Где истинное счастье? IV. В отношениях к ближним

Возлюби ближнего твоего, как самого себя

(Мф.22:39).

Истинное счастье человека, без сомнения, зависит от того, в каком отношении люди стоят друг к другу и как живут между собою. Ведь человек не есть такое существо, которое может жить отдельно от других, без всякого отношения к ним, но каждый шаг, совершенный им, ставит его к другим людям в те или другие, и иногда самые разнообразные отношения. Человеческий род подобен телу, в котором ни один член не может выполнять своего назначения без других, в котором все члены страдают, если страдает один член. Следовательно, если неверие хочет принести человеческому роду истинное счастье, то оно должно показать себя, каким оно может быть и действительно есть в отношениях к ближним. Здесь, как и всюду, оно обещает много заманчивого и привлекательного. Последователи его называют себя по преимуществу «друзьями народа», а Церковь, напротив, выдают за злую неприятельницу его. Нынешняя беседа наша должна показать нам, где истинное счастье и в отношении этого предмета.

Что обязанности к ближним нашим суть главные наши обязанности, в этом согласно и неверие, и христианство. Христианство выражает это в кратких словах: возлюби ближнего твоего, как самого себя. Поэтому здесь приложимо изречение: По плодам их узнаете их (Мф.7:16). Итак, чтобы видеть, где истинное счастье и в отношении этого предмета, рассмотрим сегодня: 1) учение и деятельность неверия и 2) учение и деятельность веры по вопросу об отношениях наших к ближним.

1) В первой беседе мы противопоставили между собой учение веры и неверия о самом человеке и его достоинстве. Желая теперь рассмотреть, как учит вера и неверие о наших отношениях к ближним, мы необходимо должны возвратиться к тому первому нашему размышлению. Ибо, смотря по тому, как понимаем мы человека – как существо благородное, с высшими дарами и назначением, или только как существо одинаковое с другими тварями (ничем не возвышающееся пред ними) – мы должны устанавливать и наше отношение к нему.

Итак, как же смотрит на человека неверие? Мы видели, до какой степени оно унижает человека, отвергая его благородство и богоподобие и утверждая, что он не имеет бессмертной души и есть отродие животного. При таком учении оно делает расчет со всяким высшим назначением человека. Оно единственною и последнею родиною человека считает землю и старается сделать ее раем. Вот почему вся его жизнь и деятельность имеет в своем основании эгоизм и самолюбие.

Отсюда легко усмотреть, в какое отношение ставит себя к ближнему неверующий. Если люди не имеют никакого общего Творца и Отца, то они не имеют никакой взаимной связи кроме одного случайного внешнего соседства. У них нет никакого высшего внутреннего духовного союза, который соединял бы их между собою, но каждый совсем чужой для другого, и единственное, что может сближать такого человека с другими, – это корыстный расчет, выгода. Если общение или сближение с другим доставляет мне выгоду, пользу, служит к удовлетворению моего корыстолюбия, честолюбия или другой какой-нибудь страсти, тогда этот ближний дорог для меня, но дорог до тех только пор, пока не перестает быть таковым. Но здесь мы не можем тотчас же не заметить, что при подобном общежитии не достает самого главного и существенного, что одно только может для нас делать его сносным, это – любви, истинной, бескорыстной любви. Когда овладевает человеком любостяжание, то он смотрит на своих собратьев исключительно как на средства для приобретения денег и имущества. Можно ли говорить о любви там, где нет правды? Стоит только взглянуть на места постоянных работ, на наши фабрики и заводы, где трудятся тысячи людей. Каково положение этих тружеников, если там царит неверие, любостяжание и страсть к наживе? В непосильной работе бедные работники, работницы, а нередко и дети должны жертвовать своими силами, а что они за это получают? Одно только дневное пропитание, а иногда даже и этого нет. Если же прекращается работа, хотя и на несколько дней, то какая горькая нужда постигает их тогда! Какие лишения и даже голод они должны бывают тогда переносить! А если не бывает этого, то чрез несколько лет изменят им телесные силы, наступят дни болезни и старческой немощи, и тогда неизбежно должна наступить, нужда и бедность, так как при таких условиях и самая прилежная рука не в состоянии заработать и приберечь на этот черный день ни одной копейки. А между тем заведение растет и процветает, владельцы и хозяева его богатеют, имея все в избытке и изобилии, и еще воображают себя великими благодетелями ближних, так как изо дня в день доставляют им их печальный хлеб.

Или когда овладевает человеком честолюбие, то что тогда для него его собрат? Пока он нужен ему, пока он смотрит на него как на скамейку, при посредстве которой можно подняться выше на лестнице общественного положения, он воскуряет ему фимиам лести и оказывает ему внимание и услужливость, но как только поднялся по этой лестнице и достиг своей цели, то дает ему, как более не нужной скамейке, пинка и повертывается к нему спиной.

