КИРИЛЛ

[Косма] (1337, Москва - 9.06.1427, Кириллов Белозерский мон-рь), прп. (пам. 9 июня, в 3-ю Неделю по Пятидесятнице - в Соборе Вологодских святых, в Соборе Костромских святых, в Соборе Новгородских святых и в Соборе Радонежских святых), Белозерский, основатель Кириллова Белозерского в честь Успения Пресвятой Богородицы монастыря.

Агиографические источники

Основные сведения о К. содержат посвященные ему агиографические произведения. Житие святого написано Пахомием Логофетом (Сербом) в нач. 60-х гг. XV в. В. М. Яблонский выделил 2 редакции Жития: 1-ю, написанную Пахомием, и 2-ю, принадлежавшую его перу предположительно. Появление 2-й редакции, по мнению исследователя, представляло собой «механическое сокращение» 1-й и было вызвано целями «богослужебно-гомилетическими» (Яблонский. 1908. С. 93). По мнению Г. М. Прохорова, 2-ю редакцию создал Пахомий «в литургических целях» (Преподобные Кирилл, Ферапонт и Мартиниан Белозерские. 1993. С. 9).

Датировка редакций основывается на косвенных признаках. По мнению Яблонского, 1-я редакция создана между мартом и маем 1462 г. Верхняя граница основана на отсутствии в ранних списках Жития сведений о поставлении игумена Кириллова Белозерского мон-ря свт. Трифона на Ростовскую кафедру (хиротония состоялась 13 мая 1462). Нижняя граница определяется чтением: «...овогда повелен быв тогда самодержцем великым князем Василием Васильевичем». Исследователь сделал вывод, что редакция была написана после смерти вел. кн. Василия II Васильевича, последовавшей 27 марта 1462 г. Время написания 2-й редакции определяется по дате создания самого раннего списка - по мнению Яблонского, им следует считать рукопись 1475 г.: БАН Литвы. Ф. 19. № 102. В совр. описаниях сборник датируется 80-90-ми гг. XV в. (Морозова Н. А. Кириллические рукописные книги, хранящиеся в Вильнюсе: Кат. Вильнюс, 2008. С. 39). Ранние списки 2-й редакции уже имеют чтение о епископской хиротонии игум. Трифона. Т. о., можно предполагать, что 1-я редакция Жития К. предшествовала 2-й. Самые ранние списки 1-й редакции датируются 70-ми гг. XV в. (РГБ. Троиц. № 764; СПбФИРИ РАН. Ф. 238. Оп. 1. № 161), 2-й редакции - 80-90-ми гг. XV в. (ГИМ. Чуд. № 151; РНБ. Соф. № 1389; БАН Литвы. Ф. 19. № 102). В Торжественниках из Кириллова Белозерского мон-ря читалась, как правило, 2-я редакция Жития (РНБ. Соф. № 1419, 1389; F.I.257).

Круг источников Жития был определен В. О. Ключевским: воспоминания учеников К. (нек-рые из них названы Пахомием - прп. Кассиан, настоятель Кириллова Белозерского мон-ря, прп. Мартиниан, игум. Ферапонтова Белозерского в честь Рождества Пресв. Богородицы монастыря, старец Кириллова монастыря Игнатий) и Духовная грамота К. Текст грамоты передан с пропусками и поправками.

Пахомий сообщает, что взялся за свой труд по повелению вел. кн. Василия II, с благословения митр. Феодосия (Бывальцева) и по настоянию игум. Кассиана. Среди побудительных мотивов написания Жития исследователи называют стремление братии зафиксировать уклад жизни, установленный основателем монашеской общины (значительную часть текста занимает монастырский устав и обсуждение вопроса монастырского землевладения). Пахомий Логофет превратил Житие К. в своеобразный «Кирилловский патерик», сообщая краткие сведения о деятельности его преемников - игуменов Христофора, Иннокентия и Трифона.

Потребностью в кратких «уставных чтениях» были вызваны многочисленные сокращения Жития для Прологов и Торжественников, в некоторых случаях в них помещались фрагменты Жития (напр., описание явления Божией Матери К., устав и т. д.). Если тексты повторяются в неск. списках, можно говорить об особых редакциях Пахомиева Жития, как то: 1-я редакция Торжественников (РГБ. Егор. № 857; Больш. № 420; РНБ. Солов. № 806/916, 830/940; Погод. № 850), 2-я редакция Торжественников (РГБ. ОИДР. № 196; Егор. № 921). Пахомиево Житие К. послужило источником для Житий мн. рус. святых: преподобных Зосимы и Савватия Соловецких, Мартиниана и Ферапонта Белозерских, Александра Свирского, Корнилия Комельского, Стефана Махрищского. Оно вошло во все крупные минейные своды - ВМЧ, Чудовские Минеи, Минеи Германа Тулупова, Иоанна Милютина и Феодосия Сийского.

Значительным оказалось влияние труда Пахомия Логофета и на уровне лит. формул. Так, по мнению Е. А. Рыжовой, «источником сюжетного мотива «выбор места для основания монастыря с помощью чудесных знамений» («глас-свет») для севернорусских житий XVI-XVIII вв. является Житие Кирилла Белозерского и связанные с ним памятники» (Рыжова. 2008. С. 439). В первую очередь речь идет о Житиях преподобных Александра Свирского, Кирилла Новоезерского, Филиппа Ирапского. Предисловие к Житию К. было использовано в предисловии к Житию Зосимы и Савватия Соловецких, а описания нек-рых чудес повторены в Житии Кирилла Новоезерского.

Пахомиево Житие К. не дополнялось новыми чудесами, за одним исключением: авторитетный список 1-й редакции Жития, происходящий из Кириллова Белозерского мон-ря (РНБ. Кир.-Бел. № 18/1095, 30-60-е гг. XVI в.; вклад игум. Варлаама), содержит чудо о кн. Петре Дмитриевиче, др. списки этого чуда неизвестны.

В кон. XV - нач. XVI в. в монастыре были созданы Похвальное слово К. и новое Житие преподобного - Краткое. Его автор был хорошо знаком с текстом Пахомия, но при этом общие чтения (за исключением описания явления Божией Матери преподобному) отсутствуют. Краткое Житие значительно короче сочинения Пахомия и имеет иное назначение. Пахомиево Житие, как это следует из монастырского обиходника, предназначалось для чтения на службе и за трапезой. Краткое Житие, очевидно, создавалось для келейного чтения (один из ранних списков содержит тайнопись), затем оно вошло в монастырский Пролог, в 1643 г.- в печатный Пролог и внутри этого кодекса многократно переиздавалось. Известны 9 списков Краткого Жития, к-рые датируются нач. XVI - кон. XVII в. (5 кодексов являются аскетическими сборниками, 4 - Стишными Прологами). Краткое Житие передает биографию святого без рассказа о чудотворениях. При этом оно подробнее, чем текст Пахомия, отражает особенности аскетической практики и старческого окормления в Кирилловом мон-ре. Важной отличительной чертой Краткого Жития является особое отношение к «испытанию» и «разумению» Божественных писаний как основе спасения. Житие было создано в одном из белозерских монастырей (в Кирилловом Белозерском или в Ниловой Сорской в честь Сретения Господня пуст.). Его составителем, вероятнее всего, был монах круга прп. Нила Сорского (прп. Нил или один из его учеников, возможно старец Кириллова Белозерского мон-ря Гурий (Тушин)). Краткое Житие в нач. ХVI в. подверглось небольшой правке для включения его в монастырский Стишной Пролог, поэтому различают 2 редакции Краткого Жития: обычную и проложную.

Краткое Житие вместе с текстом Пахомия Логофета послужило основой для созданной в сер. XVI в. Контаминированной редакции Жития К. Она известна по 2 спискам из Кириллова мон-ря, сер. XVI в.: РНБ. Кир.-Бел. № 87/1164; Соф. № 1543.

Похвальное слово К. отсутствует в рукописях XV в. Очевидно, оно было написано позднее Пахомиева Жития - в кон. XV - нач. XVI в., вероятнее всего в Кирилловом Белозерском мон-ре (самый ранний известный список - РНБ. Соф. № 1447, 1505-1506 гг.). Предположительно автор этого текста - Гурий (Тушин). Слово существует в 2 редакциях. Первая известна в 3 списках (самый ранний: РНБ. Соф. № 1447, автограф Гурия (Тушина)). Вскоре после появления Похвальное слово было сокращено и переработано - так появилась 2-я редакция (до сер. 10-х гг. XVI в.), к-рая разошлась во множестве списков и была включена в ВМЧ. Редакционная правка была предназначена для того, чтобы вывести текст за границы Кириллова мон-ря. Изменился адресат обращения: в 1-й редакции - «братие», во 2-й - «отцы, и братиа, и богосъбранный съборе». Обе редакции имеют одинаковые заглавие и инципит («Похвала преподобнаго отца нашего чюдотворца Кирила, иже на Беле-озере, и отчасти чюдес исповедание», нач.: «Похваляему праведнику възвеселятся людие…»). Слово открывается комплексом библейских цитат. Далее автор обращается к братии, предлагая «светло праздновати» день преставления святого, затем следует молитвенное обращение к К. и 29 хайретизмов, половина к-рых имеет исторический характер: в них говорится о чудесах святого. Завершается Слово молитвой святому. Источниками Похвального слова являются Житие К., составленное Пахомием Логофетом, и Похвальное слово прп. Феодосию Печерскому. Похвальное слово К. оказалось чрезвычайно авторитетным текстом, повлиявшим на др. агиографические памятники (Житие Авраамия Смоленского, Чудеса Зосимы и Савватия Соловецких, описанные Вассианом, Похвальные слова Пафнутию Боровскому, Корнилию Комельскому, Похвальное слово на обретение мощей Зосимы и Савватия Соловецких в 1566 г.).

Биография

Согласно Житию Пахомия Логофета, К. преставился в 1427 г. в возрасте 90 лет, т. е. он род. ок. 1337 г., был крещен с именем Косма. Родители святого скончались, возможно, во время морового поветрия, оставив сына на попечение своему родственнику Тимофею Вельяминову († после 1389), к-рый был окольничим Московского вел. кн. св. Димитрия Иоанновича Донского. В Синодике Кириллова Белозерского мон-ря перечислен род К.: «Преподобнаго отца нашего игумена Кирила поминание. Михаила. Калинника. Тарасия. Симеона. Александра. Петра. Иова. Петра. Иванна. Исаака. Гавриила. Марию. Пантелеймона. Улиянию. Ирину. Матрону. Иванна. Евдокею. Евдокею. Евдокею. Улиянию. Марию. Марию. Матрону. Мартиниана. Симеона. Николу» (Шаблова. 2012. С. 140). В генеалогии боярского рода Вельяминовых Косма не значится, возможно, он приходился родственником Ирине, жене Тимофея (Кузьмин. 2006. С. 239). После совершеннолетия Косма стал казначеем Тимофея Вельяминова: в этом качестве он упомянут в меновной грамоте Димитрия Донского с чернецом Саввой (по мнению Л. И. Ивиной, Савва был иноком Симонова Старого московского в честь Рождества Пресв. Богородицы мон-ря (Ивина Л. И. 1979. С. 42. Примеч. 38; АСЭИ. Т. 2. № 340. С. 338-339)), составленной между 1378 и 1383 гг. (Кучкин. 2009. С. 296-299), или между 23 мая 1381 и 23 авг. 1382 г. (по мнению С. З. Чернова, симоновский чернец Савва участвовал в сделке как частное лицо, см.: Чернов С. З. Домен московских князей в городских станах, 1271-1505 гг. // Культура средневек. Москвы: Ист. ландшафты: В 3 т. М., 2005. Т. 2. С. 76-80), или в 1380-1382 гг. (Кузьмин. 2006. C. 241). Благодаря многолетней службе в доме Вельяминова Косма хорошо знал членов великокняжеской семьи (Вельяминовых связывали родственные узы с великокняжеским домом: племянник Тимофея Микула был женат на Марии Дмитриевне, родной сестре вел. кнг. Евдокии Димитриевны, жены вел. кн. Димитрия Донского). Неслучайно, когда К. основал обитель в Белозерье, семья вел. князя оказала ему поддержку: вел. кнг. Евдокия дала «в дом Святей Богородици игумену Кирилу село Сандыровское, и с лесы, и с пожнями, да пустоши поженки Ворсинские» (ААЭ. Т. 1. № 377. С. 474). Сыновья Димитрия Донского вел. кн. Василий I Димитриевич, можайский кн. Андрей Дмитриевич, звенигородский кн. Георгий (Юрий) Димитриевич, дмитровский кн. Петр Дмитриевич предоставляли обители «доволные милостыни» и находились в переписке с К.

Должность казначея тяготила Косму, и он упросил прп. Стефана Махрищского постричь его в монашество. Сначала это вызвало резкое недовольство Тимофея Вельяминова, но потом из уважения к прп. Стефану (Вельяминовы хорошо знали махрищского игумена, поскольку их вотчины находились по соседству со Стефановым Махрищским во имя Св. Троицы мон-рем; см.: Кучкин. 2009. С. 298) он отпустил своего казначея. Косма стал монахом Симонова Нового московского в честь Успения Пресв. Богородицы мон-ря (основан ок. 1379). Постриг совершил св. Феодор, архим. Симонова мон-ря, племянник прп. Сергия Радонежского. Архимандрит дал К. в качестве наставника старца Михаила (с 1383 епископ Смоленский; † 1402). Михаил принадлежал к духовной и политической элите московского общества: он был советником митрополитов Пимена и св. Киприана, неоднократно посещал К-поль по вопросам церковной дипломатии, известен как заказчик Киевской Псалтири. Пахомий Логофет в Житии К. называет старца Михаила «великим подвижником» (Преподобные Кирилл, Ферапонт и Мартиниан Белозерские. 1993. С. 64). Всю ночь до заутрени старец читал Псалтирь, а К. клал поклоны. Такое келейное правило описано в 7-й гл. «Сказания малого о безмолвии» прп. Григория Синаита и в «Слове душеполезном о безмолвии Филимона отшельника». В «Слове душеполезном...» говорится, что каждую ночь отшельник Филимон прочитывал всю Псалтирь и одно Евангелие, затем занимался Иисусовой молитвой, спал очень мало, на заре совершал молитвы 1-го часа (РГБ. Ф. 247. № 562).

