приходить в негодность (Никольский. 1911. С. 30-31).

В 1798 г. (в год закладки в Казанском девичьем мон-ре в Казани нового каменного Казанского собора) в связи с широчайшим почитанием К. и. в народной среде указом имп. Павла I праздник 22 окт. был включен в число годовых табельных (праздничных, неприсутственных) дней, в месяцесловах против этого числа ставился крест. В 1800 г. по Учреждению о крестных ходах в Москве, составленному Платоном (Левшиным), митр. Московским, в крестные ходы на праздники К. и. (8 июля и 22 окт.) назначались все храмы Москвы, как в день Богоявления при шествии на р. Москву. В день объявления о начале первой мировой войны, 19 июля 1914 г., в С.-Петербурге состоялся крестный ход во главе со сщмч. Владимиром (Богоявленским), митр. С.-Петербургским, прошедший у Казанского собора. Днем всенародного моления о победе в войне в 1915 г. был назначен день празднования Казанской иконе, 8 июля (Шавельский Г., протопр. Воспоминания последнего протопресвитера рус. армии и флота. М., 1996р. Т. 1. С. 289). Одним из самых грандиозных крестных ходов, к-рый шел 2 дня и 2 ночи, был возглавлявшийся сщмч. Вениамином (Казанским), митр. Петроградским, ход из Петрограда в Шлиссельбург, где находилась чудотворная Шлиссельбургская Казанская икона.

Отдельные дни празднования устанавливались для особо почитаемых в России Казанских икон. В наст. время в общецерковный календарь внесены Казанские иконы: Богородско-Уфимская, Высочиновская, Вышенская, Вязниковская, Каплуновская, Коробейниковская, Нижнеломовская, Пензенская, Песчанская (празднуется в один день с Казанской иконой, но сохранившиеся списки отличаются от традиционной для Казанской иконы иконографии - изображение Божией Матери поколенное с сидящим на Ее левой руке Младенцем Христом), Тамбовская, Тобольская, Чимеевская, Ярославская (см. в разделах наст. статьи).

Казанская икона в XX - нач. XXI в.
К нач. XX в. количество храмов в России, освященных в честь Казанской иконы, по статистике, превышало остальные. В Иоанновском девичьем монастыре на Карповке в С.-Петербурге, основанном св. прав. Иоанном Кронштадтским, в верхней ц. Двенадцати апостолов в 1902 г. был устроен придел в честь Казанской иконы (Шульц С. С., мл. Храмы С.-Петербурга: История и современность: Справ. СПб., 1994. С. 33. № 1(39)). Строились полковые храмы в честь Казанской иконы, напр. лейб-гвардии Кавалергардского Ее Императорского Величества государыни императрицы Марии Феодоровны полка в Красном Селе под С.-Петербургом (1905) (Гужиева Н. В. Церкви Красного Села и Дудергофа. Красное Село, 2006. С. 18-19), кладбищенские (Шульц С. С., мл. Храмы С.-Петербурга. 1994. С. 214. № 14(705); Бицадзе Н. В. «Храмы-грады» в контексте рус. культуры кон. XIX - нач. XX вв. // Рус. галерея. М., 2001. № 2. С. 46), храмы-усыпальницы (Михайлова Л. Г. Об атрибуции Казанской церкви-усыпальницы Каменских в Перми // Из истории худож. культуры Урала: Сб. науч. тр. Свердловск, 1985. С. 42-51). Мн. новые мон-ри и общины создаются в честь К. и. (напр., барнаульский в честь Казанской иконы Божией Матери жен. мон-рь, Болотовский Казанский жен. мон-рь в Рязанской епархии (1900), каслинский Казанский жен. мон-рь (1901); жен. общины: Терская в Тамбовской епархии, Ахтырская (1904), Осташковская (1907), варнавинская Новоказанская в Костромской епархии; Казанской иконы Божией Матери (Серафимо-Алексеевский) Бахаревский жен. мон-рь (1908) в Пермской епархии, Васюринский Казанский муж. мон-рь в Ставропольской епархии, омский в честь Казанской иконы Пресв. Богородицы жен. мон-рь (1910), оренбургский Казанский жен. мон-рь (1915)). Казанские церкви возводились к 300-летию царствующего Дома Романовых. В пос. Вырица под С.-Петербургом Казанским правосл. братством, основанным по благословению С.-Петербургского митр. Владимира (Богоявленского), в 1913 г. заложен, а в 1914 г. освящен деревянный шатровый Казанский храм в стиле древнерус. зодчества по проекту архитекторов М. В. Красовского и В. Р. Апышкова. Вырицкому храму суждено было стать одним из духовных центров послереволюционной России.

