День памяти вмц. Параскевы, нареченной Пятница

ПАРАСКЕВА

(Пятница) (нач. III в.), вмц. Иконийская (пам. 28 окт.).

Агиографическая традиция

Мученичество П. сохранилось полностью только в церковнослав. переводе, представленном как минимум 3 редакциями: «первой» - в ВМЧ митр. Макария (ВМЧ. Окт. Ч. 6. Стб. 1972-1979; также имеется, напр., в ГИМ. Тит. 1769 г. (2166), ХVII-ХVIII вв. Л. 158-175), «второй» - сильно отличающейся от печатного текста (напр., ГИМ. Увар. 1045 (613), 1-я пол. ХV в. Л. 47 об.- 53; РНБ ОЛДП. F 186, ХVI в. Л. 12-15 об.), и «смешанной» (напр., РНБ ОЛДП. Q 50, сер. ХVI в. Л. 21-30). И «первая» и «вторая» редакции передают разные особенности оригинального текста (Виноградов. 1999). 

Греч. текст Мученичества долго считался утраченным (Сергий (Спасский). Месяцеслов. Т. 3. С. 285-286), пока его фрагмент не был выявлен в списке Мученичества и энкомия Параскеве, прмц. Римской, Иоанна Эвбейского - Oxon. Bodl. Holkh. gr. 24, ХIV-ХV вв. (Виноградов. 1999; он же (Vinogradov). 2013). Этот фрагмент занимает бинион, вшитый между 6-м и 7-м листами кватерниона, причем в конце вставки писец вышел за рамки обычного текстового поля с целью логически связать ее со следующим текстом. Поводом для вставки послужил, вероятно, фрагмент диалога между игемоном и мученицей относительно значения имени Параскева и его связи с днем недели, важным для культа св. Параскевы. С этой целью были привлечены и др. эпизоды: избиение воловьими жилами, строгание ребер, сокрушение статуи Аполлона; пропуск эпизода о чуде с исцелением в темнице можно объяснить желанием редактора связать заимствованный пассаж с продолжением оригинального текста Мученичества и энкомия. Ближе к концу фрагмента редактор сократил много отдельных фраз или даже целых эпизодов. Все это показывает, что писец-редактор сделал дополнение уже по окончании работы над энкомием, удачно использовав границу листа после гл. 6. На раннее бытование Мученичества П. в греч. мире указывает также миниатюра в Cod. Paris. gr. 510, 880 г. Л. 285, на к-рой П. изображена с орудиями страстей, не упоминаемыми в агиографических текстах о др. святых Параскевах. 

На церковнослав. языке сохранилось также проложное Мученичество П. (ВМЧ. Окт. Ч. 6. Стб. 1968-1969), не содержащее дополнительных сведений. Его нет даже в древнейшем рус. Прологе сер. XIV в., переведенном с греч. языка, что указывает на отсутствие в Византии к этому времени дня памяти П.

Мученичество

П. была дочерью сенатора-христианина из г. Иконий (ныне Конья, Турция). Ее родители особо почитали пятницу - день Страстей Христовых, всегда проводили его в посте и молитве, и, когда у них в пятницу родилась дочь, они назвали ее П. (Παρασκευή - букв. «приуготовление», название на греч. языке дня пятницы). Девушка рано осиротела. Обладая удивительной красотой, она избрала не путь замужества, а путь служения Богу через проповедь Евангелия. В период гонений в правление имп. Диоклетиана (началось в 303) П. была арестована и приведена к наместнику Галатии (?) Аэтию (или Антонию). На допросе П. объяснила, почему ей дали такое имя. Но, когда девушка отказалась отречься от веры и выйти замуж за Аэтия, пораженного ее красотой, он сказал, что свое имя она получила в честь приготовления к жестоким страданиям. П. подвергли истязаниям. В тюрьме к мученице пришла некая жена (видимо, олицетворение пятницы), держа в руках орудия Страстей Христовых (крест, терновый венец, копие, губку и трость), и исцелила ее (по др. версии, П. явился ангел). Аэтий приписал чудо действию богов, тогда П. попросила отвести ее в языческий храм. По молитве мученицы землетрясение разрушило храм Аполлона. Разгневанный Аэтий приказал жечь мученицу факелами, но огонь не причинил ей вреда, а обжег палачей. После обращения ко Христу мн. горожан - свидетелей чуда - П. казнили через усекновение головы. Аэтий на следующий день погиб на охоте. Мощи П. почитались в храме г. Иконий, от них происходили чудеса исцеления.

Чудеса

Сохранилось сказание о посмертном чуде П. также только по-славянски (в 3 редакциях: ГИМ. Увар. 166-4°, XV в. Л. 268-272; ГПБ ОЛДП Q 50, XV-XVI вв. Л. 30 об.- 33 об.; ГПБ. Тит. 1769 (2166), XVIII в. Л. 146-157). При еп. Феодоре (вероятно, в 963) Иконий был осажден араб. эмиром. Накануне штурма города сторожу храма П. было видение: 2 ангела в образе прекрасных юношей подошли к раке с мощами П. и велели ей покинуть город, к-рый будет разрушен врагами за грехи его жителей. Мученица поднялась из гроба и со слезами стала молиться Богу о помиловании города, а затем вновь легла в гроб. На следующий день над войском неприятеля сгустилась необычная черная туча, из к-рой полетели камни. Напуганный эмир отказался от штурма Икония и заключил перемирие с иконийцами. Епископ рассказал эмиру о видении сторожа, и араб очень захотел взглянуть на мощи чудесной заступницы города. Увидев ее гроб, он решил увезти мощи святой, но 54 коня не смогли сдвинуть раку с места; горожане упросили его взять вместо мощей золота столько, сколько весит рака. Эмир согласился, думая, что золота окажется очень много, но когда стали взвешивать раку, она оказалась настолько легкой, что стоила всего 15 солидов. От мощей П. в Иконии впосл. произошло много исцелений. 

В Византии и впосл., в совр. греч. Церкви, почитание П. было полностью вытеснено культом прмц. Параскевы Римской, поэтому все сведения о мощах П., вероятно, относятся к мощам вышеупомянутой одноименной святой. Почитание П. скорее всего было только местным, иконийским, и закончилось после захвата М. Азии турками в кон. XI в. 

