Внутреннее разложение общества. (Речь при поминовении графа Сергея Николаевича Коновницына, убитого при покушении на адмирала Дубасова. Сказана на панихиде в Кружке Дворян 24 апреля 1906 года.)

О, меч! О, меч! Доколе посекать ты будешь? Доколе не упокоишися? Вниди в ножны твои, почий и упокойся! (Иер. 47:6).

В кровавый мартиролог мучеников долга на святой Руси вчера внесён ещё один честный русский человек, безвременно погибший граф Сергий Николаевич Коновницын.

Без конца длится кровавый пир обезумевших злодеев. Без конца поднимается губительный адский пламень метаемых бомб и уносит от нас одну за другой жизнь верных слуг России, бестрепетных исполнителей долга присяги.

Можно сказать, наше время измыслило и объявило новый совершенно невероятный способ оценки достоинства людей: благородство, честность, вера и верность, патриотические заслуги – отныне свидетельствуются покушениями, увечьями, ранами и убийствами. Ни одно правительственное учреждение, даже специально ведая оценкой государственных деятелей, не могло бы указать и отметить с такой безошибочностью истинных носителей долга и чести, истинных слуг законности и порядка, истинных защитников отечества, как это делают наши революционеры. Ни разу не тронут ими ни один из слуг государства ничтожный, ленивый, неспособный и продажный. Ни разу не тронут ими ни один действительный преступник. Убиваются на подбор лишь достойные люди.

Под завывания презренных лакеев революции, захвативших в грязные руки свои печать, под истеричные вопли об отмене всяких твёрдых мер в подавлении беспорядков, всяких кар и особенно смертной казни, – казни за казнями совершаются ими самими по всей России, взрывам и бомбам вторят выстрелы, низкие и предательские, из-за угла, революционные грабежи, разбои и убийства. Приговоры объявляются безо всякого суда и допроса; оправданий не желают знать; казни приводятся в исполнение безо всякой пощады; о жертвах, убитых случайно при всяких покушениях, совершенно не думают.

Кровавое безумие, видимо, охватило врагов государственного порядка.

Как могло всё это случиться? Как могла преступная партия с такой сравнительной лёгкостью и возникнуть, и организоваться, и приводить в исполнение свои безумные замыслы?

Слышим и читаем иногда, – в ответ на эти вопросы, – жалобы на то, что у нас не умеют хорошо выследить преступников, вовремя предупредить злодеяние и представить его суду и заслуженной каре.

Но не это мы разумеем. Внешние меры предупреждения и карания преступлений никогда и нигде не являлись и не являются главными и всеисцеляющими. Важнее всего то внутреннее состояние и настроение общества, которое способствует или препятствует развитию в его среде преступных склонностей и преступных деяний. Внутренние враги России, враги всякого порядка, люди без правил и нравственных убеждений, приветствующие самое гнусное насилие в своих действиях, но возмущающиеся всяким законным проявлением суда и власти в государстве и объявляющие его насилием, – эти люди вышли от нас; условия, благоприятствующие их деятельности, созидались нами же и в нашей среде; пособников и пособничество они находят в том же обществе.

Вот на что нужно обратить внимание!

К глубокому сожалению, русское общество в своей жизни обнаруживает два прискорбнейших свойства: Во-первых, оно вызывается из своего равнодушия к деятельности и размышлению только страшными и ошеломляющими ударами судьбы, например, громом войны, или из ряда вон выходящими злодеяниями. Во-вторых, оно редко предвидит окончательное развитие и плоды той или другой мысли, того или другого факта. Оно не раз играло с огнём: а упустишь огонь – не поймаешь...

Эти-то мысли и факты, разделяемые и одобряемые семьёй, обществом, литературой, школой, сплошь и рядом приносят самые тяжкие последствия и плоды, неожиданные для людей духовно близоруких, живущих минутой, но вполне естественно ожидаемые людьми, умеющими смотреть вперёд, соображать и предвидеть результаты жизненных явлений.

В доказательство этого положения мы могли бы приводить факты и явления из нашей жизни без конца.

Припомните, как сочувствовали толстовщине, как осуждали Церковь за отлучение Толстого, этого самого опасного анархиста-теоретика, упраздняющего и Церковь, и государство! Не верили, что из его проповеди «непротивления злу» выродятся самые кровавые замыслы и самые дикие действия насилия. Разве теперь это не подтвердилось?

Припомните, как снисходительны были к волнениям молодёжи во всех учебных заведениях, осуждали школьные порядки, винили школьное начальство, сочувствовали молодёжи, в этом сочувствии видели доказательство благородного либерализма. Не верили, что школьная разруха пройдёт от университетов до самых начальных школ и обратит детей и юношей в скопище бездомных, безнравственных бродяг, лишённых всяких нравственных правил и всякой дисциплины, – в довершение всего, невежд, самовлюблённых, самодовольных, грубых насильников. Разве это всё не исполнилось на наших глазах?

Припомните эти потоки злоречий, клеветы, эти сплетни улицы, которые сочинялись на всех высших представителей власти, злорадно передавались друг другу по секрету, сообщались юношам и развращали их в корне.

Припомните, как в школах, высших и средних, издевались над всем русским, издевались над религией и патриотизмом – «передовые» педагоги! К сожалению, в семье и обществе не находилось отпора преступным влияниям.

Припомните, как мало была распространена и в каком презрении была патриотическая печать. Ведь заговорить о Боге, о присяге, о Царе, о России, – для этого прямо нужно было иметь мужество и заранее обречь себя на всякую клевету и издевательство.