Проводивший «любомудрое житие» старец Михаил преподал своему ученику урок «средней меры». Когда К. хотел ради строгого поста принимать пищу раз в 2 или 3 дня, подвижник не разрешил ему, а повелел есть в трапезной с иноками, «но не до сытости». После того как старец покинул Симонов мон-рь, архим. Феодор дал К. послушание в «хлебне», где его навещал прп. Сергий Радонежский (этот эпизод не получил отражения в Житии прп. Сергия, несмотря на то что Пахомий неоднократно возвращался к редактированию текста). В Житии К. подчеркивается, что прп. Сергий, приходя в мон-рь, направлялся не к племяннику, а к К. и часами беседовал с ним. Затем К. получил послушание в поварне. Его аскетические подвиги вскоре стали известны. Чтобы избежать почестей, К. юродствовал, что было необычно для аристократического Симонова монастыря. Настоятель неоднократно налагал епитимии на К., оставляя его по 40 дней на хлебе и воде, иногда епитимия длилась до 6 месяцев. Однако постепенно конфликт был исчерпан, и К. получил послушание «изыти от поварни в келию и тамо книгу писати» (Преподобные Кирилл, Ферапонт и Мартиниан Белозерские. 1993. С. 68). Затем игумен вновь вернул К. в поварню. Житие сообщает, что в этом послушании святой пробыл 9 лет и был рукоположен во иерея, но продолжал по собственному желанию трудиться в поварне.

Согласно Житию, после того как архим. Феодор стал архиепископом Ростовским, К. был поставлен архимандритом Симонова мон-ря. Свт. Феодор вернулся из К-поля в Москву вместе с митр. Пименом уже в сане архиепископа в июле 1388 г. (митр. Пимен совершил хиротонию симоновского архимандрита, находившегося с ним в К-поле, «у турок», ок. 1387 (ПДРКП. Прил. Стб. 215-218); в справочниках обычно указывается 1390-й как год поставления Феодора, однако это год 1-го упоминания его в рус. летописях как архиепископа Ростовского; см.: Кучкин. 1995. С. 122. Примеч. 39). Согласно позднему Житию Феодора Симоновского, на погребении вел. кн. Димитрия Донского († 19 мая 1389) присутствовал в числе др. лиц «Кирилл, архимандрит симановский» (Никольский. 1897. С. 14). В Житии свт. Феодора также сообщается, что архиепископ, вернувшийся с митр. Киприаном из К-поля в Москву 6 марта 1390 г. (ПСРЛ. Т. 8. С. 60), приходил в Симонов мон-рь и поучал К. и своих учеников (Никольский. 1897. С. 146. Примеч. 2). Согласно Житию К., преподобный вскоре оставил настоятельство «и в келию свою отиде безмолвиа ради»; новым настоятелем стал архим. Сергий (Азаков), в 1379-1381 гг. участвовавший в «Митяевом» посольстве в К-поль (см. Митяй (Михаил)), в 1389 г. он в сане архимандрита Новоспасского московского в честь Преображения Господня мон-ря сопровождал митр. Пимена в К-поль, с 1410 г. епископ Рязанский.

Согласно справочнику П. М. Строева, К. был архимандритом Симонова мон-ря в 1390-1396 гг., после чего его сменил архим. Иларион, настоятельство Сергия (Азакова) исследователь относит ко времени после настоятельства архим. Илариона (после 1406) (Строев. Списки иерархов. Стб. 149). Согласно сообщениям Троицкой, Симеоновской летописей и Московского летописного свода кон. XV в., 26 авг. 1406 г. симоновский архим. Иларион был хиротонисан во епископа Коломенского (ПСРЛ. Т. 18. С. 151; Т. 25. С. 234) (в Софийской II летописи, вероятно ошибочно, сказано, что на Коломенскую кафедру Иларион был поставлен из архимандритов Спасского мон-ря - ПСРЛ. Т. 6. Вып. 2. Стб. 15). 16 сент. 1406 г. Коломенский еп. Иларион участвовал в погребении митр. Киприана. Из сообщения Новгородской IV летописи известно, что прежде Иларион был настоятелем Лисицкого (Лисичьего) в честь Рождества Пресв. Богородицы новгородского мон-ря («...быв преже игуменом Лисицкой лавры» - ПСРЛ. Т. 4. Вып. 1. Ч. 2. С. 399-400). Неизвестно, когда лисицкий игумен стал симоновским архимандритом. Во всяком случае, Иларион покинул Лисицкий мон-рь ранее 1397 г.: в это время настоятелем Лисицкой обители был уже его ученик Варлаам (см.: Бобров А. Г. Монастырские книжные центры Новгородской республики // КЦДР: Севернорус. мон-ри. СПб., 2001. С. 38-39). Датировка Строева противоречит сведениям Жития, согласно к-рому К. стал архимандритом сразу за свт. Феодором и был смещен Сергием (Азаковым). Вероятно, взаимоотношения К. и Сергия, а также настоятельство Сергия в Симоновом мон-ре имели место до игуменства Илариона, т. е. ранее 1396 г., поэтому Иларион не упоминается в Житии К. Предположению о том, что Сергий был симоновским архимандритом ранее 1396 г., не противоречит летописная статья о хиротонии Сергия в 1410 г., поскольку в ней не сказано, что он был поставлен во епископы из симоновских архимандритов: «Того же лета постави Фотей митрополит епископа на Резань Сергия Озакова» (ПСРЛ. Т. 17. Стб. 54),- возможно, к 1410 г. Сергий жил в др. мон-ре.

Вопрос о времени игуменства К. в Симоновом мон-ре очень важен, поскольку напрямую связан с датой основания Кириллова Белозерского мон-ря. Традиц. датой создания обители считается 1397 г.: согласно Житию, К. пришел в Белозерье 60-летним старцем,- следовательно, обитель возникла ок. 1397 г. М. С. Серебрякова, придерживаясь хронологии Строева и считая, что отношения К. и Сергия (Азакова) развивались после ухода из Симонова монастыря архим. Илариона, пришла к выводу, что К. оставил Симонов мон-рь и основал мон-рь в Белозерье не ранее 1407 г. (Серебрякова. 2006). Это мнение поддержал М. А. Шибаев. Исследователь полагает, что уход К. с поста архимандрита Симонова мон-ря, возможно, связан с его попыткой заступиться за суздальских князей перед Василием I в 1402 г. (Шибаев. 2011).

Согласно Житию К., из-за зависти Сергия (Азакова) к духовным дарованиям К. и его известности преподобный был вынужден уйти в Старый Симонов мон-рь, но архимандрит стал досаждать ему и там. В одну из ночей, когда К. по своему обыкновению пел акафист Пречистой Деве, он услышал голос Богородицы, повелевающий уйти на Белоозеро, и увидел яркий свет, показывающий на место, где должен стоять мон-рь. Здесь появляется проходящая через все Житие К. тема чудесного покровительства Пресв. Богородицы сначала К., а затем основанному им мон-рю. В службе К., написанной ранее Жития (что указывает на древнее монастырское предание, восходящее, очевидно, к самому преподобному), сказано, что К. услышал глас от своей келейной иконы «Одигитрия Цареградская» (икона сохр.: ГТГ. Инв. № 22943). После чудесного явления К. стал расспрашивать о Белозерье инока прп. Ферапонта, к-рый «едино пострижение имый с святым». Ферапонт однажды бывал на белозерских землях по хозяйственным монастырским делам (у Симонова мон-ря в Белозерье была вотчина - с. Едома (Копанёв. 1951. С. 46)) и мог указать места, удобные для основания монастыря. Вскоре К. и Ферапонт покинули Старое Симоново и ушли на Белоозеро. Обходя различные места, К. узнал холм над Сиверским оз., показанный ему в видении. По преданию, К. увидел его «с высоты горы Мауры», расположенной на берегу Шексны (предание записал Н. К. Никольский: Никольский. 1897. С. 156. Примеч. 2). Старцы водрузили на склоне холма крест, ископали пещеру, впосл. К. соорудил деревянную келью, к-рая сохранилась в реставрационной копии XVII в. В скором времени прп. Ферапонт покинул К. и основал между Бородавским и Паским озерами Ферапонтов в честь Рождества Пресв. Богородицы мон-рь. Первоначальный состав братии Кириллова мон-ря формировался из жителей окрестных мест и монахов, покинувших Симонов мон-рь.

На первых порах К. пришлось преодолевать враждебность местного населения. Некий поселянин Андрей хотел сжечь келью святого, для чего ночью обложил ее хворостом и поджег. Но как только он отошел, огонь угас. Так повторилось неск. раз. После безуспешных попыток Андрей, испугавшись, исповедал свой грех святому. К., отпустив поселянина, пропел благодарственный канон Пресв. Богородице, сохранившей его невредимым. Впосл. Андрей принял постриг в Кирилловой обители и рассказал братии о своем прегрешении. Боярин Федор посылал в обитель слуг, чтобы ограбить мон-рь, думая, что бывш. симоновский архимандрит принес с собой большое богатство. Испугавшись неведомых воинов, охранявших обитель, боярин пришел к К. и раскаялся в своем намерении, на что старец ему ответил: «Ничто ино не имею в жизни сей, разве ризы сие, яже на мне видиши, и мало книжиць» (Преподобные Кирилл, Ферапонт и Мартиниан Белозерские. 1993. С. 84).

Первая деревянная ц. в честь Успения Пресв. Богородицы была возведена спустя неск. лет. Точных данных о дате освящения церкви не сохранилось. По предположению Шибаева, это могло произойти после начала систематической переписки богослужебных книг, т. е. после 1416 г. В обители был введен строгий общежительный устав, описанный Пахомием Логофетом в Житии К. У монахов была общая трапеза, в кельях запрещалось держать даже воду: жажду полагалось утолять в трапезной. За братской трапезой подавали 3 блюда, за исключением постных дней. Все хмельные напитки в мон-ре были запрещены. Святой просил соблюдать это правило и после его преставления. В кельях иноки не хранили личного имущества, кроме икон и книг, все необходимое они получали из казны. Каждый имел послушание в зависимости от способностей, изготовленное «рукоделие» монахи относили в казну. При этом иноки вели разный образ жизни и имели то молитвенное правило, к-рое для каждого устанавливал настоятель. В мон-ре соблюдалось строгое послушание игумену: без его благословения ничего не делалось, даже письмо, полученное от родственников-мирян, полагалось, не распечатав, отнести настоятелю и прочитать только после его разрешения. Посещать иноков в их кельях без необходимости не разрешалось. Особое правило касалось поведения в церкви. Во время службы никто не беседовал и прежде ее окончания из храма не выходил. К., будучи уже в преклонном возрасте, во время богослужения никогда не прислонялся к стене и не садился. На трапезу выходили по старшинству, у каждого было свое место, соблюдалось строгое молчание. К. был образцом подвижничества для братии: трудился в поварне, соблюдал строгое воздержание, за трапезой вкушал только от 2 блюд, «и сиа тому не до сытости», пил лишь воду. Старец имел редкий дар умиления, свойственный немногим святым: во время Божественной литургии и чтения келейного правила он не мог удержаться от слез. Как и прп. Сергий Радонежский, К. подавал братии пример нестяжательности, о чем свидетельствуют его простые, без украшений личные вещи, сохранившиеся до наст. времени: нагольная шуба преподобного сделана из черных овчин мехом внутрь, стихарь и фелонь - из бледно-серого мухояра (бумажная ткань с примесью шерсти), святому принадлежал корневой деревянный ковш. К. запрещал просить милостыню у мирских людей, обличал иноков, имевших «непостническое» лицо.

Как настоятель мон-ря, К. приложил немало усилий, чтобы обеспечить стабильное существование основанной им обители: от времени игуменства К. дошло 45 грамот (7 жалованных, 24 купчие, 13 данных, меновная). Наиболее ранняя грамота предоставила К. право беспошлинной рыбной ловли на Белоозере (АСЭИ. Т. 2. № 42). Поскольку в грамоте отсутствует упоминание о монастыре, Ивина предположила, что К. получил ее в начале своего пребывания на Белоозере, еще до возникновения обители (Ивина. 2002. С. 197). Одной из первых была также грамота на наволок Скотин (недалеко от Федосьина городка), купленный в свое время кн. Андреем Дмитриевичем у некоего Андреяна (АСЭИ. Т. 2. № 23). К. приобрел деревни Волковскую «у Серки да у Тимошки», Окуловскую - у свящ. Павла, Харламовскую - у Клима Жеребцова. Кн. Андрей Дмитриевич жалованной грамотой подтвердил сделку и освободил крестьян, населявших эти деревни, от всех податей и повинностей в пользу князя. К., как игумен мон-ря, получил судебную власть над жителями деревень. Ок. 1408 г. К. купил у прп. Ферапонта дер. Мигачевскую с наделами и городищем.

Как свидетельствует Пахомий Логофет, К. не принял у боярина Романа Ивановича село, к-рое тот хотел отдать мон-рю; игумен просил присылать в мон-рь хлеб, объяснив, что владение селом «могуще братиам безмлъвие пресецати, и от нас будут поселскиа и рядникы» (Преподобные Кирилл, Ферапонт и Мартиниан Белозерские. 1993. С. 112). Также К. отказался принять село как заупокойный вклад боярина Даниила Андреевича. Эти житийные рассказы исследователи считают недостоверными, указывая, что вотчина монастыря сформировалась при жизни его основателя. Однако, хотя грамоты свидетельствуют о большом количестве приобретений, обращает на себя внимание то, что речь в них идет о небольших покупках: пожнях, нивах, наволоках, пустошах и отдельных деревнях. Такой же характер имеют и вклады в мон-рь при К. В актовом материале не встречаются вклады от князей и бояр, упоминаемых в Житии. Единственное исключение - вклад кн. Андрея Дмитриевича - «село Великое на Волочке» (АСЭИ. Т. 2. № 44). Очевидно, что от вклада патрона Белозерского монастыря игумен не мог отказаться. По предположению Ивиной, грамота на с. Великое была дана мон-рю уже в конце игуменства К., во время приезда кн. Андрея Дмитриевича на Белоозеро (до июля 1422). Возможно, тогда князя сопровождала его жена кнг. Агриппина (Аграфена) Александровна, дочь стародубского кн. Александра Патрикеевича, упоминаемая в Житии. Княгиня хотела угостить братию рыбными блюдами во время Великого поста. Но К. не разрешил нарушать монастырский устав: «Аще сице сътворю, то сам аз уставу манастырьскому разорител буду» (Преподобные Кирилл, Ферапонт и Мартиниан Белозерские. 1993. С. 92). В Житии сказано, что кн. Андрей Дмитриевич «приложил» мон-рю «домы великыя и езера». К концу игуменства К. мон-рю принадлежали земли, находившиеся непосредственно вокруг обители, по обоим берегам Шексны, к востоку до Уломского оз., к югу до р. Славянки.