Казанская икона Божией Матери в киоте. 1908–1917 гг. (ЦМиАР)
8 июля 1918 г., в день празднования Казанской иконе, после зверского убийства имп. Николая II и царской семьи в Екатеринбурге, в Казанском соборе на Красной площади в Москве Патриарх Тихон во время литургии сказал слово, осудившее это преступление власти (Акты свт. Тихона. С. 143). В мае 1922 г. проводилось изъятие ценностей иконостаса Казанского собора в Петрограде (СПб епархия в XX в. С. 96). Серебряные ризы с икон местного ряда иконостаса, где стояла Казанская икона, отрывались и ломались, потому что было решено свозить их не в Эрмитаж, а в Горфинотдел. Опасаясь, что заберут чудотворную Казанскую икону, настоятель Казанского собора прот. Николай Чуков объяснял, что древняя явленная Казанская икона украдена, а Петербургская в иконописном отношении не так интересна, икону оставили в храме (Григорий (Чуков), митр. Петроградский процесс 1922 г.: Дневник // Наш современник. 1994. № 4. С. 171). Она была в ризе, к-рая «не могла остановить их внимание» (Сорокин В., прот. Исповедник: Церк.-просвет. деятельность митр. Григория (Чукова). СПб., 2005. С. 269). Драгоценный золотой оклад иконы был утрачен. После закрытия собора в 1932 г. К. и. находилась в одной из центральных церквей города - Успения на Сенной пл.,- располагавшейся рядом с Гостиным двором и ставшей в 1932-1938 гг. кафедральным обновленческим собором (снесена в 1961 во время хрущёвских гонений). Из-за присутствия святыни туда стали стекаться толпы народа (Шкаровский М. В. Петербургская епархия в годы гонений и утрат: 1917-1945. СПб., 1995. С. 151). После пребывания в др. храмах города в кон. 30-х гг. XX в. икону перенесли в Князь-Владимирский собор на Петроградской стороне. В Москве, еще до закрытия Казанского собора, Исторический музей ходатайствовал в 1924 г. о передаче собора в его постоянное пользование. Собор был «закреплен» за музеем, в 1930 г. закрыт. Несмотря на его реставрацию в 1925-1933 гг. архит. П. Д. Барановским, в 1936 г. собор был разобран. Вернувшийся из лагеря в мае 1936 г. Барановский, к-рому было определено жить в Александрове и ежедневно в 17 ч. 30 мин. отмечаться у местного оперуполномоченного, каждый день с первой электричкой отправлялся в Москву и делал обмеры и зарисовки разбираемого собора (П. Барановский: Труды, восп. современников / Сост.: Ю. А. Бычков и др. М., 1996. С. 155-162).

Особое значение К. и. получила во время Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. Известно предание о том, что полководец Г. К. Жуков возил эту икону по фронтам. По свидетельству дочери маршала М. Г. Жуковой, оно было подтверждено архим. Кириллом (Павловым) (Жукова М. Г. Маршал Жуков: Сокровенная жизнь души. М., 1999. С. 34). Сохранилась К. и., перед которой молились в партизанском отряде Псковской обл. (Золотцев С. А. Партизанская святыня // ВВД. 2005. Спецвып. С. 234-236). Богослужения перед К. и. совершались в Ленинграде, Сталинграде (икона стояла на правом берегу Волги, перед ней служились молебны и панихиды) (Якунин В. Сталинградское знамение // Благовестъ: Газ. СПб., 1994. № 10. (с указанием на источник: ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 2. Д. 16. Л. 105). Множество людей молились во время войны перед чтимыми Казанскими иконами - в Москве в кафедральном Елоховском соборе, в Ленинграде в Князь-Владимирском соборе. Возможно, с К. и. совершались крестные ходы (Казанская икона - покровительница сев. столицы // ЖМП. 2011. № 9. С. 57). После исторической встречи в 1943 г. И. В. Сталина с митрополитами Сергием (Страгородским), Алексием (Симанским) и Николаем (Ярушевичем) началось возрождение церковной жизни: открытие церквей, мон-рей, духовных учебных заведений. Подобно прп. Серафиму Саровскому, возносил к Богу днем и ночью коленопреклоненные молитвы о России иеросхим. св. Серафим Вырицкий, настоятель Казанского храма в Вырице под Ленинградом (Филимонов В. П. Старец иеросхим. Серафим Вырицкий и Русская Голгофа. СПб., 1999. С. 106-114). По свидетельству участницы войны мон. Софии (Ошариной), во время молебна перед штурмом Кёнигсберга выносили К. и. (София (Ошарина), мон. Страшно ли там было, на войне?: Интервью / Бесед.: Д. Катаргин // Раифский вестн. 2002. № 4(11). С. 10; Спаси и сохрани: Свидетельства очевидцев о милости и помощи Божией России в Великую Отечественную войну / Авт.-сост.: А. И. Фарберов. М., 2005. С. 290). В 1947 г., во время визита в СССР, митр. Гор Ливанских Илия (Карам) возложил в Ленинграде позолоченную корону на Петербургскую К. и. (Заявление митр. Ливанского Ильи корреспонденту ТАСС. 1 дек. 1947 г. // ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 66. Л. 152-153). Патриарх Московский и всея Руси Алексий I подарил митр. Илии Казанскую икону.

Первым из воссозданных храмов в Москве стал Казанский собор на Красной пл. 4 нояб. 1990 г. Патриарх Московский и всея Руси Алексий II заложил камень в основание нового храма. На Красной пл. вновь стала совершаться Божественная литургия. В 1999 г. РПЦ был передан Казанский собор на Невском проспекте в С.-Петербурге, а в 2001 г. Петербургская К. и. перенесена из Князь-Владимирского собора на свое исконное место в Казанский собор. Восстанавливаются Казанские храмы на месте утраченных старых. В 1997 г. выстроена новая церковь в пос. Александровская под С.-Петербургом, где в 1826 г. было явление К. и.; в 2001 г.- у Красненького кладбища в С.-Петербурге (обе на средства и силами Балтийской строительной компании). В 1999 г. состоялось освящение Патриархом Алексием II закладного камня храма-часовни в честь Казанской иконы Божией Матери у Калужских ворот в Москве, на территории МВД России, на месте снесенной в 1972 г. Казанской ц. (освящена в 2000). Воссоздан Казанский храм в помещении Казанского вокзала Москвы (2005). Возведены новые: в Подмосковье - в Реутове (1996-1999), в Долгопрудном, на берегу канала им. Москвы, где покоятся останки тысяч жертв репрессий (1997-2002), в с. Остров при психоневрологическом интернате (2007-2008). Реставрируются важные в историко-культурном и художественном отношении полуразрушенные храмы: подворьем московского Покровского монастыря стала Казанская ц. (1672-1680) подмосковного с. Маркова (р-н Раменский); восстановлена Казанская ц. (70-е гг. XVIII в.) в Серафимо-Дивеевском мон-ре.