А. Ю. Виноградов

Почитание на Руси и у вост. славян

На Руси, в Белоруссии и на Украине почитание вмц. П. (Прасковьи) в народе слилось с народным почитанием персонифицированного дня пятницы, поэтому бытовало двойное наименование святой Параскева-Пятница (у юж. славян - Параскева (Петка) (др. Параскева, прп. Эпиватская, но с похожим культом) или даже просто - св. Пятница. С именем П. связана древняя традиция соблюдать 12 «обетных», или «главных», пятниц - перед чтимыми праздниками (не только двунадесятыми, напр. Покровом, днем памяти прор. Илии и т. д.), в эти пятницы давались обеты, напр., не путешествовать, не делать какие-то дела по хозяйству, в т. ч. не прясть, не шить, и т. п., чтобы не прогневать Пятницу, к-рая представлялась в виде высокой строгой женщины, иногда в светлых одеждах, иногда в темных, угрожавшей наказанием не исполнившему обет. Наиболее важной считалась 9-я пятница перед Пасхой - в этот день совершались обряды, связанные с водой. Сама П. считалась покровительницей источников и колодцев, на родниках, считавшихся целебными, часто ставили часовню, посвященную П., или оставляли ее икону. Кроме этого, П. считалась покровительницей торговли, помощницей женщинам в подготовке к свадьбе, в домашних делах (Святая вмц. Параскева. 1999. С. 10-11), ее иногда называли «Бабья святая» (Также подробнее о почитание Пятницы см.: Максимов С. В. Собр. соч. СПб. [б. г. ] Т. 15 . С. 74-96; Т. 17. С. 219-227; Т. 18. С. 236-243). 

Многочисленные разнообразные обычаи, связанные с почитанием крестьянами дня пятницы, приведены в рассказе о явлении П. в сел. Ильеши Ямбургского у. С-Петербургской губ. (Старцева Ю. В., Попов И. В. Явление вмц. Параскевы Пятницы в Ильешах // С.-Петерб. ЕВ. 2001. Вып. 25. С. 91-95). Рассказ записан этнографом С. В. Комаровой. В нем сообщается о местном предании сел. Ильеши, где примерно в сер. XIX в. была обретена чтимая икона П. Некий пастух заметил в поле на березе маленькую девочку в старинной одежде, к-рая пристально смотрела на него сквозь ветви. На все ласковые уговоры спуститься девочка не отвечала, а когда пастух решил согнать ее кнутом и сбить камнями, то кнут и камни прилипли к стволу и к ветвям. Тогда пастух понял, что это непростая девочка, помолился, залез на березу, аккуратно снял девочку и положил ее в сумку. Когда он пришел с сумкой к местному священнику, выяснилось, что девочка исчезла. Но священник собрал народ, и все с пением и хоругвями двинулись к березе, где увидели прилипшие к стволу кнут и камни, а также икону П. с изображением явившейся пастуху девочки. Икона относится к XVI-XVII вв., сейчас находится в Свято-Троицком соборе Александро-Невской лавры; она представляет собой барельеф (Там же). 

В свою очередь почитание Пятницы как «водяной и земляной матушки», а также покровительницы брака, деторождения, шитья и прядения было связано с культом языческой богини Мокоши, указанные функции перешли к Пятнице. Также есть заметное сходство в народном почитании Параскевы (Пятницы) и Николы (Николая Чудотворца): им посвящались деревянные скульптуры (такие изображения П. назывались «Пятницы»), которые пользовались большей популярностью, чем иконы, и с распространением которых официальная Церковь пыталась бороться. Николу и Пятницу иногда объединяли в фольклоре - они действуют в одних и тех же сказочных сюжетах (помогают друг другу и т. п.). Очень часто в храмах существовали приделы во имя П. и свт. Николая Чудотворца. Кроме того, был распространен обычай изображать П. вместе с вмц. Анастасией, т. к. ее имя означает «Воскресение», «Неделя» - тоже особо чтимый день в народе (Успенский. 1982. С. 134-138). 

Видимо, благодаря древним фольклорным повериям и обычаям, которые могли быть самыми различными в разных областях и селениях, популярность П. на Руси была очень широка. Ей было посвящено множество часовен, храмов и мон-рей, которые могли называться просто «Пятница». С этим обычаем связано наименование улиц, площадей, ворот и др. сооружений Пятницкими (по имени находившегося рядом храма П.), напр. Пятницкая ул. в Москве, Пятницкая башня Троице-Сергиевой лавры. 

Церковное поминовение П. на Руси зафиксировано в Благовещенском Кондакаре XII в. (?) - нач. XIII в., в к-ром содержится кондак святой без икоса, однако в дальнейшем в рус. богослужебных книгах память П. не встречается. Только с XV в. Житие П. часто включается в рус. агиографические сборники, иногда даже в те, где содержатся жития только рус. святых (напр., ГИМ. Щук. XVI в. № 114), что, видимо, говорит об особом признании святой. К XVII в. все многочисленные службы П., которые создавались в сербских и болгарских монастырях, а также непосредственно на Руси, были упорядочены; появляются сборники, в к-рых под 28 окт. содержатся Житие, Сказание о чудесах, служба и Похвальное слово, позднее - с акафистом (Одно из изданий всех этих памятников по спискам XV-XVIII вв. см. в Святая вмц. Параскева. С. 133-164). Житие П. было также очень хорошо известно в народе и в образованной среде. Сохранилось свидетельство о том, что по заказу царицы Прасковьи Феодоровны (вдовы царя Иоанна Алексеевича) была написана пьеса «Действо о страдании св. мц. Параскевы», поставленная в придворном театре (Пьесы столичных и провинциальных театров 1-й пол. XVIII в. М., 1975. С. 222-236). 

Храмы во имя П. были практически в каждом крупном городе и во мн. селениях, часто они располагались близ чтимых источников, а также на перекрестках дорог, т. к. П. почиталась как покровительница странствующих. В кон. XIX в. в Москве насчитывалось 5 храмов и множество приделов, посвященных мученице; в ц. Похвалы Пресв. Богородице близ храма Христа Спасителя в приделе П. находились ее чудотворная икона и ковчежец с частицей мощей и надписью по-гречески, эти святыни не сохранились (Святая вмц. Параскева. С. 36). 

