Два райских дара Божия в человечестве

Изгнав падшего человека из рая, Бог не окончательно лишил его своей милости – Он даровал ему двоякое сокровище и благословение. Как отец в Евангельской притче отпустил из дома блудного сына Своего не с пустыми руками, а дал ему часть его наследства, так и небесный Отец – не совершенно нагими выслал из рая согрешивших чад Своих. Он дал им и их потомкам из райского наследия нечто такое, что постоянно должно напоминать им о потерянном блаженстве, пробуждать их тоску по родине, по отеческому дому и, как светлая звезда в темной ночи, показывать путь к возвращению.

Этой путеводной звездой служат для них праздник и семья. Такое важное значение последние всегда имели и будут оставаться с ним до тех пор, пока существуют люди на земле, которые еще носят на себе след Божественного происхождения: праздник, как такой день покоя, в который бедные трудящиеся люди забывают проклятие греха, лежащее на работе и, смыв пот с лица своего, могут положить за пазуху свои усталые, тернием и колючками исцарапанные во время работы руки; а семья, как тихий сборный пункт в рассеянии мира и разброде жизни, где члены ее могут иметь свое тесное общение, радость и утешение. Да, есть еще в этом мире греха и себялюбия такой тихий алтарь, на котором приятным фимиамом горит жертвенный огонь любви к Богу и людям.

Праздник и семья ничего не имеют в себе человечески земного и искусственно созданного, но это – священные установления Бога, учрежденные на радость и счастье человека. Прежде чем Господь поставил праздник и семью под святую защиту своего закона, прежде чем Он заповедал: «помни день субботний, чти отца твоего и матерь, не прелюбы сотвори» (Исх.20:8, 12, 14), – еще задолго до Моисеева закона уже существовали там, в Эдемском раю, и день покоя, и семья, как дары Божественной благости и любви. Вот почему не как тяжелую и неприятную обязанность, к исполнению которой мы должны понуждать себя, но как самое приятное и вожделенное право чад Божиих должны мы с любовью принимать эти дары нашего Бога и с сердечной благодарностью наслаждаться ими. Однако же, ослепление греха так глубоко и неблагодарность человеческая так велика, что многие из людей попирают эти дары Божии и безумно отталкивают дарованное им счастье. О, если бы люди знали, что они приобретают и что теряют в праздничном отдыхе и семье, – они не были бы так неразумны, и не стали бы пренебрегать и злоупотреблять этими дарами!

Кто любит Бога, любит свою душу и своих ближних, тот не может равнодушно и без боли сердца смотреть, как эти святилища Бога все более и более разрушаются, пренебрегаются и употребляются во зло. Поистине, здесь идет дело не о чем-нибудь безразличном и неважном; нет, здесь дело идет о необходимых условиях нашего земного счастья и нашего вечного спасения. Ибо если необходимо признать, что вся наша истинно человеческая жизнь возрастает из семени Божественного слова, то спросим мы: «Когда это семя так обильно сеется, как не в праздничные дни? И где оно находит такую плодоносную почву, как не в христианской семье? Устранять из семейной жизни праздник, значит то же, что отрывать дерево от корня. Может ли оно без него расти и плод приносить? Не все ли это равно, как если бы кто исчерпал до основания свой источник? Откуда тогда взялась бы вода?»

Да, история христианской культуры и цивилизации, вся история церкви и мира подтверждает, что народ, который свято соблюдает четвертую заповедь в семейной и общественной христианской жизни, может противостоять всем вредным, нравственно-растлевающим течениям; и наоборот: тот народ, который попирает праздники и оскверняет семейную жизнь, нравственно развращается и гибнет. Грехи, эта причина нравственной порчи людей, начинаются всегда с пренебрежения к Божественному слову, с уклонения от Божественного порядка и дисциплины, а потом убивают великий страх Божий, причем во всех областях жизни исчезает великая правда, которая возвышает народ. Чтобы убедиться в том, насколько благочестив и богобоязнен тот или другой народ, для этого достаточно узнать, как относится он к празднику и семье.

И так называемое социальное бедствие и народный недуг новейшего времени, в существе дела, есть недуг праздничного дня и семьи. Один из самых глубоких знатоков народной жизни (Нестор Бадельшвинг), более других прилагавший заботы к излечению недуга народной жизни, сказал однажды: «Все, что делается в области христианской любви к ближним, есть работа только в периферии по отношению к тому, что необходимо делать для поддержания и сохранения христианской семейной жизни. Здесь – центр этого недуга и врачевания. Праздничный день и семья должны идти рука об руку; одно стоит или падает вместе с другим».