Незадолго до своего преставления К. поставил игуменом мон-ря иером. Иннокентия, «сам же крайнее безмлъвие любомудръствовати хотяше». Старец, сильно страдавший от болезни ног, совершал келейное правило сидя. Несмотря на немощь, К. всегда служил литургию по праздничным дням. В праздник Пятидесятницы святой отслужил последнюю литургию и причастился Св. Таин. В день преставления святого исцелился от «трясавицы» монастырский слуга Авксентий, находившийся вне мон-ря, «на селе».

К. оставил завещание - Духовную грамоту. Она сохранилась в подлиннике, написана на свитке с остатками шнура, к к-рому была подвешена печать (КБМЗ; опубл.: АИ. Т. 1. № 31. С. 61-62; Розов Н. Н. Определение подлинности док-та совр. техническими средствами // История СССР. 1965. № 2. С. 232-233). Предположительно писцом грамоты был ученик К. прп. Мартиниан. Первая часть грамоты является дословным заимствованием из Духовной грамоты митр. Киприана. В основной части К. назначает преемника - иером. Иннокентия, просит кн. Андрея Дмитриевича сохранить действие данных мон-рю грамот и изгнать из мон-ря тех, кто будут нарушать устав К. и не слушать игумена (АИ. Т. 1. № 32. С. 62).

Уже при жизни К. был известен как великий чудотворец. Он воскресил для причастия инока Далмата, умершего без покаяния. По молитвам святого прозрела жена кн. Ивана Карголомского (Карголомский удел находился к востоку от г. Белоозеро, ныне Белозерск, по берегу Белого оз.). Житие К. сообщает, что «много же иных слепых приводяху к святому» (Преподобные Кирилл, Ферапонт и Мартиниан Белозерские. 1993. С. 120). К преподобному часто обращались с просьбой молиться о чадородии: в частности, для этого кн. Михаил Белёвский посылал своих бояр в мон-рь. Белёвское княжество находилось на Черниговской земле, что говорит об известности К. далеко за пределами Белозерья. Впосл. у князя родились 2 сына и дочь. О чуде Пахомий Логофет узнал от мон. Игнатия, беседовавшего с женой белёвского князя кнг. Марией. Кн. Петр Дмитриевич (сын Димитрия Донского) просил святого молиться о прекращении мора в Дмитровском княжестве. Посланник передал также и личную просьбу княжеской четы: они прожили в браке 11 с половиной лет и оставались бесплодными (князь был женат на Евфросинии, дочери Полиевкта Вельяминова, свадьба состоялась 16 янв. 1406/07). К. отправил князю просфору и св. воду. После молебна в Дмитрове, для которого из Владимира был принесен крест с частицей Животворящего Креста Господня и св. вода из Кириллова мон-ря, мор прекратился. Через нек-рое время у княжеской четы родились сын и дочь (это чудо относится к последним прижизненным чудесам святого). Сведения Жития подтверждает вкладная грамота, данная вдовой кн. Петра Евфросинией по мужу и детям (АСЭИ. Т. 1. № 100; видимо, дети умерли в младенчестве).

Книжные труды К.

Согласно описи Кириллова мон-ря 1601 г., в келейной б-ке К. находилось 12 книг, именно с них начинается описание книжной казны. Большая часть книг, принадлежавших К., сохранилась в переплетах XVI в. Вероятно, тогда и были сделаны на них записи: «книги чюдотворца», а сами книги выделены из общего массива (в кон. XV в. книги К. еще специально не отмечались). Первым описал сборники К. архим. Варлаам (Денисов). Местонахождение книг К. установлено в результате исследования Г. М. Прохорова и Н. Н. Розова: ГРМ. Др. гр. № 12 и 13 (Евангелия), № 17 (Псалтирь), № 14 и 15 (Канонники), РНБ. Кир.-Бел. № 38/163, № XII, XIII, XV (сборники), ГИМ. Муз. № 3711 (Канонник), КБМЗ. № 403 (сборник канонический), № 405 (Святцы). В древнейшей описи монастырской б-ки кон. XV в. 2 кодекса считались принадлежащими К.: Святцы (КБМЗ. № 405), «Лествица с Дорофеем» (РНБ. Кир.-Бел. № 38/163). Согласно устному монастырскому преданию, зафиксированному архим. Варлаамом, письму К. принадлежала «Книга от Никонских правил» (КБМЗ. № 403; Варлаам (Денисов). 1860. С. 4. Примеч. 12). Первые книги для монастырской б-ки преподобный мог принести из Симонова мон-ря. Самая ранняя датированная рукопись, дошедшая до нас из б-ки Кириллова Белозерского мон-ря: ГРМ. Др. гр. № 15. В 8°, 1407-1408 гг.- это Канонник, принадлежавший, по преданию, К. Канонник помимо точной датировки не содержит информации о создании книги в Кирилловом мон-ре. Игумену мон-ря скорее всего принадлежал также Требник (Постригальник и Погребальник), к-рый по филиграням датируется кон. XIV - нач. XV в. (РНБ. Кир.-Бел. № 5/5; ркп. уникальна: написана частично на бумаге и пергамене, что указывает на ее древность).

В сборниках К. находятся древнейшие списки таких переводных сочинений, как: Устав скитского жития («Предание уставом иже на внешней стране пребывающим иноком, рекше Скитьскааго жития правило о келейном трезвении и катадневном пребывании, еже мы прияхом от отец наших») (РНБ. Кир.-Бел. № XV. Л. 69-100; № XII. Л. 255-273 об.), «От посланий преподобнаго отца Никона о глаголемых тайных книгах» (Там же. № XII. Л. 319-324 об.), «Галиново. На Ипократа» (Там же. Л. 215-235), исихастские сочинения («Зачяло умныя молитвы и въниманию» - Там же. Л. 327-329), большое число канонических текстов.

К. известен как автор 3 посланий сыновьям Димитрия Донского. Послания сохранились в сборнике XVI в. РНБ. Соф. № 454. Первое по хронологии послание обращено к вел. кн. Василию Димитриевичу. Из текста следует, что великий князь неоднократно жаловал мон-рь милостынями. Обычно грамота датируется между 1395 или 1399 г. и 1402 г. (АСЭИ. Т. 2. № 311. С. 271-273), поскольку в ней содержится призыв помириться с суздальскими князьями, вступившими в конфликт с Василием I. Традиционно под суздальскими князьями принято считать Василия Дмитриевича Кирдяпу и его брата Семена Дмитриевича. Летом 1402 г. Семен Дмитриевич явился с повинной к московскому князю, чем и определяется верхняя дата послания. Что касается нижней даты, то она связана со взятием Н. Новгорода суздальским кн. Семеном Дмитриевичем при помощи татар. Датировка этого события в последнее время стала причиной полемики между В. А. Кучкиным, относящим его к окт. 1395 г., и А. А. Горским, датирующим взятие Н. Новгорода окт. 1399 г. (Горский А. А. Датировка похода кн. Юрия Дмитриевича в «Татарскую землю» и некоторые аспекты московско-тверских отношений в кон. XIV в. // ДРВМ. 2004. № 4(18). С. 82-93; Он же. Судьбы Нижегородского и Суздальского княжеств в кон. XIV - сер. XV в. // Средневек. Русь. М., 2004. Вып. 4. С. 149-151; Кучкин В. А. Договорные грамоты московских князей XIV в.: Внешнеполит. договоры. М., 2003. С. 299-304; Он же. О времени похода кн. Юрия Дмитриевича в «Татарскую землю»: (К вопросу о методах исторического исследования) // ДРВМ. 2006. № 3(25). С. 106-132). Возможно, послание было написано, когда К. был еще архимандритом Симонова монастыря. Серебрякова выдвинула предположение о возможности написания послания в 1418 г. в связи с приездом нижегородских князей Даниила Борисовича и Ивана Борисовича к Василию I, а затем их бегством в 1418 г. из Москвы (Серебрякова. 2005). Однако в послании К. речь идет не о нижегородских князьях, а о суздальских. К. обращается к Василию I как к «князю великому всея земля Руския». Он говорит об ответственности правосл. правителя перед Богом за своих подданных: «Тя постави Дух Святый пасти люди Господня, еже стяжа честною Си Кровию» (Преподобные Кирилл, Ферапонт и Мартиниан Белозерские. 1993. С. 170). Вел. князь должен не только мудро управлять страной, но и являть пример христ. добродетели: за грех, совершённый князем, ответственны все.

Др. послание К. обращено к брату вел. князя звенигородскому кн. Юрию Димитриевичу. Оно написано, вероятно, незадолго до смерти жены князя Анастасии в 1418 г., поскольку К. упоминает о недуге княгини, скончавшейся в этом году. По-видимому, послание К. было ответом на письмо кн. Юрия преподобному. К., обещая молиться о выздоровлении княгини, запретил князю приезжать в мон-рь, желая избежать почитания: «Вси человецы начнут глаголати: «Кирила деля токмо поехал»». По мнению исследователей, т. о. преподобный демонстрировал поддержку Василию I в его противоречивых отношениях со звенигородским князем. В послании К. говорит о необходимости покаяния. Милостыня и «приношения», по его мнению, не могут загладить согрешений, от к-рых происходят все болезни и беды.

Третье послание адресовано кн. Андрею Дмитриевичу, датируется временем после 1413 г., поскольку в нем упоминается «чудо Пресвятой Богородицы», о к-ром Андрей писал К. Вероятно, речь идет о чудесном явлении Колочской иконы Божией Матери. К. был духовным отцом кн. Андрея. В своем послании преподобный продолжает тему ответственности правителя и конкретизирует ее, останавливаясь на основных пороках общества, на к-рые, по его мнению, князь должен обратить особое внимание: неправедном суде (поклепах, подметах, принятии решений за мзду), пьянстве христиан и существовании питейных заведений (корчмы), разбоях и воровстве, сквернословии. Святой добивался отмены «мыта» - пошлин за проезд, называя их «неправедными кунами». По мнению К., князь должен сам вникать в дела управления, не полагаясь на помощников: «А христианом... не ленися управы давати сам». Подобный образ действий для князя преподобный считал выше подвига поста и молитвы. Князь и его подданные должны неукоснительно и с благоговением посещать церковь, совершать молебны Спасителю и Пресв. Богородице. Тем, кто ленятся молиться и не могут поститься, святой предлагал давать по силе милостыню. К. постоянно в посланиях говорил о равенстве людей перед Богом: вельможи и простые люди одинаково благоговейно должны вести себя в храме, избегать греха. Никакая власть, по мнению К., не спасает «от нелицемернаго суда Божия». Судьи, к-рые праведно (без мзды) судят и нищего и богатого, будут спасены и «Царство Небесное наследуют». По мнению исследователей, послания К. представляют собой цельную «систему политического миросозерцания» теократического характера.

К. также был автором «Поучения старца ко ученику Кирилла, Белозерска чудотворца» и «Поучения старца Кирилла вечер в неделю сырную, по трапезе». К. приписывают «Предание старческое новоначальному иноку», сохранившее в своем составе устав преподобного, известный по его Житию. Однако, вероятно, К. создал устную уставную традицию, к-рая была записана его учениками и последователями не позже сер. XV в.

Почитание

Уже в грамотах 1428-1434 гг. Успенский Белозерский монастырь именуется «Кириловым» или «старцевым Кириловым» (АСЭИ. Т. 2. № 47-51, 53-66. С. 32-43); возможно, в этом было указание не только на личность основателя обители, но и на начавшееся его почитание. Не позднее кон. 30-х гг. XV в. была составлена служба святому, к-рая получила название Допахомиевской (славники этой службы читаются в стихираре РНБ. Q. I. 94, кон. 30-х гг. XV в.). Возможно, автором текста был сщмч. Питирим, еп. Великопермский, создатель служб на дни памяти и обретения мощей свт. Алексия, митр. Киевского и всея Руси. Сщмч. Питирим, согласно Житию К., был «ученик великого старца Кирила» (Буланин Д. М. Питирим // СККДР. Вып. 2. Ч. 2. С. 193). Основная тема Допахомиевской службы - многочисленные чудотворения от мощей святого.

Над гробом святого была сооружена гробница, о к-рой есть упоминания в Житии в рассказе о посмертных чудесах К. Множество чудес преподобного связано с исцелением бесноватых. По молитвам к святому у его мощей исцелилась от болезни ног кнг. Елена, жена верейского кн. Михаила Андреевича. Накануне прихода княжеской четы в мон-рь некий старец видел во сне К., к-рый, сидя на своей раке, сказал: «Подобает нам помолитеся о них... понеже они наши кормителие суть» (Преподобные Кирилл, Ферапонт и Мартиниан Белозерские. 1993. С. 154). С заступничеством К. кн. Михаил связывал свое исцеление от тяжелой болезни и избавление жены от смерти (ребенок умер в ее утробе за 6 недель до родов). После этого чуда кн. Михаил «многая предасть тоя обители села же и езера» (Там же. С. 158).

Согласно монастырскому преданию, еще при жизни основателя мон-ря прп. Дионисий Глушицкий написал икону-портрет К. (ГТГ), о чем известно из надписи на киоте, созданном в 1614 г. белозерским иконописцем Никитой Ермоловым: «Образ чюдотворца Кирила списан преподобным Дионисием Глушицким еще живу сущу чюдотворцу Кирилу в лето [6932 - 1424]». Надпись на киоте закрепила традицию почитания иконы как прижизненной, сложившуюся уже к сер. XVI в. Подтверждает предание опись 1601 г. (Опись. 1998. С. 44). Долгое время монастырское предание не вызывало сомнений (Варлаам (Денисов). 1860. С. 9-11; Антонова, Мнева. Каталог. Т. 1. № 246. С. 305-306; Реформатская М. А. Северные письма. М., 1968. С. 29; Прп. Кирилл Белозерский. 2011. С. 58-61). Однако в последние годы возобладала более взвешенная т. зр., согласно к-рой образ был написан вскоре после преставления святого, во 2-й четв. XV в., возможно до 1437 г., если согласиться с гипотезой об авторстве Дионисия Глушицкого (Вздорнов Г. И. Неизвестная статья А. И. Анисимова «Иконизация Кирилла Белозерского» // ПКНО, 1987. М., 1988. С. 196-198; Соловьёва. 2007. С. 263. Примеч. 12).