Или подпал он под владычество плотской страсти. Горе тогда тому, на кого такой человек бросит взор свой. Если он воспротивится его воле, то неизбежно должен подвергнуться мести, а если уступит ему, то сделается рабом такого тирана.

Таково отношение неверия к ближнему, как оно вытекает из его учения и обнаруживается на деле. Что могут сделать против этого те прекрасные речи о гуманности, милосердии, сострадании и честности, которыми так хорошо владеет и которые часто употребляет неверие? Что могут сделать ораторские рефераты и патетические воззвания о том, чтобы улучшить положение бедных, низкопоставленных и угнетенных собратий? Хорошо знает неверие, что оно должно выдержать испытание, пробу в том, чтобы из плодов его можно было узнать его достоинство. Но устоит ли оно пред этим испытанием? Сумеет ли оно наполнить бездну человеческого горя, всех нужд и страданий земных, влить мир, спокойствие и довольство в сердца бедных и страждущих и не допустить их до отчаяния? А это оно необходимо должно сделать, если желает выдержать эту пробу. Это возможно только для истинной любви, а ее-то у него и нет. Допустим, что неверующий может накормить голодного, обуть нагого, оказать помощь больному и окружить его своими заботами. Но всего этого мало и недостаточно – это составляет лишь самую меньшую часть нашей задачи. Любовь только одна может исцелить раны сердца, влить в удрученную душу страдальца мир и утешение. Страдалец должен чувствовать, что нас ведет к нему искренняя любовь, которая готова искать его в самых скрытых и потаенных уголках, которая разузнает все обстоятельства и причины его бедности, которая соразделяет с ним его страдания и слезы, которая не гнушается им, какому бы пороку он ни был подвержен, которая способна переносить всякую неблагодарность к себе, которая не ищет своего, то есть ни своей пользы, ни своего покоя, ни своих преимуществ, которая ко всем одинакова и ни для кого не делает исключения. Найдем ли мы такую широкую любовь там, где царит неверие? Мы найдем, может быть, некоторые внешние дела любви, но увидим, что они не выдерживают того испытания истинной любви, не заключая в себе необходимых свойств ее. Так как неверие смотрит на ближнего не более как на внешнее только равноправное существо, так как оно не признает Бога отцом всех нас и всех людей своими братьями, так как ему недоступна никакая искренняя, бескорыстная, самоотверженная и всеобъемлющая любовь, то в нем всегда будут господствовать эгоизм и честолюбие. И те самые люди, которые хвалятся своей преимущественной любовью к народу, которые называют себя друзьями его, а Церковь клеймят именем «злой его мачехи», какими жалкими лицемерами они часто показывают себя в своей жизни! Увидите ли вы их в хижинах бедняков, у постелей больных? Нет. – Что же, может быть, они сами бедны и ничего не имеют, чем бы могли помочь бедняку? Ничуть не бывало.

Свою любовь к народу они выражают только в ненависти, которую они возбуждают и поддерживают между людьми. Они и сами также сыты, так же живут спокойно и весело, как и богатые сего мира, не отказывая себе ни в каких прихотях и удовольствиях, и однако имеют дерзость науськивать бедных против богачей. Громко и красноречиво проповедуя народу о своей любви к нему, они обещают ему такое счастье и довольство, какое они когда нельзя достигнуть на земле, ее в то время как сами живут в покое, неге, роскоши и изобилие, для бедных и страждущих братий своих не оставляют и крупиц, падающих со стола их.

Так мало проявляют истинной любви к ближним мир и неверие. И в своем учении, и в своей жизнедеятельности оно ясно показывает, что от него бедствующим нашим собратьям нельзя ожидать никакого счастья. Потому-то и увеличивается бедность и нужда в настоящее время, что ему не достает живой веры и истинной любви друг к другу, что всюду господствует эгоизм, своекорыстие, жадность, страсть к наживе и чувственным удовольствиям, что всё более и более раздвигается пропасть, отделяющая богатых от бедных, а между тем у них нет ничего такого, что могло бы соединить их. Зато тем отраднее увидеть теперь, как своим учением и своей жизнедеятельностью исцеляет все эти недуги христианская вера и как она ведет людей к взаимному сближению и истинному счастью.

2) Когда однажды спросили Спасителя, какая наибольшая заповедь, Он дал такой ответ: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя (Мф.22:36–39). Таким образом, любовь к ближним по ее значению и обязанности Христос ставит на одинаковую степень с любовью к Высочайшему Богу. Но когда спрашиваем мы Его: кто наш ближний? – то Он указывает нам на человека, ограбленного и израненного на пути, и учит нас, что ближний наш – каждый нищий на пути, каждый страдалец на одре болезни.

