Святитель Лука (Войно-Ясенецкий), архиепископ Симферопольский и Крымский
Слово на пассии семнадцатое, 1954
Большая толпа народа пришла на Голгофу смотреть казнь Господа Иисуса. Как всегда, эта толпа состояла из средних людей, не умных и не глупых, не злых и не добрых, и во всем посредственных. Это были люди, наущаемые книжниками и фарисеями, и безумно кричавшие на суде у Понтия Пилата: «Распни, распни Его! Кровь его на нас и на детях наших!» Они вместе со священниками и фарисеями издевались над висевшим на кресте Иисусом, говоря: «Уа! Уа! Других спасал – спаси Себя Самого. Сойди с креста – и уверуем в тебя».
А теперь, когда солнце померкло, и настала тьма по всей земле, они в ужасе содрогнулись, поняв свой тяжкий грех, и медленно расходились, низко опустив головы и бия себя в грудь.
Но не все содрогнулись: осталась часть безнадежно упорных, тех, которые жестоко гнали апостола Павла и побивали его камнями, тех, потомки которых и доныне не хотят знать своего Мессию.
Но были еще худшие, чем эти: были люди с окаменелыми и злобными сердцами, которые не постыдились клеймить уже мертвого Страдальца позорным словом, когда просили Пилата поставить стражу у гроба Иисуса и говорили: «Мы вспомнили, что этот обманщик говорил: «В третий день воскресну».
Уйдем от окаянной тьмы этих безнадежных для истины сердец и всмотримся в сердца других очевидцев распятия Христова. Увидим прежде всего пронзенное мечом сердце Пресвятой Девы, Матери Распятого, о Котором пророчески сказал в день Сретения Господня старец Симеон: «Тебе Самой оружие пройдет душу».
Рядом с Ней стоит любимый ученик Христов Иоанн. А поодаль другие апостолы и мироносицы, Иосиф Аримафейский и Никодим.
О, как страшно взглянуть в сердца этих чистых и святых людей!
Они разрываются от жгучей, невыносимой боли, они полны отчаяния, ибо вдруг окончилась их светлая радость и настала беспросветная тьма отчаяния.
Но есть еще два сердца, над которыми особенно надо призадуматься: это сердце римского сотника, командовавшего казнью Иисуса. В его сердце была тьма языческого неведения истины, но оно было чисто и очень глубоко.
Широко раскрытыми глазами наблюдал он все движения, все поведение распятого, с изумлением слушал Его благодатные слова, Его молитву о распявших его. А когда настала тьма, когда услышал он страшное последнее слово Иисуса «Совершишася!», тогда ярким пламенем вспыхнула в сердце его горячая вера, и он воскликнул: «Воистину Он был Сын Божий!» Он крестился, стал христианином, и мученическим подвигом кончил жизнь свою. Это был святой мученик Лонгин-сотник. Еще более неожиданно, еще более поражает нас то, что увидели мы в сердце уверовавшего во Христа разбойника, распятого с Ним.
О, как огромны глубины человеческого сердца! Как изумительно уживаются в нем совершенно противоположные чувства: жестокость убийцы была в нем, тяжелые пороки, неизменные у всех разбойников, и в этом же сердце нашлось место для внезапно вспыхнувшей глубокой веры в распятого с ним Сына Божия. И в порыве этой веры он воскликнул: «Помяни мя, Господи, егда приидеши во Царствии твоем». Этих коротких слов было довольно для того, чтобы Христос простил ему все тяжкие грехи его и с любовью ответил: «Днесь со Мною будеши в раи».
Вот что видим мы в сердцах тех, кто были зрителями несказанного ужаса распятия Господа нашего Иисуса Христа.
А что же в ваших сердцах, слушающих меня? Знаю, знаю, что взволнованы вы, что слезы капают из глаз ваших. Знаю, знаю, что в храм сей святой привела вас любовь, горячая любовь к Господу Иисусу Христу. Но мало, мало вас, близких моему сердцу, хотя и полон храм.
А там, за дверями храмов, огромное множество равнодушных, которым нет никакого дела до Господа Иисуса Христа, до Божественной проповеди Его, до страшного креста Его.
К ужасу нашему, там немало даже ожесточенных врагов Христовых, к которым относятся страшные слова апостола Павла: «Если отвергшийся закона Моисеева, при двух или трех свидетелях, без милосердия наказывается смертью, то сколь тягчайшему, думаете, наказанию повинен будет тот, кто попирает Сына Божия и не почитает за святыню кровь завета, которою освящен, и Духа благодати оскорбляет»? (Евр. 10, 28–29).
