Спиритуалистическое доказательство бытия Божия, или есть ли у человека дух? 1926 г.

«Космос» – этим словом древние греки называли тот видимый мир, который открывается нашим глазам, включая в него Землю, Солнце, Луну, планеты и все звёзды, которые движутся над нами. Мы уже видели этот необъятный небесный Космос, и созерцание его привело нас к тому, что мы должны были повторить слова пророка Давида: «Небеса поведают славу Божию, творение же руку Его возвещает твердь» (Пс.18:2). Но кроме этого великого Космоса, есть маленький Космос, это – наша планета – Земля. На прошлой беседе мы говорили о ней и о том, что находится на ней: перед нами тогда открылись чудеса природы; размышление же над всеобщим порядком, красотой и целесообразностью, царящими во всём, побудило нас признать мир созданием Всемогущего и Премудрого Бога. Но кроме этого Космоса, есть ещё «микрокосмос» – «малый мир» – человек. И вот с сегодняшнего дня вам будет предложено несколько бесед о человеке, бесед, из которых мы с вами увидим, что доказательства бытия Божия не только мы можем искать в окружающей нас природе, но ещё более и успешнее – в себе самих, в своём духовном начале. С этого духовного начала, с души, я и начинаю сегодняшнюю беседу. Но вы можете спросить меня: а есть ли душа в человеке? Конечно, прежде, чем говорить, что в душе человека имеется доказательства бытия Божия, я должен доказать самое существование у человека души. Это особенно нужно теперь, когда многие отрицают в человеке существование души, а если и признают её, то низводят её на одну ступень с душой животных. Поэтому мне прежде всего и нужно доказать, что у человека есть особая душа, которая отличает его от животных и которая так высоко подняла его в мире животных, что никогда и ни одно животное не сравнится с человеком, и что этой души, которая есть у человека, нет и быть не может ни у одного из животных.

Из чего состоит человек? Обычно отвечают на этот вопрос так: человек состоит из души и тела. Это будет, так сказать, домашний, обычный ответ. Мы же ответим, что человек состоит из духа, души и тела. На тройственный состав человека есть указание в Священном Писании; это же подтверждается ежедневным опытом и наблюдениями над жизнью человека. Апостол Павел пишет: «Ибо слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого: оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов, и судит помышления и намерения сердечные» (Евр.4:12). Как видите, Апостол отличает душу от духа. Тот же Апостол в другом месте говорит: «Сам же Бог мира да освятит вас во всей полноте. И ваш дух, и душа, и тело во всей целости да сохранятся без порока в пришествие Господа нашего Иисуса Христа» (1Фес.5:23). Тут божественный Апостол говорит, что он желает, чтобы наши душа, дух и тело сохранились без порока. Значит, по его словам, человек состоит из трёх частей: духа, души и тела, и они могут быть порочны и могут также сохраниться от порока. Вот почему тот же Апостол говорит в первом послании к Коринфянам, что есть люди духовные и есть люди душевные. Он называет тех людей, которые живут по закону высшему, по закону любви, святости и чистоты – людьми духа, а тех, которые живут по греховным желаниям – людьми душевными, и говорит, что духовный человек по своей жизни так отличается от душевного, что последний не всегда может понять первого (1Кор.2:14–15).

Но что значит слово «душа»?

Древний мудрец Платон советует: если вы хотите узнать значение того или иного слова, то возвратитесь к тем варварам, у которых впервые появилось это слово, и постарайтесь понять, почему они тот или другой предмет, то или другое явление, обозначили тем, а не иным словом. Варвары или люди, которые стояли на самой низкой ступени умственного развития, давали наименование людям, предметам или явлениям, отмечая в этих названиях то, что их поражало или обращало на себя их внимание. Они в данном случае поступали так же, как поступают дети. Ребёнок видит кошку, хотя и слышит, что её называют кошкой, но сам её зовёт «мяу», именно потому, что в ней больше всего поразило его её мяуканье; корову он называет «му-му», так как впечатление на него она произвела своим мычанием. Также и первобытный человек различные явления своей жизни называл такими словами, в которых он отмечал именно то, что его больше всего поразило в них. Вот, например, высоко в облаках он слышит разряжение электричества. Подражая этому явлению, человек даёт название «гром», потому что это грохотание для него лучше всего выражается «гр», доминирующим (занимающим главное место) в слове «гром». Впечатление же своё от полного покоя в ущельях гор и притаившегося леса передаёт он соответствующим его настроению словом «тишина». Точно также появилось и слово «душа». Первобытный человек заметил, что в то время, когда он дышит – он живёт, двигается и говорит; и когда он перестаёт дышать – он не движется, хотя по внешности остаётся тем же: те же руки, ноги, лицо. Это явление человек уясняет себе таким образом: значит, у меня внутри есть то, что дышит и даёт мне жизнь, но как же его назвать? И он называет его словами, похожими на дыхание. Греки называют душу словом «психи», римляне – «анима», евреи – «руах», русские – «душа». Южный человек даже говорит – «дыша». Во всех этих словах чувствуется, что люди желают выразить то, что дышит, что даёт силу, энергию, что является жизненным началом всего существующего. Итак, какой из этого можно сделать вывод? А вывод тот, что слово «душа» означает главным образом жизненную силу, т.е. то начало, которое даёт всему силу жить, существовать. Вот это-то жизненное начало существует во всей природе, в земле, в минералах, в растениях, в животных и в человеке, совершая те чудеса природы, пред которыми останавливаются материалисты и не знают, как их разгадать.

Что душа есть и у животного, пусть эти слова вас не смущают. Послушайте, что об этом говорится в Библии. Когда Господь после потопа вывел Ноя из ковчега, то, разрешая ему употреблять в пищу мясо животных, сказал: «Всё движущееся, что живёт, будет вам в пищу... только с душою её, с кровью её не ешьте» (Быт.9:3–4). То же требуется и другими местами Священного Писания. Так, в законе Моисея мы читаем: «Если кто из дома Израилева и из пришельцев, которые живут между вами, будет есть какую-нибудь кровь, то обращу лице Мое на душу того, кто будет есть кровь, и истреблю её из народа её, потому что душа тела в крови... Если кто... на ловле поймает зверя или птицу, которую можно есть, то он должен дать вытечь крови её и покрыть её землею, ибо душа всякого тела есть кровь его, она душа его» (Лев.17:10–11, 13–14). На это обратите особое внимание. Вот почему святые Апостолы на Соборе своём в 51 году постановили «воздерживаться от ... крови» (Деян.15:29). Поэтому же христианские законы воспрещают употребление в пищу какой бы то ни было крови. Почему же нельзя есть кровь животных? Библия говорит: потому, что в крови животных таится их душа, инстинкты, характер. Часто люди нарекают на Православную Церковь за то, что она установила так много постов, и, непонимающе сущности этого установления, ропщут на это. Но поймите, что Церковь хорошо знает, что делает; она видит, что мы по природе своей животные, питаемся с большим удовольствием мясом и кровью животных и не хотим осознать, что эта пища вредна и для нашей души, и для нашего тела.

Доселе я говорил о душе, которая есть у человека и у всякого животного; а теперь я хочу поговорить о том начале, которое отличает человека от животного. Что человек обладает телом и душой, об этом не спорят с нами и материалисты; только они утверждают, что человек имеет такую же душу, как и животные. Верен ли этот взгляд материалистов? Правда ли, что в человеке, кроме тела, есть только душа и что он, таким образом, по своей природе двойственен?

Как видите, Апостол Павел различает в человеке тело, душу и дух. Но среди вас могут быть люди, для которых Апостол Павел не является авторитетом, поэтому я предложу вам мнение французских докторов Бартеза и Лорда, касающееся данного вопроса. Они, как и Апостол Павел, видят в человеке тройственный состав и говорят, что человек состоит из тела, «жизненного начала», и души, или «внутреннего разума». Для более лёгкого запоминания свойств и отличительных способностей «жизненного начала» и «внутреннего разума» согласимся первое называть душой, а второе – духом. Тогда теория доктора Бартеза представляется в следующем виде. Дух нематериален, бессмертен, неразрушим. Он способен думать, сознавать и выражать свою волю. Он не ослабевает, не устаёт, не старится, не умирает. Он не подвергается никаким влияниям времени. Никогда не уставая, он только крепнет от упражнений, развивается, вдохновляется и совершенствуется. То же самое говорит и Церковь о духе человека. Он есть то дуновение Творца, которое от Бога изошло и к Богу возвратится. Он не болеет, не сходит с ума и никогда не умирает.

