Верность Распятому. Сказано в церкви Ардовской духовной семинарии, Терской области, в неделю 3-ю поста. Составлено отчасти по руководству поучений протоиерея Гиляровского. 1905 г.
Желанием и призванием достопочтенного начальника этого учебного заведения и его ближайшего помощника я призван сказать вам сегодня, учащиеся юшноши, проповедное церковное слово. Но, странник и пришелец, случайный гость и проезжий, что бы мог я сказать вам истинно-учительного и полезного, кроме общих мест и общих пожеланий? Поэтому не без смущения принял я слово предложения. Но то было только в первый момент неожиданности. Я вспомнил, что мы с вами – родные и близкие по общности воспитания и обучения, по общим задачам и призванию жизни. Я вспомнил, что сам я – питомец духовного учебного заведения, и целою вереницею вслед затем обступили меня воспоминания молодости и времени учения. И я увидел, что нам, хотя и незнакомым людям, есть о чем побеседовать с вами с церковной кафедры. И самое слово и даст и укажет нам Тот, Кто изображен на этом св. Кресте, что Церковь изнесла ныне на поклонение верующим в преполовение Четыредесятницы.
Поминай Господа Иисуса Христа (2 Тим. 2:8), – говорит св. апостол всякому верующему. И не только в подкрепление и утешение в дни поста, но и во всякой печали, во всякой радости, во всяком подвиге, во всех и всяких обстоятельствах христианин у Креста Господня найдет и подкрепление, и вразумление. Мне думается, что по обстоятельствам переживаемого времени и по настроению современных духовно-учебных заведений уместно и благовременно нам сегодня у Креста Господня вспомнить изречение этого Божественного Страдальца незадолго пред крестными муками: «Вот, наступает время и настало уже, что вы рассеетесь каждый в свою сторону и Мене единого оставите» (Ин. 16:32). Стоя пред этим Крестом Господа Иисуса, не слышите ли вы, юноши, как укором звучит для вас слово Его, и не говорит ли вам Спаситель: и ныне есть время, да разыдетесь кийждо во своя и Мене единого оставите?
Исполнилось буквально это предречение Господа. Когда Синедрион объявил Его вне закона, и каждому последователю грозил отлучением, Господь остался почти один: оставил его и 38-летний расслабленный, и воскрешенный сын вдовы Наинской, и исцеленные слепые, хромые и прокаженные. Он восходил в Иерусалим одинокий, ученики ближайшие только сопровождали Его, но следовали за Ним далеко позади и в страхе. Вот Он в Иерусалиме; здесь готовится уже предательство; Его Пасха, торжественная Пасха, делается вечерей тайною, после нее тайно же и скрытно идет Он на молитву в Гефсиманию. Но все же еще с Ним хоть вдали ученики; все же враги боятся схватить Его при народе; робко и скрытно идут воины на безоружного, тревожатся преступные первосвященники. Но вот Он схвачен, и тогда все более и более исполнялось слово Его: и Мене единого оставите. Ученики бежали; двое восхотели видеть кончину: но один теряется и бледнеет от вопроса служанки и оставляет Учителя, другой следует издали, как безмолвный свидетель происходящего. И на Голгофе нет учеников Его; пока было зрелище крови, пока раздавались стоны казненных, лилась кровь, слышались вопли одного и проклятия другого разбойника, извивались в страшных муках распятые тела, – кровожадная толпа стояла и смотрела. Но вот стали стихать стоны, приближался конец, надвигалась ночь смерти над несчастными, – и толпа оставила Голгофу. Дольше всего оставались у Креста Господня любовь и дружба: ибо мироносицы, как сказано в Евангелии, стояли издалеча зряще, где Его полагаху, но после погребения уже все быстро оставили Его во гробе, на покой великой субботы, и все близкие Его были в горе, страхе и трепете, разрозненные, рассеяные; они не знали, что же делать дальше и не видели никакой возможности продолжать дело Христово, которое для них вместе с Телом Иисусовым казалось навеки заключенным во гробе. Так буквально исполнились слова Христа: все вы рассеетесь каждый в свою сторону и Мене единого оставите.
Что же, будем ли осуждать робость учеников? Но ведь они действительно были растерзаны сердцами; у них отнято было их сокровище, и думалось, что оно зашло во гробе навеки, и все кончено, и все потеряно. И все же, когда осиял их свет воскресения, они все собрались и объединились, они жизнь отдали Христу, они благовествовали Его до последних земли.