К. и. играет важную роль в утверждении духовных основ Православия на границах России, где в честь Казанской иконы строятся новые церкви и мон-ри - церковь в г. Нерюнгри в Якутии (1990), мон-рь в пос. Раздольное Владивостокской епархии (1998), церкви в Находке (1999) и в Комсомольске-на-Амуре (2000). В юж. областях храмы в честь Казанской иконы выстроены, напр., на Н. Баскунчаке, в с. Увары Астраханской обл. (2002, 2005), на севере - в пос. Песочном Архангельской обл. (1999), на месте, где трудились заключенные ГУЛАГа при строительстве в тайге железной дороги (Сафонов В. На Рус. Севере // ЖМП. 1999. № 10. С. 16-22). При Казанском соборе (1847) в Н. Тагиле, не закрывавшемся во время гонений на Церковь, учрежден монастырь в честь Казанской иконы Божией Матери (1998) (Правосл. газета. Екатеринбург, 1999. № 13(105). С. 7). В честь Казанской иконы Божией Матери построены также: кафедральные соборы в Элисте (Калмыкия) (1997), Ставрополе (2004), Чите (2006).

К. и. является, как и в дореволюционной России, полковым образом в Вооруженных силах России. Над воинскими частями шефствует духовный центр в честь Казанской иконы Божией Матери, созданный в Раменском под Москвой (2000). К 60-летию победы в Великой Отечественной войне советом директоров Ассоциации офицеров запаса Вооруженных сил при 2-м Центральном военном госпитале сооружен Казанский храм (2005), приписанный к московскому Новоспасскому монастырю. В апр. 1999 г., во время бомбардировок НАТО, по благословению Патриарха Московского и всея Руси Алексия II в Сербию с К. и. была послана группа священнослужителей, большинство которой составили монахи Троице-Сергиевой лавры (Алипий (Кастальский), архим. «Эта война имеет не только политические, но и духовные причины» // Радонеж: Правосл. обозр. 1999. № 7/8(90). С. 2). В том же году совершен крестный ход со святынями, в т. ч. и с К. и., вдоль границ России на самолете авиаслужбы Мин-ва по чрезвычайным ситуациям РФ (Необычный крестный ход // Там же. 1992. № 11/12(92). С. 3).

Крестные ходы с почитаемыми К. и. ныне совершаются по всей России (напр., в Ярославле, Иванове, Пензе, Екатеринбурге, Оренбурге). Одними из самых известных и почитаемых в совр. России стали Чимеевская К. и. в Курганской обл. и Коробейниковская Казанская икона Божией Матери на Алтае. Особым знаком в духовной жизни России являются многочисленные мироточения и кровоточения К. и. 16 нояб. 1988 г., в годовщину возвращения Оптиной пуст. РПЦ, замироточила К. и. во Введенском соборе пустыни. В Успенском соборе Смоленска 22 нояб. 1991 г. от К. и. стали истекать слезы, что было зафиксировано в Журнале заседания Свящ. Синода от 26 дек. 1991 г. (Правосл. беседа. М., 1992. № 6/7. С. 17). 2 июля 1994 г. стала кровоточить К. и. из Казанской ц. с. Пучкова Московской обл., помещенная в иконостасе первого в России придела Новомучеников Российских (Храм Казанской иконы Божией Матери: 10 лет, 1990-2000. Троицк, [2000]). В этом же году по решению Свящ. Синода икона была признана местночтимой святыней. Широко почитается кровоточащая К. и. из Петропавловской ц. с. Лог Волгоградской обл. (Кровоточащий образ Казанской иконы Божией Матери // Правосл. cлово: Газ. Волгоград, 2004. № 11(145). С. 16; Чугреева. Божественный Покров. 2008. Ил. на вкл.). Ведущиеся в различных епархиях летописные своды фиксируют многочисленные примеры помощи людям от чудотворных К. и.