Что же представляет из себя душа? Душа – по Бартезу – нематериальна, но и не бессмертна, это и есть главное отличие души от духа. Как теплород и как электричество, душа есть сила, которая рождается от известных причин; имея начало, она, конечно, будет иметь и свой конец; и конец этот будет безвозвратный. Душа, как сила, не имеет материи, но она может прекращаться, как от внешних, посторонних причин, так и сама по себе, после известного периода времени; она не вечна, как дух. Душа есть сила преимущественно образовательная, созидательная, пластическая или устроительная; но эта сила действует инстинктивно, у неё нет сознания своих действий.

Вот чем отличается животное от человека. «Животное иногда поступает и разумно, но эта разумность не говорит о сознательности животного и его разуме, а только об его инстинкте. Так, пчела весьма искусно лепит свои соты, но как от начала своего существования тысячи лет тому назад, так и теперь, её способности одинаковы, и в других отношениях мудрость её не проявляется. Или возьмём бобра. Он мудр только в искусстве устройства своего жилища и приискании себе пищи, в другом же отношении он крайне несообразителен, потому что у него есть только инстинкт природы, а нет разума. Необычайная сложность общественной жизни некоторых животных и глубокая целесообразность многих поступков их заставила многих предполагать, что пчёлам, муравьям и другим общественным насекомым и животным присуща такая же разумная деятельность, которая руководит и человеком в его многих поступках. Несомненно, что психическая жизнь насекомых носит чисто инстинктивный характер, и в ней нет никакого разумного начала. Тщательное изучение и анализ поведения различных насекомых, в том числе и общественных, показал, что самые сложные действия их проделываются без всякого обучения и опыта, по известному, строго определённому трафарету, полученному при рождении от предков. Действия эти отличаются удивительною целесообразностью, пока животное действует в привычной для него обстановке, и производят впечатление крайне нецелесообразных, если только обстановка неожиданно и резко изменилась. То, что мы называем разумом, у насекомых, по-видимому, совершенно отсутствует».

Душа, закончивши созидать человеческое тело, остаётся в нём, управляет и поддерживает всё его существование; она питает каждую часть тела, она собирает жидкость всюду, она одинаково присутствует в каждой части нашего тела и постоянно заботится об их содержании и сохранении. Дух же всегда действует разумно и сознательно, ибо дух есть сам разум, это наше высшее разумное начало. Душа развивается, усиливается, ослабевает и, наконец, исчезает, тогда и тело умирает. Исчезнув однажды, человек умирает, и жизнь уже более не восстанавливается. Наоборот, дух от упражнений только крепнет и совершенствуется. «Сама душа, – добавляет к этому доктор Лорд, единомышленник Бартеза, – увеличивается в первой половине существования человека, но вторая половина проходит в постоянном ослаблении её, где старость и смерть конечный есть предел. Развитие духа не следует этому состоянию жизни: если болезнь организма не мешает, дух может совершенствоваться до самого конца существования человека, так что в самый последний момент глубокой старческой жизни дух может сделать большие успехи в своём усовершенствовании и выказать наиболее своего разума, правдивости и прозорливости. Из этого следует (что мы часто и видим), что иногда, когда жизнь потухает и смерть уже наступает, психическая деятельность человека находится в полной силе и могуществе, ибо дух его не испытывает ни старости, ни упадка сил».

Итак, вы видите, что учение о духе, душе и теле покоится не на одном только авторитете Апостола Павла и святых отцев, но и на свидетельстве врачей и философов, которые, путём опыта и наблюдений, пришли к признанию в человеке духа, отдельного от души, и выделяющего его из ряда всех животных. Но неверующие, тем не менее, утверждают, что у человека никакого духа нет, и человек есть только более развитое животное. Жизнь человека, говорят они, начиная от его зачатия и кончая его смертью, во всём похожа на жизнь животного, а это одно уже, по мнению их, доказывает, что человек есть животное, в большей степени только развитое. Чтобы доказать происхождение человека от животного и родство его с последними, напечатано немало книжек, в которых показывается, что в зародышевом состоянии в первые дни своей утробной жизни человек, обезьяна и лягушка – все одинаково похожи друг на друга.

Чтобы вас не смущали речи о том, что зародыши человека и животных сходны между собой и, что в своей физической жизни человек подчиняется тем же законам, как и всякое животное, – скажу вам вот что: человек отличается от животного не телом своим, а духом. Телом своим он во многом схож с животными, потому что создан из той же самой земли, из которой произошли все животные. Бог сказал: «Да произведёт вода пресмыкающихся... а земля душу живую по роду её, скотов и гадов и зверей земных» (Быт.1:20–24). Когда покорные Ему стихии исполнили волю Его, тогда «создал Господь Бог человека из праха земного» (Быт.2:7), т.е. из той же самой земли, из которой произвёл Он и всякую иную «душу живую». Поэтому естественно, что, как тела животных, так и тела людей подчинены одному и тому же закону. Человек должен рождаться так же, как и животные, питаться, болеть и умирать так же, как и они. Разница не в телесной жизни, а в духе. Я и без материалистов знал, что я создан из той же земли, из которой создано животное, и если мне говорят, что моя рука и нога похожи на руку и ногу обезьяны, то это меня ничуть не смущает, ибо разница не в этом, а в том, что Бог, сотворивши животных, дал им «душу живую», а человека сотворил по образу Своему и подобию (Быт.1:26–27), т.е. дал ему дух. Вот это и есть то главное, чем отличается человек от животного. Если бы и удалось доказать, что человек произошёл от животного, то и это ещё не сравнило бы его с животным, ибо это происхождение не могло быть естественным следствием простой эволюции, а непременным актом творческой десницы Божией, которая, создавая человека от животного, вдунула в него Свой дух, и человек стал разумным существом, совершенно отличным от всех животных, о чём и свидетельствует весь так называемый «психический мир» человека и присущий только ему одному дар слова. Ни одно животное в мире этого дара не имеет, несмотря на то, что у некоторых из них, главным образом у певчих птиц, орган речи устроен несравненно лучше, чем у человека. Были попытки научить обезьяну и различных птиц говорить, но ничего серьёзного из этого не вышло. Можно обучить попугая нескольким словам, но не больше того. Нет ни одной птицы, которая разговаривала бы разумно, сама задавала вопросы и отвечала на вопросы других. Тоже и с обезьяной – ничего она сама по себе не может сказать, и в этом отношении самая развитая обезьяна стоит несравненно ниже годовалого ребёнка, разумно и сознательно начинающего говорить.

По мнению материалистов, дар слова и разум и все психические способности человека зависят от мозга. Мозг, говорят они, причина всему. «Все способности, – говорит Карл Фогт, – которые мы разумеем под именем души, ничто иное, как отправления мозгового вещества. Между мыслью и мозгом такое же отношение, как между желчью, печенью и их отделениями». А Литтре в своём «Медицинском лексиконе» пишет: «Слово «душа» выражает совместность всех отправлений головного и спинного мозга и совместность мозговых ощущений, т.е. понимание внешних предметов, сумму потребностей и наклонностей, служащих к сохранению самих себя». «Все поступки человека, – говорит Тэн, – суть неизбежные продукты мозгового вещества; порок и добродетель такие же продукты, как серная кислота и сахар». Отсюда видно, что материалисты всю духовно-разумную сторону в человеке, как-то: религиозное чувство, веру и неверие, любовь и ненависть, радость и страх, ум и чувство – всё это сводят в разряд физиологических отправлений. Положения и объяснения материалистов при поверхностном взгляде кажутся правдоподобными, и принятие их как будто объясняет многое из жизни человека. Но если поглубже вдуматься, то получается совершенно обратное.