Такова любовь к ближним, которой требует от нас христианство. Это не наружная только любовь, выражаемая в одних словах и в чувстве, но мы должны любить ближнего, как самих себя, следовательно – любовью искренней, деятельной, бескорыстной, такой любовью, рядом с которой не может уживаться ни себялюбие, ни корыстолюбие. Вот почему как на отличительный признак верности Своему учению, Христос указывает не на что-либо другое, как на любовь. По тому узнают все, что вы Мои ученики, говорит Он, если будете иметь любовь между собою (Ин.13:35). Вот почему эту же любовь к ближним Он называет заповедью по преимуществу Своею. Сия есть заповедь Моя, говорит Он, да любите друг друга, как Я возлюбил вас (Ин.15:12). Кто не знает, что где эта любовь проникает сердца людей, там само собою исчезает и самолюбие, и честолюбие, и сребролюбие? И Господь объявляет решительную войну этим порокам, так как там, где они господствуют, не может восторжествовать Его заповедь о любви. Когда однажды один человек просил Его разобрать спор с братом из-за наследства, сказав: Учитель! скажи брату моему, чтобы он разделил со мною наследство, то Он, хотя и не принял на Себя вмешательства в это дело земных интересов (сказав: кто поставил Меня судить или делить вас? – Лк.12:13–14), но, однако, извлек отсюда повод сделать серьезное предостережение Своим слушателям от любостяжания и скупости, потому что счастье жизни не в богатстве и обилии земных благ. Он рассказал притчу о богатом человеке, который по случаю особенно обильного урожая, наполнив свои житницы, с казал сам себе: душа! много добра лежит у тебя на многие годы: покойся, ешь, пей, веселись. Но Бог сказал ему: безумный! в сию ночь душу твою возьмут у тебя; кому же достанется то, что ты заготовил? Так бывает с тем, кто собирает сокровища для себя, а не в Бога богатеет (Лк.12:15–21).

Любостяжание и страсть к чувственным, плотским наслаждениям приносят бедствие человеку, а потому он должен избегать этой страсти и располагать себя к любви. Человек не должен собирать в свои житницы тех сокровищ, которые и тля тлит, и воры подкапывают, но употреблять их как средства к приобретению вечных благ и сокровищ, которых никто не может отнять у него. А как это делать, это показывает нам Сам же Господь. Если хочешь, говорит Он, быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах (Мф.19:21). Только такое высокое учение в состоянии исцелить любостяжание человека, и история христианства показывает нам плоды такого учения в геройских делах любви. Далее Спаситель наш говорит нам: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне (Мф.25:40). И кто напоит одного из малых сих только чашею холодной воды, во имя ученика, истинно говорю вам, не потеряет награды своей (Мф.10:42). Если, таким образом, Сам Спаситель делает бедных Своими братьями и объявляет, что кто не откажет бедному хотя бы в самой ничтожной жертве, тот получит за это награду, как бы за жертву, принесенную Ему Самому, то что может быть сильнее этого в деле подавления в человеке страсти любостяжания и скупости.

Но так как себялюбие и любостяжание настолько глубоко укоренилось в человеческом сердце, что требуется слишком большое усилие для его искоренения, то Господь побуждает к этому, указывая человеку на вечное блаженство или на вечное мучение, которые постигнут его смотря по тому, насколько соблюдает или не соблюдает он заповеди о любви. Он Сам придет во всей Своей славе и могуществе и произнесет Свой суд над теми, которые осуществляли в своей жизни эту любовь, равно и над теми, которые не знали ее, и этих последних извергнет во тьму кромешную, в место вечных мучений. Но кто не послушает и этого увещания, не захочет и теперь открыть дверей своего сердца для христианской любви, умственному взору такового Он рисует страшную картину ада, место осуждения и неугасимых мук. Он показывает ему прежде всего богача расточительного, в богатых одеждах, среди пиршества и роскоши, и бедного Лазаря, который напрасно простирал свои руки к крупицам стола его и у которого псы лизали струпья на теле. А затем Он обоих показывает нам в другом мире, Лазаря – на недрах Авраама, а богача в адских муках. Мы слышим голос богача: Отче Аврааме! умилосердись надо мною и пошли Лазаря, чтобы омочил конец перста своего в воде и прохладил язык мой, ибо я мучаюсь в пламени сем. Но Авраам сказал: чадо! вспомни, что ты получил уже доброе твое в жизни твоей, а Лазарь – злое; ныне же он здесь утешается, а ты страдаешь (Лк.16:24–25).

