В Иоанновском монастыре. Вечная память – в Церкви. 1909 г.
Празднуем сегодня память великих святителей и учителей вселенских – Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоустого. Прославляем мы их труды и подвиги, благоговейно, лобызаем их страдания, вспоминаем их наставления. Сейчас и молитвами одного из них мы молились – в литургии Иоанна Златоустаго. Тысяча и пятьсот лет, огромное пространство времени, отделяющее нашу жизнь от них, как бы обращается в ничто: мы слышим их, как живых, мы любим их, мы постоянно поминаем их в молитвах и богослужении. Кто не знает их имен? Кто не слышал об их славных подвигах?
В чем же их заслуга и в чем тайна столь широкой и долговечной славы их на земле? Скажут: это были люди великих и редких дарований духовных. Да, несомненно, все они были людьми в высокой степени одаренными; глубокий ум, блеск таланта, какое широкое и основательное по своему времена образование, огненное слово, пламенная ревность, глубина чувства, сила воли и решимости, непреклонность убеждений, мужество в борьбе, – все эти свойства были у каждого из прославляемым святителей. Мудрость и твердость правления церковного у Василия, глубина богословствования у Григория, проповеднический дар у Иоанна, – все это – только цветы и плоды, выросшие на почве общих у всех у них высоких дарований духа.
И, однако, много было и раньше, и после них людей, отличавшихся и умом, и образованием, и талантами, и красноречием, много было всемирных завоевателей, мудрых царей, мудрых правителей, блестящих писателей, художников, ораторов, мыслителей, но они не славны в среде такого множества людей, не славны столь долгое время, не славны и не столь глубоко влиятельны на души человеческие, как восхваляемые ныне святители. Найдите такого правителя, царя, такого ученого, которого тысячу пятьсот лет во всем христианском мире, каждый день и притом в самые великие моменты просветления духа человеческого, – за молитвою и богослужением, поминали бы миллионы людей!
В чем же, спрашиваем опять, в чем особенность жизни святителей, в чем их заслуга, где тайна, открывающая пред ними силу и влияние на века и тысячелетия?
Вот в чем тайна: все, что они имели, все дарования своего духа, всю жизнь и все свои силы без остатка они отдали церкви. Они отдали свой труд, свой ум, талант, все сокровища духовные в самую верную сокровищницу, в самое надежное хранилище.
Куда обыкновенно расточают свои дарования мирские люди? Они служат временным интересам и потребностям людей: будет ли это нечто серьезное, будет ли это суетное и легкомысленное, все равно, – все это на время, для временной пользы и на время малое. Забудут писателей, забудут служителей искусства, забудут еще скорее тех, что услаждали слух или зрение людей в местах забав и увеселений. Но праведники во веки живут и мзда их у Господа; но вечны запросы веры; но не умирают и не умрут в людях стремления к нравственному совершенству; но неистребимы в нас алкание и жажда богообщения, правды в Боге, познания Его закона, восприятия Его воли, Его благодати, Его благоволения к людям и спасения. А это все, сокровища таковой премудрости открыты Христом и во Христе, а тело Христово – Церковь, а мы в ней – Его члены. А так как Церкви обетована вечность и неодоленность, то и служение ей есть служение вечному, и память в ней есть вечная память.
И было время, когда ум, слово, художество, архитектура, музыка, пение, поэтический дар, – все, все, что есть высокого у человека, все отдавалось Церкви Христовой. Повторялось в области духа то, что мы теперь наблюдаем во внешнем житейском устройстве верующего народа: в селе кругом деревянные и соломенные избушки, а над ними всех выше, всех лучше – прекрасный каменный изукрашенный храм Богу... И как согласно и цельно текла жизнь! И как, напоенная духом благочестия, давала она великие плоды и залоги будущих плодов духа!