Утверждая, что мысль есть результат работы мозга, материалисты впадают в ужасную ошибку. Мысль нематериальна, невещественна, а потому смешивать оба понятия – материя и мысль, добродетель и сахар – не имеет ни малейшего основания. Материя, выделяющая разумную мысль, должна быть тоже разумна. Предполагать же в материи разум, значит говорить несуразности. Материя, которая разумна и может мыслить, перестаёт быть материей. Разум, мысль, воля – сами по себе нематериальны, они не обладают свойствами материи, они не имеют веса, не занимают какого-либо определённого места, а поэтому не могут быть продуктами или проявлениями человеческого тела: мозга, нервов, имеющих материальное сложение. Материя может произвести только материю, а не отвлечённые предметы. Кроме того, мы знаем, что мозг состоит из воды, фосфора, альбумина, кислорода и других материальных частей, ни одна из которых сама по себе не одарена способностью мыслить, т.е. выделять нематериальные атомы. Природа духа и материи до того различны одно от другого, что на всех языках, у всех народов, во все времена их считали элементами совершенно противоположными. Законы и силы духа существуют независимо от законов и сил тела. Сила воли очень различна от силы мускулов, честолюбие от холода, внутреннее желание от голода. Разве можно найти действие материи в нравственных законах, которые управляют совестью? Углубляясь в ту область, которую мы здесь рассматриваем, приходится удивляться тому, как это люди, привыкшие размышлять, могли дойти до того, чтобы считать за одно мир духовный и мир материальный. Если мы станем на точку зрения материалистов, то должны будем признать, что и различные гениальные изобретения и открытия тоже являются следствием тех или иных физиологических изменений. Так, например, Адамс потому нашёл на небе положение новооткрытой планеты Нептуна, что в тот вечер он вкусно поужинал, и это открытие являлось следствием выделения желудочных соков в этот вечер. Думаю, что никто не рискнёт так рассуждать, хотя, если быть последовательным, то так должны думать все материалисты. Ещё оригинальнее было бы рассуждать, что исключительный ум Ломоносова развился от частого голода и питания сушеной рыбой. Я уже не говорю о том, какое развращающее на человека действие производит низведение его на степень животного и освобождение его от ответственности за свои поступки, которые являются не актом его свободы, а необходимостью и следствием его физиологических отправлений. Хорошо об этом говорит Гончаров: «Отрицая в человеке человека с душой, с правами на бессмертие, материалистический социализм проповедует какую-то правду, какую-то честность, какие-то стремления к лучшему порядку, к благородным целям, не замечая, что всё это делается ненужным при том указываемом им случайном порядке бытия, где люди, по его словам, толпятся, как мошки в жаркую погоду в огромном столбе, сталкиваются, мятутся, плодятся, питаются, греются и исчезают в бестолковом процессе жизни, чтобы завтра дать место другому такому же столбу. Если это так, тогда не стоит работать над собой, чтобы к концу жизни стать лучше, чище, правдивее, добрее. Зачем? Для обихода на несколько десятков лет. Для этого надо запастись, как муравьи, зёрнами на зиму, обиходным уменьем жить, такою честностью, которой синоним – ловкость, столькими зёрнами, чтобы хватило на жизнь, иногда очень короткую, чтобы было тепло, удобно... Какие же идеалы для муравьёв».

Раз человек есть только развитое животное, и у него нет бессмертного духа, и всё существование его ограничивается настоящей жизнью, то прав был герой «Анны Карениной», Левин, который, видя, что впереди его ничего нет, кроме страданий, смерти и вечного забвения, решает, что «так жить нельзя, что надо или объяснить свою жизнь так, чтобы она не представлялась злой насмешкой какого-то диавола или застрелиться». Действительно, самоубийство при потере идеи о бессмертии, становится совершенною и неизбежною даже необходимостью для всякого человека, чуть-чуть поднявшегося в своём развитии над скотами, потому что «без веры в свою душу и её бессмертие бытие человека неестественно, немыслимо и невыносимо», – говорит великий знаток души человеческой Достоевский.

Но обратимся к разбору материалистических мнений по вопросу о том, что все психические способности человека зависят от мозга, или, говоря другими словами, что у человека никакого духа нет, а мыслит, желает, чувствует, верит, любит и т.п. мозг. Допустим на время, что действительно человеческий мозг может производить мысль; но для того, чтобы человеку умственно развиться, для этого нужно ему не только мыслить, но и помнить то, что он мыслил, читал, слышал и видел. Решим, что эту работу также делает наш мозг: он запоминает то, что мы слышали, видели, читали и делали. Но чем сохраняется в памяти всё то, что было с нами в прошлом, что виделось, слышалось и делалось?.. Если и здесь всё мы будем объяснять исключительно мозгом, то мы создадим для себя безвыходное положение. Физиология говорит, что в человеке непрерывно происходит смена одного вещества клеток другими, так что каждую секунду умирает неисчислимое количество клеточек и заменяется новыми. Этот процесс обмена веществ проходит с таким расчётом, что приблизительно через каждые семь лет весь организм человека обновляется и в нём не остаётся ни одной старой клетки. Так что человек, проживший один только десяток лет, не имеет уже ни одной клетки, с которой он родился. Спросим же: на чём держатся у нас воспоминания детства, если в нашем теперешнем мозгу нет ни одной клетки из тех, которые были у нас тогда, когда мы были маленькими детьми. Где же та памятная книжка, в которой записаны впечатления нашего детства. А между тем, то, что было с нами в детстве, мы помним гораздо лучше, чем то, что было ещё так недавно. Если бы запоминание производилось исключительно только мозгом, то всё то, что происходило с нами 20–30 лет тому назад, мы помнить бы не могли; отсюда мы должны придти к заключению, что кроме мозга, есть ещё нечто иное, что держит и питает собою память. И это иное не материальное, не меняющееся.

Допустим даже, что дух есть отправление мозга и нервов, или же, что то же самое – мозг и нервы человека. Но откуда самосознание, в котором человек отличает себя от своего тела и от всего внешнего, и это своё телесное «я» делает предметом своего наблюдения и познания. До сих пор никакими опытами не удалось доказать, чтобы даже самое слабое сознание было выведено из мозга, так как «явления духовной разумно-нравственной деятельности человека не могут быть объяснены и произведены от причин механических и физических, но по общим правилам науки не только можно, но именно должно принять предположение, что тут влияет другая сила». Эта сила должна быть не иная, как духовная. Живёт она в теле и с телом. Если жизнь духа вследствие его постоянной связи с телом и находится в постоянной зависимости от физической жизни человека, то и наоборот, влияние духа на тело ещё сильнее, оно может быть творческим и даже чудесным. Вера и надежда иногда производят чудесные исцеления от неизлечимых болезней и, наоборот, страх, стыд, совесть и отчаяние убивают здоровое тело. К вере начинает прибегать теперь медицина, даже в тех случаях, когда сама ни во что не верит. Силою духа человек может заглушить чувство голода, невыносимые мучения и болезни, может совершенно отвлекаться от всех ощущений и воздействий внешнего мира и погружаться в себя самого в своём абсолютно духовном деле. Известен пример американского доктора Таннера с его сорокадневным постом. Христианские мученики торжествовали духом и радовались, когда их подвергали нечеловеческим истязаниям и рвали их тела по частям. Всё это было бы невозможно, если бы человек был только тело. Равно невозможна была бы свобода в духовной жизни человека, если бы душа была функцией мозга и нервов: мышление человека, его чувства, стремления, волевая деятельность были бы подчинены тому же закону необходимости, какой царит во всём материальном мире, в явлениях механических и физических. Между тем, в мыслях своих, а особенно в желаниях, мы чувствуем себя совершенно свободными. Никто и ничто не может заставить меня хотеть так, как я не хочу. Над своими мыслями, чувствами и желаниями – господин я. Я даже творец в своих мыслях – составляю, выбираю и распределяю свои и чужие мнения и решения. Существуют логические законы мышления, но я могу мыслить вопреки им. Существуют в моей совести законы нравственной деятельности, но я могу поступить вопреки им. И всё это потому, что дух мой есть существо свободное, самовластное, само себя определяющее к деятельности. Но если бы дух был мозг и нервы, то мышление моё и вся вообще духовная жизнь не зависели бы от меня и совершались бы с такой же необходимостью и неизменностью, как моё питание, кровообращение, выделение жёлчи и прочее. Значит, дух не мозг и не функция телесного организма, а самостоятельное и свободное начало.

С материалистической точки зрения необъяснимо в человеке единство сознания. Мозг и нервы состоят из бесчисленного множества частиц – атомов. Если бы дух был мозг, то в каждом человеке должно бы было быть столько сознаний, сколько в мозгу отдельных частиц. Между тем нормальный человек сознаёт себя одной личностью от рождения до смерти; что было с ним десять, тридцать, пятьдесят лет тому назад, он относит это к себе, к своему «я», несмотря на то, что частицы мозга за это время совершенно изменились пять – десять раз. Вместе с частицами мозга и столько же раз должно измениться и сознание человека, а этого-то именно и не бывает никогда. Допустить же, чтобы в каждом атоме хранились материальные следы всех пережитых мыслей, чувств, стремлений, идей и прочего, и чтобы разлагающиеся и уничтожающиеся в теле атомы передавали все эти следы своим преемникам – атомам невозможно, да это и не подтверждается опытами.