В 1447-1448 гг. было установлено общерус. почитание К. (Голубинский. Канонизация святых. С. 74). В междукняжеских договорах этого времени чудотворец К. упоминается вместе с прп. Сергием Радонежским как гарант соглашений (ПСРЛ. Т. 8. С. 121; ДДГ. С. 151, 153, 155; АИ. Т. 1. № 43. С. 87). Особое значение для установления общерус. почитания святого имела инициатива вел. кн. Василия II, к-рый в 1447 г. посетил Кириллов мон-рь, поставил корм братии и милостыню в благодарность обители, игумен к-рой освободил его от крестоцеловальной клятвы, данной Дмитрию Георгиевичу Шемяке в сент. 1446 г. (ПСРЛ. Т. 25. С. 268). Пахомий Серб в период между мартом и маем 1462 г. составил Житие К. и службу преподобному. Служба входила в Служебные Минеи и в Трефологии, посвященные рус. чудотворцам; она разошлась во множестве списков и стала источником для многочисленных заимствований (Службы Кириллу Новоезерскому, Дионисию Глушицкому, Максиму юродивому и др.).

В 1496 г. в ходе строительства каменного Успенского собора над гробом преподобного была возведена каменная палатка. В нач. XVI в. для местного ряда иконостаса Успенского собора в мастерской московского иконописца Дионисия был написан 1-й житийный образ К. (ГРМ. ДРЖ - 2741). По мнению И. Д. Соловьёвой, его создание было непосредственно связано с появлением нового агиографического текста - Похвального слова, поскольку основные 10 событий Жития К., перенесенные в Похвальное слово из текста Пахомия Логофета, нашли живописное претворение в клеймах монастырского образа. Икона находилась в местном ряду, справа от царских врат, рядом с дверью, ведущей в гробницу святого. Возможно, она вместе с шитой подвесной пеленой и лицевым покровом на раку была вкладом вел. кн. Василия III Иоанновича и его супруги Соломонии, сделанным в 1514 г. (Соловьёва. 2007. С. 248).

К нач. XVI в. в Кирилловом мон-ре сформировалась практика ежедневного келейного чтения канона К.: именно этим временем датируются списки канонников, включающих 1 или 2 канона преподобному, а описание традиции содержится в сб. «Старчество», где сравниваются «правила» Волоколамского и Кириллова мон-рей. В сер. XVI в. церковным обиходником Кириллова мон-ря зафиксирована практика чтения Жития К. в навечерие и затем на трапезе в день памяти преподобного, поскольку текст был очень объемным (читался полный текст Пахомиева Жития, а не сокращенный или краткое Житие). Можно предположить, что этот обычай сложился значительно раньше.

В 1529 г. обитель посетил вел. кн. Василий III и молился о даровании наследника. В авг. 1530 г. род. буд. царь Иоанн IV Васильевич. В знак благодарности князь поставил в мон-ре ц. в честь Усекновения главы Иоанна Предтечи, небесного покровителя новорожденного сына, c приделом во имя К. (освящен в 1534). Этот придел стал первым из посвященных святому. О широком общерус. почитании К. в XVI в. свидетельствуют служебники этого времени: в чине литургии, когда при совершении проскомидии над 3-й просфорой поминаются наиболее чтимые святые, почти всегда указывается имя К.

В 1585-1587 гг. над гробом преподобного была сооружена каменная церковь. Строительству предшествовало гневное послание Иоанна Грозного в Кириллов Белозерский мон-рь, в к-ром он укорял братию за пренебрежение памятью К.: это ярко проявилось в том, что над гробом опального кн. М. И. Воротынского был сооружен церковный придел, а над мощами К.- нет. К XVII в. мощи преподобного находились между Успенским собором 1496 г. и примыкающей к нему с северной стороны Кирилловской ц. В 1643 г. на средства боярина Ф. И. Шереметева над мощами К. была сооружена кипарисовая рака, украшенная позолоченными серебряными клеймами с изображением композиций на сюжеты Жития, сцен погребения и чудес преподобного, а также венцом с драгоценными камнями (РГАДА. Ф. 1441. Оп. 1. Д. 667. Л. 66). В XVII в. краткое Житие святого вошло в состав печатного Пролога (1643), служба - в 1-е издание Служебных Миней (1627), память - в 1-е издание «Святцев с летописью» (1646). В 1781-1784 гг. в Кирилловом мон-ре вместо храма кон. XVI в. была построена ц. во имя К., существующая ныне.

Подлинные вещи К. практически сразу стали главной святыней обители. Впервые связанные с К. реликвии зафиксированы в описи 1601 г.: перечень монастырских риз в ней начинается с риз чудотворца, крестов - с креста преподобного, отмечена также «купчая чюдотворца Кирила», хранившаяся в казне. Опись 1601 г. упоминает «киотец… а в нем крест золот с мощми Кирила чюдотворца» (Опись. 1998. С. 252). Вероятнее всего, речь идет о фрагментах вещей преподобного, т. к. все они в описи названы мощами: «Чюдотворцы Кирила мощи: часть клобука, шуба барания, ковш деревяной да тоска ременная, у ней пряжка деревяная, корман кожаный невелик» (Там же. Л. 336 об.). Кроме того, опись фиксирует почитание того места, где К. поставил крест: «...часовня древяна невелика, где чюдотворец Кирил водрузил крест» (Там же. Л. 321). Сохранилось 7 подлинных вещей преподобного: клобук из верблюжьей шерсти (КБМЗ, фрагмент хранится в мощевике Сергиево-Посадского музея), фелонь (КБМЗ. Инв. Цт 61), стихарь (Там же. Инв. Цт 62), шуба (Там же. Инв. Кп 1299, фрагмент хранится в мощевике Сергиево-Посадского музея), пояс кожаный с калитой (Там же. 808), ковш корневой (Там же. Инв. Д 26), вериги (согласно описи 1601 г., вериги не значились в числе вещей К., о них упом. прп. Иаков, архим. Кириллова Белозерского мон-ря, и они отмечены в Книге поступлений Кирилло-Белозерского музея за 1924 и 1929-1934 гг.). Из числа вещей, традиционно приписываемых К., исключены как более поздние предметы деревянный потир с живописным Деисусом (2-я пол. XVIII в.), медная чара (кон. XV в.), черемуховый посох (нач. XX в.?). Крест из кости с праздниками, названный в описи 1601 г., не сохранился, он не упоминается уже в описаниях XIX в. (см. о вещах К.: Опись. 1998. С. 268-272).

К. был одним из наиболее чтимых святых Белозерского края. Особо почитался святой в Кирилловом Новоезерском в честь Воскресения Христова мон-ре, основанном прп. Кириллом Новоезерским в нач. XVI в. При создании Жития Кирилла Новоезерского и службы ему их авторы использовали Житие К. и службу преподобному, написанные Пахомием Логофетом; в качестве тропаря и кондака Кириллу Новоезерскому были взяты за образец тропарь и кондак Допахомиевской службы К. В сер. XVII в. в Новоезерском мон-ре появились новые иконы: Кирилл Белозерский вместе с Кириллом Новоезерским в предстоянии Богоматери, Спас Смоленский с предстоящими Кириллом Белозерским и Кириллом Новоезерским. Впосл. имя К. было включено в Собор Белозерских святых, сформировавшийся во 2-й пол. XVIII в.

За пределами Белозерья К. особо почитался в Соловецком в честь Преображения Господня и в Александровом Ошевенском мон-рях. На Соловках было записано новое посмертное чудо святого (новые чудеса преподобного в Кирилловом Белозерском мон-ре не записывались) - явление Богородицы и К. Ивану Трифонову в 1663 г. Почитание К. прп. Александром Ошевенским отразилось в Житии прп. Александра, где одна из глав посвящена описанию дня памяти К. Уже основав собственную обитель, Александр тяжело заболел и исцелился после явления Белозерского чудотворца. Это 2-е посмертное чудо К., известное вне Пахомиевского текста Жития К. Выговские книжники также проявляли интерес к Житию и уставу преподобного. Слово Семена Денисова «О чудотворцах, в России воссиявших» обнаруживает детальное знакомство с Житием К., преподобному посвящен обширный панегирик.

Новый этап почитания К. связан с деятельностью прп. Иакова (Поспелова), настоятеля Кириллова Белозерского мон-ря в 1866-1896 гг. В 1875 г. было издано подготовленное архим. Иаковом Житие К. В 1886 г. на горе Маура по его инициативе поставили часовню. В отзыве о предполагаемой реформе общежительных мон-рей, данном в Новгородскую консисторию, архим. Иаков рекомендовал требовать от настоятелей, чтобы они подписывали обязательство о соблюдении в своих обителях устава К. и «Предания» прп. Нила Сорского (РГАДА. Ф. 1441. Оп. 2. Ед. хр. 1965. Л. 5 об.; см.: Романенко. 1997). Он же заказал А. Ф. Ковалевскому акафист К., к-рый стал одним из лучших произведений писателя.

В 1924 г. Кириллов мон-рь был закрыт, драгоценную раку святого увезли (металлические детали, в т. ч. 2 фрагмента чеканного рельефного изображения К. с крышки раки, сохр. в фондах ГММК). Однако молитвенное почитание великого чудотворца не прекращалось. В советские годы у стены Кирилловской ц. постоянно молились местные жители, над местом погребения преподобного тайно читали акафист святому сотрудники Кирилло-Белозерского музея. Первые богослужения в обители состоялись 21-22 июня 1991 г., на память К., всенощное бдение и литургию совершил иером. Арсений (Шастель), настоятель ц. Богоявления в с. Ферапонтове. Литургия завершилась многолюдным крестным ходом вокруг монастыря. 15 авг. 1992 г. молитву К. над местом его погребения прочитал Патриарх Московский и всея Руси Алексий II. Первый архиерейский крестный ход на территории мон-ря во главе с Вологодским и Великоустюжским еп. Максимилианом (Лазаренко) состоялся 22 июня 1993 г. В 1998 г. восстановлено регулярное богослужение на территории бывш. мон-ря, Кирилловская ц. передана Вологодской епархии. В наст. время мощи К. почивают под спудом в посвященной ему церкви.

Иконография

К. свидетельствует о его почитании не только в Белозерье, на вологодских землях, в Москве и на Севере, но и по всей России. По числу сохранившихся памятников, разнообразию изводов и воплощению образа святого в разных видах искусства она сопоставима с иконографией прп. Сергия Радонежского. Образ К., как правило, вводился во все композиции с сонмом рус. преподобных, где занимал одно из почетных мест.

Сохранилось уникальное, не имеющие аналогов в иконографии др. древнерус. святых изображение К., к-рое, по монастырскому преданию, считалось исполненным в 1424 г., т. е. за 3 года до смерти святого, прп. Дионисием Глушицким (до 1918 находилось в Кирилловом Белозерском мон-ре, в 1924 поступило из ЦГРМ в собрание ГТГ; см.: Антонова, Мнева. Каталог. Т. 1. С. 305-307. № 246). Ростовой образ К. написан на липовой доске небольшого размера (28×24 см) с ковчегом; оборот был закрыт шелковой тканью с надписью: «Кня[зя?] Ива[на?]», которая интерпретировалась как имя кн. И. М. Воротынского (Там же. С. 306. Примеч. 2) или вел. кн. Иоанна IV Васильевича (Вздорнов. 1988. С. 197). Святой облачен в обычные монашеские одежды, куколь на плечах, схима сдвинута влево, в руках, одна из к-рых скрыта под мантией, свиток. Пропорции фигуры искажены: голова не в меру большая, плечи очень узкие (видимо, так мастер обозначил сутулость и преклонные годы старца), контуры фигуры и мелкие черты лица асимметричны. Фон золотой, позем украшен разбеленными мазками, вокруг головы К. контуром обозначен нимб. При всей «каноничности» иконографии в художественном строе образа заметна непосредственность и свобода авторской манеры, «скорописность» приемов исполнения, отсутствует выверенность и точность рисунка. На верхнем поле иконы имеется полустертая надпись: «ОА[гиос] ПРЕПО(д)БНI КИРИЛЪ». Как заметил после реставрационного раскрытия иконы в 1918 г. А. И. Анисимов (Там же. С. 185, 191), имя нанесено киноварью более светлого оттенка,- очевидно, одновременно с созданием образа, а чин святости был добавлен впосл. (скорее всего накануне или после церковного прославления преподобного в 1447-1448).

Среди исследователей нет единого мнения о времени создания этого образа К., диапазон датировок - от 1424 г. (условно, со знаком вопроса) до рубежа XV и XVI вв. (Рыбаков. 1995. С. 40). Авторство прп. Дионисия Глушицкого только предположительно, поскольку достоверных икон этого мастера неизвестно, и, т. о., невозможно проанализировать стилистику его работ. Предание о существовании «прижизненного» образа было зафиксировано в документах не ранее сер. XVI в. О нем не упоминал Пахомий Логофет, собиравший ок. 1462 г. сведения о святом у его учеников и последователей в Кирилловом монастыре. Во вкладной книге обители записано, что в 1548 г. (т. е. вскоре после канонизации прп. Дионисия Глушицкого) царь Иоанн IV с царицей Анастасией Романовной «присылали по образ по чудотворцев» и приложили к нему «чудотворцеву пелену з жемчюгом» (Вздорнов. 1988. С. 196, 200; Опись. 1998. С. 44). Ее идентифицируют с сохранившейся шитой пеленой «дионисиевского» извода из Кириллова мон-ря (ГРМ; мастерская царицы Анастасии Романовны?). Как произведение «Дионисиева письма» образ упомянут в той же вкладной книге под 1565 г. В наиболее ранней сохранившейся монастырской описи (1601) отмечено: «Образ, пядница, преподобнаго Кирила чюдотворца, а писал преподобны Деонисей Глушитцы при чюдотворце Кириле, обложен золотом», подробно описано украшение иконы - сканый золотой венец, цата, кресты с драгоценными камнями (Опись. 1998. С. 44). В это время образ стоял в иконостасе Успенского собора обители справа от царских врат, над иконой Божией Матери «Одигитрия», по-видимому принесенной К. из московского Симонова мон-ря (ок. 1397, ГТГ).