Итак, вопрос о христианском празднике есть вопрос не религиозный только, но и общечеловеческий и социальный. Праздник есть закон не Бога только, но и закон человека, закон природы. Праздник есть день не религиозного только назидания, но и домашнего и социального порядка, день отдыха, необходимого для поддержания жизни и здоровья телесного, и день укрепления семейного очага и семейных уз. Вот почему его справедливо называют (Блаженный Августин) «перлом дней» или «царем всех дней». Вот почему не без права говорит известный борец по вопросу о воскресном дне Крекер: «Нет ни одного более важного, социального, политического и церковного вопроса, как вопрос о соблюдении праздничного дня». Даже и такой человек, как Прудон, великий революционер, который всякую собственность считает воровством, религию только делом глупого и детски наивного народа, в особом своем трактате защищает праздничный день. Нам, русским, должно быть особенно стыдно за то, что в нашем обществе высказываются не за сохранение праздничных дней, а за сокращение и отмену их, и только социал-демократическая партия стоит за них, но, конечно, не по религиозным побуждениям.

Важность и значение праздника вытекают из того, что в охранении его принимают одинаковое участие три великих союза: государство, церковь и семья, которым Бог вверил надзор за этим сокровищем. Государство, как страж внешнего правильного порядка жизни, заботится о праздничном отдыхе; церковь, как попечительница и воспитательница духовной жизни, – о святости его; семья, как место, где гармонически настраивается внешняя и внутренняя жизнь, заботится о правильном препровождении праздника в отдохновении и радости.

Соответственно этому и польза от праздничного дня получается троякая: а) польза для нашего тела и для внешней здоровой жизни, получаемая от отдыха и покоя, б) польза для нашей души и религиозной жизни, получаемая от святого благочестивого препровождения этого дня, и в) польза для семейной и общественной жизни от того общения, которому особенно благоприятствует праздничный день.

Важно, очень важно уже и то благо, которое приносит человеку праздник, доставляя ему отдых от будничных ежедневных работ. Наше тело не в состоянии работать каждый день беспрерывно и без промежутков. Подобно тому, как нуждается оно для укрепления своих сил в ночном покое; так необходим для него после ряда рабочих дней и дневной покой. Вот почему Господь Бог установил седьмой день, как день покоя. Наша натура не может существовать без отдыха и покоя, и кто нарушает этот закон природы, тот не остается без наказания. Умножение болезней, слабость и дряблость телесных сил и другие недуги, как например, более и более развивающаяся в нашем поколении нервозность и разного рода психические недуги, объясняются без сомнения тем, что люди переутомляются, не имея настоящего, действительного покоя, что воскресные и праздничные дни они проводят так, что эти дни не только не дают им успокоения и отдыха, но скорее требуют еще большего напряжения и расходования телесных сил. По сообщению одного известного в этой области доктора (Муссо), человеческая жизнь при строгом соблюдении праздничного покоя бывает на 1/7 часть продолжительнее, чем при нарушении его. Достойно примечания изречение одного Английского государственного мужа, который в ответ на приветственную речь одного дипломата, в коей подчеркнуто было, как особенное счастье, его долголетие сказал: «Этим счастьем я обязан преимущественно тому, что строго соблюдал четвертую заповедь».

Не подлежит сомнению, что всякий кто проводит в работе праздничный день, в будние рабочие дни не может сделать столько, сколько сделает тот, кто в праздник отдыхает и накопляет. Тот или сделает «шабаш», т.е. не станет работать в следующий день, или потерянный праздничный отдых возместит в какой-нибудь другой день недели. Недаром у нас сложилась поговорка: «Что в воскресенье наживешь, то в понедельник проживешь».

То возражение, которое столь часто приходится слышать, что в семь дней всегда можно заработать более, чем в шесть дней, верно только по-видимому. Ибо при этом расчете забыт один очень важный фактор: это – благословение Бога, от Которого «всякое даяние благое и всякий дар совершенный» (Иак.1:17) и от Которого, следовательно, зависит и всякий успех в нашей работе. Здесь я позволю себе привести несколько фактов, которые представляют разительное доказательство несправедливости той мысли, по которой в семь дней больше можно сделать, чем в шесть.