Точно так же мозг не может быть признан центром психической жизни и потому, что не всегда с ранением и болезнью мозга соединено психическое расстройство. Немецкому физиологу Гольцу удалось вырезать у собаки оба мозговые полушария без опасности для жизни последней. Собака эта жила без мозга восемнадцать месяцев, после чего её убили, чтобы исследовать состояние оставшихся у неё частей мозга. Нужно было думать, что у этой собаки, у которой нет мозговых полушарий, у которой нет, следовательно, различных «центров» ощущений: зрительных, слуховых, осязательных и т.п., не может быть и самых ощущений. Но в действительности оказалось, что все эти ощущения у неё сохранились. Она не была слепой, потому что она реагировала на сильный свет. Она не была глухой, потому что реагировала на сильные звуки. Она имела ощущение вкуса, потому что, например, не ела мяса, облитого раствором хинина. Животное, которое не имело никаких двигательных центров, совершало вполне хорошо различные движения.

Подобные явления наблюдались и у людей. Так, физиологи Нейман, Флурано, Ван-Свитен установили, что ранения ружейными пулями мозга не всегда отражались на психическом состоянии раненых; они знают много случаев, когда даже не извлечённые из мозгового вещества пули не препятствовали психическим отправлениям раненых. Фридрих, Крувелье, Фехнер и другие физиологи приводят немало случаев наблюдений над поступившими к ним на излечение психически вполне нормальными людьми, у которых после их смерти оказалось разрушенным одно из полушарий. Очевидно, это не мешало им быть вполне психически нормальными. Мы имеем ещё случаи, о которых в своей литературе говорят Циммерман, Бенеке и Гуфланд, когда больные с совершенно разрушенными обоими мозговыми полушариями до самой своей смерти продолжали оставаться психически нормальными. Последнее было даже в наше время. Врачи исследовали тело покойного Ленина и установили, что у него были тяжёлые изменения в сосудах мозга, приведшие его к смерти, но в то же время не лишившие его здравого смысла. Какой же отсюда вывод? А вывод тот, что человек может быть с больным, раненым мозгом, может лишиться одного полушария, в исключительных случаях мозг может быть совершенно разрушен, но это всё не ведёт за собой непременно психического расстройства. Наоборот, сколько людей психически ненормальных умирает, и при вскрытии оказывается, что мозг их совершенно здоров.

На это мне могут возразить: «Если психическое расстройство не зависит от расстройства мозгового вещества, то, как объяснить сумасшествие и старческое слабоумие. Тут одно из двух: или психическая ненормальность происходит от мозговых болезней или сходит с ума тот дух, о котором вы говорите. Значит, дух может стариться, тупеть, болеть, глупеть, изнашиваться?» Этот вопрос смущает и многих верующих. Они иногда думают при виде сумасшедшего, что, быть может, и в самом деле никакого духа у человека нет. «Как же, – говорят они, – что дух человека не стареет, вечный, бессмертный, когда мы видим человека, в своё время весьма талантливого, развитого, теперь впавшего в детское слабоумие...» Не смущайтесь этими явлениями. Сумасшествие, как и старческое слабоумие, объяснить не так уж трудно. Дух человека – это есть музыкант, который играет на душе и теле его. Он никогда не стареет, не портится, не сходит с ума, не умирает. Но душа и тело человеческие, которыми пользуется дух для своего выявления, портятся. Для уяснения себе этих явлений, возьмите такой пример. Перед нами паровоз. Он имеет разные винты, рычаги, колёса. При помощи их машинист пускает поезд в ход, ускоряет или замедляет движение поезда, останавливает его. Однако, причина, движущая паровоз с поездом, как всякому известно, заключается в парах. А винты, рычаги и прочее суть необходимые условия и орудия, через посредство которых пар обнаруживает свою движущую силу. Так и в духовной жизни человека: мозг, нервы, глаза, уши и прочее суть только необходимые условия и органы для деятельности духа. Отсутствие какого-либо органа или порча его даёт пробел в духовной жизни человека. Но всё же это будут только органы и необходимые условия для обнаружения духовной жизни человека, – но не самый дух его, мыслящий, чувствующий, болящий и самоопределяющий себя к деятельности. И если портится какой-либо орган, то не значит, что испортился дух. Ещё лучше это видно на примере музыканта и его инструмента. Какой-либо человек решил заниматься музыкой: с этою целью он приобрёл себе пианино и стал на нём играть. Проходят годы, десятки лет, пианист всё совершенствуется, а пианино всё портится и фальшивит. Пианист стал гениальным музыкантом, а его пианино превратилось в никуда негодный фальшиво дребезжащий инструмент. То же бывает и с человеком. Дух человеческий развивается, совершенствуется, а тело его, мозг, нервная система, все органы, через которые дух проявляет себя, изнашиваются: глаза его меркнут и слепнут, слух притупляется, движения замедляются, силы ослабевают. Вот вам простое объяснение столь серьёзного явления.

Доселе я отвечал на возражения материалистов, теперь же перейдём к доказательствам существования у человека духа, отличного от материи, и потому не могущего иметь в ней своего начала. Итак, мы утверждаем, что в человеке есть дух. Начнём со следующего. Часто мы замечаем, что человек устремляет свои глаза вдаль и настолько своим вниманием уходит из мира его окружающего, что, глядя перед собою, ничего не видит и, имея уши открытыми, ими ничего не слышит. Чем это объяснить? Только тем, что в это время внутренне он сосредоточен на чём-то другом. Глаза человека смотрят, но дух его, который видит через посредство этих самых глаз, в данное время не смотрит через них – вот почему в это время они бывают столь неприятно холодны, как глаза покойника. То же бывает и со слухом. Уши открыты, слушают, но дух не слышит, он занят чем-то другим, внутренним, и то, что доходит до ушей человека, не достигает его сознания. Вот первое доказательство того, что кроме тела, в человеке есть и дух. Для того же, чтобы видеть, слышать и ощущать, нужно не одно только тело, а необходим и дух, ибо мы видим, в конце концов, не очами и слышим не ушами, а есть в нас что-то другое, что видит через очи и слышит через уши. В этом вы можете удостовериться на каждом шагу своей жизни.

Другим доказательством духа является способность мыслить. Я уже говорил о том, что мысль нематериальна. Она не знает ни времени, ни пространства. Джон Стюарт Милль говорит: «Чувства и мысли не только совершенно отличны от всего того, что мы называем веществом, но они находятся на совершенно противоположном полюсе». Профессор Ольмани пишет: «Между мыслью и явлением физического мира не только не существует никакого сходства, но мы не можем даже себе представить возможности подобного сходства». Выше мы доказали, что нематериальная мысль ни в коем случае не может быть продуктом и следствием деятельности материальных частиц мозга. А раз мы мыслим, значит, в нас есть кроме мозга, нечто сродное мысли, т.е. нематериальное, духовное.

Переходя к следующему доказательству существования у человека духа, я обращаю ваше внимание на то, что мы часто чувствуем внутри себя борьбу двух живущих в нас начал. Наличие этой борьбы для нас является самым могучим доказательством того, что в нас живёт как бы два человека, которых Апостол Павел называет духовным и душевным человеком. Эта двойственность в человеке и происходящая отсюда внутренняя его борьба известна многим, если не всем. Вот, например, в голодное время вы достаёте с большим трудом кусок хлеба, который так необходим вам. В это время приходит к вам больной голодающий сосед и просит у вас хлеба. Вы знаете, что в скором времени вы нигде не достанете вновь хлеба, но вам жаль и соседа, и вот в то время, когда вы решаете вопрос – отдать ли хлеб голодному или оставить себе, внутри себя вы слышите два голоса. Один говорит: «Нельзя дать. Что завтра будут есть твои дети, чем ты накормишь их?» И перед нами рисуются картины завтрашнего дня, одна печальнее другой. Вы уже готовы отказать голодному, но в это время другой голос подымается изнутри и требует: «Отдай часть хлеба; смотри, человек умирает». И начинается борьба двух начал в душе одного и того же человека...