Не на этой ли основе стоят и обители иноческие? Не этому ли началу вечному служите вы, честные сестры и этой святой обители? Не о том ли говорит вам и это прекрасное пение, и чтение, и художество, и этот чудный храм и вся эта красота вокруг нас, в которую и сегодня облеклось наше богослужение?
Не такой ли именно подвиг жизни явил пред нами и тот праведный муж, который своею любовью и усердием, и трудами, и средствами создал на месте пусте все это великолепие храма и обители, и который теперь почил здесь навеки своим утрудившимся от темных трудов телом? Отец Иоанн, подобно ныне поминаемым святителям, точно также все, что имел, все сокровища, и внешние и внутренние, все и все отдал Церкви, ее и для нее жил, о ней провещал вдохновенными речами и писаниями, к ней призывал всех людей в эту врачебницу, звал всех ищущих возрождения и спасения.
Недостало бы нам времени приводить здесь поучения батюшки об этом предмете, его восторженный хвалы Церкви Христовой. «Св. Церковь, – пишет он, – величайшее, святейшее, благостнейшее, премудрое, необходимое учреждение Божие на земле; это – истинная скиния Божия, юже водрузи Бог, а не человек. Только в Церкви заключается обновительная сила (для растлевшего грехом естества нашего); вне Церкви ее нет и быть не может»
Вот почему имеем и мы залог упований, что, подобно Древним святым пастырям, имя и дух о. Иоанна не умрут, а пребудут вечной памятью в Церкви.
Думаете ли вы, что он только в церковном делании мог стяжать свою славу? О, нет! Если бы он уступил миру, если бы он пошел его путями и творил ему угодное, его теперешние хулители возгласили бы ему громовую славу. Своими редкими способностями, ревностью, настойчивостью в избранном подвиге решительно во всех областях жизни он был бы выдающимся человеком и имел бы успех. Но эта слава мира за угождение миру именно была бы тленною и недолговечной. Его мудрость, озаренная верою и молитвою, указала ему путь иной славы, нетленной и вечной – в Христовой Церкви. Он пошел за теми бесчисленными святителями и пастырями, которые все, что имели, посвятили на служение Богу и отдали в употребление Церкви. Таковы Василий Великий, Григорий Богослов и Иоанн Златоуст, коих покойный батюшка так чтил. Таковы и многочисленные святители русской Церкви, и среди них первопрестольники наши, великие самоотверженные боголюбцы и народолюбцы: митрополиты Московские – Петр, Алексий, Иона и Филипп. И сих с особою любовью он почитал, и образ их велел написать у своей гробницы, в церкви-усыпальнице.
Русские боголюбцы и народолюбцы из первопрестольной Москвы, где сияли житием названные святители и где они почивают ныне телами своими в благоухании святыни, – все патриотические союзы Москвы, членом коих состоял о. Иоанн, уполномочили меня к сороковому дню после его кончины доставить сюда и возложить на могилу батюшки эту икону святителей Московских. Сегодня мы по сему случаю и совершаем здесь нарочитую молитву.
Прими, дорогой наш боголюбец и народолюбец, эту святую икону сродных тебе по духу великих русских святителей, верных слуг Церкви Божией, верных сынов своего народа. И да будет тебе в Церкви Божией, наряду со всеми, ей отдавшими безраздельно и без остатка всю жизнь и все дарования, всё труды и подвиги, – да будет тебе воистину вечная память!
Слово, произнесенное на панихиде в церкви-усыпальнице о. Иоанна Кронштадтского 30 января 1909 г.
Дорогие братья и сестры, плачущие и болезнующие над этой дорогою могилою!