Не будем осуждать их. Лучше обратим внимание на себя самих. И мы видели свет Его воскресения, мы знаем уже и силу и славу Распятого; мы видели исполнение слова Его: если Я буду вознесен от земли, всех привлеку к Себе. Мы взываем, как и вчера взывали: Твоим Крестом, Христе Спасе, смерти держава упразднися и диавола крепость упразднися... Мы видели исполнение слов Господа: если зерно пшеничное, падши в землю, не умрет, то останется одно, а если умрет, то мног плод принесет... Мы видели, какой воистину великий и мног плод принес Христос на землю, подняв жизнь людей до высоты духовной недосягаемой.
Что же мы? Не оставляем ли и мы ныне Христа единым? Духовные юноши, юноши, готовящиеся для служения Церкви, о Христе ли помышляют, Ему ли единому желают посвятить свою жизнь? Скажите вы, юноши, пред Крестом Иисуса: о чем вы мечтаете, о том ли, чтобы продолжать на земле дело Христово, быть пастырями и учителями Его овец, или о жизни мирской, удаленной от Иисуса Господа?
Вот толпа кричала и вопила: распни Его; вот ученики бежали от Него страха ради иудейска; вот Пилат, не найдя в Нем вины, услыша крики, тоже отказался от Праведника и отдал Его на пропятие. Все они испугались толпы и ее криков, – того, что теперь принято называть общественным мнением. И Пилату казалось, что он уступил этому общественному мнению. Не видел он и не знал, как между народом ходили подстрекатели от Синедриона, как они грозили, что жизнь Иисуса есть смерть еврейского племени, как они внушали крики «распни» той самой толпе, которая всего несколько дней назад еще кричала Христу: «Осанна». Не таково ли и ныне общественное мнение? Не плод ли это часто работы немногих крикунов, прикрывшихся громкими фразами и благом народов и племен? И не такова ли ныне сила общественного мнения? Не опустошает ли оно ряды служителей Бога, не действует ли оно, именно оно в среде духовных воспитанников, которых тянут к бунтам, волнениям и забастовкам, чтоб они не отстали от других, которым внушают отвращение к будущему духовному служению, которые поголовно тянутся к миру, в светское служение, в светские школы, лишь бы подальше от ограды Христовой? Вспоминается мне, – простите за это отступление к личной жизни, – вспоминается время молодых лет по окончании учения в духовной школе. Жизнь мира не только тянула к себе, но открывала широкую дорогу службы... И вот, в душе возникла тяжкая борьба: куда идти?.. В минуту душевной тревоги, стоя в церкви в этот самый воскресный день Великого поста, я услышал слово нынешнего апостольского чтения, которое слышали и вы сегодня: И никтоже сам себе приемлет честь, но только званый от Бога, якоже Аарон... Это слово решило сомнения, и в тот же день указало мне путь к священству. С тех пор мне не пришлось ни разу покаяться в принятом решении!
Возлюбленные юноши! Да подаст вам Господь преспеяние премудрости, жития и веры и разума духовного! Помните, что вы званы от Бога, якоже Аарон: званы своим воспитанием духовным и предназначением от лет детства. Позорна всякая измена, но измена Богу и служению Его и Церкви Его, измена только по соображениям себялюбия и корысти, стократ позорнее! Не увлекайтесь общественным мнением и стадностью, не поддавайтесь громким фразам оправдания: я, мол, не имею призвания идти на служение Церкви... Большинство повторяющих эти фразы о призвании ничего о нем на деле не думают и находят его в том, что из врачей душ людей обращаются в врачей скотов, или мечтают о службе по измерению водки и спиртных напитков: и это называют призванием!.. Забывают, что если рассуждат о недостоинстве быть служителем Церкви, как о причине отказа от этого служения, то ведь надо так же рассуждат о недостоинстве быть христианином и, следовательно, отказаться и от христианства... Тогда в полном смысле исполнится слово Христа Ииcycа: Мене единого оставите.
Твердость и верность, благородство и мужество познаются в испытаниях. В нынешнее тяжкое время, когда молодежь из учащейся обратилась в неучащуюся, когда ее осаждают соблазнители и совратители, когда ее толкают из духовной школы на широкие мирские распутия мысли и жизни, на путь беспорядков и всякого рода «требований»: сохраните, возлюбленные, верность Христу Распятому, покажите твердость духовных сил ваших, покажите твердость ваших верований и убеждений и умение стать выше стадности, покажите твердость святого решения служить Ему в Церкви Его – духовным просвещением во тьме седящих! Поминайте Господа Иисуса Христа! В этом усматривайте ваше призвание!
Не оставьте Его единого!
Никто же сам себе приемлет честь, но званый от Бога, якоже и Аарон! Аминь.