Или идёте вы по берегу реки. Вдруг душераздирающие крики: «Спасите!» пронеслись над рекой. Вы видите невдалеке от себя тонущего человека. Первое, что чувствуете вы, – это стремление броситься в воду и спасти его. Вы уже отдаётесь этому желанию, как подымается другой голос, который останавливает вас, пугая опасностью самому утонуть. Происходит борьба, и один из двух голосов берёт верх над вами. Наличие в человеке этих двух, всегда борющихся между собою начал, одно из которых зовёт на лишение, самопожертвование и даже на смерть, а другое заботится о сохранении себя, своего тела, – как нельзя лучше доказывает, что в теле человека одновременно обитает и душа, и дух. Ибо, если бы не было этих двух начал, то не было бы и этой внутренней раздвоенности. Мы никогда не замечали, чтобы животное испытывало бы подобную борьбу, из-за того, например, что оно не разделяло своей пищи с другими голодными животными. Мы никогда не замечали, чтобы животное чувствовало угрызение совести, если бы из-за его жадности умерло другое животное. Это способен чувствовать только человек. Тогда как животное руководится бессознательными инстинктивными побуждениями и потому внутренней борьбы не испытывает, человек непрерывно чувствует в себе эти два голоса, которые живут в нём, как представители двух противоположных миров и каждый из них старается подчинить себе человека. Борьба этих начал у некоторых бывает столь мучительна, что налагает на них печать какого-то гнёта, лишает их внутреннего мира и доводит до отчаяния.

Что мозг не есть дух, это видно из того обстоятельства, что, когда человек болен, и тело его слабеет, в это время замечается сильный подъём духовной его работоспособности. В болезнях у многих проясняются мысли, являются высокие духовные порывы, побеждается чувственность, и вообще духовная жизнь идёт усиленным темпом. «Страдающий плотию перестаёт грешить», – говорит Апостол (1Пет.4:1). Когда тело человеческое сильно, то оно держит в плену свой дух, но когда оно слабеет, дух получает возможность сильнее и яснее проявить себя в человеке. Это же наблюдается и во сне, когда мы чувствуем особую лёгкость, простор и свободу для своего духовного существа. Но чаще же всего это бывает перед смертью, когда в продолжение нескольких секунд человек вспоминает и переживает то, для пережития чего затрачены были целые месяцы и даже годы его жизни. Вот эта-то повышенная деятельность мысли и чувства в то время, когда физическая деятельность падает, есть ещё одно из доказательств присутствия в человеке духовного начала, отдельного от тела.

Обращу ваше внимание также и на некоторые способности человека. Вот хотя бы чувствование доброго и злого человека, а также чувство симпатии и антипатии к человеку, которого видите впервые. Приходит, например, к вам человек, которого вы раньше никогда не видели, и о котором вы ничего не слышали, и вы сразу чувствуете, каков он, добрый или злой, можно ли ему довериться или нет. Вы можете не видеть пришедшего, но чувствовать его внутреннюю настроенность. Не думайте это объяснить чем-либо внешним, потому что часто бывает, что всё внешнее говорит в пользу пришедшего, а внутреннее чутьё – наоборот. Поэтому это чувствование, угадывание должно приписать не физическим способностям человека, а духовным.

Ещё поразительнее способность некоторых людей видеть то, чего обычным способом люди видеть не могут. Профессор Рише рассказывает о таких случаях ясновидения, которые имели место в его присутствии. Его друг, Герикур, даёт рисунок, который помещён в конверте, тщательно запечатанном. Ясновидящая мисс Алиса, которой показывается запечатанный конверт, говорит, что она видит в нём карточку военного в кепи с тремя нашивками. Рисунок, который ей передал Герикур, был разрисованный портрет его самого. Другой случай у Рише был с мадам Томсон. Она была приведена к профессору его знаменитым другом Фр. Майером. Рише был со своим сыном Жоржем, который и дал мадам Томсон свои часы с просьбой сказать свои выводы, которые она может сделать относительно их. Она, подержав эти часы, сказала: «На этих часах кровь», потом добавила: «Три поколения смешаны». В самом деле, эти часы принадлежали дяде Жоржа, убитому в 1870 году; его отец взял эти часы и отдал их своему внуку Жоржу. Всего этого мадам Томсон не знала.

Подобные опыты производились и в других местах. Так, М. Ховрин, врач убежища в Тамбове, имел в услужении женщину, которая бегло читала запечатанное в конверте. Чтобы не быть обманутым, он принял необычайные меры предосторожности. Так, например, коллега Ховрина пишет фразу почти микроскопическими буквами и обвёртывает написанное в светочувствительную бумагу, т.е. такую, которая почернеет, если её вынуть на свет, – таким образом, что невозможно прочесть бумагу, не нарушив светочувствительной бумаги. И вот микроскопический шрифт был прочитан, светочувствительная же бумага тронута не была. Три раза этот опыт удавался в присутствии разных врачей. Подобные опыты были и с Г. Реесом, поляком, поселившимся в Америке. Он берёт десять бумаг, которые с напечатанным на них, запечатаны в один конверт. Содержимое Реес не видел, но он не только говорит, что написано в запечатанном конверте, но и отвечает на вопросы, имеющиеся там. Когда генеральный прокурор суда в Бордо, Иосиф Мавель, написал семь бумажек, которые он разложил по разным ящикам, а одну из них положил к себе в карман, то Реес, указывая на последнюю, сказал: «Вы спрашиваете у меня о вашей матери. Её зовут Мария-Ангелина».

Нередки в жизни человека и предвидения будущего. В большинстве случаев они сводятся к туманному и неопределённому предчувствию чего-то надвигающегося, но иногда человек прозревает будущее с удивительной точностью. Тот же профессор Рише в своей статье «Метопсихическая наука» рассказывает такой случай: «Мой друг, доктор Ости, приезжает в Париж и отыскивает для себя квартиру; ему приходится совершить путешествие в Бретонь. Ему предсказывают, что во время этого путешествия он найдёт квартиру в Париже, – на улице, находящейся недалеко от Сены, и название которой начинается с буквы «Б», маленький домик в глубине сада, со статуей из гипса в саду. Во время своего путешествия из Парижа в Лориен, он встречает лицо, которое во время разговора ему говорит: «У меня есть друг, который собирается переехать на другую квартиру; может быть, Вы найдёте себе там и помещение. Это на улице Булонвилье». Вернувшись в Париж, он идёт по указанному адресу и находит домик с садом и статуей из гипса; он поселяется там».

Во время последней великой войны всю Европу облетело следующее событие, опубликованное тем же профессором Рише: «В конце ноября 1913 года меня посещает известный доктор Тардье и говорит: «Настал момент рассказать об одном происшествии давнем, но достоверность которого я гарантирую. В июне 1868 года я вышел из интерната и прогуливался по Люксембургскому саду с моим верным другом Г. Сорелем, способным математиком и ассистентом по астрономии при обсерватории. Вдруг я вижу, как Сорель меняется в лице. Он точно в экстазе. Он мне говорит: «Я вижу тебя в военном костюме, ты в кепи, и ты считаешь деньги, и ты идёшь, как военный, в Гирсон, в Седан... О, моя бедная страна... Какое бедствие... Подожди, подожди, я тоже в военном, в форме старшего офицера. Но я болен. Три дня, и я умираю. Ты, однако, приходишь вовремя, чтобы повидаться со мной. Подожди, подожди ещё... Вот много времени, сорок лет прошло и ещё кровь, и ещё битвы.... Сколько крови. Но вот Франция спасена. Вот она на Рейне, в Кельне. О, Франция, ты по-прежнему царица мира и все народы тобой восхищаются». Выслушав Тардье, я попросил его записать мне этот поразительный рассказ, что он почти тотчас выполнил. Этот рассказ был напечатан и опубликован в мае 1914 года. Запомните хорошенько эту дату... Но в 1914 году Тардье прибавил: «Все детали, какие мне указал Сорель относительно моего костюма и денег, считанных в кепи, потом, год спустя подтвердились. В августе 1870 года, отправляясь на запад с походным госпиталем Красного Креста, я сделал несколько покупок на бульварах, и когда в поезде мои товарищи спросили меня, куда мы едем, я внезапно вспомнил сказанное Сорелем, и ответил: «В Гирсон, в Седан». Сорель вернулся в Париж в конце сентября 1870 года, он заболел чёрной оспой, от которой умер в течение трёх дней, и я приехал вовремя увидеться с ним». Конечно, нам известно, как осуществилась и другая часть этого предсказания, относительно Франции и её роли в прошедшей войне.