Некогда, в Ветхом Завете, Исаия пророк видел Господа, сидящего на престоле высоком и превознесенном, и края риз Его наполняли весь храм. Вокруг Его стояли серафимы; у каждого из них по шести крыл; двумя закрывали они лица свои, и двумя закрывали ноги, и двумя летали. И взывали они друг к другу и говорили; Свят, свят, свят Господь Саваоф! Вся земля полна славы Его. И поколебались верхи врат от гласа восклицающих, и дом наполнился курениями. И сказал пророк, объятый ужасом: О, окаянный аз! Горе мне, погиб я! Ибо я человек с нечистыми устами, и живу среди народа тоже с нечистыми устами, – и глаза мои видели Царя, Господа Саваофа! (Ис. VI, 1–5.)
Через много столетий, во дни Завета Нового, Тайнозритель Иоанн также видел в откровении и Господа на престоле, и жертвенник, видел и ангела с золотою кадильницей: и дано было ему множество фимиама, чтоб он с молитвами всех святых возложил его на золотой жертвенник, который перед престолом; и вознесся дым фимиама с молитвами святых от руки ангела пред Бога... (Апокал.VIII, 3–5.)
Представьте теперь себе вдохновенным верою воображением и благочестивым сердцем: вот, в 40-й день кончины, когда, по верованию Церкви, определяется судьба души человека умершего, когда она поклоняется Престолу Божию, – вот предстал перед Господом наш батюшка отец Иоанн. Как Исаия, в духе глубочайшего смиренномудрия и благоговения, конечно, и он воскликнет: «О, окаянный аз! Человек я с нечистыми устами, и жил среди народа также с нечистыми устами, и глаза мои видят Царя моего, Господа Саваофа!»
И скажет ему Господь: что это вокруг тебя такое великое облако и исполнено оно благоуханием несказанным?
Ангел молитвы ответствует Господу: Господи, это молитвы о нем несутся с земли!.. Давно не было такого их обилия: молятся иерархи и миряне, молится о нем Царь и народ, молятся дети, воины, богатые и бедные...
И вопросит Господь: что это шум как бы волнующегося моря, и волны его доходят до Моего превознесенного Престола?
И ответствует ангел-предстатель печали: Господи, это слезы о почившем в Тебе, Господе неба и земли, смиренном пастыре Твоей Церкви. Дети церковные, осиротелые, плачут о нем...
И воззрит Господь на землю, и воззрит на тот храм и на могилу, у которой мы сейчас стоим. И слышит ухо Его и зрят Его очи: вот плач и рыдание, вот каменный пол весь пропитан слезами, и на этом белоснежном мраморе гробницы, и на этом металле кануна осели слезы бесчисленных богомольцев; крупными и мелкими каплями и мельчайшими росинками блистают и горят они здесь при свете негасимых огней молитвы; и просочили они твердый камень, и пропитали непроницаемый мрамор, и канули и наполнили дорогой гроб, силясь волнами своими вознести его до превознесенного Престола Божия...
И скажет Седящий на престоле, Ветхий деньми, Судия святый и вечный: Добрый раб Мой! Молитвы и слезы о тебе дошли до слуга Моего. Часть твоя с теми, что пришли сюда от скорби многой. Они омыли одежды свои и убелили одежды свои кровию Агнца. За это они пребывают ныне пред престолом Бога и служат Ему день и ночь в храме Его, и Седящий на престоле обитает в них. Они не будут уже ни алкать, ни жаждать, и не будет палить их солнце и никакой зной. Ибо Агнец, который среди престола, будет пасти их, и водить их на живые источники вод; и отрет Бог всякую слезу от очей их. (Апок. 7:14–17.)
И ответствует смиренный пастырь: «Аминь! Благословение и слава, премудрость и благодарение, и честь, и сила, и крепость Богу нашему во веки вековые Аминь».
Источник: Полное собрание сочинений протоиерея Иоанна Восторгова : В 5-ти том. - Репр. изд. - Санкт-Петербург : Изд. «Царское Дело», 1995-1998. / Т. 4: Статьи по вопросам миссионерским, педагогическим и публицистическим (1887-1912 гг.). - 1995. - 654, IV с. - (Серия «Духовное возрождение Отечества»).