В 1614 г. для «иконопортрета» был изготовлен складень-киот, в навершии и подножии к-рого были вырезаны надписи с датами: «Образ чюдотворца Кирила списан преподобным Дионисием Глушицким еще живу сущу чюдотворцу Кирилу в лето [6932 - 1424]»; «зделан сей киот в дом Пречистыя и чюдотворца Кирила в лето [7122 - 1614] года по благословению игумена Матфея в славу Богу». Иконописец Никита Ермолов из Белоозера (ныне Белозерск), работавший по заказам Кириллова мон-ря, написал образ Спаса Нерукотворного с ангелами в навершии киота и 4 сюжета Жития К. на створках: слева - рождение святого и водружение креста на месте буд. обители, справа - явление святому Пресв. Богородицы в Симоновом мон-ре и создание прижизненного образа. В последней сцене, отсутствующей в др. известных житийных циклах К., в центре композиции на фоне палат изображен прп. Дионисий Глушицкий с большой ростовой иконой-портретом преподобного в руках, слева на фоне белокаменного храма стоит почтенный старец, т. е. показано, что образ писался с натуры (согласно надписи - «зря на святого»), а композиция разработана на основе подобных икон евангелиста Луки, создающего образ Божией Матери. Киот с первообразом, к-рый почитался чудотворным, поместили на солее справа перед иконостасом, затем перенесли в храм, воздвигнутый над мощами К. В наст. время киот хранится в собрании КБМЗ, в центре помещена совр. копия древнего «иконопортрета».

В 1897 г. «дионисиевский» первообраз, покрытый окладом с жемчужной обнизью по контуру фигуры (венец и цата отсутствуют), был воспроизведен на отпечатанной в мастерской Штадлера и Паттинота в С.-Петербурге хромолитографии (РГБ; см. также: Никольский Н. К. Кирилло-Белозерский мон-рь и его устройство до 2-й четв. XVII в. СПб., 1897. Т. 1. Вып. 1. Вкл.). Древний оклад иконы, состоящий из чеканных пластин золота в среднике и серебра на полях, был изготовлен в 1614 г. одновременно с киотом (находится в собрании ГММК) и, возможно, заменил басменный.

Особое почитание «иконопортрета», ставшего образцом для иконописцев, выразилось в большом количестве списков с него, к-рые воспроизводили оригинал, как правило «в меру и подобие». Эти небольшие иконы-пядницы писались приглашенными и местными (белозерскими и вологодскими) мастерами. Наиболее ранним и интересным является список из Архангельского собора Московского Кремля, находившийся возле раки с мощами блгв. царевича Димитрия Угличского (2-я пол. XVI в. под записью 1774 г. диак. Луки Глаголевского, ГММК; см.: Вера и Власть: Эпоха Ивана Грозного: Кат. выст. / ГММК. М., 2007. С. 186-187. Кат. 79). Предполагают, что эта икона, точно повторяющая особенности авторского рисунка и почти идентичная образцу по размерам, происходит из царских молелен, где сохранялась как семейная реликвия. Золотой чеканный оклад с черневыми образами Успения Пресв. Богородицы и избранных рус. преподобных на дробницах (в их числе прп. Дионисий Глушицкий) выполнен в ведущей ювелирной мастерской Москвы. В надписи на нем, как и на оригинале, использованы греч. и рус. слова для обозначения святости («оагио(с) препо(до)бны»).

В иконографии списков «дионисиевского» извода встречается неск. вариантов, которые различаются деталями рисунка фигуры святого (направление взгляда - на зрителя или немного в сторону, положение рук - обеими держит свиток или правой благословляет, в левой свиток) и изображением в небесном сегменте (Господь Вседержитель или образ Божией Матери «Знамение»; на оригинале сегмента нет). Для их создания нередко использовались прориси, подобные иконному образцу кон. XVIII в. (ГИМ; см.: Иконные образцы XVII - нач. XIX в.: Иконография рус. святых / ГИМ; сост.: З. П. Морозова. М., 1994. С. 14; Маркелов. Святые Др. Руси. Т. 1. С. 294-295). Такие иконы-списки, создававшиеся преимущественно в XVII - 1-й пол. XVIII в., имеются в ГТГ, ГРМ, ЦМиАР, ГМИР, СПГИАХМЗ, АОКМ, ВГИАХМЗ, церковных и частных собраниях.

В местном ряду иконостаса ц. во имя К. в Кирилловом мон-ре стояла почитаемая, украшенная окладом, камнями и пеленами «из царские дачи» копия этого извода («з живописново образа» - Опись. 1998. С. 74-75), к-рую к 1621 г. заменили новой (Лелекова. 2011. Т. 1. С. 32-33). Один из немногих примеров воспроизведения «иконопортрета» большого размера - икона нач. XVII в. (КБМЗ), к-рая, судя по насыщенному монохромному колориту, была ориентирована на первообраз, покрытый потемневшей олифой. Еще более монументальной по характеру является сев. икона посл. трети XVII в. (АМИИ; была перенесена из Никольской ц. в дер. Сырья в часовню прп. Кирилла Сырьинского; см.: Кольцова Т. М. Иконы Северного Поонежья. М., 2005. С. 273) с образом Божией Матери «Знамение» в сегменте, позем в виде нарисованных в прямой перспективе плит. Помимо подвесной пелены из ГРМ создавались и др. шитые реплики первообраза (строгановская пелена 60-х гг. XVII в., СИХМ; см.: Силкин. 2002. С. 332, 334-335. Кат. 138). Кроме того, иногда эта иконография с различной мерой уподобления переносилась на изображения др. преподобных (один из ранних примеров - средник вологодской иконы «Прп. Сергий Радонежский, с 12 клеймами жития» 1-й трети XVI в., Собрание икон при поддержке Фонда св. всехвального ап. Андрея Первозванного, Москва).

Нек-рые иконы этого извода имеют сопроводительные тексты. Напр., образ 1624 г. (под записью XIX в., ВГИАХМЗ), согласно резной надписи по полю древнего киота, есть «изоображение и во все(м) подобие и мера з живописнаго образа чюдотворца Кирила по желанию и вере грешнаго черньца Фла[виана?]», т. е. он был скопирован по заказу монаха, возможно старца Кириллова Белозерского мон-ря Флавиана, почившего в 1633 г. и погребенного возле Успенского собора. Текст повторяется в гравированной надписи 50-х гг. XIX в. на металлической пластине внутри киота («Находящаяся в сем киоте св. икона… замечательна своею древностию, о которой свидетельствует вырезанная на краях сего киота надпись следующаго содержания…»). В 1852 г., «при протоиерее Николае Ламанском, старостой купцом Николаем Колесовым» икона была украшена серебряным окладом. Позднее на обороте доски появилась еще одна запись - о том, что «в 5 нед[елю] Вел[икого] Поста в 1925 г. чистила эту икону раба Божия Мария Булатова...». Икона происходит из вологодской ц. во имя К. в Рощенье.

Более идеализированный тип изображения К. был создан московским иконописцем Дионисием в кон. XV - нач. XVI в. в свойственной этому мастеру изысканной по рисунку, ритмически выразительной и декоративной манере. Имя знаменитого иконника было внесено в синодики Кириллова мон-ря нач. XVI и XVII в. (РГАДА. Ф. 181. № 539; РНБ. Кир.-Бел. № 759/1016; КБМЗ. № 279; Попов Г. В. Живопись и миниатюра Москвы сер. XV - нач. XVI в. М., 1975. С. 78-79, 315-320). Икона кон. XV - нач. XVI в. кисти Дионисия (ГРМ; см.: Гусева Э. К. Икона «Кирилл Белозерский» кон. XV - нач. XVI в. из собр. ГРМ // ДРИ. 1989. С. 113-122), покрытая басменным окладом, находилась в приходской ц. Казанской иконы Божией Матери, ранее принадлежавшей Кириллову мон-рю (по предположениям исследователей, первоначально стояла в местном ряду иконостаса Успенского собора или возле гроба К.). К. представлен в классической иконографии преподобных: изображен прямолично в рост, удлиненные пропорции, узкие плечи (возможно, влияние «иконопортрета» прп. Дионисия Глушицкого), левая нога немного согнута в колене, правая рука отведена в сторону в жесте двуперстного благословения, в левой - развернутый свиток с пространным текстом: «Внимаите братиа имеите чистоту душевную…» - и т. д. Облик святого типичен для работ Дионисия: высокий лоб и утонченные мелкие черты лица, легкая асимметрия контуров, немного волнистые волосы и окладистая борода средней величины с проседью. По словам Анисимова, в это время «лик Кирилла уже трудно отличить от лика Сергия Радонежского» (Вздорнов. 1988. С. 194). Близость типа изображения обоих преподобных особенно заметна при сопоставлении их полуфигур, помещенных в парных медальонах на сев. подпружной арке в росписи собора Рождества Пресв. Богородицы в Ферапонтовом мон-ре, выполненной Дионисием с сыновьями (1502). В целом очень похожие образы отличаются по рисунку, контуру волос и бороды, положению рук, цвету монашеского одеяния.

Вскоре после появления «официальных» единоличных икон К. было создано неск. покровов на его раку - выдающихся памятников московского лицевого шитья. Эти богатые вклады свидетельствуют об особом внимании великокняжеской семьи к прославленной сев. обители и ее основателю. Так, ранний покров, изготовленный в 1514 г. мастерицами из светлицы супруги вел. кн. Василия III Соломонии Юрьевны Сабуровой (ГРМ), указывает на то, что в это время гробница святого уже была оформлена, хотя придельная ц. прп. Кирилла над его мощами была пристроена к юж. стене Успенского собора только в 1585-1587 гг. Облик К. довольно условен и близок к облику прп. Сергия Радонежского, благословение двуперстное, в левой руке - свиток; внизу вкладная надпись об исполнении покрова «повелением» вел. князя. На покрове «по зеленой камке» 1-й пол.- сер. XVI в. (по мнению Л. Д. Лихачёвой, сер. XV в., ГРМ) в отличие от предыдущего К. предстает седовласым и седобородым старцем, но рисунок фигуры в большей степени приближен к изводу «иконопортрета». Более поздние произведения различаются по рисунку, колориту и приемам шитья, но повторяют ту же иконографию (свиток иногда раскрыт, вверху образ Св. Троицы - «Гостеприимство Авраама»): покровы 1555 г. из мастерской царицы Анастасии Романовны (ГРМ), 1644 г. (вклад боярина Ф. И. Шереметева, КБМЗ). Один из них был изготовлен в мастерской царицы Марии Нагой в 1587 г. (КБМЗ) и прислан в обитель, вероятно, в 1592 г. «повелением» царя Феодора Иоанновича с царицей Ириной как вклад царевича Димитрия Угличского «за их государево здоровье и за свое и за матерь свою царицу и великую княгиню Марию» (надпись на кайме). Исключителен покров 1671 г. (вклад кн. Я. Н. Одоевского, КБМЗ): на груди преподобного - его келейная икона Божией Матери «Одигитрия». Всего сохранилось 8 покровов К. (подробнее см.: Маясова Н. А. Древнерус. лицевое шитье из собр. Кирилло-Белозерского мон-ря // ДРИ. 1989. С. 203-224; Опись. 1998. С. 151).

Представление о надгробном комплексе К. дополняет крышка его серебряной раки (1643, ГММК; см.: Шакурова Е. В. Рака Кирилла Белозерского из Кирилло-Белозерского мон-ря // ПКНО, 1982. Л., 1984. С. 408-416), созданная в Серебряной палате Московского Кремля. Рака являлась «по вере строением» боярина Шереметева, над ее созданием трудились неск. ведущих столичных мастеров. Рельефная фигура К. повторяет традиц. иконографию: схимнический куколь лежит на плечах, правая рука - в благословляющем жесте, левая сжимает развернутый свиток. Глаза святого полуприкрыты, подчеркнуты его выступающие плечи, на фоне - чеканный растительный узор. Рака была обложена позолоченными серебряными и медными клеймами с изображением погребения и чудес К. и с текстами из его Жития. Над венцом размещалась серебряная дробница с иконой Св. Троицы, на полях крышки - 4 литые дробницы с образами преподобных Сергия Радонежского, Алексия, человека Божия, Ферапонта и св. Феодора, небесного покровителя вкладчика (не сохр.). Сень с ракой в интерьере церкви запечатлена в 1909 г. фотографом С. М. Прокудиным-Горским (Б-ка Конгресса, Вашингтон).

Благодаря изводам прп. Дионисия Глушицкого и московского «иконника» Дионисия наиболее распространенным типом единоличных икон стало фронтальное изображение в рост, как на 2 иконах в серебряных окладах 2-й пол. XVI в.- из Горицкого Воскресенского мон-ря и из ц. Усекновения главы св. Иоанна Предтечи в с. Кирилловские Танищи (ЧерМО; на первой необычная надпись на свитке: «Во имя Святыя Жывоначалныя Тр[оицы…]»); на пелене 1598 г. из монастырской ц. во имя К. (вклад С. А. Голицыной, КБМЗ); на пядницах кон. XVI - нач. XVII в. (ЦМиАР), кон. XVI в. (реставрация XIX в., Британский музей; см.: Кормак Р. Иконы. М., 2008. С. 106, 136. Кат. 99. Ил. 67), XVII в. из ц. Входа Господня в Иерусалим в Каргополе (ВГИАХМЗ); на иконах нач. XVII в. письма Ермолова (Музей фресок Дионисия в Ферапонтове) и XVIII в. из Горицкого мон-ря (КБМЗ); на прориси с иконы XVII в. (Маркелов. Святые Др. Руси. Т. 1. С. 298-299. № 147) и др. В редких случаях свиток изображен в правой руке святого (ГТГ; см.: Антонова, Мнева. Каталог. Т. 2. С. 69-70. № 426). Поясной вариант встречается не так часто: икона сер. XVI в. в басменном окладе (ГВСМЗ; см.: Иконы Владимира и Суздаля: Кат. / ГВСМЗ. М., 20082. С. 242-243. Кат. 39). Длительное время образом К. считалось изображение преподобного 3-й четв. XVI в. из коллекции А. А. Ширинского-Шихматова (ЦМиАР; надпись утрачена), к-рое в последнее время интерпретируется и как образ прп. Александра Свирского. Единоличные изображения К. встречаются также в книжной миниатюре, напр. на фронтисписах рукописей его Жития (сер. XVII в.- ГИМ. Барс. 1084. Л. 1 об.; 10-е гг. XVIII в.- БАН. П I. Б 85. Л. 46 об.).