Один из самых известных и древних храмов П.- ц. во имя П. на Торгу в Вел. Новгороде. Она основана в эпоху бурного строительства в Новгороде, в 1156 г., некими «заморскими купцами». В 1191 г. вновь летописи сообщают о строительстве этой церкви, учредителями строительства названы некие Константин с братом, окончание строительства относится к 1207 г. и вновь связывается с заморскими купцами (Новгородская I летопись. Синодальный список // ПСРЛ. 1950. Т. 3. С. 30 (6664 г.); Там же. С. 50: «Лета 6715 - того же лета свршиша церковь святыя Пятниця заморскии»). Если эти купцы были греками, то первоначально храм вполне мог быть во имя прмц. Параскевы Римской, т. к. другой Параскевы они не знали, тогда как на Руси к этому времени не было сведений о Параскеве Римской и почиталась только П., вмц. Иконийская. Но, возможно, так названы купцы, торговавшие с др. странами. Церковь по своему облику резко отличается от др. домонг. храмов. В дальнейшем храм многократно перестраивался из-за пожаров и обветшалости (подробнее об этой ц. см.: Антипов И. В. Новгородская республика // ПЭ. Т. 51. С. 503-513). Это была патрональная церковь новгородских купцов, т. к. П. считалась покровительницей торговли и торг в Новгороде начинался в пятницу. 

В Москве один из самых больших и известных храмов во имя П. находился в Охотном Ряду, 1-е упоминание о нем относится к 1406 г., церковь снесена в 1926 г., в наст. время на этом месте находится здание Государственной думы. 

Др. известный храм во имя П. находится в Сергиевом Посаде - ц. во имя Параскевы Пятницы на Подоле, основана в 1547 г., но дальнейшими исследованиями установлено, что совр. вид храма относится ко 2-й пол. XVII в., в наст. время церковь передана Троице-Сергиевой лавре.

Ист.: Halkin F. La passion de Sainte Parascève par Jean d'Eubée // Polychronion: FS Fr. Dölger zum 75. Geburtstag. Hdlb., 1966. S. 226-237; Scharpé J. L. Parasceve-Venera-Petka-Vineri: Passionum graece, latine, slavice, romanice manipulus: Diss. Gent, 1971.

Лит.:Успенский Б. А. Филологические разыскания в области слав. древностей. М., 1982; Σίλας (Κουκιάρης), αρχιμ. Ο κύκλος του βίου τής αγίας Παρασκευής της ρωμανίας καί της εξ Ικονίου στή χριστιανική τέχνη. Αθήνα, 1994. Σ. 115-224;Бугаевский А. В., Владимир (Зорин), игум. Житие и страдание св. вмч. Марины. Страдание и чудеса св. вмч. Параскевы. М., 1999. С. 22-32; Святая вмц. Параскева / Ред.: прот. А. Кожа, подгот.: Ю. Евдокимова. М., 1999. Виноградов А. Ю. Великомученица Параскева Иконийская и ее «несохранившиеся» греческие акты // Кафедра визант. и новогреч. филологии, М., 2000. № 1. С. 76-80; он же (Vinogradov A.). St. Parasceve of Iconium and her «lost» Greek Acts // AnBoll. 2013. Vol. 131. N 2. P. 276-279; Левкиевская Е. Е., Толстая С. М. Параскева Пятница // Славянские древности. М., 2004. С. 631-633; Толстая С. М. Пятница // Там же. М., 2009. С. 382-383. 

О. Н. А.

Иконография

Иконография в искусстве визант. и слав. стран формировалась исходя из чина святости - дева и великомученица. Исследования текстов и изображений, связанных с неск. святыми I-IV вв., носившими это имя, показывают, что их почитание и иконографическая традиция тесно переплетены и не всегда поддаются разделению.

Уже в древнейших изображениях П. отразилась связь с посвящением ее имени 5-му дню церковной седмицы, с темой Страстей Господних и приуготовлением христианина к таинствам. В иллюстрациях лицевой рукописи Гомилий свт. Григория Назианзина (Paris. gr. 510. Fol. 285, 883-889 гг.) содержится композиция под заголовком «Σήμερον σωτηρία τῷ κόσμῳ» (зачало песнопения всенощной «Днесь спасение миру бысть»). Она предшествует Слову на Пасху (Or. 45) и представляет двухрядную композицию, где в верхней части расположена Небесная иерархия, а в нижней - 2 св. жены и апостол, указующий святителю (Дионисию Ареопагиту) на верхнюю часть. Надписания имен св. жен сохранились плохо, но крайняя слева атрибуируется как П. в качестве персонификации 5-го дня седмицы, и прежде всего дня Вел. Пятницы, Страстей Господних, на что указывают орудия в ее руках: копие, трость с губой, сосуд с оцетом (уксусом) и 4 гвоздя. Др. святая, очевидно св. Кириакия (Неделя), персонификация последнего дня седмицы, напоминающего о Воскресении Господнем, изображена в имп. богатых одеяниях и с моделью храма в руках. П. облачена в светло-красное платье и золотистый мафорий. Сопоставление П. и мц. Кириакии как 5-го и последнего дня церковной седмицы сохраняется в др. памятниках искусства средне- и поздневизант. времени, в каппадокийских пещерных храмах: в Балкан-Дереси № 4 (ц. апостолов Петра и Павла) в Ортахисаре (1-я пол. X в.), в апсиде, симметрично друг другу, в росписи ц. Пресв. Богородицы Одигитрии в Печской Патриархии (ок. 1337), ц. Николая Чудотворца «ту архонтос Томану» в Кастории (1639), на болг. иконе нач. XVII в. (Филиал староболг. искусства при СНАМ)

Поясное изображение П. как мученицы с крестом встречается на керамической иконе с полихромной надглазурной росписью к-польской работы X в. (Метрополитен-музей, Нью-Йорк), как оранта в чине св. жен - на своде ц. Мерьемана (Кылычлар-Кушлук-килисе, Гёреме 33, нач. XI в.), с др. святыми: с вмц. Екатериной и вмц. Анастасией - в ц. Варвары в Соганлы (1006 или 1021), со святыми Полихронией и Феклой - в ц. Агиос-Стратигос в Ано-Буларии на п-ове Мани, XII в., со св. женами - в притворе Пантелеимоновской ц. в Бояне (1259, иногда атрибуируется как образ прп. Параскевы (Петки) Тырновской), в росписях 1332 г. в нартексе ц. Асину (Панагии Форвиотиссы) близ Никитари, Кипр. Чин св. жен на стенах нартексов и боковых нефов мог быть многочислен, напр. в Софийских соборах Охрида, Киева, монастырском кафоликоне Осиос Лукас 30-40-х гг. XI в., поэтому их фигуры не всегда могут быть точно соотнесены с конкретными святыми. 