А рядом другой факт: припомните увлечение, раскупку нарасхват всяких скандальных газеток, брошюрок, которые тешили жалкую потребность мелкой сплетни. Скажите, что у нас осталось не оклеветанным, не оплёванным, не приниженным? Скажите, кого пощадили? Над кем не смеялись старые и юные вместе, довольные только тем, что в данную минуту клевета не их касается!

Нужно ли говорить о кощунстве над верой и Церковью, о пошленьких рассказах о Церкви, о Царском Доме, обо всех лицах, стоящих у власти? Да, русское общество легкомысленно делало революцию, легкомысленно играло с огнём.

Дорожили ли мы государством? Родиной? Следили ли за её врагами?

Как в дальней Маньчжурии после китайской войны русские, только посмеивались над японскими шпионами, которые три года, на виду у русской власти, день и ночь занимались съёмками местностей, составлением планов и прочего, – так и во внутренней жизни мы не хотели принять мер против надвигающихся опасностей.

Что нужно для образования и существования государства?

Прежде всего, конечно, нужна известная территория земли для населения: целость этой территории обыкновенно её насельники защищают и отстаивают от врагов жертвами крови и ценой смерти. Но ничуть не менее нужна для государства и народа единая и цельная, так сказать, духовная территория, общность религиозных, нравственных, патриотических, бытовых и культурных, исторически сложившихся устоев, воззрений, стремлений. Целость такой духовной территории и крепость её добывается и приобретается народом не сразу: над нею работают ряды поколений и тысячи лучших и выдающихся представителей Церкви, государства, общества, её также отстаивают от покушений врагов ценой жертв, крови и смертей. За неё страдают люди, подобные адмиралу Дубасову; за неё умирают мученики, подобные поминаемому сейчас рабу Божию убиенному Сергию; на неё ополчаются внутренние враги, а из внешних – те, которые понимают, где и как можно нанести самый чувствительный и гибельный вред противнику. Отсюда поддержка в России, на иноземные и инородческие деньги, всех тех, кто разлагают нашу государственную жизнь; отсюда денежная помощь русскому сектантству, забастовкам, волнениям, революционным затеям и предательствам, которые никогда без 30 сребренников не обходятся.

Гром теперь грянул. Пусть же русское общество одумается, отрезвится, оглянется на себя; пусть вступит в борьбу с этими грозными покушениями на духовную нашу целость. Пора понять, что мы своей беспечностью, беспринципностью и разъединением, своим молчанием и трусостью помогаем врагам государственного порядка, помогаем разброду нашей религиозной и общественной мысли, распаду нашего, веками сложившегося государственного строя.

Ведь как много ещё могучих положительных сил в нашем народе! Как много вполне преданных сынов Церкви и государства решительно во всех классах общества! Так много, так много, что ничтожная кучка убийц и крамольников, это – буквально капля в море. И если бы мы были объединены, энергичны; если бы мы, сторонники веры, Церкви, Государя и государства, заговорили, то, как иней пред лучами горячего солнца, как дым, расточились бы враги наши!

К этому единению зовёт нас вчерашнее страшное покушение на представителя Государя в нашей столице. К этому единению зовёт нас нынешняя молитва о рабе Божием убиенном Сергии. Она говорит нам, что мы виновны пред ним. Она будит в нас нашу совесть. Она напоминает нам о нашем долге: она повелевает нам стать во всеоружии веры, бодрости и любви к отечеству на стражу общественного спокойствия, на бодрый труд и на бодрую борьбу со всем, что так или иначе способствует, хотя бы в отдалённейшей степени, всякой попытке внутренних врагов России растлить общественную мысль, смутить и затемнить общественную совесть, или дерзнуть на злодеяние убийства слуг Государевых.

Пора обнаружить нам свою духовную мощь и показать дерзким злодеям единодушное, общественное осуждение и презрение к их преступной деятельности. Пора заговорить против партии беспорядка иной партии, партии порядка, если только можно ничтожную кучку злодеев, с одной стороны, и необъятную Россию, с другой, назвать этим избитым именем партии.

И пусть только услышится твёрдый тон в семье, в школе, в литературе и обществе; пусть только громко раздастся смелое слово и обнаружится смелая деятельность каждого из нас: сгинут тучи, которые теперь тёмной полосой протянулись над нашим небосклоном, сгинет этот туман, имеющий вид силы и значения, а на самом деле ничтожный и жалкий.

Тогда перестанет посекать нас губительный меч крамолы, тогда он внидет в ножны свои, и почиет, и упокоится...

Отрадное свидетельство начинающего отрезвления нашей жизни мы видим, между прочим, и в этом благородном Кружке Дворян, которые сошлись сюда во имя вечных зиждительных начал всякой человеческой культуры и достойной государственности: во имя веры, чести, долга, присяги и горячего патриотизма. Отрадно, знаменательно и это единодушное молитвенное поминовение убиенного раба Божия Сергия!

Раб Божий Сергий! Ты, благородный отпрыск древнего рода, пал смертью славных на страже долга! Ты оросил землю родную своей кровью! Ты телом своим защитил того представителя Царя нашего, жизнь которого Промысл сохранил России для служения её благу! Ты восшёл к небу в те дни, когда Церковь ещё не престала славить песнями Воскресшего Христа и в нём – воскресение и жизнь вечную для всякого верующего!

Да будет же убиенному мученику уделом святым жизнь вечная! Да будет тих и безмятежен его горний полёт к небу и Богу, да будет ему уготовано место упокоения, да будет ему вечная память! Аминь.

Источник: Полное собрание сочинений протоиерея Иоанна Восторгова : В 5-ти том. - Репр. изд. - Санкт-Петербург : Изд. «Царское Дело», 1995-1998. / Т. 3: Проповеди и поучительные статьи на религиозно-нравственные темы (1906-1908 гг.). - 1995. - 794, VII с. - (Серия «Духовное возрождение Отечества»).