Ватиканский список
В 2004 г. в Россию была возвращена почитаемая К. и., т. н. Ватиканский список, получивший название по последнему месту нахождения - в личных покоях папы Римского Иоанна Павла II. Икона относится к 1-й пол.- сер. XVIII в. и украшена драгоценным окладом рубежа XVIII и XIX вв. После революции 1917 г. икона попала за рубеж. В 1950 г. в Англии ее приобрел для своей коллекции в замке Фарли Ф. А. Митчелл-Хеджес. После консультации эксперта по визант. искусству в Музее Виктории и Альберта в Лондоне К. Банта, датировавшего икону XVI в., Митчелл-Хеджес считал икону образом, явленным в Казани. В 50-х гг. XX в. он предлагал купить икону Иоанну (Шаховскому), архиеп. Сан-Францисскому (РПЦЗ), за «символическую» сумму - 92 тыс. фунтов стерлингов, но архиеп. Иоанн был не в состоянии принять это предложение. В 1962-1963 гг. икона хранилась в Сан-Франциско в специальном сейфе банка. По экспертизе Ф. Дорланда икона считалась древней (до сер. XV в.), камни и алмазы на окладе признаны подлинными. В США было распространено мнение, к-рого придерживался и архиеп. Иоанн, что это явленная в 1579 г. в Казани икона. В 1964 г. икона как духовное достояние православных России и США выставлялась на Всемирной выставке в Нью-Йорке. Образ был помещен в павильоне-часовне, выстроенной по модели 1-го правосл. храма в Америке - храма нач. XIX в. в Форт-Росс в Калифорнии. Перед иконой молилось множество христиан. В США был создан комитет по сбору средств для постройки правосл. храма, куда была бы помещена икона, но это сделать не удалось. В одном из писем архиеп. Иоанн писал, что наследники Митчелла предлагали ему собрать деньги, написав сценарий фильма для Голливуда, в котором была бы изложена история иконы и его собственная судьба. Существовал также проект поездки с иконой в Россию с экуменической миссией. Но эти предложения были отклонены архиеп. Иоанном. Оставался единственно возможный путь - поддержать предложение католич. орг-ции «Небесная (Голубая) Армия» («Blue Army»), деятельность которой была связана с фатимскими явлениями Девы Марии: икону покупает католич. организация, помещает ее в Фатиме (Португалия), где она будет почитаться как святыня, но распоряжается ею временно, до тех пор пока не наступит подходящий момент для передачи иконы РПЦ, которой она принадлежит. Через нек-рое время «Blue Army» купила икону и образ был помещен для поклонения верующих в католич. храме в Фатиме, где из-за драгоценности ризы ошибочно считали, что это икона из Казанского собора С.-Петербурга. В 1993 г. при посредстве архиепископа Ньюарка монсеньора Теодора Эдгара Мак-Каррика «Blue Army» передала икону в согласии со всеми юридическими нормами папе Римскому Иоанну Павлу II в его полное распоряжение.

По мнению исследователей древнерус. искусства в России и за рубежом, задававшихся вопросом о датировке иконы, она не считалась той иконой, которая была обретена в 1579 г. в Казани. Этой т. зр. придерживался, напр., Л. А. Успенский. На основании отличия размера иконы (31,5×26,1 см без оклада) от размера явленной К. и. и данных об отсутствии записей было высказано предположение о ее принадлежности к 1-й пол.- сер. XVIII в. (Чугреева. Какая Казанская икона. 2001). В 2003 г. комиссия, состоящая из делегаций России и Ватикана, осмотрела икону в Ватикане, признав ее списком 1-й пол. XVIII в. (российскую сторону представляли П. В. Хорошилов, Г. В. Попов, Л. И. Лифшиц, С. Л. Кравец, Д. И. Хафизов; ватиканскую комиссию, состоявшую также из 5 чел., возглавил архиеп. Франческо Маркизано, председатель папской комиссии по культурным ценностям Церкви). Т. о., икона перестала играть роль политического аргумента в вопросе о встрече в церковных верхах. В 2004 г. она была возвращена на родину и передана Патриарху Алексию II. 28 авг. 2004 г., в день празднования Успения Божией Матери, икона в драгоценном окладе была принесена в Успенский собор Московского Кремля. В 2005 г. она была передана Патриархом Алексием II в Казань, в казанский Богородицкий мон-рь, где начались восстановительные работы. Ныне икона находится в Крестовоздвиженском храме мон-ря в киоте справа от иконостаса. Она пользуется большим почитанием, к ней приезжают на поклонение верующие из разных стран (Казанский Богородицкий муж. мон-рь. [Каз., 2008] - фотографии иконы в процессе ее исследования в Ватикане, в т. ч. без оклада).

К. и. с клеймами Сказаний
Из деревянной Троицкой ц. Свияжска происходит рама нач. XVII в. с 12 клеймами: в 11 - изображения богородичных и господских праздников, в 12-м - обретение образа Божией Матери в Казани (ГМИИРТ) (Куприянов В. Н., Копсова Т. П., Агишева И. Н. Свияжск. Каз., 2005. Ил. на с. 95), состав клейм соответствует клеймам несохранившейся внутренней рамы явленной иконы в Казани. Сюжет обретения явленной К. и. помещен среди праздников на левой створке складня нач. XVII в. (Хауштайн-Барч Е., Бенчев И. Музей икон в Реклингхаузене, Германия. М., 2008. № 46. Ил. на с. 75).