В минейном цикле П. как жена в красном мафории, с крестом появляется в лицевой рукописи Евангелия с Минологием 3-й четв. XI в. (Vat. gr. 1156. Fol. 244v). Как персонификацию Великой Пятницы или 5-го дня церковной седмицы ее продолжали изображать, при этом помещая полуфигуру или фигуру в медальон рядом с др. подобными медальонами: в росписи Спасской ц. в Цаленджихе (1384-1396) (Царевская. 2007. С. 165), в руках св. Кириакии (Недели) на фреске Архангельской ц. в Педуласе, Кипр (1474). Вместе со св. Неделей П. изображали на иконах в Болгарии и в поствизант. время. В иконах, исполненных под влиянием католич. произведений, ее могли писать как деву с непокрытой головой - на волынской иконе 1-й пол. XVII в. из Церковно-археол. музея правосл. братства г. Холма (ныне в НКПИКЗ); на написанной в Нежине иконе с частицами мощей св. кн. Александра Невского и вмц. Варвары (1692, НКПИКЗ). 

В поздне- и поствизант. период атрибуты святой меняются. В руках помимо мученического креста П. держит небольшой сосуд для масла, как на поясной иконе из Георгиевской ц. на р. Свиди Хотеновской вол. Каргопольского у. (2-я пол. XV в., ВГИАХМЗ). С поднятым в руках крестом П. изображали в рост и особенно часто в поясном варианте, напр. на греч. иконе XVII в. в мон-ре Хиландар. Связь с темой Страстей Господних нашла отражение в такой детали, как небольшая икона Христа в руках святой, на которой Спаситель изображен как страдалец (в древнерусском искусстве этот извод носит название «Не рыдай Мене, Мати»), напр. на настолпной фреске 3-й четв. XIII в. в ц. во имя св. Ираклидиса мон-ря прп. Иоанна Лампадиста или на фреске зап. стены Преображенской ц. в Палехори (20-е гг. XVI в.), в ц. св. Андроника в дер. Калопанайотис (XVI в.) на Кипре, на небольшой (опиленной) со следами огня иконе в соборе Пафоса на Кипре (XV-XVI вв.); не исключено, что подобный вариант возник именно на Кипре. 

В поствизант. период, очевидно под воздействием зап. культуры и живописи, в греч. иконописании утвердился тип П. как кефалофора: с отрубленной головой в руках, однако, никогда святая не изображалась как обезглавленная фигура - средник критской житийной иконы П. 2-й четв. XVI в. из собр. Э. Велимезиса, иконы XVII в. с клеймами чудес из мон-ря вмц. Екатерины на Синае, житийная икона 1776 г. работы мастера Митрофана Хиосского в афонском мон-ре Каракал (со сценами из житий 3 соименных святых: Иконийской, Римской, Эпиватской-Тырновской), икона св. жен П., вмц. Варвары и вмц. Екатерины из Димитриевской ц. в Битоле работы мастерской зографов Константина и Афанасия из Корчи (ок. 1750), поясной образ П. работы мастера Д. Крстевича (1852, обе - в Музее Македонии, Скопье), где святая названа преподобномученицей, хотя изображена в традиционных для П. одеждах. Вероятно, под тем же влиянием католического искусства крест в руках святой преображается в рельефное Распятие.

В Древней Руси

В Древней Руси иконография П. развивалась с давних пор - по степени почитания П. не имела равных среди св. жен и уступала только свт. Николаю Чудотворцу. Обуславливалось это отношение к П. верой в ее покровительство путешественникам, т. е. торговцам и мореплавателям. С этим связаны распространение ее икон именно в городской, посадской среде и строительство храмов, посвященных ей, на посадах древнерус. городов уже в домонг. эпоху. Наиболее ранний храм в Новгороде был возведен в 1156 г. на Торгу у княжеского двора (Ярославово дворище), первоначально в дереве, каменное здание, построенное в 1207 г. (Раппопорт. 1982. Рис. 18. Табл. 15), простояло до 1658 г.; обновленное здание было освящено в 1671 г., о его церковном убранстве известно по описи 1685 г. (Анкудинов. 2003. № 4. С. 229-238). В кон. XII - нач. XIII в. была возведена церковь с престолом во имя П. в Чернигове (Раппопорт. 1982. Табл. 7). 

Согласно письменным памятникам XVI в., почти каждое поселение или город имели престол, посвященный П., а значит, храм или икону святой: Новгород, Москва, Ивангород, Городенск (Венёв), Епифань, Кашира, Коломна, Нёнокса, Свияжск, Тула, Дмитров, станы и деревни Бежецкой пятины Новгородской земли (ныне в составе Тверской обл.). В крепостных сооружениях П. посвящали надвратную башню, на которой помещалось ее изображение (Коломна, Москва, Дедилов, Свияжск), в топонимике подобные башни или храмы оставляли след в названиях улиц или урочищ. Иконы святой располагались над дверями (воротами) служебных и жилых помещений в русских мон-рях XVI-XVII вв.: Спасских Прилуцком, Каменном, Нуромском мон-рях в вологодской земле (Переписные книги. 2011. С. 94, 112, 265). Для сравнения можно отметить, что в кафедральном соборе Московского гос-ва, Успенском в Московском Кремле, строительство и украшение к-рого было делом не только духовной, но и великокняжеской (царской) власти, согласно описям XVII в., было единственное изображение П.- небольшая фигурка на поле иконы-пядницы с образом вмч. Феодора Тирона, к-рого венчает ангел и благословляет Спаситель (находилась на сев. стене собора у раки свт. Ионы Чудотворца, митр. Московского; не исключено, что это личное «моление» и чей-либо вклад, см.: РИБ. Вып. 3. Стб. 315) . 