В 1832 году от второй камеры в Английском Нижнем Парламенте назначена была комиссия с поручением исследовать успехи семидневной работы, в сравнении с шестидневною. Многочисленные показания свидетелей, как и мнение врачей, привели комиссию к заключению, что шестидневной работе принадлежит, несомненно, преимущество. Также и в Северной Америке производили опыты с работой тысяч людей и животных и всегда приходили к тому выводу, что качество и количество семидневной работы стоят гораздо ниже, чем шестидневной. Английское общество ямщиков назначило для одной половины своих лошадей семидневную езду, а другой шестидневную, и оказалось, что потеря, происшедшая от изнурения животных при семидневной езде, была больше, чем вырученная прибыль.

Один великий промышленник фабричного города на Рейне на своем юбилее заявил, что то великое благословение, которое в течение 25 лет почивало на его работе, он приписывает покою праздничных дней, который строго соблюдал он, несмотря ни на какие препятствия.

А что имеет значение в отношении к отдельному лицу, то имеет такое же значение и в отношении к целому обществу, к народу. Один знаменитый учитель правоведения (Блюнчли) говорит в своем государственном лексиконе под заглавием «Культурполиция»: «Ничем государство не может так возвысить народную нравственность, а в связи с этим и внешнее благополучие, как той поддержкой и покровительством, какое оно оказывает церкви», – разумея здесь именно проповедь церкви о соблюдении праздников.

Один знаток древности обращает внимание на то, как Израильский народ, строго соблюдающий свою субботу в течение столь многих столетий, сохранил свои духовные и телесные силы, тогда как недостаток этого чередования между трудом и отдыхом у Греков и Римлян был главной причиной расстройства и разложения их народной жизни.

Наконец, по существующему общему мнению, добрые черты в характере Английского, именно известные чувства законности и порядка, имеют свой корень в его строгом, согласном с заповедью Божией соблюдении воскресного дня.

Было бы очень желательно, чтобы на эти факты более обращалось внимания и у нас при праздничном отдыхе чиновников и служащего класса людей. Если бы железнодорожные служащие имели более праздничного отдыха, то, наверное, тогда менее было бы несчастий на железных дорогах. На те издержки, которые идут на вознаграждение убытков вследствие частых крушений и несчастий, могло бы быть поставлено гораздо большее количество служащих. На западе эта мысль применяется к делу и не без успеха. В 1886 году Бельгийский министр путей сообщения публично высказал мнение, что его распоряжение о наибольшем праздничном отдыхе дало прекрасные результаты, что не было вследствие этого никакого ущерба и правонарушения ни в отношении публики, ни в отношении частных лиц, и что все на железных дорогах были очень благодарны за то, что им дали возможность более участвовать в праздничном отдыхе. Равно и барон Приссе, железнодорожный начальник, в заседании бывшего в Брюсселе железнодорожного конгресса, горячо ратовал за необходимость более продолжительного отдыха для служащих на железной дороге. Он называл положительно варварством тот порядок, при котором служащие из года в год, изо дня в день, без перерыва, с глубокого утра до поздней ночи, остаются на службе. И тогдашний Прусский железнодорожный директор, а затем министр Тилен стремился к этой цели ограничения работы для железнодорожных служащих и к сокращению товарных поездов в праздничные дни, что отчасти и осуществлено.

Следует заметить, что Западные государства в последние годы много сделали к лучшему употреблению времени в праздничные дни. В настоящее время там едва ли уже могут находить себе место такие вещи, как 20 или 15 лет назад, когда, например, в Бремене в великий пяток устроена была птичья и кроликова выставка, а в Берлине в тот же день публичная выставка ученических и школьных работ, а в день праздника Вознесения происходило там же открытие выставки домашнего скота. Против этого протестовала совесть народа. А у нас? Кто не знает, как мало еще сделано и как много еще предстоит сделать у нас для того, чтобы как должно, по-христиански и благоразумно проводить праздничное время? Как часто нарушаются воскресные и праздничные дни в наше время, например, поездками, пикниками, зрелищами и играми в разного рода товарищеских кружках, увлекающих за собой и тех, кто желал бы провести праздник в тихой семейной обстановке. Какой вред заключается в том злоупотреблении праздниками, когда проводят предшествующую им ночь без сна, за карточным столом, или, что еще хуже, в попойках и кутежах. Равным образом, какой смысл можно найти в том, если лавки, торгующие съестными припасами, как например, пекарни, булочные, мясные и овощные запираются, а пивные, кабаки и трактиры в течение всего праздника стоят открытыми! Особенно слабы полицейские распоряжения, касающиеся праздничных дней, у нас в провинции, коими допускаются базары, ярмарки и общественные сходки, сопровождаемые пьянством. Такие законы служат великим соблазном и вредом для народа. И Церковь и народная совесть не могут умолкнуть в этом случае до тех пор, пока это не улучшится. Здесь имеет значение известное мудрое изречение: «Чем мягче закон, тем грубее жизнь народа».