Вот, братия, краткое изложение учения, которым Христос хочет вырвать из нашей души скупость, любостяжание и страсть к чувственному наслаждению и взамен ее насадить истинную любовь к ближнему. Он подводит скупого и сластолюбивого чревоугодника к месту мучения и показывает расточительного богача в пламени, томящегося от нестерпимой жажды и умоляющего о капле воды. Он поставляет его пред судом и изрекает ему эти грозные слова: идите от Меня, проклятые, в огонь вечный (Мф.25:41). Он ведет его к богатому человеку, который скопил большое богатство, чтобы употребить его на чувственные удовольствия, но вдруг слышит слова: безумный! в сию ночь душу твою возьмут у тебя; кому же достанется то, что ты за готовил? (Лк.12:20). Он показывает ему земные сокровища, которые или съедены молью, или украдены ворами; Он указывает ему пути к нравственному совершенству; Он учит его любить своего брата, как себя самого, и признавать своего брата в каждом человеке. Он поставляет Самого Себя на место бедняка и ту любовь, которую люди обязаны питать к Нему, обращает на бедных.

Таково, братие, учение христианства в противоположность учению неверия, которое на место этих возвышенных мыслей поставляет не более как некоторые пустые общие фразы об общем человеколюбии, которые не только не проникнуты духом истинной любви, но не способны даже и зародить хотя бы самую незначительную долю этой любви. Но христианство не остается при одном только учении. Оно чему учит, то осуществляет и на деле. Сам Христос оправдал свое учение и вполне осуществил на деле то, чему учил. Он совершал дела любви в продолжение всей Своей земной жизни, Он ни одного шага не сделал, который не был бы запечатлен каким-нибудь благодеянием. В Нем была явлена вся полнота благости и божественного человеколюбия. Будучи бедняком Сам, Он хотел примирить с своей судьбою и всех бедняков и избавить последних от людского презрения, возвышая добровольную нищету ради Бога до высочайшей христианской добродетели и направляя на бедных преимущественную любовь верующих.

И вот, посмотрите, что сделал этот пример Его в Его Церкви! Тот огонь любви, который носил Он в Своем сердце, из коего обильным потоком изливается она на Его последователей, огонь, ярко загоревшись тогда, продолжает гореть и доселе. Этот огонь любви преобразовал мир и исполнил духом любви тех, которые к Его времени едва ли имели даже и понятия о любви к ближним, а к бедным и низкопоставленным своим братьям питали только ненависть и презрение, которые о первых христианах в изумлении говорили: «Вот как они любят друг друга!» – и говорили так потому, что они ничего подобного не видели еще у себя. Этот огонь воспламенял сердца всех тех героев христианской любви, делам которых удивляемся и мы, каковы, например, апостолы, мученики, исповедники и проч. Только этот огонь любви мог вызвать к жизни те благотворительные учреждения, для облегчения горькой и тяжелой судьбы наших меньших братий, которыми так богата наша Церковь. Этот огонь любви всегда одушевлял и тех ангелов милосердия, которые всю жизнь свою посвящают служению бедным, больным, страждущим телесно и душевно. И пока этот огонь продолжал гореть в Церкви, до тех пор христианское общество не знало такого печального, а по местам ужасного положения, в каком оно находится сейчас. Нищие и бедные всегда были, по слову Господа (Мф.26:11 и др.), но времена веры не знали таких бедных, которые, как ныне, были бы проникнуты такой ненавистью к богатым. Так как христианская любовь предохраняла их от ожесточения, то они и не знали поэтому ни одного из тех учений, которые направляют к тому чтобы отбирать у состоятельных их собственность. Дух христианской любви к ближним, проникавший их, делал всё это невозможным; между тем как в настоящее время, когда везде усиливается неверие и отпадение от Бога, такие явления становятся нередкими.

Итак, мы знаем теперь, где следует искать человеку счастья в отношении вопроса о любви к ближним. Оно для него только во Христе одном; без Христа же – одно только кажущееся счастье. Это размышление должно быть и для нас побуждением к более ревностному упражнению себя в делах христианской любви. Ибо без любви как для всего человечества, так и для каждого в отдельности счастье невозможно. Каждый, кто хочет быть счастливым, необходимо должен делать дела любви. Без них все погибнем мы без всякой милости и пощады. Не произнесением слов: «Господи! Господи!» спасем мы свои души, но одни только дела любви во имя Господа могут оправдать нас пред судом и открыть нам врата неба. Без меры и без числа согрешаем мы. Чем же можем мы искупить себя от грехов? Только одно средство, одна только монета может быть действительна при этом выкупе – это любовь, оказываемая нами своим братьям. Старайтесь же, братие, в лице ближних сделать Христа вашим другом, ибо тогда и только тогда вы найдете в Нем милосердного Судию и вечное спасение.

Голос Церкви. 1914. Январь. С. 3–15; Февраль. С. 3–16; Март. С. 3–15; Апрель. С. 3–15; Май. С. 3–15; Июнь. С. 13–25.