Древнейшим изображением П. является полуфигура в красном мафории на нижнем поле (подпись не сохр.) новгородской иконы свт. Николая Чудотворца кон. XII в. (из московского Новодевичьего мон-ря, ныне в ГТГ). Вопрос атрибуции поясной фигуры мученицы в красном мафории как образа П. на обороте чудотворной Феодоровской иконы Божией Матери (сер. XIII в., см.: Костромская икона. 2004. Кат. 1. С. 461) остается дискуссионным: неизвестны другие столь же ранние изображения П. в одеждах с богатым золотым шитьем (Смирнова. 2004. С. 184). Полуфигура П. в составе др. святых часто сопровождает на полях икон различные праздничные композиции, напр. на иконе Введения Пресв. Богородицы во храм, с Деисусом и избранными святыми (2-я пол. XV в., АМИИ). На почитавшейся чудотворной рязанской иконе 1445-1448 гг. (дата предложена реставратором В. В. Филатовым) святая представлена с прядями, выбивающимися из-под белого плата.
В ранней древнерус. иконописи изображение П. было совмещено с «портретами» др. св. жен, напр. с вмц. Анастасией, вмц. Екатериной, вмц. Варварой на обороте выносной или запрестольной иконы Пресв. Богородицы в деревянной Пятницкой ц. «за Кушелскими воротами за Гдовскою речкою на городе», согласно Писцовой книге Гдова (1584/85 - 1587/88, не сохр., см.: Французова. 2002. с. 174), на иконе в Спасо-Каменном мон-ре (Переписные книги. 2011. С. 141). Различные варианты изображений П. и др. св. жен и мучениц свидетельствовали об особом почитании этих святых как персонификаций добродетелей, заступниц и молитвенниц. В древнерус. искусстве возникали варианты, напоминавшие классические, антикизирующие рельефы с фигурами в легких ракурсах и поворотах относительно друг друга, как на псковской иконе 3 мучениц, П., великомучениц Варвары и Анастасии, которых с небес благословляет Еммануил (кон. XIV в., ГТГ; Царевская. 2007. С. 165, 282), или как в среднике иконы «Великомученицы Параскева, Варвара и мученица Иулиания, с житием Варвары и мучениц Иулианий Илиопольской и Никомидийской» из ц. во имя вмц. Варвары в Пскове (посл. треть XV в., НГОМЗ), где неск. фигур стоят плечом к плечу. 

В продолжение визант. традиции в древнерус. росписях среди святых размещают парные фигуры св. жен, в частности П. и вмц. Анастасии - в сев.-зап. каморе (угловом помещении) наоса Преображенской ц. на Ковалёве близ Вел. Новгорода (1380); помимо напоминания о календарной составляющей, праздновании 5-го и 7-го дней церковной седмицы, их совместное изображение могло иметь иную молитвенную функцию - согласно средневек. представлениям, этим святым молились при отравлении ядом (Stylianou A. and J. The Painted Churches of Cyprus. Nicosia, 19972. P. 81). Древнейшее изображение П. на территории Москвы - найденная в Зарядье каменная иконка, где святая («Пятница») представлена вместе со св. Иоанном Милостивым на оборотной стороне, на лицевой ее стороне Спаситель благословляет прор. Илию и вмч. Никиту (ГИМ); Т. В. Николаева датировала иконку посл. четв. XV в. и приписывала ее купцу Илье Тараканову (Николаева. 1983. С. 108-109. Табл. 42). По мнению А. В. Рындиной и Э. С. Смирновой, икону можно датировать более ранним временем - сер. XIV в. Святая держит перед собой крест, на ней мафорий и плащ, на правом боку торакион (псевдофаракион, миндалевидный щит с 5-конечным крестом). Очевидно, как личная покровительница, П. изображена в паре с мч. Феодором Стратилатом на обороте каменной иконки из собр. Н. И. Репникова (кон. XIV - нач. XV в., ГРМ; Там же. С. 76).

Образ П. в древнерус. искусстве воплощен в различных изводах и техниках. Святую сопоставляли с отцами Церкви, напр. с 3 вселенскими святителями, как на псковской иконе XIV в. (ГТГ). Святая присутствует в сценах Деисуса, как на иконе из псковской Варваринской ц. с образом сидящего на престоле Спасителя, справа Ему предстоит св. Иоанн Предтеча, над ним - П. (1-я четв. XV в., НГОМЗ); замыкает ряд святых в Деисусе на верхнем поле иконы «Сошествие во ад, с Деисусом» из Троицкого собора в Острове (кон. X V в., ГРМ, см.: Шалина. 1994. С. 250-254). Из описей древнерус. приходских церквей во имя П. в разных городах (Новгород, Гдов, Свияжск и т. д.) известно, что их местные иконы были, как правило, «строением» приходов или приходских священников («поп Александр» поставил ц. во имя П. между городовой стеной и Богородицким мон-рем в Свияжске в сер. 50-х - нач. 60-х гг. XVI в.). Такие иконы имели богатые оклады и привесы (цаты, монеты, гривны, жен. украшения: серьги, ожерелья), тканые завесы. В Пятницких храмах икон святой могло быть несколько. В новгородской ц. на Торгу к 1685 г. их было 9, включая чудотворную икону и древнюю или древнейшую - «корсунский перевод», 2 житийные («в чудесех») в храме и на паперти и резной образ в киоте, лицевую пелену к чудотворной иконе, а также икону-заместительницу на аналое, к-рую носили в «крестоходах» (Анкудинов. 2003. С. 230-232). Согласно Писцовой книге Гдова (1584/85 - 1587/88), в одноименной церкви «за Кушелскими воротами за Гдовскою речкою на городе» было 3 иконы святой: на обороте выносной Богородичной иконы, пядница в алтаре, житийная («в чудесех») в притворе (Французова. 2002. С. 174, 175, 347-348). 