В иконописных подлинниках 2-й четв. XVII - 30-х гг. XIX в. под 9 июня внешность К. уподобляется облику прп. Сергия Радонежского: «…сед, брада доле Сергиевы, ряска вохра с белилы, свиток держит обема рукама» (РНБ. Соф. № 1523. Л. 172; др. примеры см.: Маркелов. Святые Др. Руси. Т. 2. С. 144-145); «…подобием стар и сед, власы просты, мало с ушей, брада доле Сергиевы и шире, ризы преподобническия, исподь дикожелтая, в руке его свиток» (Филимонов. Иконописный подлинник. С. 364). Приводятся разные варианты надписи на свитке: «…не скорбите братия и чада в день покаяния [покоя] моего, предаю вас Богу и Пречистей Его Матери» (БАН. Строг. № 66. Л. 114); «…не скорбите братие, но посему, разумейте, аще будут угодна дела моя, то не оскудеет место сие» (Большаков. Подлинник иконописный. С. 105-106); «…Сердцеведче, иже видимых и невидимых Зиждителю, услыши нас, Милосерде, и даруй нам чадо, даждь нам плодородие залог, яко да рожденное оно приведета в дар, яко в честнем даровании Богу» (ИРЛИ (ПД). Перетц. № 524. Л. 96, под 9 дек.). Тип изображения К. (длина бороды) стал образцом для уподобления ему облика др. святых, напр. прп. Иринарха Соловецкого. В пособии для иконописцев 1910 г. худож. В. Д. Фартусова К. описан как «старец 90 лет, сед; волосы просты, борода более средней величины и широковата; лицо худое; одежды убогия и многошвенныя с заплатами,- они состоят из подрясника, подпоясаннаго ремнем, и мантии, поверх которой надет епитрахиль» (Фартусов. Руководство к писанию икон. С. 311).

К раннему этапу развития иконографии К. относится также ряд его изображений на полях икон: фронтальная полуфигура (предположительно, пластина с надписью утрачена) на нижнем поле приписываемой Дионисию Смоленской иконы Божией Матери, с избранными святыми, из ризницы Троице-Сергиева мон-ря (посл. четв. XV в., изображения преподобных дописаны позднее, ГТГ); фигура на левом поле др. Смоленской иконы Божией Матери (XVI в., напротив, очевидно, прп. Сергий Радонежский; ГРМ, из собрания Н. П. Лихачёва); чеканный образ на серебряном окладе визант. иконы Божией Матери «Одигитрия» из Покровского мон-ря в Суздале, кон. XIV - нач. XV в. (московский оклад - 1-я пол. XVI в., ГРМ). В описи Кириллова мон-ря 1601 г. иконы Божией Матери «Одигитрия», «Умиление» и «Знамение» с К. на поле (иногда и с прп. Сергием) упоминаются очень часто (Опись. 1998. С. 48, 58, 61, 67-68, 71, 76-77 и др.). Необычно совмещение ростового образа К.- на левом поле, в молении - с Донской иконой Божией Матери (1-я пол.- сер. XVI в., дар К. Т. Солдатенкова в старообрядческую ц. Покрова Пресв. Богородицы при Рогожском кладбище в Москве; см.: Древности и духовные святыни старообрядчества. М., 2005. С. 48. Кат. 20). Особое покровительство Пресв. Богородицы К. выразилось в появлении резного образа (очевидно, воспроизводил живописный) «Богоматерь с Младенцем на престоле, с предстоящим прп. Кириллом Белозерским» XVI в. в раме 1797 г. работы московских серебряников (ГРМ, происходит из старообрядческой моленной на Коломенской ул. в С.-Петербурге).

Ранним изображением К. является его ростовой фронтальный образ, как и прп. Сергия, на окладе «Христофорова Евангелия» из Кириллова монастыря (1448-1533, ГРМ). Кроме того, уже во 2-й пол. XV в. образ К. помещали на московских памятниках лицевого шитья, в частности в медальоне на нижнем поле сударя «Явление Божией Матери прп. Сергию Радонежскому, с Деисусом и избранными святыми» (посл. четв. XV в., ГММК) - К. с темно-русыми волосами и со сравнительно небольшой бородой; на сударе (по описям, «плащанице») «Избранные святые в молении образу Божией Матери «Неопалимая Купина»» из Кириллова Белозерского мон-ря (кон. XV - нач. XVI в., ГРМ; см.: Опись. 1998. С. 152) - К. в среднике крайний слева, за спиной свт. Леонтия Ростовского. Эта традиция прослеживается и позднее: на пелене «Избранные святые» 1-й пол. XVI в. (мастерская вел. кнг. Елены Васильевны Глинской, ГИМ; см.: Маясова. 2004. С. 32-33. Ил. 12), на мн. строгановских произведениях шитья, как, напр., на вкладах в Благовещенский собор Сольвычегодска и Успенский собор Ростова: на 2 пеленах «Мч. царевич Димитрий, с избранными святыми» (1654 и 1656, СИХМ, ГРМ), на воздухе «Положение во гроб, с избранными святыми» и на покровце «Се Агнец Божий, с избранными святыми» (ок. 1661, ГМЗРК; см.: Силкин. 2002. С. 192-194, 196-199, 274-277, 324-325. Кат. 21, 23, 83, 84, 127), а также на саккосе патриарха Никона (1655, ГММК; см.: Маясова. 2004. С. 318-321. Кат. 108) и на вставном подоле XVIII в. к саккосу митр. Казанского Лаврентия 60-х гг. XVII в. (ГОМРТ; см.: Маясова. 2004. С. 294-296. Кат. 95) и др.

Наиболее ранний житийный образ К. был создан в нач. XVI в. (на рубеже 10-х и 20-х гг.) в мастерской Дионисия, когда ее мог возглавлять сын художника, и предназначался для иконостаса Успенского собора Кириллова мон-ря (ГРМ; см.: Соловьёва. 2009). В монастырских описях он значится 4-м справа в местном ряду, после 2 храмовых икон Успения Пресв. Богородицы (Опись. 1998. С. 46-47), недалеко от двери, ведущей к гробнице К. Не исключено, что образ К. «в деянии» был вложен в мон-рь вел. кн. Василием III и его супругой Соломонией Сабуровой вместе с покровом на раку чудотворца (1514, ГРМ) и шитой подвесной пеленой с житийным образом К. (ГРМ). Оклад иконы 1-й пол. XVI в. хранится в ГТГ. Ростовой образ в среднике восходит по иконографии к единоличной иконе К. письма Дионисия, но фигура более монументальна и репрезентативна, шире жест разведенных рук. Произведение входит в группу созданных на рубеже XV и XVI вв. житийных икон наиболее чтимых рус. чудотворцев.

Состав сюжетного цикла, хотя и следует в целом тексту Жития Пахомия Логофета, ориентирован исключительно на монашескую тематику: в нем отсутствует рассказ о мирской жизни святого, зато сделан акцент на чудесах, сопровождавших основание и становление обители. Цикл начинается с клейма, посвященного постригу преподобного в Симоновом мон-ре. Далее в 20 клеймах изображены: беседа К. с прп. Сергием Радонежским в монастырской хлебне (К. написан более молодым, он склонил голову перед великим собеседником); поставление К. во иерея (облачен в светлую фелонь); отказ от настоятельства ради безмолвия (К. отдает игуменский посох Сергию (Азакову)); чудесное видение обители на Белоозере (К. выглядывает из оконца своей кельи) и уход его с прп. Ферапонтом из Симонова мон-ря; водружение креста на берегу Сиверского оз. и сооружение кельи при помощи крестьян Авксентия и Матфея; чудо о поселянине Андрее, собиравшемся сжечь келью К., и приход плотников-«древоделов» для строительства церкви; избавление мон-ря от пожара; приход посланцев кн. Михаила Белёвского (у К. в руке - игуменский посох, у монаха,- вероятно, хлебы для послов); явление К. во сне кн. Михаилу и кнг. Марии с пророчеством о чадородии (в руке К.- 3 сосуда); чудо об умножении вина для богослужения; чудо об умножении хлебов во время голода; спасение рыбаков во время бури на озере; чудо об иноке Далмате, оживленном молитвой К. для причастия (К. в молении пред иконой Божией Матери); явление Пресв. Богородицы и К. во сне боярину Роману Александровичу; исцеление от слепоты супруги кн. Ивана Васильевича Карголомского и некой женщины (в руке у К.- книга); пророчество К. ученику Христофору о своей смерти; прощание К. с братией и благословение в преемники Иннокентия; погребение К.; исцеление монастырского слуги Авксентия (К. благословляет его крестом); видение К. старцем перед приездом кн. Михаила Андреевича Верейского и его больной супруги Елены и исцеления у гроба преподобного (К. изображен сидящим на гробе со свитком в руках). Т. о., на иконе проиллюстрированы наиболее значимые события подвижничества святого и его чудотворения, особой темой является покровительство Пресв. Богородицы К. и его обители.

В 1-й четв. XVI в. эта икона была украшена подвесной пеленой с ростовым образом К. в среднике и 19 клеймами его жития (ГРМ). Композиции клейм, хотя и соотносятся по составу с житийной иконой, решены своеобразно (особенно в верхних рядах), отличаются лаконичным рисунком и оригинальным серебристым колоритом. Цикл открывается традиц. сценой рождения святого. По-особому изображено видение К.: из окна кельи он зрит на икону Божией Матери «Одигитрия» на высокой рукояти, подобную выносной (Смирнова Э. С. «Смотря на образ древних живописцев…»: Тема почитания икон в искусстве Средневек. Руси. М., 2007. С. 275-278). Как и на иконе, важное место занимает клеймо с чудесной помощью К. князю и княгине Белёвским - тема моления о чадородии была близка семье вел. князя Василия III. Не исключено, что знаменщиком рисунка для средника пелены был художник круга Дионисия (Маясова. 2004. С. 29-30. Ил. 10).

Интересным памятником житийной иконографии, созданным по особой творческой программе, очевидно, в Макариевской мастерской, является московская икона «Прп. Кирилл Белозерский и свт. Кирилл Александрийский, с 18 клеймами жития преподобного» 2-й пол. XVI в. (из собрания И. С. Остроухова, ГТГ; см.: Антонова, Мнева. Каталог. Т. 2. С. 139-141. № 529). Предполагают, что икона происходит из ц. святителей Афанасия и Кирилла Александрийских (1571) на подворье Кириллова Белозерского монастыря в Московском Кремле (Православная икона России, Украины, Беларуси: Кат. выст. М., 2008. С. 50-51). К. изображен, по-видимому, вместе со своим тезоименитым святым, в день памяти к-рого скончался: судя по составу клейм и расположению фигур в среднике, образ К. является ключевым. Святые предстоят в молении образу Св. Троицы в небесном сегменте, возле ног - водоем с рыбами.

Сюжеты расположены в следующем порядке (в горизонтальных рядах преимущественно по 2 в клейме): рождение Космы; обучение Космы грамоте и приведение его к окольничему Тимофею Вельяминову; молитва Космы и его назначение казначеем в доме Тимофея Вельяминова; прп. Стефан Махрищский постригает Косму в рясофор и вызывает негодование Тимофея Вельяминова; прп. Стефан Махрищский приходит в дом Вельяминовых, и Тимофей испрашивает у него прощение; постриг К. в монашество в Симоновом мон-ре; беседа К. с прп. Сергием Радонежским в хлебне Симонова мон-ря; К. поучает братию Симонова мон-ря; моление К. перед иконой Божией Матери и указание пути на Белоозеро; К. и прп. Ферапонт водружают крест на Белоозере и искапывают пещеру; К. чудесным образом спасается от упавшего дерева; ангел выводит К. из огня; поселянин Андрей испрашивает прощение у К.; покаяние боярина Федора; К. молитвой прекращает пожар и исцеляет можайского князя; чудо о чадородии кн. Михаила Белёвского и его супруги Марии; чудо о рыбаках; преставление К. В клеймах, относящихся ко времени его пребывания в Симоновом монастыре, К. изображен в короткой рясе, в сцене беседы с прп. Сергием - в клобуке. Значительная группа клейм посвящена московскому периоду жизни святого: в частности, включены композиции 2 постригов К. (в рясофор и мантию).

Две иконы с циклом жития К. XVII в. хранятся в собрании ГЭ (обе в окладах, клейма расположены вверху и по сторонам): одна происходит из ц. Рождества Пресв. Богородицы в Вологде, другая - из Троицкой ц. в с. Нёнокса Архангельской обл. (Русские житийные иконы XVI - нач. XX в. / ГЭ. М., 1999. С. 82-91. Кат. 19, 20). В среднике обеих икон святой представлен в рост, с разведенными руками: правой благословляет, в левой держит развернутый свиток. Автор вологодской иконы нач. XVII в., включающей 15 клейм - от пострига К. до его погребения,- в выборе сюжетов ориентировался на традицию Дионисия. Подбор клейм на сев. иконе имеет более творческий характер. Цикл из 16 композиций начинается с рождения, крещения святого и его приведения к Тимофею Вельяминову; имеются клейма, иллюстрирующие его жизнь в Симоновом мон-ре (в т. ч. благословение на послушание в поварне, поставление архимандритом, уход в Старую Симонову обитель, беседа с прп. Ферапонтом); новый сюжет - возведение ц. Успения Пресв. Богородицы. По сравнению с ранними произведениями меньше внимания уделяется чудесам святого, больше - основным вехам его биографии.

Из ц. во имя К. в Вологде происходит икона святого с 26 клеймами жития (2-я пол. XVII в. (?), под частичной записью, ВГИАХМЗ). В среднике К. представлен в молении выносному образу Божией Матери «Одигитрия», установленному за престолом и украшенному подвесной пеленой и рушником с Голгофскими крестами. Одежды престола, на к-ром лежит Евангелие и напрестольный крест, также богато декорированы орнаментами, на передней стороне - большое круглое клеймо с изображением Голгофы. Вокруг средника, обрамленного широкой орнаментированной рамой, расположены 26 клейм, в целом повторяющих уже перечисленные сюжеты - от рождения до посмертных чудес святого. В качестве самостоятельных выделены: обучение Космы; просьба К. к прп. Стефану Махрищскому дать благословение на монашеский постриг; поставление К. во диакона; возведение ц. Успения Пресв. Богородицы; погребение К.; в неск. клеймах показаны посмертные чудеса К., в т. ч. трижды - исцеление бесноватых.