Казанская икона Божией Матери в раме с 20 клеймами Повести митр. Ермогена. XVII в. Рама 2-й четв. XVII в. (СИХМ)
Для большинства К. и. с клеймами лит. источником истории и чудес послужила Повесть митр. Ермогена. Наиболее ранняя рама 2-й четв. XVII в. с 20 клеймами на сюжеты Повести с подробным изображением чудес (14 из 16) написана строгановскими мастерами и происходит из Никольской ц. дер. Нюба Котласского р-на Архангельской обл. (СИХМ; Иконы Строгановских вотчин XVI-XVII вв.: Кат.-альбом / ВХНРЦ. М., 2003. Кат. 63. С. 69-70. Ил. на с. 69, 187). Клейма «читаются» слева направо в соответствии с текстом Повести. В последнем клейме - редкое изображение строительства каменного Казанского собора девичьего мон-ря в Казани. Особенности иконографии клейм свидетельствуют о стремлении иконописца как можно точнее передать текст Повести (Чугреева. Казанский образ. 2009. С. 96-100. Ил. 5 на вклейке). Порядок клейм: 1) Явление иконы Богородицы в огненных лучах девице Матроне; 2) Мать и девица приходят к воеводе и рассказывают ему о явлении, но он не слушает их; 3) Мать и девица приходят к архиеп. Иеремии, но он не верит им; 4) Обретение иконы девицей Матроной в земле. К месту обретения приходит крестный ход (справа); 5) Поставление обретенной иконы в ц. свт. Николая Чудотворца (Николы Тульского) и моление перед ней; 6) Исцеление просителя милостыни Иосифа около Благовещенского собора Казанского кремля; 7) Исцеление слепца Никиты в Благовещенском соборе; 8) Исцеление некоего человека из Свияжска, одержимого «лютой» болезнью; 9) Исцеление слепого младенца; 10) Исцеление жены боярского сына Ивашки от болезни ног; 11) Исцеление сухорукой жены поселянина. Жена рассказывает архиепископу о чуде (справа); 12) Исцеление больного ногами Исаака, по прозвищу Бык, из Казани; 13) Исцеление от болезни глаз Елены, жены попа Григория из с. Тагашева. Елена, не доходя до Казани 7 верст, видит свет и исцеляется (справа); 14) Исцеление от болезни глаз инока Троицкого мон-ря в Казани Иосифа; 15) Исцеление бывшего «во иступлении ума» Козьмы Окулова из Лаишева; 16) Исцеление не видевшей 40 дней Пелагеи из Казани; 17) Исцеление от «трясовицы» и болезни глаз Трофима Ларионова из Самары. Дома Трофим видит во сне икону Божией Матери и слышит глас, повелевший ему идти к чудотворному образу (слева); 18) Исцеление жены свияжского попа Ивана Домны от беснования; 19) Исцеление от болезни рук и ног жены скорняка Дмитрия из Казани Домны и ее дочери Неонилы. Дмитрий находит дочь Неонилу дома здоровой (справа); 20) Строительство каменного храма в честь явления иконы Божией Матери «Одигитрия» (позднее названного в честь К. и.) в девичьем мон-ре в Казани.

Казанская икона Божией Матери с 12 клеймами Повести митр. Ермогена. Кон. XVIII — нач. XIX в. (Богоявленский собор Анастасиина мон-ря в Костроме)
В XVII в. Казанские иконы «с чудесами» были широко распространены. В 1671 г. царь Алексей Михайлович повелел написать в приказ Тайных дел иконы разных иконографий, в т. ч. «Казанские Богородицы в чюдесех, как явилась в Казани и в Московское разоренье» (Успенский А. И. Царские иконописцы. Т. 2. С. 347). Сюжеты, связанные со Смутным временем (защитой Ярославля в 1609), известны лишь на раме от чудотворной Ярославской К. и., где 4 нижних клейма написаны на текст Сказания о ней. Широчайшее почитание К. и. в России привело к созданию многочисленных образов с ее историей, состав клейм варьируется. На К. и. из Мурома сер. XVII в. с 20 клеймами Повести митр. Ермогена подробно изображены события обретения образа, а из 16 чудес представлено лишь 6 (МИХМ; Иконы Мурома. М., 2004. Кат. 29. С. 199, 201. Ил. на с. 198, 200). К культуре Поволжья относится кузов-складень 2-й пол. XVII в. с 16 сценами Повести, располагающимися на створках и в их завершениях (ГТГ; Антонова В. И. Древнерус. искусство в собр. П. Корина. М., [1966]. Кат. 101. С. 124. Ил. 120; Чугреева. Казанские иконы. 2010. С. 84 с ил.). Вологодскими мастерами в XVII в. исполнены К. и. из с. Порошина: с 12 клеймами истории обретения святыни (ВГИАХМЗ) и с 20 клеймами, где изображено 14 чудес (ТКМ). Развернутый цикл из 26 клейм (вверху и внизу они в 2 ряда) представлен на раме, относящейся к поволжской культуре нач. XVIII в. (ГИМ). Здесь события обретения святыни, перенесения ее крестными ходами, служения перед ней занимают 19 клейм, в 7 клеймах - чудеса. Рама рубежа XVII и XVIII вв. с 20 клеймами отличается от других пространственными построениями интерьеров в клеймах, К. и. изображена в перспективе в киоте со створами. Клейма сопровождаются подробными надписями (в 13 - чудеса) (РГИАХМЗ) (Хохлова И. Л. Иконы Рыбинска. Рыбинск, 2009. № 35. С. 114. Ил. на с. 114, 115). На калужской иконе 1-й трети XVIII в. в среднике - список чудотворной Калужской К. и., на полях по бокам - Казанские святители Гурий и Варсонофий в рост, вверху и внизу - по 4 клейма Повести (Шесть веков рус. иконы: Новые открытия: Выст. из частных собр. к 60-летию ЦМиАР / Вступ. ст., ред.-сост.: Н. И. Комашко. М., 2007. Кат. 52. С. 178. Ил. на с. 68). Вязниковским иконописцем Е. Денисовым в кон. XVIII в. исполнена рама с 12 клеймами (частное собрание) (Слово и образ: Русские житийные иконы XIV - нач. XX в.: Кат. выст. М., 2010. Кат. 65. С. 162. Ил. на с. 163). К. и. с 12 клеймами кон. XVIII - нач. XIX в., принадлежащие культуре Костромы и Солигалича, имеют под изображениями К. и. в средниках тексты тропаря и кондака К. и. (Костромская икона XIII-XIX вв.: Кат. / Сост.: Н. И. Комашко, С. С. Каткова. М., 2004. Кат. 270, 271. С. 615-616. Ил. 428, 429). В XIX в. К. и. писали с 8, 12 или 16 клеймами истории обретения святыни, многие были созданы в Палехе (Русские иконы в собр. М. Де Буара (Елизаветина): Кат. выст. / Авт.-сост.: Н. И. Комашко, А. С. Преображенский, Э. С. Смирнова. М., 2009. Кат. 147. С. 345. Ил. на с. 248). На К. и. вытянутых пропорций клейма могут располагаться по 2 вверху и внизу (Русская икона XV-XX вв. = Russian Icons of the 15th-20th Cent.: Из колл. И. Возякова. М.; СПб., 2009. № 187. С. 341. Ил. на с. 236).