Иконы П. с др. святыми, прежде всего с женами, известны по описям рус. храмов, приходских и монастырских, начиная с XVI в. Икона П. с др. св. женами хранилась, напр., в надвратной Преображенской ц. Кириллова Белозерского мон-ря (1595). Согласно описи 1601 г., над царскими дверями среди пядниц в окладах была икона «…святых мучениц Пятницы, да Екатерины, да Варвары» (Дмитриева, Шаромазов. 1998. с. 106). Пядница с фигурами мц. Екатерины и П. была в приделе во имя святых Зосимы и Савватия в Преображенском соборе Соловецкого монастыря (по описям 1582 и 1597 гг.). Из описей 1582 и 1597 гг. дошли сведения об иконе-складне в золоченом окладе в пядничном ряду Преображенского собора с образом молящегося Богоматери на престоле прп. Сергия Радонежского, на поле к-рой были изображены П. и др. чудотворцы (Дмитриева, Мильчик. 2003. С. 92, 99, 135). Лицевая пелена-«плащаница малая» с фигурой П. хранилась в ризнице Корнилиева Комельского мон-ря, согласно описи мон-ря 1676 г. (Переписные книги. 2011. С. 323). 

Большое распространение получили деревянные круглые и рельефные изображения П., часто в паре с «иконой на рези» свт. Николая Чудотворца, как знаменитые принесенные в 1540 г. во Псков иконы «в храмцах» (киотах), к-рые были с почестями приняты горожанами и архиеп. Макарием и поставлены в соответствующие именам святых городские храмы, о чем сохранились записи псковских и новгородских летописей (ПсковЛет. Вып. 1. С. 109-110). К XIX в. в новгородском Софийском соборе хранилось несколько таких статуй XVI-XVII вв., к-рые представляли святую как в традиц. красном мафории, так и в царском венце (деталь заимствована из католич. традиции эпохи барокко). Статуи П. создавались и почитались в регионах Посурья и Поволжья, среди финно-угорских народов, чувашей и черемис (мари) (Мордвинова. 2001; Соколова. 2003. Кат. 53. С. 230).

Подобно свт. Николаю Чудотворцу, П. изображали в оплечном, поясном варианте и в полный рост, а также «в житии». С избранными святыми, женами и св. покровителями сельских трудов П. размещена на новгородских и псковских иконах XV в. (ГТГ, ГРМ, НГОМЗ); иногда, подобно образу свт. Николая, ее образу сопутствуют облачные медальоны с поясными изображениями Спасителя и Пресв. Богородицы, повторяющими Никейское чудо (1-я пол. XVII в., АМИИ). Так же, как на визант. иконах, святую могли изображать с крестом и сосудом в левой руке: на иконе из новгородской Параскевинской ц. на Торгу Ярославова дворища, известной из описания архим. Макария (Миролюбова) и датированной им XVI в. (Макарий (Миролюбов), архим. Археол. описание церковных древностей в Новгороде и его окрестностях. М., 1860. Ч. 2. С. 67-68), на иконе кон. XV в. из собр. А. И. Анисимова (ГТГ). С поднятым в руках крестом П. изображали в рост и особенно часто в поясном варианте: на иконах XVI в. из НГОМЗ, ЧерМО, Нац. музея в Стокгольме (Алпатов М. В. Древнерус. иконопись. М., 19782. № 182. С. 320). С XVI в. мученицу стали писать не только с крестом в правой руке, но и со свитком в левой; на нем воспроизводили текст Символа веры, и святая представала исповедницей. 

С XVI в. известен вариант, когда поверх красного мафория голову святой украшал мученический венец - с перекрестием, как в среднике житийной иконы 1-й трети XVI в. (ЦМиАР), или без перекрестия, как на рельефной расписанной поясной иконе из ГИМ (ныне в ГММК, кон. XVII в.). С XVI в. поверх мафория писали белый плат, и эта деталь повторялась в деревянной пластике. Известны примеры, когда поверх синего головного плата, красного мафория и белого плата голову святой покрывал еще один, красный плат с золотой каймой, как, напр., на иконе с оплечным изображением П. и избранными святыми на полях из Воздвиженской часовни дер. Максимовской (не сохр.) Каргопольского р-на Архангельской обл. (1-я пол. XVII в., АМИИ). В верхней части икон святой помещали ангелов, венчающих ее короной. Подобный извод сохранял значение до синодального периода, повторяясь уже в барочной стилистике в иконах XVIII в. (Галерея палаццо Леони Монтанари (банка «Интеза»), Виченца; ГМИИРТ).