Но несравненно большее благо человека, чем внешнее, телесное его благополучие, составляет то благословение, которое Бог даровал чрез христианский праздник душе его. Религиозная сторона есть зерно дела. Покой тела есть внешнее предварительное условие для освящения и исцеления души. Покой есть чаша, которая чрез это освящение приобретает содержание. «Ты должен оставить твое дело, чтобы Бог делал в тебе Свое дело». Это выражение одного из учителей церкви вводит нас в центр вопроса о праздничном дне. К сожалению, в вопросе о религиозном смысле и значении праздников у многих и доселе еще господствует недостаток ясности. Думают, 4-я заповедь имела значение только для ветхозаветных времен, но уже не имеет его для новозаветного, христианского времени. При этом ссылаются даже на Христа и Апостолов. Спаситель исцелил-де больного и в субботу, и когда Он по сему случаю подвергся нападениям, Он оправдал Свою точку зрения тем, что никто своего быка или осла, если бы он упал в субботний день в колодец, не оставил бы в нем, но извлек бы его оттуда, ибо не человек ради субботы, а суббота ради человека. Почему Господь дозволял Своим ученикам и в субботу срывать колосья, чтобы утолить их голод, что фарисеи считали нарушением и осквернением субботы. Однако, мы видим, что Господь занял в отношении этой заповеди только более свободную позицию, чем фарисеи и книжники. Последние стояли под буквой закона и возлагали тяжелое бремя разного рода человеческими постановлениями и прибавками, между тем как Христос руководился духом Закона, который заключается в любви. То, против чего восстает Христос, есть не самая заповедь о субботе, а ложное толкование и применение ее и раболепное служение букве. Что же касается самой 4-й заповеди, то она и у Христа остается тем же, чем была и до Него, и слово Его в нагорной проповеди, что Он пришел не разорить закон, но исполнить его, относится, конечно, и к этой заповеди закона Моисеева. И Он, действительно, исполнил этот закон, исполнил не тем только, что Сам неуклонно соблюдал его, но и тем, что как должно изъяснил смысл его и вложил в него дух любви. Особенно же ясно Господь отверг мысль о том, что закон Божий, данный через Моисея, имел только временное значение для ветхозаветных людей, такими словами: «Аминь бо глаголю вам, дóндеже прейдет небо и земля, иота едина, или едина черта не прейдет от закона, дóндеже вся будут» (Мф.5:18).

Закон Божий есть одно целое, в коем каждый пункт имеет свое значение. И кто нарушит 4-ю заповедь, тот с таким же правом может нарушить и пятую, и шестую. Простой долг послушания Христу и Его Слову обязывает нас оказать такую же честь четвертой заповеди, как и каждой другой.

Не могут также ссылаться желающие ослабить четвертую заповедь и на Павла Апостола. Те изречения Апостола, которые могут порождать мысль о том, будто он почитание субботы для христиан считает лишним (Кол.2:16, Рим.14:5–6, Гал.4:9–10), написаны для христиан, обратившихся ко Христу из язычества, от которых фарисейски настроенные враги Его требовали, чтобы и они подчинялись внешней букве закона Моисеева. Этим лжеучителям Апостол противопоставляет евангельскую свободу от внешнего ига закона и становится здесь на ту точку зрения, с которой еще пророком Исаиею в ветхом завете высказаны такие слова: ««Новомесячий и суббот, праздничных собраний (ваших) я не могу терпеть, ненавидит их душа Моя. И когда вы простираете руки ваши и умножаете моления ваши, Я не слышу: ибo ваши руки полны крови» (Ис.1:14–15).

Таким образом, это совершенно напрасный труд, когда для подтверждения мысли об ослаблении почитания субботы (праздника, покоя), хотят опереться на Христа или Апостола Павла.

«Душа не дороже ли тела, и вечность не важнее ли времени?» – говорит св. Златоуст. Ужели захотим мы заботиться только о теле, забыв о душе? Слово Божие и таинство евхаристии есть пища для нашей души. А без этого не проходит ни один христианский праздник. Каждому христианину это должно быть так же понятно, как и то, что ни один день не проходит без еды и питья. Праздник без евхаристии и Слова Божия есть день без солнечного света.