С содроганием сердца думаем мы, что сбудется на них и другое страшное слово Павлово: «Бог поругаем не бывает!»
Аминь.
1954 г.
А теперь, когда солнце померкло, и настала тьма по всей земле, они в ужасе содрогнулись, поняв свой тяжкий грех, и медленно расходились, низко опустив головы и бия себя в грудь.
Но не все содрогнулись: осталась часть безнадежно упорных, тех, которые жестоко гнали апостола Павла и побивали его камнями, тех, потомки которых и доныне не хотят знать своего Мессию.
Но были еще худшие, чем эти: были люди с окаменелыми и злобными сердцами, которые не постыдились клеймить уже мертвого Страдальца позорным словом, когда просили Пилата поставить стражу у гроба Иисуса и говорили: «Мы вспомнили, что этот обманщик говорил: «В третий день воскресну».
Уйдем от окаянной тьмы этих безнадежных для истины сердец и всмотримся в сердца других очевидцев распятия Христова. Увидим прежде всего пронзенное мечом сердце Пресвятой Девы, Матери Распятого, о Котором пророчески сказал в день Сретения Господня старец Симеон: «Тебе Самой оружие пройдет душу».
Рядом с Ней стоит любимый ученик Христов Иоанн. А поодаль другие апостолы и мироносицы, Иосиф Аримафейский и Никодим.
О, как страшно взглянуть в сердца этих чистых и святых людей!
Они разрываются от жгучей, невыносимой боли, они полны отчаяния, ибо вдруг окончилась их светлая радость и настала беспросветная тьма отчаяния.
Но есть еще два сердца, над которыми особенно надо призадуматься: это сердце римского сотника, командовавшего казнью Иисуса. В его сердце была тьма языческого неведения истины, но оно было чисто и очень глубоко.
Широко раскрытыми глазами наблюдал он все движения, все поведение распятого, с изумлением слушал Его благодатные слова, Его молитву о распявших его. А когда настала тьма, когда услышал он страшное последнее слово Иисуса «Совершишася!», тогда ярким пламенем вспыхнула в сердце его горячая вера, и он воскликнул: «Воистину Он был Сын Божий!» Он крестился, стал христианином, и мученическим подвигом кончил жизнь свою. Это был святой мученик Лонгин-сотник. Еще более неожиданно, еще более поражает нас то, что увидели мы в сердце уверовавшего во Христа разбойника, распятого с Ним.
О, как огромны глубины человеческого сердца! Как изумительно уживаются в нем совершенно противоположные чувства: жестокость убийцы была в нем, тяжелые пороки, неизменные у всех разбойников, и в этом же сердце нашлось место для внезапно вспыхнувшей глубокой веры в распятого с ним Сына Божия. И в порыве этой веры он воскликнул: «Помяни мя, Господи, егда приидеши во Царствии твоем». Этих коротких слов было довольно для того, чтобы Христос простил ему все тяжкие грехи его и с любовью ответил: «Днесь со Мною будеши в раи».
Вот что видим мы в сердцах тех, кто были зрителями несказанного ужаса распятия Господа нашего Иисуса Христа.
А что же в ваших сердцах, слушающих меня? Знаю, знаю, что взволнованы вы, что слезы капают из глаз ваших. Знаю, знаю, что в храм сей святой привела вас любовь, горячая любовь к Господу Иисусу Христу. Но мало, мало вас, близких моему сердцу, хотя и полон храм.
А там, за дверями храмов, огромное множество равнодушных, которым нет никакого дела до Господа Иисуса Христа, до Божественной проповеди Его, до страшного креста Его.
К ужасу нашему, там немало даже ожесточенных врагов Христовых, к которым относятся страшные слова апостола Павла: «Если отвергшийся закона Моисеева, при двух или трех свидетелях, без милосердия наказывается смертью, то сколь тягчайшему, думаете, наказанию повинен будет тот, кто попирает Сына Божия и не почитает за святыню кровь завета, которою освящен, и Духа благодати оскорбляет»? (Евр. 10, 28–29).
С содроганием сердца думаем мы, что сбудется на них и другое страшное слово Павлово: «Бог поругаем не бывает!»
Аминь.
1954 г.