Сохранились многочисленные лит. свидетельства существования К. и. «с чудесами». Одна из ранних икон - «древний список с чудотворной» (Малов. 1879. С. 24) - находилась в ц. свт. Николая Чудотворца (Николы Тульского) в Казани, куда была перенесена явленная К. и. после ее обретения. О почитаемой К. и. с клеймами упоминается, напр., в летописи 1679 г., в рассказе о взятии Астрахани казачьим войском Стеньки Разина. 22 июня 1670 г. мятежники обстреляли Успенский собор, пищаль пробила киот, в котором стоял «образ Казанские Богородицы с чюдесы» (Летописное сказание Петра Золотарева // ПСРЛ. Т. 31. С. 214).

К. и. помещались в рамы с клеймами Акафиста Богородице, напр. Каргопольская Казанская икона. На большой (126×89 см) раме кон. XVIII в. с 37 клеймами и изображениями 32 икон Божией Матери на боковых полях, написанной палехскими мастерами (Иконопись Палеха из собр. МПИ / Сост.: Л. П. Князева и др. М., 1994. № 44. С. 147. Ил. на с. 52-53), 25 клейм Акафиста совмещены с 12 клеймами Повести митр. Ермогена, расположенными в центральной части рамы вверху и внизу от средника с К. и. На К. и. письма Григория Белоусова (1785, ГТГ) в 20 клеймах помещены праздники, в нижнем ряду в центре - Боголюбская икона Божией Матери, Нерукотворный образ Спасителя и избранные святые.

К. и. XVI - нач. XX в. в музейных и частных собраниях
Списки явленной К. и. в XVI в. были распространены, но ныне встречаются достаточно редко. Один из них, 80-90-х гг. XVI в., передан в 2002 г. в дар РПЦ МП московским коллекционером С. Н. Воробьёвым (Чугреева. «Державная Заступница». 2003. Ил. 3 на с. 7). К. и. кон. XVI в. в окладе рубежа XVI и XVII вв. была вложена в 1645 г. в Троице-Сергиев монастырь стольником А. Л. Плещеевым (СПГИАХМЗ) (Николаева Т. В. Древнерус. живопись Загорского музея. М., 1977. Кат. 150. С. 104. Ил. 150 между с. 40 и 41), она находилась в алтаре Никоновского придела Троицкого собора. Др. К. и., датируемая XVI в. (СПГИАХМЗ) (Там же. Кат. 215. С. 129), стояла «на тябле» над местным рядом (в пядничном ряду) иконостаса Троицкого собора, слева от царских врат (Чугреева. О почитании Казанской иконы. 2008. С. 70). К. и. нач.- 1-й трети XVII в. имеют размер пядниц и воспроизводят иконографию явленной К. и. Многие из них относятся к культуре Москвы, напр. икона, созданная по заказу кн. И. И. Шуйского, приближающаяся по размеру (28,7×24,2 см) к явленной К. и. (ГРМ) («Пречистому образу Твоему поклоняемся...». СПб., 1995. № 146. С. 231 с ил.). Эти иконы имеют разные фоны: золотые, розоватые с притенениями (Святые образы: Рус. иконы XV-XX вв. из частных собр. / Авт.-сост.: И. Тарноградский; авт. статей: И. Л. Бусева-Давыдова. М., 2006. Кат. 19. С. 43. Ил. на с. 42), оливковые (ЦМиАР; Чугреева. «И бывает ход большой». 2003. Ил. 6, 17 на с. 29, 45). На одной из ранних К. и. вологодской культуры 1-й четв. XVII в. из Спасо-Прилуцкого мон-ря на полях изображены Казанские святители Гурий и Варсонофий (ВГИАХМЗ) (ПЭ. 2003. Т. 6. Ил. на с. 671).

К. и. почиталась «именитыми людьми» Строгановыми. К 1606 г. (по надписи на обороте) относится икона, исполненная «по обещанию» Н. Г. Строганова, знаменщиком к-рой явился один из лучших государевых иконописцев Прокопий Чирин (ГТГ; Антонова, Мнева. Каталог. Т. 2. Кат. 808. С. 333-334; Иконопись из собр. Третьяковской галереи / Авт.-сост.: Н. Г. Бекенева. М., 2008. С. 152. Ил. на с. 153). Мастеру круга Назария Истомина Савина приписывается К. и. 1-й трети XVII в. из Архангельского собора Московского Кремля, находившаяся, видимо, над гробом царя Михаила Феодоровича (ГММК) (Иконописцы царя Михаила Романова. М., 2007. Кат. 39. С. 108. Ил. на с. 109). Эти К. и. неск. отличаются по иконографии от ранних списков (лик Богородицы более развернут к предстоящим, взгляд обращен к ним). В строгановских мастерских создавались многочисленные шитые пелены с изображением К. и., восходящие к иконографии явленной К. и., на их полях обычно помещен текст тропаря К. и.: 30-40-х (?) гг. XVII в. (ПГХГ), сер. XVII в. (с текстом кондака К. и.) из сольвычегодского Благовещенского собора (СИХМ), 60-70-х гг. XVII в. (ГРМ), сер. XVII в. (НМРТ) (Силкин А. В. Лицевое шитье строгановских мастерских. М., 2009. Кат. 17-20. С. 146-149 с ил.).