Поразительны бывают по своей точности и исполнению так называемые «вещие сны». Из множества таковых, которыми довольно богата литература, приведу следующий, взятый мною из той же статьи профессора Рише. В Силезии кавалер де-Фигаруа, президент фехтовального клуба в Палермо, видит во сне, что он прибывает к маленькому дому. Человек, одетый в чёрное, в большой шляпе, встречает его и ведёт наверх по кривой лестнице, похлопав по крупу мула, который им заграждал дорогу. Вверху лестницы комната, которая увешана маисом и луком, с кроватью причудливой формы, с двумя женщинами – молодой и старой. Он рассказывает свой сон, очень яркий, своей жене. Несколько месяцев спустя его вызывают в качестве свидетеля по делу чести. И экипаж его, который везёт его с друзьями, приводит его в деревню, которую он раньше не знал даже по названию. Вокруг он узнаёт детали своего сна: человек в большой чёрной шляпе ведёт его вверх по кривой лестнице, похлопывая по крупу мула, который им заграждал дорогу. Он подымается по лестнице и находит комнату, увешанную луком и маисом, и, перед большой постелью причудливой формы, двух женщин, старую и молодую.

А вот ещё удивительный сон. В 1868 году из одного порта в Лондоне отправляется судно. Один из людей экипажа перед отплытием видит сон, в котором ему ясно представилось, что в утро Рождества Христова, когда корабль в сильную бурю будет проходить мимо мыса Горна, его и ещё кого-то другого смоет волной в море, и они утонут. Сон произвёл на него такое сильное впечатление, что матрос хотел было отказаться от этого плавания, но, в конце концов, поборол своё чувство страха. Накануне Рождества, когда они были по близости мыса Горна, сон его повторился. В самый день Рождества моряк этот был на вахте, и ему было поручено, вместе с другими, закрепить шлюпку, висевшую у борта. Он отказался от этого, и его свели к капитану, где его отказ записали в журнал. Когда старший взялся за перо, чтобы подписать эту записку, моряк взглянул на него и сказал: «Я исполню мою обязанность, потому что знаю, кто второе лицо моего сна». Через несколько времени после того, как они взялись за дело, громадная волна ударила с такой силой о корабль, что шлюпка, в которой они находились, опрокинулась, и они выброшены были в море, где и погибли.

Я не буду давать какие-либо объяснения этим или подобным снам, а только указываю на них, как на доказательство присутствия в человеке нематериальной сущности, ибо каждому ясно, что тело само по себе подобным предведением обладать не может, не могут им обладать и материальные частицы нашего мозга.

Другим проявлением духа является телепатия, т.е. способность читать чужие мысли. Эти феномены показывались во многих городах в присутствии врачей и серьёзных исследователей. Есть люди, которые читают мысли тех, кто с ними говорит, а есть и такие, которые проникают в мысли тех, кто находится вдали от них. Такими ясновидящими, или, как их называют, прозорливыми, особенно богата Христианская Церковь.

Многие подвижники её, включая прп. Серафима, о. Иоанна Кронштадтского, оптинских старцев, обладали этой способностью. Они легко и безошибочно читали мысли приходящих к ним людей.

Из многочисленных случаев прозорливости преподобного Серафима приведу два. Иван Яковлевич Каратаев в своих воспоминаниях о преподобном рассказывает следующее: «Уходя от о. Серафима, я положил подле него на свечи три целковых. Но враг диавол вложил мне такую мысль: «Зачем святому отцу деньги?». Эта вражеская мысль смутила меня, и я поспешил с раскаянием и с просьбой о прощении за неё к о. Серафиму. Я вернулся к старцу, и он, предупреждая слова мои, сказал мне следующую притчу: «Во время войны с галлами надлежало одному военачальнику лишиться правой руки, но эта рука дала какому-то пустыннику три монеты на св. храм, и молитвами св. Церкви Господь спас её. Ты это пойми хорошенько и впредь не раскаивайся в добрых делах. Деньги твои пойдут на устроение Дивеевской общины за твоё здоровье».

Ротмистр Африкан Васильевич Теплов передаёт следующий случай прозорливости преподобного Серафима: «Один господин имел намерение жениться на такой особе, которая никак не подходила ему, да и родители его не соглашались на этот брак. Зная, что родители его весьма уважают о. Серафима и дадут своё согласие на этот брак, если на него согласится о. Серафим, последний отправился к старцу. Для того же, чтобы склонить прп. Серафима на свою сторону, жених приготовил различные доказательства на законность своего намерения и даже тексты Св. Писания. И вдруг, к великому своему изумлению, слышит он, что старец произносит имя и отчество той самой особы, о которой он думал ему делать свои запросы, что он говорит ему даже и те самые доказательства, которые он ему хотел представить и даже те самые тексты Св. Писания, на которые он хотел опереться в случае несогласия старца. Поражённый этим, посетитель пал к ногам при. Серафима. Отец же Серафим, подымая его, сказал ему: «Богу и Божией Матери неугодно твоё намерение – и сего не будет». Действительно, брак не состоялся. По возвращении от старца, этот господин сознался, что он никогда прежде не верил, чтобы могли быть праведники на земле; но что настоящий случай убедил его вполне в праведной жизни о. Серафима». Во всех подобных случаях для каждого до очевидности ясно, что здесь действует не материя и мозг, ибо ни первая, ни второй такими свойствами не обладают.

Далее, если бы мы обратились к спиритизму (вызыванию душ умерших), то и тут увидели бы одно из доказательств существования духа. Должно сказать, что Христианская Церковь относится к спиритизму отрицательно, и ни в коем случае не разрешает заниматься вызыванием душ умерших. Но мы спиритизм не считаем сплошным обманом или галлюцинацией. Несомненно, на его сеансах иногда проявляется и сила духовная, хотя и злая. Известный всей России спирит В. П. Быков, раскаявшийся в своей деятельности, в книге «Спиритизм перед судом науки, общества и религии», рассказывает, что во время одного из сеансов, явившийся дух с точностью до дня и часа предсказал начало Русско-Японской войны и точно изобразил картину нападения японцев на Порт-Артур. В другой раз за несколько месяцев до убийства министра внутренних дел В. К. Плеве, духом до точности была воспроизведена картина этого убийства. В мае 1905 года, когда спириты ходатайствовали о разрешении им издавать спиритический журнал, дух сообщил им заранее, какого числа и за каким номером будет дано им таковое разрешение, что и исполнилось в точности. Несомненно, эти факты нужно отнести к духовной, а не физической области.

В последнее время большое внимание уделяется гипнотизму и происходящим в нём таинственным явлениям. Я не имею ввиду подвергать разбору эти явления, а хочу только рассказать два-три из них, а вы судите, какая сила в них проявляется: физическая (мозг) или какая-либо другая. Среди многих лиц, обладающих в гипнотическом трансе особенными способностями, удивительным экземпляром является некая мадам Пипер. Она была изучена великими учёными: Вильямом Джемсом, знаменитым американским профессором, кембриджским психологом Фредериком Мейерсом, известным физиком Сильвестром Лоджем и двумя американскими психологами Джемсом Гимсом и Рихардом Гадчсоном. Эти учёные изучали Пипер с крайней тщательностью в продолжение десяти лет кряду. В трёх толстых томах они опубликовали результаты своих наблюдений; все пришли к абсолютной уверенности, что Пипер не может знать обычными внешними чувствами те факты, о которых она передаёт. Из множества этих опытов, приведём следующий. Во время одного из своих трансов Пипер вдруг заявляет: «Я – Жорж Пенхам. Позовите моего отца и мою мать». Потом наступила очередь невесты Пенхама, его преподавателей, товарищей и родственников, среди которых было много лиц, коих Пипер не знала в обычном состоянии, да и самого Пенхама она едва ли знала. В течение шести месяцев, погружаясь в транс, Пипер беседовала с вызываемыми ею людьми совершенно так, как если бы она действительно была Жоржем Пенхамом, повторяя секретные беседы, которые те или иные лица вели с Пенхамом в то время, когда Пенхам был ещё жив. Познания, которые проявляла Пипер во время своего гипнотического сна, «исключает употребление нормальным путём внешних органов чувств». Вильям Джемс говорит: «Я абсолютно уверен, что М. Пипер во время своих трансов знает такие вещи, которые невозможно было ей знать в состоянии бодрствования». Фредерик Майерс говорит: «Сообщённые факты не могли быть известны даже ловкой сыскной полиции, и многие из них могли быть обнаружены только после невероятных затрат времени и денег».