«Душа моя тоскует, томится о Боге, о Живом Боге», – это относится ко всякой человеческой душе, и горе человеку, который не обращает внимания на эту потребность души своей!

Но великий и тяжкий недуг нашего времени состоит в том, что многие не имеют уже уха для голоса души своей, что материализм, который отвергает бытие души, низвел человека на степень животного, так что он, как животное, имеет способность чувствовать только потребность тела. Вот где конечная причина великого безверия и безцерковия, причина непочитания праздников, пренебрежения таинствами и Божественным Словом. При таком настроении человек думает только о телесной пище и питье, о работе и покое и, если он в продолжение будних дней находился в положении вьючного животного, то с наступлением праздника он старается вознаградить себя каким-нибудь удовольствием, давая полный простор своей господствующей страсти. Всякое высшее, идеальное стремление, всякий размах души для него чужд и не доступен. Человек теряет способность возводить взор свой горе, теряет веру и всякую надежду на будущую жизнь; он всецело погружается в земное и делается машиной, которая до тех только пор движет механически его жизненное колесо, пока смерть не остановит этого движения. Тогда конец всему! Но еще всему ли?..

Ах, если бы эти жалкие люди знали и думали о том, что они получили вместе с праздником! «Праздник, – говорит Златоуст, – есть оазис в пустынной жизни человеческой, где зеленая трава манит к покою, где течет источник воды живой, где цветут пальмы мира и тень их доставляет прохладу и успокоение. Праздник есть убежище на пути жизни, где усталый путник может отдохнуть и собраться с силами для нового путешествия».

Праздник есть как бы тихий и теплый весенний дождь, который падает на сухую землю, согревает и пробуждает ее к новой жизни. В этот день душа человека должна покоиться в Боге, забыв все житейские заботы и страдания, должна радоваться Его отеческой благости и полагаться на Его отеческую верность.

Кто таким образом пользуется праздничным днем, тот может только в чувствах хвалы и благодарения воскликнуть: «О, сладкий день душевного покоя, день света в мрачной юдоли, день Божия благословения и блаженства! Лучом Твоей благодати коснись души моей, согрей мое сердце!»

Но христианский праздник есть не только день покоя, но и радости и веселья. Быть христианином – значит не быть печальным, но во всякое время благодушным и радостным, и празднику не подобает быть мрачным и унылым днем, но днем ясного солнца, днем радости. Но между радостями – большая разница. Есть радости, которые имеют только вид радостей, но на самом деле не суть радости. Это – все так называемые радости и удовольствия мира, в которых многие проводят праздничные дни, и без которых они не могут себе и представить никакого праздника. Но действительные ли это радости, которые продолжаются до тех только пор, пока ими наслаждаются, но затем, вместо умирения и успокоения, оставляют только жало в совести или же жгучую жажду все больших и больших удовольствий? Действительные ли это радости, которые часто губят и тело, и душу, которые служат причиной и поводом к разного рода грехам и порокам, которые погашают любовь к Богу и Его слову и день праздника делают греховным днем?

Статистически установлено, что большая часть грехов невоздержания, нецеломудрия и насилия против здоровья и жизни собратьев падают на праздничные дни, или же тесно связаны со злоупотреблением этих дней. По мере того, как пустеют в эти дни церкви, наполняются насельниками не только гостиницы и пивные, но и тюрьмы, исправительные дома и дома умалишенных.

Христианский праздник имеет задачей быть днем богослужебной молитвы и семейных удовольствий. Праздник и семья – эти посланники рая – здесь сходятся вместе и подают друг другу руки, чтобы сделать человека счастливым и блаженным.

Семья есть основание и главная опора всякого человеческого общения и общества, корень человечества, зародыш, ячейка всех человеческих порядков и отношений. Из семьи образовывается родство, общество, народ и государство. Как праздник, так и семья есть вместе и закон природы, и закон Бога. Семья есть отображение отношений Бога к людям, для которых Он хочет быть верным отцом. Муж как глава семьи, жена как сердце семьи – оба крепко держатся друг друга и, действуя во взаимном согласии, как наместники Бога для детей своих, заботятся не только о телесном их питании, но и души их приводят к тому, Который есть Отец всех. Этому характеру семьи, который определил Сам Бог при установлении брака в раю, но который затем нарушен был грехом и язычеством, в особенности же многоженством и рабским положением женщины, положено основание еще в ветхом завете, а затем он полнее осуществлен в христианстве, в христианском браке. Христос при Своем рождении вышел из недр семьи и первое Свое чудо сотворил при образовании семьи на браке в Кане Галилейской. Этим Он освятил семью и сделал ее местом самого богатого благословения и тем фундаментом, на котором строится Царство Божие и из недр которого по воле Бога рождаются Его чада.