На помин души кн. Пожарского († 1642), погребенного в суздальском Спасо-Евфимиевом мон-ре, вложена К. и. в окладе, написанная, видимо, вскоре после его кончины (ГВСМЗ) (Иконы Владимира и Суздаля. М., 2006. Кат. 72. С. 321, 323. Ил. на с. 320, 322). Большой исторический интерес представляют вкладные К. и. XVII в. в драгоценных окладах в Троице-Сергиев мон-рь, с к-рыми связаны имена владельцев и вкладчиков - почитателей К. и., зафиксированные в монастырских вкладных книгах и описях (СПГИАХМЗ). Ко дню первого общерус. празднования К. и. (22 окт. 1649) известным ростовским иконописцем свящ. Тимофеем Ростовцем исполнена, возможно, по царскому заказу большая К. и. (91,5×77,5 см) (ГМЗРК) (Вахрина В. И. Иконы Ростова Великого. М., 2006. Кат. 71. С. 254. Ил. на с. 255). На редкой иконе-двухряднице ок. 1650 г. К. и. изображена в верхнем ряду, к ней как к общерус. святыне в молении обращены свт. Петр, митр. Московский, и прп. Сергий Радонежский; в нижнем ряду - святые, соименные членам семьи царя Алексея Михайловича (ЦМиАР; Чугреева. «Семейная» икона. 2000. Ил. на с. 266-268; Она же. Русская Одигитрия. 2004. Ил. на с. 50-51). В 1-й пол.- сер. XVII в. многочисленные К. и. создавались в крупных художественных центрах (Грязнова Н. А. Сокровища Ярославля: Рус. декоративно-прикладное искусство XIII-XIX вв. в собр. ЯИАМЗ. М., 2009. Кат. 26, 138. Ил. на с. 57-60, 265-266); Иконы Ярославля XIII - сер. XVII в.: Кат. М., 2009. Т. 1. Кат. 100. Ил. на с. 535; Т. 2. Кат. 195. Ил. на с. 463).

Царскими мастерами Оружейной палаты Московского Кремля с сер. XVII в. К. и. писались в традиции «живоподобия». Подписная К. и. Симона Ушакова 1676 (?) г. была вложена в киоте 1694 г. стряпчим В. С. Горским в Иосифов Волоколамский монастырь, что следует из надписи на внутренней стороне киота (ГЭ) (Косцова А. С., Побединская А. Г. Русские иконы XVI - нач. XX в. с надписями, подписями и датами: Кат. выст. Л., 1990. Кат. 9. С. 15-16. Ил. на с. 83-84; Чугреева. 2012. С. 285-296). В 70-80-х гг. XVII в. одним из лучших царских мастеров исполнена К. и. из Вознесенского мон-ря Московского Кремля, прославившаяся чудотворениями и украшенная в 1717 г. схим. Иоанной (Барятинской) драгоценным окладом, в накладной ковчежец к-рого на левом поле вложены частицы Ризы и волос Богородицы (ГММК; Чугреева. Чудотворная икона. 2000. Ил. на вкл. между с. 352 и 353; Меняйло В. А. Иконы из Вознесенского мон-ря Моск. Кремля: Кат. М., 2005. Кат. 100. С. 298, 300. Ил. на с. 299). Оклад этой чудотворной иконы с драгоценными камнями, жемчугом и полупрозрачными эмалями зеленого и темно-синего тонов исполнен мастерами дворцовой Золотой палаты Московского Кремля. К. и. кон. XVII в. из московской ц. свт. Николая Чудотворца на Берсеневке имеет драгоценный оклад 1-й четв. XVIII в. также работы кремлевских мастеров (ГММК; Костина И. Д. Произведения моск. серебряников 1-й пол. XVIII в.: Кат. М., 2003. Кат. 41, 42. С. 63-65 с ил.). Традиции мастеров Оружейной палаты прослеживаются в живописи К. и. 1-й пол. XVIII в. (Русское искусство из собр. ГМИР / Авт. текста: М. В. Басова. М., 2006. Ил. на с. 2, 88), в подписных иконах: 1720 г. иконописца, придворного певчего дьяка иерея Феодота Протопопова-Ухтомского, видимо обучавшегося у Симона Ушакова (Иконы из частных собраний: Рус. иконопись XIV - нач. XX в.: Кат. выст. М., 2004. Кат. 26. С. 202-203. Ил. на с. 53), 1721 г. иконописца Успенского мон-ря Александровской слободы (ныне г. Александров Владимирской обл.) Тихона Семёнова (ГВСМЗ) (Иконы Владимира и Суздаля. М., 2004. Кат. 106. С. 473. Ил. на с. 472). В стилистике К. и. 2-й пол. XVIII в. заметно влияние стиля барокко (Из новых поступлений: Кат. / ЦМиАР. М., 1995. Кат. 37. С. 29-30. Ил. 36).