Еще один оригинальный житийный цикл, из 20 композиций, имеется на настолпной иконе (предположительно XVI в., под записью посл. трети XIX в.) из старообрядческого собора Покрова Пресв. Богородицы при Рогожском кладбище в Москве. На иконе XVII в. (под записью посл. трети XIX в.) из того же храма в среднике под образом Св. Троицы изображены в рост преподобные Сергий Радонежский и К., по сторонам от них проиллюстрированы в 18 клеймах жития этих святых. Пальцы десницы К. на обеих иконах сложены в двуперстном жесте. На иконе К. с 20 клеймами жития кон. XVI в. (ГИМ) помимо повествования о московском периоде жизни святого (половина клейм) и его чудесах подробно рассказано о преставлении старца. К рубежу XVII и XVIII вв. относится икона с 20 клеймами из собрания ЯХМ. «Образ местный Кирилла Белозерского чудотворца с деянием, на празелени» XVI в. находился в Успенской ц. Можайска (Писцовые книги Московского гос-ва. СПб., 1872. Отд. 1. Ч. 1. С. 620-621). Между 1621 и 1668 гг. в Успенском соборе Кириллова мон-ря значилась и др. икона К. «в деянии», вклад А. Ф. Третьякова (Лелекова. 2011. Т. 1. С. 31).

Образ К. встречается также в житийных циклах его сподвижников и учеников, напр. в клеймах с изображением беседы К. и прп. Ферапонта и благословения прп. Ферапонта перед его уходом от К. на иконе «Преподобные Ферапонт и Мартиниан Белозерские, в житиях» письма мон. Феодосия (1732, Музей фресок Дионисия в Ферапонтове). Преставление К. проиллюстрировано в Голицынском томе Лицевого летописного свода 70-х гг. XVI в. (РНБ. F. IV. 225. Л. 393 об.). Среди лицевых Житий К. наиболее значительным является цикл из 36 оригинальных по композициям миниатюр, открывающих текст каждой главы, в кирилло-белозерской рукописи 10-х гг. XVIII в. (БАН. П I. Б 85).

Из житийной иконографии К. выделилась как самостоятельный сюжет композиция «Явление Божией Матери прп. Кириллу Белозерскому в Симоновом монастыре». Такое наименование условно, поскольку, согласно Житию, преподобный во время молитвы ко Пресв. Богородице только слышал голос и видел за окном в небесном зареве место буд. обители. Однако в последионисиевский период в соответствующем клейме на житийных иконах нередко стали изображать Божию Матерь, указывающую К. путь в Белозерье. Так, и на отдельных иконах этого извода, напр. кон. XVII в. (ЦАК МДА; см.: «Угодно в очах Божиих дело сие…»: Сокровища ЦАК МДА. Серг. П., 2004. С. 194-195), святой дважды изображен в келье внутри монастырской стены: предстоящим в молитве Богородичному образу и обращенным к Богоматери, протянувшей перст к белокаменной обители на высокой горе у озера (на верхнем поле - образ Св. Троицы). Аналогичный по расположению фигур большой образ нач. XVIII в. происходит из Кириллова мон-ря (КБМЗ), где этот сюжет был одним из любимых. Он по-разному воспроизведен и на монастырских памятниках лицевого шитья. Так, на оплечье стихаря из мастерской кнг. Евфросинии Старицкой (1565, КБМЗ) показан только К., смотрящий из окна своей кельи на место, обозначенное крестом. На пелене 1620-1635 гг. (вклад семьи Сулешевых, КБМЗ), исполненной в Вознесенском мон-ре Московского Кремля, К., взирающий на Пресв. Богородицу, держит в руках раскрытую книгу. Пелена 1-й пол. ХIХ в. (КБМЗ) состоит из 2 частей: панорамы Кириллова мон-ря с осеняющим его Св. Духом и изображения молитвы К. возле аналоя внутри кельи; вверху вышиты слова Божией Матери («Кирилле, изыди отъсюду…»). «Видение Кирила чюдотворца» было написано на стене у боковых дверей Успенского собора, рядом с «Сергиевым видением» - явлением Божией Матери прп. Сергию Радонежскому (Опись. 1998. С. 72).

Как вариант этого извода изредка встречается изображение К. в молении образу Божией Матери с Младенцем, стоящего справа перед престолом с книгой и крестом, как на 2 иконах кон. XVII в. из ц. во имя К. в Вологде (ВГИАХМЗ). На верхнем поле - образ Св. Троицы Ветхозаветной. Вероятно, к числу «раздаточных» относилась подобная икона 2-й трети XIX в. (АМИИ): К. изображен в интерьере кельи, у него в руке свиток с текстом: «Се удалихся бегая и…» (Пс 54. 8). Возможно, иконография таких икон восходила к среднику чтимого житийного образа из вологодской Кирилловской ц.

Уникальной по композиции является икона «Пресв. Богородица с сонмом святых, видом Нового Симонова монастыря и явлением прп. Кириллу Белозерскому» 1-й пол. XVIII в. (ГМЗК; см.: Полякова О. А. Архитектура России в ее иконе: Города, мон-ри и церкви в иконописи XVI-XIX вв. из собр. Музея-заповедника «Коломенское». М., 2006. С. 156-161, 247. Кат. 31), происходящая из Старого Симонова мон-ря - места подвижничества К., где случилось это чудесное событие. Однако изображенный на иконе архитектурный ансамбль соответствует облику Нового Симонова мон-ря в 3-й четв. XVII в. (икона воспроизводит более ранний образец); надпись в клейме: «Явися Пресвятая Богородица преподобному архимандриту Кирилу, показующему где быть пресловущему чесные обители Кирилову манастырю». К. не только изображен в сцене явления, но и присутствует в группе предстоящих Богоматери преподобных.

С кон. XV в. образ К. начали писать в деисусном ряду иконостаса, как правило напротив прп. Сергия Радонежского,- напр., в небольшом чине работы московского мастера кон. XV - нач. XVI в. из Преображенской ц. Гуслицкого мон-ря (ГРМ; возможно, происходит из кремлевской ц. во имя свт. Алексия, митр. Московского; см.: Малкин М. Г. Два живописных ансамбля круга Дионисия и его преемников // ДРИ. 1989. С. 123-131). Целый ряд подобных икон находился в вологодских и сев. храмах и мон-рях: сер. XVII в. из деисусного чина Покровского Глушицкого монастыря, XVII в. из вологодской ц. Преображения на Болоте, кон. XVII в. из ц. св. Иоанна Предтечи в Дюдиковой пуст. (все в собрании ВГИАХМЗ), нач. XVIII в. из церкви дер. Согиницы Подпорожского р-на Ленинградской обл. (ГЭ; см.: Косцова, Побединская. 1996. С. 37, 108. Кат. 23). Образ К. с поднятыми в молении руками (реже со свитком) помещали в правой или левой части Деисуса в зависимости от программы всего комплекса, иногда писали почти фронтально (икона XVIII в. из Успенской ц. Александрова Куштского мон-ря, ВГИАХМЗ). Эта традиция, характеризующая К. как одного из наиболее чтимых рус. преподобных, сохранялась и позднее (деисусный образ из собора Феодоровской иконы Божией Матери, сооруженного и украшенного «в русском стиле» в память 300-летия Дома Романовых в С.-Петербурге, ок. 1913, ГМИР).

Иконографический тип с образом К. на фоне созданной им обители появился относительно поздно: известные памятники датируются XVIII-XIX вв. Они в значительной степени различаются по композиции: К. мог быть изображен фронтально в центре средника, как на иконе 2-й четв. XVIII в. из Димитриева Прилуцкого мон-ря (ВГИАХМЗ; см.: Комашко Н. И. Русская икона XVIII в. М., 2006. С. 208, 330. Кат. 179), где фоном является панорама мон-ря с запада и тщательно выписанный пейзаж, или же вполоборота влево, в молении образу Успения Пресв. Богородицы в небесном сегменте, как на иконе 1741 г. (согласно подписи, выполнена «тщанием» архим. Вавилы, КБМЗ),- монастырь представлен со стороны въездной Казанской башни. Более редкий вариант встречается на иконе из ц. Благовещения Пресв. Богородицы в с. Едома (кон. XVIII - нач. XIX в., ЧерМО), где центральную часть средника занимает панорамный вид монастыря с зап. стороны, а К., обращенный к Спасителю в облаках, написан справа вверху, за монастырской стеной.

На подобных иконах топография места и храмы обители и скита изображены с исторической достоверностью, переданы реалии времени. Это особенно заметно при сопоставлении их с гравюрами и литографиями, на к-рых вид мон-ря дополняет образ его небесного покровителя. Одна из ранних гравюр была создана в 1720 г. в С.-Петербурге А. И. Ростовцевым (повторена в литографии на основе хранившейся в монастыре медной доски в 1896); следующий («возобновленный») гравированный вариант был выполнен мастером М. Н. Нехорошевским в Москве в 1742 г. (Ровинский. Народные картинки. Кн. 2. С. 299. № 616; Кн. 4. С. 488-490. № 616 А, 616 Б; Бабушкина И. М. Кирилло-Белозерский мон-рь в изображениях XVIII-XIX вв. // Кириллов. 2001. Вып. 4. С. 126-141). К. представлен в правой части композиции, Богородица с Младенцем - слева напротив него, вверху - иконы Преображения, Успения и Введения во храм Пресв. Богородицы; здания монастырского комплекса, разделенного на 4 части (Успенский и Иоанновский мон-ри, Острог и Новый город), пронумерованы и подписаны. В это время в мон-ре была собственная «листопечатная» мастерская, где тиражировались «чудотворные листы». Известны также литография 1877 г. (ГИМ; см.: Прп. Сергий Радонежский / Авт.-сост.: Н. Н. Чугреева. М., 1992. С. 176. Ил. 94), тоновая литография в память 500-летия Кириллова монастыря 1897 г., отпечатанная в мастерской В. Тиля в Одессе (КБМЗ), небольшая хромолитография 1901 г. из одесской мастерской Е. И. Фесенко (КБМЗ) с образом К. на фоне обители.

Интересным вариантом единоличной иконографии К. является ростовой образ кон. XVII в. (ГМИР), где святой предстает храмоздателем, с большой моделью обители в правой руке (внутри монастырской стены - множество храмов с луковичными главами и колокольня), левой рукой он держит развернутый свиток; позем украшен серебряным растительным орнаментом. О почитании К. в старообрядческой среде свидетельствует выговская икона кон. XVIII - нач. XIX в.: преподобный написан в традиционной древнерусской ростовой иконографии, со свитком в руке, на поземе - невысокие деревья (ГЭ; см.: Косцова, Побединская. 1996. С. 37, 110. Кат. 25). На одной из хоругвей, исполненных к 500-летию Кириллова Белозерского монастыря (1897, КБМЗ), голова К. покрыта схимническим куколем.

Изображения К. вместе с др. святыми многочисленны и разнообразны. В XVI-XVII вв. образ К. вырезали на деревянных крестах и небольших иконках - таких, как напрестольный крест нач. XVI в. (КБМЗ), «поклонный» крест 1598 г. (ГРМ), образ Божией Матери «Знамение», с избранными святыми, XVI в. (раскраска XVIII в., частное собрание; см.: Шесть веков рус. иконы: Новые открытия: Кат. выст. / ЦМиАР. М., 2007. С. 149, 204. Кат. 132), 2-сторонние наперсные кресты и др. Как правило, К. представлен в одном из клейм вместе со свт. Николаем Чудотворцем и с прп. Сергием Радонежским. Центром изготовления подобных, тщательно проработанных и расписанных темперой предметов являлся Кириллов монастырь (подробнее см.: Плешанова И. И. Работы кирилловских резчиков в собр. ГРМ // ДРИ. 1989. С. 232-242). В стилистике многих из них заметно влияние традиций живописи Дионисия. Образ К. часто присутствует среди изображений святых на резных дробницах, украшающих оклады икон, подвесные пелены и надгробные покровы (покров на гробницу царевны Софии Михайловны, 1636, ГММК; см.: Иконописцы царя Михаила Романова: Кат. выст. / ГММК. М., 2007. С. 126-127. Кат. 48); он выгравирован на створке серебряного позолоченного реликвария 1-й трети XVI в. (из покоев имп. Александра III в Гатчинском дворце, ГЭ; см.: Томсинский С. В. Серебряный реликварий XVI в. из собр. ОИРК ГЭ // Сообщ. ГЭ. СПб., 2011. Вып. 59. С. 125-135), на крестообразной серебряной пластине XVII в. (ГРМ) в сонме святых.

В ряду др. Вологодских святых К. написан на нижнем поле иконы «Господь Вседержитель, с образом Св. Троицы, Деисусом и избранными святыми на полях» 50-60-х гг. XVI в. из частного собрания (Шедевры рус. иконописи XIV-XVI вв. из частных собр.: Кат. М., 2009. С. 458-460. Кат. 105); в ряду избранных святых - на ростовской 3-рядной иконе 1565 г. письма Д. И. Усова и на 2-рядной иконе кон. XVI в. (рядом с прп. Дионисием Глушицким, обе в ГТГ: Антонова, Мнева. Каталог. Т. 2. С. 52-53, 184-185. № 399, 587), на каргопольской многорядной иконе посл. четв. XVI в. и нижегородской 2-рядной иконе сер.- 2-й пол. XVII в. (обе в ГРМ) и др. На выносной иконе «Свт. Леонтий Ростовский, с избранными святыми» 3-й четв. XVI в. (под записью) из ц. свт. Леонтия Ростовского в Вологде (ВГИАХМЗ) в верхней части композиции в круглых клеймах - поясные фронтальные изображения прп. Димитрия Прилуцкого и К. На вологодской иконе-пяднице 1-й трети XVII в. (под костромским окладом 1828 г., частное собрание; см.: Русская икона XV-XX вв. из колл. И. В. Возякова. М.; СПб., 2009. С. 63, 324. Кат. 37) К. изображен вместе с преподобными Сергием Радонежским и Димитрием Прилуцким.