Житийный цикл в росписях и иконах

Возможно, под влиянием Страстной тематики житийный цикл П., как и отдельные композиции с ее мучениями (избиение жилами, испытание в котле), включали в росписи храмов визант. и поствизант. времени, преимущественно на о-ве Крит, в отдельных церквах материковой Греции, на Балканах. Они располагались в различных зонах церковного комплекса: на внутреннем своде церкви, если это был небольшой объем, как, напр., в ц. ее имени в Меламбесе в подобласти Ретимно (кон. XIV в.), на вост. и зап. стороне арки нартекса, как в Параскевинской ц. близ Галифы, к юго-востоку от Ираклио (кон. XIV в.), на вост. стене церковного портика, как в Константиноеленинской ц. в Охриде (подробнее: Σιλας (Κουκίαρης). 1994. Σ. 42-62, 200-203. Εικ. 36-43). В ц. во имя Пресв. Богородицы (?) в Доня-Каменица (древняя территория Болгарского царства, ныне Сербия) сцены житийного цикла П. (ок. 8, частично сохр.) размещены в юж. башне нартекса в 3 ярусах, ее «портретный бюст» - в арочной нише вост. стены наоса; в сев. башне нартекса был размещен житийный цикл свт. Николая Чудотворца (Ibid. Εικ. 36-41; Воронова. 2007. С. 263-264). Позднее сцены мучений П. включали в состав Страстных циклов в росписях, напр. в посвященной П. кладбищенской церкви в с. Порья близ Кастории, расписанной в 1835 г. (Παϊσίδου. 1998. Σ. 226, 233, 234. Εικ. 1, 3); в некоторых случаях сцены страданий П. как назидательные помещались близ композиций Страшного Суда. Житийные циклы П. в иконописи получили распространение на Балканах, в Др. Руси и в слав. регионах Польско-Литовского гос-ва (совр. земли Польши, Белоруссии, Украины), в поствизантийском мире наблюдалось соединение или смешение житийных сюжетов, связанных с разными святыми-соименницами, Римской и Иконийской. Состав и последовательность композиций восходят к агиографическим текстам, рисунок и цветовые варианты повторяют визант. образцы. Клейма могут огибать средник с 3 сторон, как на иконе из Национального музея в Кракове (XV в., см.: Biskupski R. Ikony w zbiorach polskich. Warsz., 1991. S. 34, il. 11), на иконе 1659 г. из Троицкой ц. с. Бездеж Брестской обл., Белоруссия (НХМ; Высоцкая Н. Ф. Сакральная живопись Беларуси XV-XVIII вв. Мн., 2007. № 54). В Др. Руси клейма житийных икон обрамляли средник с 4 сторон. В среднике иконы может помещаться фигура святой в рост с поднятым в правой руке крестом и свитком в левой - на иконе из Спасской ц. Пятницкого мон-ря в Дмитрове (1-я треть XVI в., МЗДК); поясная фигура - на иконе из церкви ее имени с. Поречья Бежецкого р-на Тверской обл. (1-я треть XVI в., ЦМиАР). Под влиянием поствизант. произведений фигуру святой могут венчать ангелы, как на иконе кон. XVI в. из Дома-музея П. Д. Корина (ГТГ), на иконе северного письма кон. XVII в. (ГЭ, см.: Косцова, Побединская. 1999. Кат. 33). Как правило, клейм 12, в них иллюстрируются известия о проповеди святой среди язычников, о ее заключении, осуждении игемоном, мучениях, явлении Пресв. Богородицы и ангелов (иногда - 2-кратном), низвержении идолов, казни, погребении и наказании игемона (гибели во рву, куда он был сброшен с седла). Начало цикла может отличаться: в самых ранних - это явление П. пророка Иеремии, подающего святой кодекс Евангелия (икона из ц. прор. Илии (Илии Мокрого) в Запсковье, ГИМ; икона из Дмитрова), исповедь перед царем (икона нач. XVI в. из Спасо-Даниловской ц. близ Устюжны, УКМ, похищена 24 мая 1994). В житийный цикл включаются сцены рождения святой и ее погребения (икона из ЦМиАР, написана скорее всего в подражание житийному циклу свт. Николая Чудотворца). Однако и в кон. XVI в. начальное клеймо цикла могло представлять явление святой прор. Иеремии (икона из Дома-музея П. Д. Корина, икона 1-й пол. XVII в. из ГМЗРК). Клейм могло быть 18 (икона кон. XV - нач. XVI в. из псковской ц. прор. Илии (Илии Мокрого) в Запсковье (Иконы XIV-XIX вв. 2007. Т. 1. Кат. 21), икона из Устюжны). На нек-рых иконах XVI в. число клейм увеличивается до 20, и в них воспроизводятся не только сюжеты из Жития, но и отдельные чудеса, известные по текстам Пролога и поздних Четьих-Миней, напр., чудо «об Амуре» (амире, эмире - царе сарацинском) - об осаде Икония арабами и чудесном заступничестве святой за родной город, напр., на иконе 2-й пол. XVI в., ГТГ (Антонова, Мнева. Каталог. Т. 2. № 608. Ил. 68, 69. С. 197-198; новую атрибуцию лит. основы сюжетов см.: Турилов. 2012. С. 715). Этот же сюжет на иконах XVIII в. представлял событие как стихийное бедствие: войско, стоявшее у храма с ракой П., было засыпано падавшими с неба камнями (икона из Успенской ц., ныне урочище Ильинское-Чудцы близ дер. Митино Галичского р-на Костромской обл., последнее клеймо (нач. XVIII в., Галич, КИАХМЗ, см.: Костромская икона. 2004. Кат. 188. Ил. 289)). Две композиции на этот сюжет могли быть введены в средник и составить позем для фигуры святой (икона сер. XVIII в. из костромского Ипатьевского мон-ря). Стиль икон может сохранять местные особенности, которые распространяются на трактовку композиций: на иконе из Ильинской ц. Запсковья явление Пресв. Богородицы и ангелов П. сопровождается движением святой навстречу Божией Матери, их взаимным объятием; композиции на иконах из Дмитрова или из собрания ЦМиАР выстроены гармонично и уравновешенно, что характерно для эпохи Дионисия.
В поздних произведениях церковного искусства и утвари П. могла появляться в патрональном качестве (на шитой иконе 1731 г. работы греч. мон. Агафии с образами св. покровительниц имп. Анны Иоанновны и ее сестер, царевен Параскевы и Екатерины). Личная святая царевны Параскевы Иоанновны, общая с их матерью, царицей Параскевой Феодоровной, показана в мафории и с крестом в руке, хотя в качестве таковой по датам рождения обе представительницы рода Романовых почитали прп. Параскеву (Петку) Тырновскую (Эпиватскую). После смерти имп. Анны Иоанновны (17 окт. 1740) эта икона была вложена в Троице-Сергиеву лавру (ныне в СПГИАХМЗ, см.: Белик. 2014. С. 67). В церковном искусстве синодального времени в руках святой также изображали цветы или цветущую ветвь (на иконе сер. XVIII в. из имения Петровского близ Рыбинска (РГИАХМЗ)). 

Очевидно, древнее почитание П. как исповедницы и покровительницы путешествующих и купцов повлияло на распространение ее икон в старообрядческом литье XIX в. На иконах с образом и житийным циклом святой могли сочетаться принципы древлеправосл. искусства и школы Оружейной палаты. Напр., на иконе невьянского письма из ц. вмц. Параскевы (1867) дер. Савиной Пышминского р-на Свердловской обл. святая изображена в среднике с поднятым в правой руке крестом, левой рукой она отводит край плаща, принимая под покров молящихся, а на высоком поземе вокруг нее написаны сцены страданий и мучений, расположенные поочередно то внутри палат, то в пейзаже (Невьянского письма благая весть: Невьянская икона в церк. и частных собраниях. Екатеринбург, 2009. С. 271). 