Христианское семейство должно быть отблеском того общения, в котором Христос находится со Своим обществом – церковью, в которой Он – глава, а члены общества – тело. В христианской семье все должны быть соединены узами любви и все члены ее должны чувствовать себя как одно целое, как тело, в которое каждый отдельный член должен включать себя как часть, органически связанную с целым.

Христианская семья есть лучшая школа, в которой преподаются и применяются к жизни христианские добродетели, прежде всего та самоотверженная любовь, которая долготерпелива и носит тяготу другого. Христианская семья – она есть теплица, где растет и развивается вся истинная жизнь в Боге, – где супруги сохраняют верность друг к другу до конца жизни, – где дети, приносимые ко Христу во св. крещении, посвящаются Ему как Его агнцы, – где вся человеческая жизнь от колыбели до гроба окружена спасительными стенами и ограждается от окружающего зла. Христианское семейство есть хижина Бога среди людей, где Бог приближается к Своим чадам и куда люди прибегают как к тихому пристанищу во время волнений на житейском море, пока не войдут в пристанище вечного мира.

Каждое, еще не развращенное человеческое сердце, без сомнения, охотно присоединится к этой похвале христианской семейной жизни. Скажи, в самом деле, по совести, возлюбленный слушатель, какое было самое счастливое время в твоей жизни? Не было ли это время твоего детства, когда ты, окруженный отцовской верностью и материнской любовью, покойно и беззаботно проводил дни свои в недрах семейства? Куда несутся самые блаженные воспоминания твоей жизни? Не устремляются ли они в рай юности? Что влечет человека с неудержимой силой на родину? Не узы ли это родного семейства? Какое для человека самое милое, самое дорогое место на земле? Не есть ли это то место, где стояла его колыбель?

Но эта христианская семья в настоящее время находится в великой опасности потерять свое высокое значение, быть расстроенной и погребенной злой враждебной ей силой. Там, где исчезает христианство, исчезает и чувство семейственности. Новейшее язычество в христианских странах относится к семье с таким же пренебрежением, как древнее и современное язычество диких народов. Что такое эта «свободная любовь», которая как идеал предносится пред очами многих, как не многоженство? Боятся только вещь назвать своим прямым именем. Свободная любовь – не любовь, равно как и «гражданский брак» – не брак. Куда направляет нас новейшее язычество, это показывает нам книга Бебеля о женщине, показывают газетные известия и брачные судебные процессы. Отнимите у нашего народа христианскую веру, и вы отнимете у него и благословение семьи.

К этому присоединяются еще другие разного рода внешние экономические условия по части добывания средств к жизни, которые вредят семейной жизни. В наше время отовсюду дует ветер, враждебный семейной жизни. Вместо тоски по дому и семье чаще приходится видеть тоску по чужой отдаленной стране, которая охватила многих. Свободное переселение с одного места на другое и дешевые пути сообщения, наклонность к городской разгульной жизни, желание свободы, ранняя самостоятельность именно фабричных работников и работниц – все это и многое другое, взятое вместе, производит то, что семейная жизнь расшатывается и падает. Сколько сыновей и дочерей развращаются и гибнут потому только, что они без нужды оставили родину и отеческий дом, и стали искать счастья на чужбине! Сколько погибших созданий очутилось в таком плачевном состоянии потому, что они не имели привязанности к семье! Сколько мужчин потеряло расположение к женитьбе и семейной жизни потому, что девицы наши, не исключая иногда и низших классов, учатся многому, но не учатся уменью сделать для мужа дом и очаг домашний приятным и дорогим!