Особенно в этом отношении интересны так называемые послегипнотические внушения. Так, погружённому в сон внушают, что он по пробуждении будет себя видеть Наполеоном, во главе войск, вступающих в пылающую Москву. Загипнотизированный просыпается и делает всё то, что делал бы Наполеон при въезде в Москву: пропускает войско, здоровается с ним, принимает доклады и делает распоряжения. Всё это делается им с открытыми глазами. На это обстоятельство я обращаю особое внимание. Многочисленные гипнотические опыты показывают, что можно иметь открытыми глаза и уши, но видеть и слышать не то, что в самом деле происходит в поле физического зрения и слуха, а совершенно иное, на что во внешней материальной обстановке и намёка не имеется.

Для большей убедительности в том, что человек не состоит из одного только тела, но что в нём есть и дух, который живёт и по смерти тела, приведу несколько достоверных фактов явления умерших. Все нижеприведённые факты я беру из серьёзных произведений. Имена очевидцев и обстановка, в которой они имели место, говорят за их достоверность. На всём протяжении человеческой истории, у всех народов, рассказы о явлениях умерших занимают немалое место. В последнее же время ими заинтересовались различные учёные, которые и стали изучать их. Так, в Лондоне существует «Психическое общество», которое занимается изучением различных явлений из потустороннего таинственного мира. Это общество перед войной обратилось через газеты с предложением сообщить ему случаи явления умерших. В ответ на это получилось более ста тысяч сообщений. Из них профессор Герней и Мейерсон выбрали самые достоверные, которые и составляют содержание сочинения «Фантасмы живых».

Как мир учёных относится к вопросу о загробном существовании души человека видно из следующего. В 1901 году некий Роберт Томсон обратился к учёным и мыслителям Европы и Америки с анкетой о бессмертии души и загробной жизни. Ответы учёных составляют сочинение под заглавием «Доказательства в пользу загробной жизни. Собрание мнений о будущей жизни некоторых выдающихся учёных и мыслителей». Из всех учёных, как естественников, так и психологов, приславших Томсону ответы, только два оказались неверующими; все же остальные признают существование у человека души, её бессмертие и загробную жизнь.

Из многочисленных случаев явления умерших, имеющихся у меня под рукой, я приведу следующие.

Когда шведская королева Ульрика скончалась в своём дворцовом замке в окрестностях Стокгольма, то тело её, по обычаю, было выставлено в открытом гробу на парадном катафалке в траурной комнате. Отряд королевской лейб-гвардии, занимая почётный караул, находился в полном составе в соседнем покое. Около полудня к крыльцу замка подъехала карета статс-дамы королевы и её искреннего друга – графини Штейнбок, приехавшей из Стокгольма отдать последний долг своей высокой покровительнице. Командовавший почётным караулом капитан вышел к ней навстречу, помог ей выйти из кареты и ввёл её в траурную комнату, дверь которой графиня затворила за собой, показав тем, что желает остаться одна со своей скорбью; такое её очень понятное желание, офицеры, составляющие почётную стражу у гроба, поспешили исполнить и удалились все из траурной комнаты, в которой водворилась глубочайшая тишина.

Прошло немало времени, а графиня не показывалась; тогда один из офицеров, опасаясь, что со статс-дамой сделалось дурно, решился отворить дверь и вдруг с ужасом отскочил назад. Все находившиеся тут офицеры подбежали к отворённой двери и ясно увидели, как покойная королева, стоя во весь рост в гробу, крепко и нежно обнимала графиню Штейнбок. Явление им представилось как бы в колебательном состоянии и вскоре потом превратилось в густой дым или туман; когда же он постепенно рассеялся, то все увидели тело королевы покойно лежащим в своём парадном гробу в прежнем положении, а графиня Штейнбок куда-то исчезла. Тщетно искали её по всем соседним комнатам, потом сбежали вниз посмотреть карету, но и кареты с лошадьми, кучером и лакеем, нигде отыскать не могли. Тогда немедленно был послан в Стокгольм курьер с донесением о таком чрезвычайном происшествии, и там выяснилось, что графиня Штейнбок не выезжала из столицы, а умерла в ту самую минуту, когда её видели в объятиях королевы. О событии этом был составлен обстоятельный протокол и подписан всеми присутствовавшими при нём лицами. При протоколе находится ещё особое показание командовавшего почётным караулом относительно важной тайны, вверенной ему покойной статс-дамой при самом ещё входе её в траурную комнату. Протокол хранится в Стокгольмском государственном архиве.

А вот случай из жизни писателя и эмигранта Кельснева, рассказанный им самим. «Это было давно, когда я ещё учился в коммерческом училище. Я жил в квартире недалеко от училища, а отец мой с семейством жил на Васильевском острове. Он служил чиновником в таможне и занимал казённую квартиру около биржи. Занятый службой, он посещал меня редко. Однажды ночью, когда я ещё не ложился спать и читал какую-то книгу, бывши один в комнате, вижу: моя дверь отворилась и в комнату входит мой отец, бледный такой, печальный. Я нисколько не удивился его приходу, объясняя оный естественною отцовскою заботливостью обо мне. Он прямо подошёл ко мне и говорит: «Вася, я пришёл тебя благословить... живи хорошенько и не забывай Бога». Сказав это, он благословил меня как следует, и скрылся, т.е. вышел в ту же дверь. Это посещение не произвело на меня никакого впечатления, как вещь обыкновенная, – отец часто приходил ко мне и также скоро уходил. Но каково же было моё удивление, когда немного спустя после ухода моего отца, ко мне постучали в дверь (т.к. я заперся, чтобы ложиться спать). Отворив дверь, я увидел кучера, приехавшего за мной. Он мне сказал, что отец мой только что скончался. И, действительно, как оказалось, он умер не более часа тому назад и именно почти в то самое время, когда я видел его у себя в квартире. Тут для меня стало всё ясно: благословлял меня отец уже умерший».

Интересный случай сообщён самим сэром Эдмондом Горбин, главным судьёй высшего консульского суда в Китае и Японии, который сам о себе говорит, как «о человеке закона, как по образованию, так и по семейным традициям, не способном давать волю своему воображению и не верящем в чудесное».

Он рассказывает, что, живя в Шанхае, имел обыкновение принимать у себя по вечерам газетных репортёров, приходящих к нему для получения судебных приговоров, которые на другой день должны были появиться на страницах газет. Репортёры довольно аккуратно посещали его с упомянутой целью, в особенности господин X., бывший издателем одной вечерней газеты.

«Это был странный, молчаливый человек, очень мало говорящий о себе, и, очевидно, испытавший много горя в своей жизни. Я с ним не был знаком иначе, как с газетным репортёром, и других отношений с ним не имел.

В тот день, когда имел место необъяснимый случай, о котором я хочу рассказать, в 1875 или 1876 году, я ушёл в свой кабинет час или два спустя после обеда и занялся перепиской судебного решения. В половине двенадцатого ночи я окончил свою работу, позвонил камердинеру и передал ему пакет с переписанными приговорами для передачи репортёру, если бы он за ними пришёл. Не было ещё полуночи, когда я разделся и лёг в постель. Нужно заметить, что я сплю очень чутко, в противоположность жене моей, которая, напротив, спит очень крепко, так что бывает трудно разбудить её в первый период сна. Французская постель помещалась как раз напротив камина, на котором стояли часы. Газ вполне не потушался, но только уменьшался, так что во всякое время ночи, не вставая с постели, я имел возможность свободно различить время, когда просыпался и закуривал, по своему обыкновению, сигаретку.