Уже в средние века изображения П. в житийных клеймах древнерус. икон делались по подобию изображений Пресв. Богородицы в изводах нек-рых ее икон. В клейме на нижнем поле житийной иконы из ц. дер. Заклинье Дновского р-на Псковской обл. (сер. XVI в., ПИАМ) моление П. Спасителю напоминает извод Боголюбской иконы Божией Матери или «Моление о народе». В старообрядческих иконах благотворительность П., после смерти родителей раздавшей имение неимущим, проиллюстрирована композицией, восходящей к изводу иконы «Всех скорбящих Радость» или икоса акафиста «Стена еси девам» (икона 1-й пол. XIX в., МПИ). Вместо короны, к-рую несут ангелы, над главой святой в среднике помещен Нерукотворный образ Спасителя. 

Ист.: ПсковЛет. Вып. 1; Дмитриева З. В., Шаромазов М. Н., сост. Опись строений и имущества Кирилло-Белозерского мон-ря 1601 г.: Коммент. изд. СПб., 1998; Французова Е. Б., сост. Города России XVI в.: Мат-лы писцовых описаний. М., 2002. с. 3, 4, 23, 25, 27, 28, 30, 34, 36, 55, 79, 267, 272, 273, 275, 292, 313, 314, 329, 339, 342, 343, 347, 366; Анкудинов И. Ю., сост. Писцовые и переписные книги Новгорода Великого XVII - нач. XVIII в.: Сб. док-тов. СПб., 2003; Дмитриева З. В., Мильчик М. И., ред. Описи Соловецкого мон-ря XVI в.: Коммент. изд. СПб., 2003; Переписные книги вологодских мон-рей XVI-XVII вв.: Исслед. и тексты / Гл. ред.: М. С. Черкасова. Вологда, 2011.

Лит.: Антонова, Мнёва. Каталог. Т. 1. № 52. с. 113-114; Павлова-Сильванская М. П. Житийная икона Параскевы Пятницы с 18 клеймами // ДРИ. 1968. [Вып.:] Худож. культура Пскова. С. 127-136; Филатов В. В. Рязанская икона «Параскева Пятница» // Сов. Арх. М., 1971. Вып. 1. С. 173-190; Сокровища Кипра: Древнее искусство. Искусство ср. веков / Текст: А. К. Коровина и др. М., 1976. Табл. 19; LCI. Bd. 8. Sp. 118-120; Раппопорт П. А. Рус. архитектура X-XIII вв.: Кат. памятников. Л., 1982; Смирнова Э. С., Лаурина В. К., Гордиенко Э. А. Живопись Вел. Новгорода: XV в. М., 1982. С. 237-239; Рогов А. И. Петка Тырновская в восточнослав. письменности и искусстве // Руско-балкански културни връзки през Средновиковието. София, 1982. С. 160-181; Николаева Т. В. Древнерус. мелкая пластика из камня XI-XV вв. М., 1983; Псковская икона XIII-XVI вв.: [Альбом]. Л., 1990. № 39. с. 301; Иконопись Палеха из собр. МПИ. М., 1994. С. 92, 141, 149. Ил. 81; Шалина И. А. Псковские иконы «Сошествие во ад»: О литург. интерпретации иконогр. особенностей // Восточно-христ. храм: Литургия и искусство / Ред.-сост.: А. М. Лидов. СПб., 1994. С. 230-269; Σίλας (Κουκιάρης), αρχιμ. Ο κύκλος του βίου της αγίας Παρασκευής της ρωμαίας και της εξ Ικονίου στη χριστιανική τέχνη. Αθήνα, 1994; Παϊσίδου Μ. Π. Οι τοιχογραφίες του ιερού ναού Αγίας Παρασκευής Πορίας νόμου Καστοριάς: Από τη Μεταβυζαντινή Τέχνη στη Σύγχρονη 18ος-20ος αι.: Πανελλήνιο Συνέδριο (20-21 Νοε. 1997). Θεσ., 1998. Σ. 221-251; Косцова А. С., Побединская А. Г., сост. Рус. житийные иконы XVI - нач. XX в. СПб., 1999; Мордвинова А. И. Скульптура Параскевы Пятницы XVIII в. из Троицкого собора Цивильска // Чувашское искусство: Сб. ст. Чебоксары, 2001. Вып. 4. С. 73-86; Соколова И. М. Рус. деревянная скульптура XV-XVII вв.: Кат. М., 2003; Костромская икона XIII-XIX вв. / Сост.: Н. И. Комашко, С. С. Каткова. М., 2004. Кат. 6, 188, 199, 223; Левкиевская Е. Е., Толстая С. М. Параскева Пятница // Слав. древности: Этнолингвист. слов. / Ред.: Н. И. Толстой. М., 2004. Т. 3. С. 631-633; Смирнова Э. С. Иконы Сев.-Вост. Руси: Ростов, Владимир, Кострома, Муром, Рязань, Москва, Вологодский край, Двина: Сер. XIII - сер. XIV в. М., 2004; Воронова А. А. Фрески церкви в с. Донья Каменица (Сербия) // ИХМ. 2007. Вып. 10. С. 247-267; Иконы XIII-XVI вв. в собр. ЦМиАР. М., 2007. Кат. 50. с. 310-317; Иконы V-XIX вв. в собр. ГИМ: Кат. М., 2007. 3 т.; Комашко Н. И., Саенкова Е. М. Рус. житийная икона. М., 2007. С. 212-215; Царевская Т. Ю. Роспись ц. Феодора Стратилата на Ручью в Новгороде и ее место в искусстве Византии и Руси 2-й пол. XIV в. М., 2007; Иконы Вел. Новгорода XI - нач. XVI в. М., 2008. Кат. 97, 98. С. 474-487; Правосл. икона России, Украины, Беларуси: Кат. выст. М., 2008. С. 86-87, 92-93; Турилов А. А. О литературном источнике сюжетов группы клейм иконы Параскевы-Пятницы XVI в. из собр. ГТГ // Он же. Межслав. культурные связи эпохи Средневековья и источниковедение истории и культуры славян. М., 2012. С. 714-717; Белик Ж. Г. Святые жены. СПб., 2014. 

М. А. М.