Особенно же злой нарушитель и враг семейной жизни есть все более и более охватывающая всех страсть к развлечениям и удовольствиям в местах публичных увеселений и зрелищ и в разного рода сборищах и кружках. Большая часть наших собраний суть собрания увеселительные. Множество мужей проводят все свое свободное время вне дома и семьи. Они чувствуют себя в своих домах очень скучно и при первой возможности бегут в места увеселений. Для них потерян тот день, в который не удалось побывать в каком-нибудь увеселительном собрании. В то время, как они жалуются на дурные времена и скудные заработки, в то время как под предлогом бедности ничего не хотят уделять на дела любви и милосердия к ближним, – на зрелища и на удовольствия находят и время и средства. Само собой понятно, что при такой жизни, когда от одного удовольствия переходят к другому, о развитии таких христианских добродетелей, которые обусловливают благополучие и благосостояние народа, как например, простота, трудолюбие, и бережливость, не может быть и речи. Но при этом ставится на карту и нечто гораздо большее: мир дома, счастье семейства, истинное воспитание детей. Каким образом жена может иметь любовь к мужу, каким образом дети могут иметь уважение к отцу, который чувствует себя хорошо только в трактире, который там оставляет свой заработок – в то время как семья терпит нужду – и часто возвращается домой в нетрезвом состоянии? Когда исчезает из дома Дух Христов, тогда входят в него все злые духи, и дом этот перестает быть местом радости и отдохновения для тех, коих Сам Бог сочетал, – тогда разрываются все связи единения, тогда обнаруживаются явления, о которых ежедневно приходится читать в газетах: частые разводы между мужем и женой вследствие ссор и разного рода внутренних беспорядков, гражданские браки, семейные убийства и самоубийства и другие мрачные картины, которые, как громовая молния, освещают темный горизонт нашей народной жизни и показывают, куда придем мы, если наше общество будет идти далее по этой скользкой покатости. Жалобы на развращение и одичание юношества, на умножение юношеских и детских преступлений, на непокорность и неповиновение подчиненных начальству, на недовольство во всех классах суть ясные свидетельства о разложении и упадке семейной жизни.

Очень характерно недавнее газетное сообщение из одного нашего города о такого рода происшествии: один муж со своей женой посетили в ночь под воскресенье маскарад. Весь следующий день они провели, переходя из одного трактира в другой. А в понедельник он (муж) зарубил ее (жену) топором. Если бы этот муж провел воскресный день без нарушения воли Божией, пошел бы со своей женой вместо маскарада и трактира в храм Божий, то, наверное, по возвращении оттуда, он не был бы способен убить жену свою.

Интересные сведения сообщает статистик Оттинген.

В 61 исправительном доме с 23000 заключенных 1/5 часть совершенных преступлений падает на воскресенье, а половина на вечер субботы.

Сами преступники сознаются, что их преступления стоят в тесной связи с нарушением и непочтением воскресного дня чрез трактирное пьянство. Из 250 случаев увечья 113, как доказано, падает на время после разгула в воскресный день. По моральной статистике того же Александра Оттингена наибольшее количество преступных людей зачинаются в утробе матери в субботу вечером – это день, когда выдается плата за работу и предстоит воскресный день.

Но так не должно быть. Это требует исправления: семья должна более чем сейчас исполнять свое Богом определенное ей назначение. И описанного недуга ничто не может уврачевать: ни трава, ни пластырь, ни другие аптечные средства, но только Слово Божие и подъем нравственности.

И вот здесь-то снова и может прийти на помощь праздничный день и прийти не привлечением только семьи к Богослужению и к слушанию Слова Божия, источника всякой силы, но и своей соединяющей силой. Что рассевают будни, то может собрать праздничный день. В этот день муж и жена, родители и дети, которые в продолжение будних дней часто видятся только за обедом, а иногда и совсем не видятся, все должны быть вместе и налицо и наслаждаться взаимным лицезрением и беседой. О, как важно это общение для брачного счастья и домашнего очага, как важно для воспитания детей – этой величайшей обязанности, которую Бог возложил на родителей! Как важно праздничное время для чистоты и порядка дома, чтобы человек находил удовольствие и радость в своем домашнем очаге! Как важно, чтобы человек, от времени до времени, отрешался от своей рабочей блузы и украшался праздничной одеждой, хотя изредка мог чувствовать себя человеком! Из опыта мы видим, что едва ли кто может так низко опуститься нравственно, как тот, у кого уже не стало и праздничной одежды...

К составу семейства принадлежат: прислуга, ученики и подмастерья. Жалоба последних на свои нужды и бедственное положение не была бы так велика, если бы семья давала возможность своим служащим больше пользоваться праздничным отдыхом и пользоваться по-христиански, по-Божьи.