Я уже успел заснуть, когда внезапно был разбужен стуком в дверь своего кабинета. Полагая, что стук произведён камердинером, который пришёл посмотреть, всё ли в порядке, и уменьшен ли газ, я повернулся на другой бок, с намерением снова заснуть. Но тут раздался снова стук, но уже в дверях моей спальни. Всё ещё полагая, что это камердинер, имеющий надобность передать что-нибудь мне, – я сказал: «Войдите». Дверь отворилась, и, к моему изумлению, вошёл господин X., репортёр. Я приподнялся с постели и сказал: «Вы, вероятно, ошиблись дверью, решения переданы камердинеру, ступайте и получите их от него». Но вместо того, чтобы выйти, он приблизился ко мне и стал в ногах постели. «Господин X., – сказал я, – вы злоупотребляете моей любезностью». Он был смертельно бледен; одет, как обыкновенно и, очевидно, не был пьян. «Я знаю, – сказал он, – что моя настойчивость не извинительна, но, не найдя вас в кабинете, я решился идти сюда». Я начал терять терпение, но что-то было в наружности этого человека, что меня останавливало вскочить с постели и вытолкать его в дверь. Я отвечал спокойно: «Всё это может быть так, но в настоящую минуту прошу вас выйти». Но вместо этого, он опёрся рукой о постель и тихо, как бы страдая, опустился на постель в ногах у меня. Я взглянул на часы, было двадцать минут второго. Я опять повторил: «Камердинер получил решения в одиннадцать часов, спуститесь к нему и возьмите их». Он отвечал: «Простите меня, пожалуйста, но если бы вы знали все обстоятельства, вы бы не отказали мне в моей просьбе. Время не ждёт. Дайте мне сокращённое решение, и я запишу его в своей книжке», и с этими словами он вынимает из кармана свою репортёрскую книжку. Я отвечал: «Теперь не время, спуститесь с лестницы, отыщите камердинера, и не расстраивайте меня, вы разбудите мою жену, иначе я принуждён буду силою выпроводить вас отсюда». Он сделал движение рукой. Я опять спросил: «Кто вас впустил?» «Никто», – ответил он. «Проклятие! – вскричал я. – Что нужно вам от меня? Пьяны вы, что ли?» Он отвечал спокойно: «Нет, я никогда больше пьяным не буду. Но прошу вас, сэр, дать мне ваши решения, так как времени остаётся немного». «Вы, кажется, очень мало беспокоитесь о моём времени, и это в последний раз, что я позволю репортёру переступать порог моего дома». Он отвечал отрывисто: «Это в последний раз, что я вижу вас здесь или в другом месте».

Опасаясь, чтобы эта сцена не разбудила мою жену и не испугала её, я в самых сокращённых выражениях продиктовал ему свои решения, которые он, казалось, стенографировал. Это продолжалось от двух до трёх минут. Когда я кончил, он поднялся, поблагодарил меня, просил извинить за беспокойство, открыл дверь и вышел; я заглянул на часы: было ровно половина второго. В это время проснулась леди Горбин и, полагая, что она слышала наш разговор, я передал ей, что случилось. На другой день, одеваясь, я опять пересказал ей ночное происшествие.

Я прибыл в суд за несколько минут до десяти часов. Пристав вошёл в мою комнату, подал мне мою судейскую одежду и сказал: «Сэр, случилось печальное происшествие сегодня ночью. Бедный господин X. был найден мёртвым в своей комнате». «Боже мой, возможно ли это, – воскликнул я, – отчего и в какое время он умер?» «Кажется, что он поднялся в свою комнату по обыкновению в 10 часов, чтобы работать для своей газеты. Около полуночи жена заходила к нему спросить, скоро ли он закончит и пойдёт спать, но он отвечал: «Мне остаётся только приготовить отчёт о судебных решениях, и я закончу». Однако, в час с четвертью жена вторично зашла к нему и опять увидели его пишущим, а потому не пожелала ему мешать. Через четверть часа она снова постучалась к нему и позвала через дверь. Не слыша ответа и полагая, что он задремал, сидя за работой, она приблизилась к нему, чтобы разбудить и, о ужас, – нашла его мёртвым. Его записная книжка, которую я принёс с собой, лежала на земле. Жена послала за доктором, который пришёл немного после двух часов и объявил, что смерть последовала около часа тому назад». Я заглянул в записную книжку. В ней после обычного предисловия: «В высшем консульском суде главным судьёй Г. постановлены решения по следующим делам», – видны были стенографические письмена, которых я разобрать не мог.

Из двух расследований, произведённых одно у репортёра, другое у судьи, оказалось, что репортёр не выходил в эту ночь совсем из дому, и если бы даже и задумал выйти – не мог попасть к судье, так как все двери, по обыкновению, были заперты».

«И теперь, как и тогда, – продолжает сэр Эдмонд Горбин, – я утверждаю, что я не спал и был в полном сознании».

Все эти явления свидетельствуют о том, что люди, умершие телом, не уничтожаются, а продолжают существовать и, иногда, в удостоверение своего внетелесного существования или для иных каких-либо целей, являются своим близким или знакомым на земле.

Итак, весь мир психических переживаний человека, его мысли, воля и желания, его отличные от материальных способности, а также загадочные явления: чтение чужих мыслей, предвидение будущего, гипнотические внушения, и, наконец, явления умерших – всё это доказывает, что человеку, кроме физического, материального начала присуще и начало духовное, которое одинаково может существовать и в теле, и вне тела. А раз есть в мире некая духовная сущность, которая по своим свойствам крайне противоположна материи, то и начало и первопричину её должно искать не в материи, а в духе. Другими словами, если есть в человеке разумно-свободный дух, мыслящий, волящий и себя сознающий, то должен быть и в мире самобытный, абсолютно-свободный, всемогущий Дух – Бог. Как всякая мысль, а гениальная в особенности, не есть следствие физиологических отправлений, так и разумно-духовное существо – человек – не есть создание природы-материи. Из материи могло произойти только материальное, а колыбелью и источником духовного может быть только дух. Вот почему наблюдение за духовной жизнью человека приводит нас к обязательному признанию духовного Первоначала – Бога. Раз существует дух человека, то существует и Дух – Бог. Эта убеждённость в бытии Бога врождённа духу человека? и в то время, когда он освобождается от уз тела, всем своим существом он чувствует Бога. Пока же человек молод, физически здоров, пока дух его порабощён плотью, до тех пор он или мало занимается вопросами, связанными с бытием Бога и существованием духовного мира, или совершенно отрицает таковые; чуть только начинает уменьшаться власть тела над духом – и мир духовный делается реальностью; человек переходит в область других мыслей, чувствований, а иногда и видений. И тогда для него Бог – не идея, не басня и выдумка, а живое, личное Существо.

Итак, возлюбленный слушатель, мы привели тебе все данные, чтобы ты не только веровал, но и умом своим убедился, что ты духовен и бессмертен, что настоящая твоя жизнь в теле есть только одно краткое мгновение в твоём бытии, что после этой земной жизни ты перейдёшь в вечность, непрерывную, нескончаемую, безграничную вечность... Готовься же к ней.

Помни, что не здесь твоё отечество; здесь ты временно, здесь ты путник, идущий к себе на родину. Да, в самом деле, мог ли бы Всемилостивый Творец наше существование ограничить этой земной жизнью, которая столь несовершенна от зла людского и различных стихийных бедствий. Разве не по справедливости её называют юдолью плача и страданий, разве есть на земле счастливцы... Всюду мы видим скорби, страдания, горе и бедствия. Все стремятся к счастью, мечтают о нём, но им не обладают. И над землёй несётся великий стон от бед, скорбей и великий плач по счастью. Неужели же его, к которому стремятся все, – этого, всеми желаемого счастья, нигде не существует... Тогда откуда такая тоска по нему, и почему всё человечество и во все времена к нему стремится?.. Нет, есть оно, но только не в этом мире... Есть оно в загробной жизни, на «новом небе и новой земле», жителями которых должны стремиться быть и мы. Там, в сиянии любви и святости Творца и Бога, у Престола Его могущества, в сонме ангелов и святых, дух человеческий найдёт своё счастье, покой и блаженство. Там преображённое и бессмертное тело человеческое не будет знать болезней, лишений и страданий. Там неземные радости и блага уготованы избранникам и тружениками Божиим. Там не сады с золотыми и драгоценными плодами, а неизреченные духовные наслаждения будут питать человека; не реки, дающие молоко и мёд, а источники благодатных дарований орошают святых небожителей; не удовольствия скоропроходящие, а вечное и неизменное блаженство веселит человека. Там те блага, которых на этом свете не видал глаз человека, не слышало ухо его и не приходило на мысль его. Вот потому, что есть эти блаженные обители, и стремится всё человечество к счастью, страдает от того, что не находит его и не может удовлетвориться этой земной жизнью.

Итак, помни, человек, что ты только путник в этой жизни. Путь тяжёлый и трудный ведёт тебя к твоему отечеству, в котором добрых и верных путников встречает Сам Владыка дому – Господь – со словами: «Приидите ко Мне вси труждающиися и обремененнии, и Аз упокою вы» (Мф.11:28).