Приписное изображение К. нередко дополняет иконы свт. Николая Чудотворца с избранными святыми, напр. образ 1-й пол. XVI в. из ц. во имя К. в Кирилловом Белозерском монастыре, образ из Троице-Сергиева монастыря (ок. 1592, СПГИАХМЗ; в правой руке К. свиток, левая раскрыта ладонью, надпись: «прп(д)ныi кирил») или образ 1670 г. (ЧерМО) из ц. Преображения Господня в с. Борисоглебском (ныне дер. Ирма Шекснинского р-на Вологодской обл.). Сохранялась традиция размещения образа К. на поле Богородичных икон - напр., икон Божией Матери «Одигитрия» 2-й пол. XVI в. из Благовещенского мон-ря в Муроме (МИХМ; см.: Иконы Мурома. М., 2004. С. 104-105. Кат. 10), XVII в. из Димитриева Прилуцкого мон-ря (ВГИАХМЗ). В образе монаха-ангела, восходящего по лествице духовной к Горнему Иерусалиму, К. изображен на иконе «Страшный Суд» (1783, ВГИАХМЗ).

В Кирилловом монастыре иконы К. разных изводов имелись во мн. храмах, в т. ч. посвященных арх. Гавриилу и Усекновению главы св. Иоанна Предтечи с приделом во имя К. (Опись. 1998; Лелекова. 2011. Т. 1. С. 31-32). Сохранявшиеся в обители личные вещи К. не нашли отражения в его иконографии. Собрано много сведений о «раздаточной» иконописной продукции, создававшейся в обители и по ее заказам (Лелекова О. В. Мат-лы к истории худож. мастерской Кирилло-Белозерского мон-ря в XVII-XVIII вв. // Она же. 2011. Т. 1. С. 195-232). Иконы К. упоминаются в переписных книгах других вологодских монастырей: в 1676 г.- в деисусном и местном рядах иконостаса ц. Введения во храм Пресв. Богородицы Корнилиева Комельского монастыря, в иконостасе теплой ц. прп. Антония Великого - в Деисусе и на образе «Знамение Пречистыя Богородицы, а по странам Антония Великаго да Кирила Белоозерского молящие, писаны на краске» (Переписные книги вологодских мон-рей XVI-XVIII вв.: Исслед. и тексты / ГИМ; отв. ред.: М. С. Черкасова. Вологда, 2011. С. 310-311, 317). В описи Спасо-Каменного (1670) и Димитриева Прилуцкого (1688) мон-рей назван образ Божией Матери «Одигитрия» с К. (Там же. С. 51, 120). Икона К. и прп. Кирилла Новоезерского находилась в ц. преподобных Дионисия и Амфилохия Глушицких в Сосновецком мон-ре, образ К. и прп. Дионисия Глушицкого в молении Св. Троице - в храме Спаса Всемилостивого в Прилуцком мон-ре, икона К. и прп. Антония Великого - в надвратной ц. свт. Николая Чудотворца Корнилиева Комельского мон-ря в местном ряду иконостаса (Там же. С. 46, 226, 335; кроме того, в описях значатся единоличные иконы святого).

Известны «программные» совместные изображения К. и прп. Сергия Радонежского: на иконе XVII в. (КБМЗ) - под образом Св. Троицы (см. также: Опись. 1998. С. 82, 102); с прп. Кириллом Новоезерским: на вологодской иконе 2-й четв. XVIII в. из ц. св. Иоанна Предтечи в Дюдиковой пуст. Вологды (ВГИАХМЗ) - на фоне панорамы Кириллова Белозерского мон-ря; с прп. Александром Ошевенским: на каргопольских иконах 2-й пол. XVII в. и кон. XVIII - нач. XIX в. артели И. И. Богданова-Карбатовского (АМИИ, КИАМЗ; см.: Святые каргопольской земли (живопись, графика): Из собр. музеев Архангельской обл.: Кат. выст. / Cост.: Т. М. Кольцова, М. Л. Рягузова. Архангельск, 2002. Кат. 3, 6). Со святителями Николаем Чудотворцем и Леонтием Ростовским К. представлен на обороте запрестольной выносной иконы Божией Матери «Одигитрия» ок. 1497 г., XVI в. (КБМЗ; см.: Опись. 1998. С. 68; Лелекова. 2011. Т. 1. С. 415-416; Т. 2. Кат. 57), с преподобными Антонием Римлянином и Кириллом Новоезерским - на иконе XIX в. из иконостаса ц. Благовещения Пресв. Богородицы Ферапонтова монастыря (КБМЗ). На вологодских и сев. землях образ К. иногда помещали на столбиках царских врат иконостаса - напр., на «унских вратах» сер.- 3-й четв. XVII в. (ГРМ; см.: Федосеева М. В. Памятники древнерус. прикладного искусства, вывезенные акад. В. В. Сусловым из Архангельской губ. // Программа «Храм»: Сб. мат-лов. СПб., 1994. Вып. 6. С. 98-108).

На рубеже XVII и XVIII вв. появились композиции «Собор Белозерских святых» с изображением К. на одном из центральных мест. Большая храмовая икона с изображением стоящей на облаке Богоматери с Младенцем, Белозерских и избранных святых (прп. Алексий, человек Божий, прп. Александр Свирский) происходит из Андогской Успенской пуст. Белозерского р-на (кон. XVII - 1-я пол. XVIII в., Белозерский КМ). Основатели монастырей и пустыней на землях Белозерья написаны в молении Божией Матери на иконе нач. XVIII в. (ЦМиАР; см.: Чугреева Н. Н. «Собор белозерских святых» в рус. иконописной традиции // Рус. ист. деятели в иконе: Тез. докл. науч. конф., дек. 1989 г. М., 1995. С. 48-51). В центре миниатюрной иконы в среднике складня 1-й трети XVIII в. (частное собрание; см.: Романенко Е. В. Нил Сорский и традиции рус. монашества. М., 2003. Вкл. Рис. 13) К. изображен напротив прп. Кирилла Новоезерского в молении Господу Вседержителю. На идентичных по композиции иконах «Собор Белозерских чудотворцев» посл. четв. XVIII в. и нач. XX в. из ц. Богоявления и часовни во имя К. в Белозерске образ святого помещен в 1-м ряду напротив прп. Ферапонта. К. представлен на иконах «Избранные Белозерские чудотворцы» (1837-1838, мастер Н. Милавин) из иконостаса ц. прп. Мартиниана Белозерского в Ферапонтовом мон-ре и посл. трети XIX в. из ц. Казанской иконы Божией Матери в Устюжне.

Как защитник и покровитель своего края К. изображен на местных вологодских и белозерских иконах среди предстоящих и припадающих святых в изводе «Спас Смоленский». В частности, на иконах сер. XVII в. (ок. 1668?) из местного ряда иконостаса Успенского собора (КБМЗ), 1-й трети XVIII в. (КБМЗ) - слева в рост вместе с прп. Сергием Радонежским (см. также: Опись. 1998. С. 107 - с прп. Варлаамом Хутынским). На иконе XVII в. из вологодской ц. свт. Леонтия Ростовского (ВГИАХМЗ) К.- в земном поклоне вместе с прп. Алексием, человеком Божиим, небесным покровителем царя Алексея Михайловича (напротив преподобных Марии Египетской и Димитрия Прилуцкого). Подобная икона - «в подножии» К. и прп. Корнилий Комельский - упоминается в описи 1676 г. Введенского собора Корнилиева Комельского мон-ря (Переписные книги. 2011. С. 312). На иконе кон. XVIII в. из ц. прп. Иоанна Лествичника Кириллова Белозерского монастыря (КБМЗ) К. один припадает к стопам Иисуса Христа, склонившего к нему голову (на обороте надпись: «Спаса стоящаго по краске припа[в]шаго Кирилъ Бе»). Довольно часто образ К. (рядом с изображением прп. Кирилла Новоезерского) включался в сонм Вологодских чудотворцев на иконах Спаса Вседержителя с предстоящими и припадающими святыми. К ним относятся, напр., иконы XVIII в. из Троицкой (Герасимовской) ц. на Кайсаровом ручье и из ц. Рождества Пресв. Богородицы на Верхнем долу в Вологде (ВГИАХМЗ), икона «Иисус Христос Великий Архиерей, с Вологодскими чудотворцами» (3-я четв. XVIII в., ВГИАХМЗ) и др. На иконе «Явление Богородицы и свт. Николая пономарю Юрышу, с русскими чудотворцами» из вологодской ц. Преображения на Болоте (XVIII в., ВГИАХМЗ) К. в коленопреклоненном молении - справа ближайший к центру.

Изображения К. иногда вводились в композиции «Собор Новгородских святых», как на большой пяднице кон. XIX - нач. XX в. из ц. ап. Филиппа в Вел. Новгороде, куда включены мн. Белозерские чудотворцы, и «Собор Радонежских святых», как на 2 иконах «Собор св. учеников прп. Сергия» 2-й пол. XIX в. из Успенского собора ТСЛ (на зап. грани юго-зап. столпа и на вост. грани сев.-вост. столпа). Образ святого присутствует в уникальной композиции «Собор Печерских и Вологодских святых» 1-й четв. XVIII в. (?) в чеканном окладе 1732 г., изготовленном «тщаниемъ града Вологды купецкаго человека Антона Леонтъева сына Колмогорова» (надпись именует икону образом Божией Матери Печерской, ВГИАХМЗ). В центре композиции - Богородица в короне (тип Оранты), вокруг - сонм Киево-Печерских и Вологодских чудотворцев; ростовой образ К. в схиме - в левой группе предстоящих, в одном ряду с преподобными Иоасафом Каменским, Амфилохием Глушицким и Кириллом Новоезерским. Образ К. обязательно писали на иконах «Собор русских святых» разных иконографических вариантов, напр. на выговской иконе кон. XVIII - нач. XIX в. (МИИРК), на старообрядческих иконах нач. XIX в. из Черновицкой обл. (НКПИКЗ) и 1-й пол. XIX в. из моленной на Волковом кладбище в С.-Петербурге (ГМИР, изображен дважды) и др.

Примерами включения образа К. (вместе со свт. Кириллом Александрийским) в минейные циклы являются иконы: «Минея на июнь» кон. XVI в. из ц. прп. Димитрия Прилуцкого на Наволоке в Вологде (ВГИАХМЗ; см.: Рыбаков. 1995. Кат. 81) и «Минея на май и июнь» XVII в. из старообрядческого скита в Судиславле Костромской обл. (поновление - 1-я четв. XIX в., ГРМ); листы из гравированных святцев Г. П. Тепчегорского 1714 и 1722 гг. (экземпляры 2-й четв. XVIII в. в РГБ; см.: Ермакова М. Е., Хромов О. Р. Рус. гравюра на меди 2-й пол. XVII - 1-й трети XVIII в. (Москва, С.-Петербург): Описание колл. отд. изоизданий РГБ. М., 2004. С. 44, 48. Кат. 33. 10, 34. 10); святцы в молитвеннике с месяцесловом кнг. М. П. Волконской, проиллюстрированном в 50-х гг. XIX в. под рук. и при участии Ф. Г. Солнцева (Молитвослов кнг. М. П. Волконской: Работы акад. живописи Ф. Солнцева / Сост.: Г. В. Аксенова. М., 1998. С. 208), и др.

В монументальной живописи образ К. часто вводился в программы росписей больших городских и монастырских соборов, напр. Преображенского собора в Ярославле (1563-1564, на сев.-вост. столпе; см.: Анкудинова Е. А., Мельник А. Г. Спасо-Преображенский собор в Ярославле. М., 2002. С. 100. Табл. 9), Троицкого собора переславского Данилова монастыря (1662-1668, артель Гурия Никитина; см.: Сукина Л. Б. Троицкий собор Данилова мон-ря в Переславле-Залесском. М., 2002. С. 69. Табл. 4) или Троицкого собора Ипатиевского мон-ря в Костроме (1684, его же артель; см.: Куколевская О. С. Стенопись Троицкого собора Ипатьевского мон-ря. М., 2008. Т. 1. С. 98-99. Ил. 49). В стенописи 70-х гг. XIX в. храма Христа Спасителя К. был представлен на западной стене (худож. П. Ф. Плешанов; см.: Мостовский М. С. Храм Христа Спасителя / [Сост. заключ. ч.: Б. Споров]. М., 1996п. С. 85). Достаточно условно тип «иконопортрета» святого воспроизведен на зап. стене паперти вологодской ц. Покрова Пресв. Богородицы на Торгу (1902, вологодский живописец М. А. Алексеев). Скульптурный образ К. имеется на юж. внутренних дверях Исаакиевского собора в С.-Петербурге (1846-1850, И. П. Витали).

В XX в. наиболее известными изображениями К. стали работы мон. Иулиании (Соколовой). К. представлен во главе группы Белозерских чудотворцев в композиции «Все святые, в земле Русской просиявшие» - на иконах 1934 г., 50-х гг. XX в. (2 в ТСЛ, СДМ; см.: Алдошина Н. Е. Благословенный труд. М., 2001. С. 231-239); в молении Иисусу Христу - на единоличной иконе К. 30-40-х гг. XX в. (частное собрание; см.: Алдошина Н. Е., Алдошина А. Е. Иконописец мон. Иулиания: Посвящ. 30-летию со дня кончины. М., 2012. С. 128) - написана по образцу иконы прп. Александра Свирского нач. XVII в. (дар Г. Д. Костаки, ЦМиАР); вместе с др. собеседниками и учениками прп. Сергия - на столбике сени над ракой прп. Никона Радонежского в посвященном ему приделе Троицкого собора ТСЛ (нач. 50-х гг. XX в.). Прорись с образом К. для Миней МП выполнили прот. Вячеслав Савиных и Н. Д. Шелягина (Изображения Божией Матери и святых Правосл. Церкви. М., 2001. С. 253). Наиболее значительным образцом современной иконописи является образ на раке К. письма В. Т. Воеводовой (2005, иконописная мастерская МДА). К. представлен на бронзовом рельефе креста, установленного на месте разрушенного Всеградского собора во имя Спаса Всемилостивого в Вологде (1997, скульптор А. В. Климков), в росписи на южной стене ц. Покрова Пресв. Богородицы на Козлене в Вологде (1998-2000, худож. А. Ю. Демидов) и др.