Для надлежащего препровождения праздника в семье имеет особенное значение хозяйка, которая есть сердце дома. Об этом некто сказал: «добрая, приветливая, благочестивая, опрятная хозяйка есть наилучший универсальный рецепт для истинного праздничного отдыха и радостей праздничных дней». Будничная работа приводит домой всех в грязи и пыли; пусть позаботится хозяйка о чистоте для мужа, для себя и для детей, чтобы все при этом могли отдохнуть и приятно в радости провести время. Тяжелая работа собирает их с суровыми, озабоченными, недовольными и ропщущими лицами; пусть жена-хозяйка постарается принять веселый, ласковый, праздничный вид, на котором удрученный муж с удовольствием и облегчением сердца мог бы остановить взор свой. Будничная работа приносит домой иногда холодное, черствое, нелюбезное слово; пусть хозяйка постарается найти ласковый, смягчающий сердце разговор. При таком образе действий со стороны жены не только для нее самой праздничный день будет радостен, но она найдет лучшее средство удержать мужа своего от посещения пивных и трактиров, в которые он скоро устремился бы, если бы нашел в доме беспорядки, ворчанье и суровый взгляд жены.

О, счастлив тот дом, на который сияет солнце истинного праздника, где родители и дети вместе идут в храм Божий, где муж не знает большего удовольствия и отдохновения, как оставаться дома, в кругу своих присных. Добрая книга, общая прогулка, празднование какого-нибудь семейного события, посещение серьезных благонастроенных знакомых, где радость и веселие не преступают надлежащей меры и границ, не суть ли это радости, которые действительно служат отдыхом для тела и души? Да, где бывает именно так, там созревает и спеет брачное счастье, там расцветает семейный мир, там и дети растут как юные растения под влиянием солнечного света и теплоты. И если мы не забудем еще, что праздник по воле Божией должен быть днем благотворительности, в который мы должны посещать вдов и сирот в их печали, то мы будем в праздник иметь столько благочестивых удовольствий, что для нас такие, например, вопросы: «Возможно ли целый день молиться?» или «Защищать праздники не значит ли защищать праздность?» – покажутся глупостью. Так как праздничный день крепко сближает друг с другом отдельные семейства, высшие и низшие, в храме Божием и чрез благотворительную деятельность, то он действует как день мира и любви, о котором так хорошо говорит один из наших проповедников (Преосв. Феофан):

«О, праздник Христов, тихий ангел Божий! Ты приходишь в этот мир, полный скорби и страданий, как вестник любящего Господа. Ты несешь нам златую чашу с миром, которого лишает нас рабочий день, и обильно изливаешь его на нас. Теперь близок брат к брату, и что разделяла неделя, то соединяется в твоем мире и служит к славословию Господа». Это не есть только экзальтация проповедника; нет, так быть, так должно быть и в действительности. Каждый в своем положении должен содействовать тому, чтобы праздник и семья не были ослабляемы и не теряли своей благотворной силы. Доктор Бодэ, член борьбы против злоупотреблений спиртными напитками, пишет: «Бог и диавол ведут борьбу из-за праздника. Бог хочет, чтобы этот день прежде всех других был посвящен Ему, а диавол напротив хочет, чтобы он всецело принадлежал ему». И диавол имеет целые тысячи своих сторонников. А мы? Ужели и мы захотим стать на сторону последнего, а не в ряды борцов за то, чтобы праздник и семья в нашем народе оставались учреждением Бога? Знаменитый врач Нимейер указал на то, что море домов исполинского города Лондона с башни Павловской церкви можно видеть только утром в понедельник, между тем как во все прочие будние дни недели весь город покрыт бывает густым непроницаемым туманом, по той причине, что в воскресенье бывают закрыты все фабрики и заводы. Здесь можно видеть образ и подобие человечества: где христианский праздник и семья не потеряли еще своего значения, там исчезает и туман греха, покрывающий земную жизнь человека, там голубое небо Божественной благодати и ясное солнце Божественного мира освещают и согревают жизнь, дома и сердца, там мы имеем еще и в этой юдоли бед и скорбей частичку рая.

Помолимся же, братия и сестры, чтобы Господь положил конец нападкам на нашу церковь и ее установления, чтобы замолкли эти толки об отмене и сокращении праздников, чтобы дух благочестивой ревности по Боге и церкви прошел по земле нашей и мы своими глазами увидели бы на себе и отечестве нашем исполнение тех Божественных обетований, которые дарованы ревностным блюстителям посвященных Богу праздничных дней.

Владимир, митрополит Московский.

Источник: Два райских дара Божия в человечестве / Владимир, митр. Московский. – Москва : Типо-лит. И. Ефимова, 1912 – 26 с. (Оттиск из журнала «Голос Церкви» за 1912 г. февр.)