К. и. особо почиталась старообрядцами. Художественным своеобразием отличаются созданные в различных старообрядческих центрах К. и. 2-й пол. XVIII-XIX в. на Ветке (Ветковский музей народного творчества. Минск, 1999. № 82, 86, 93, 95 с ил.), в Невьянском Заводе (Невьянская икона: Альб. Екатеринбург, 1997. Кат. 56, 91, 113, 117. Ил. на с. 78, 117, 138, 142; Невьянского письма благая весть: Невьянская икона в церк. и частных собраниях. Екатеринбург, 2009. С. 54-59, 266-267 с ил.), в Сызрани (Сызранская икона: Кат. выст. Самара, 2007. С. 14, 38, 134. Ил. на с. 15, 39, 135). Иконные образцы с изображением К. и. (в обратном переводе) 1799 г. связаны с именем основателя династии романовских иконописцев-старообрядцев Ф. М. Агапова-Архиповского (ГИМ; Морозова З. П. Иконописцы Романова-Борисоглебска: Иконные образцы XVII - нач. XIX в. из собр. ГИМ. М., 2010. Кат. 56. С. 37. Ил. на с. 120) (ЦМиАР; Чугреева. Почитание Казанского образа. 2010. С. 164-165). В Гуслицах написана почитаемая Губинская К. и. В старообрядческих мастерских изготовлялись многочисленные медные литые К. и., помещавшиеся часто в средниках складней (Гнутова С. В., Зотова Е. Я. Кресты, иконы, складни: Медное худож. литье XI - нач. XX в. из собр. ЦМиАР. М., 2000. № 125, 126, 201. Ил. на с. 70, 71, 108).

В 1855 г., во время Крымской войны, для отправки в действующую армию в Севастополь была написана К. и., освященная Филаретом (Дроздовым), митр. Московским, о чем говорит надпись на обороте иконы (Собрание русских икон при поддержке Фонда ап. Андрея Первозванного) (Чугреева Н. Н. Севастопольская Казанская икона Богородицы из собр. В. А. Бондаренко // Севастопольская страда (349 дней героической обороны): Буклет выст. (27 июня - 5 сентября 2005 г.) / ГИМ. М., 2005. Вкладыш). Икона исполнена в живописной манере и является редким списком Московской К. и., на нижнем поле к-рого воспроизведены надписи о поновлениях 1687/88 и 1754 гг. В XIX в. К. и. бытовали почти в каждом доме людей разных сословий и состояний. Они помещались в домашних иконостасах, часто в окладах и массивных деревянных резных киотах (История одной вещи. СПб., 2009. Спец. вып.: Правосл. иконы из частных собраний С.-Петербурга. Б/п). К. и. в окладах разного времени хранятся во мн. музейных (Шитова Л. Русские иконы в драгоценных окладах. Серг. П., [2005]. С. 227-230, 232, 234-235, 239, 244-246, 249, 255, 260-264 с ил.) и частных собраниях, в т. ч. зарубежных, напр. банка «Интеза» (Италия) (Рындина А. В. Нек-рые аспекты типологии и стилистики рус. иконных окладов Нового времени // Рус. церк. искусство Нового времени / Отв. ред.: А. В. Рындина. М., 2004. С. 107-118. Ил. 8, 9, 11). «Народные» К. и. писались по всей России (Иванова И. А. Кашин. [М.], 2009. Ил. на с. 18), многие из них - во владимирских иконописных селах. В нач. XX в. по заказу Н. П. Кондакова К. и. исполнил известный мстёрский иконописец И. В. Брягин (ГРМ) («Пречистому образу Твоему». СПб., 1994. № 147. С. 233. Ил. на с. 232). К. и. занимает важное место в верхнем ряду икон-целебников с надписью, что ей молятся «о прозрении ослепших очес» (Русская икона из колл. Г. Сависаара / Авт. текста: Ю. Мануилов. Kirjastus, 2009. № 73. С. 86-87 с ил.). Часто встречаются иконы с избранными святыми, предстоящими в молении К. и.

Нек-рые К. и.-пядницы кон. XIX - нач. XX в. стилизуют явленную К. и. (ГИМ, частные собрания). Ок. 1912 г. иконописцем Н. С. Емельяновым (?) выполнена К. и. для Феодоровского собора в Царском Селе (частный музей «Дом Иконы на Спиридоновке») (Русская икона XV-XX вв. из колл. И. Возякова. М.; СПб., 2009. № 224. С. 346. Ил. на с. 285). В одеждах Богоматери и Христа живописными средствами воспроизводятся мотивы оклада Петербургской К. и., пропорции иконы также приближаются к квадрату (71,8×71,3 см), но лики исполнены в неовизант. стиле с «воспоминанием» явленной К. и. По полям оклада в 2 ряда - рельефный текст тропаря К. и. В 1913-1914 гг. к канонизации патриарха Ермогена по инициативе имп. Александры Феодоровны на его св. мощи изготовлена шелковая мантия, на скрижали к-рой разноцветными шелковыми нитями гладью вышита К. и. (ГММК). Рисунок для вышивки был разработан в иконописной школе Ивановского (Иоанно-Предтеченского) жен. мон-ря при участии В. М. Васнецова, исполнена она была мастерицами московского Алексеевского мон-ря (Георгиевский В. Г. Рака и облачение для мощей свт. Гермогена // Светильник. 1914. № 9. С. 14-15. Ил. на вкл. между с. 1 и 2, 4 и 5; Первосвятители Московские: Кат. выст. М., 2001. Кат. 32. С. 165-166).