В день Усекновения главы Иоанна Предтечи. «Он… велик пред Господом»

В день Усекновения главы Иоанна Предтечи. «Он… велик пред Господом»

Во имя Отца и Сына и Свя­таго Духа!

Доро­гие бра­тия и сестры! Сего­дня Свя­тая Цер­ковь вос­хва­ляет «память пра­вед­ного», вос­по­ми­нает муче­ни­че­скую кон­чину Кре­сти­теля и Пред­течи Гос­подня Иоанна. «Он будет велик пред Гос­по­дом», - пред­ре­кает об Иоанне ангел Гос­по­день. «Ибо говорю вам: из рож­ден­ных женами нет ни одного про­рока больше Иоанна Кре­сти­теля», - гово­рит Гос­подь. Он назы­ва­ется вели­ким пред Гос­по­дом. И назы­вает его так Тот, кто обо­зре­вает мир все­ви­дя­щими очами и утвер­ждает, что дей­стви­тельно чело­век сей воз­вы­ша­ется над дру­гими - над миром. Чем же он велик?

Свя­той Иоанн велик своим непри­ми­ри­мым отно­ше­нием ко греху. Нет дру­гого чело­века, кото­рый был бы таким бес­по­щад­ным вра­гом греха, как он. Он пре­сле­дует и гонит грех всюду, где его видит. Это вели­кий про­по­вед­ник борьбы с гре­хом и вели­кий про­воз­вест­ник Того, Кто стер главу змия - грех.

Были в Изра­иле дру­гие вожди, кото­рые чув­ство­вали тяж­кое иго рим­лян и наде­я­лись уви­деть народ осво­бож­ден­ным. Иоанн же видел только раб­ство греху, кото­рый ввел в заблуж­де­ние столь­ких людей. Были и такие, кто ожи­дал Спа­си­теля, спо­соб­ного на земле обла­го­де­тель­ство­вать их, но не таким рисует Его Иоанн; он не изоб­ра­жает Его ни крот­ким, ни сми­рен­ным. Иоанн сам вел борьбу с гре­хом не на жизнь, а на смерть, и он сознает в этом смысле всю свою немощь. В Спа­си­теле-Мес­сии он видит Побе­ди­теля греха, Кото­рый спо­со­бен очи­стить мир от всего злого: силой Своей и в страш­ном Своем гневе сожжет его огнем веч­ным. И во вся­кое время, и на вся­ком месте, и при всех людях без исклю­че­ния мы слы­шим голос его: «Покай­тесь, ибо при­бли­зи­лось Цар­ство Небес­ное». Он клей­мил грехи вели­ких и малых: пур­пур­ные оде­я­ния царя и лох­мо­тья нищего бес­сильны защи­тить чело­века от его бичу­ю­щих обвинений.

Слух об Иоанне дошел до Иеру­са­лима; фари­сеи и сад­ду­кеи при­хо­дят, чтобы его послу­шать. Идут книж­ники, кня­зья и учи­теля народа. Но для Иоанна они только греш­ники, нуж­да­ю­щи­еся в обли­че­нии. Вот они при­бли­жа­ются, а Иоанн Кре­сти­тель испы­ту­юще всмат­ри­ва­ется в них; под белыми одеж­дами он видит их чер­ные сердца, он смот­рит на их тща­тельно омы­тые, но все-таки нечи­стые руки, и, когда они при­бли­жа­ются, испол­нен­ные досто­ин­ства (перед собой), он зрит, что они при­тес­няют вдов и сирот. «Порож­де­ние ехид­нины! - такими сло­вами встре­чает он их. - Сотво­рите же достой­ный плод покаяния».

Но вот перед ним откры­ва­ется дру­гая дверь. Иоанн Кре­сти­тель во дворе Ирода. Царь со сво­ими слу­гами тут же, среди неопи­су­е­мой рос­коши и кра­соты. Почти вся­кий на месте Иоанна ска­зал бы себе: «Не буду обли­чать царя сразу… Буду поти­хоньку руко­во­дить им, не оскорб­ляя его». Можно было ожи­дать, что теперь уже больше не раз­дастся про­по­ведь о пре­лю­бо­де­я­нии. Но у Иоанна нет ком­про­мисса, нет лице­при­я­тия. И во дворце Иоанн не мог мирно ужи­ваться с уко­ре­нив­шимся там гре­хом. Вот Ирод с бла­го­склон­ной улыб­кой под­хо­дит к нему, чтобы ока­зать какую-то милость. И его встре­чает обли­че­ние: не должно тебе иметь жену брата тво­его. Из дворца его отправ­ляют в тюрьму, из тюрьмы - на плаху. Он не усту­пил греху, не заиг­ры­вал с ним; не при­ду­мы­вал греху лука­вых оправ­да­ний, и потому он велик!

Раз­врат­ный вла­сте­лин не мог пере­не­сти обли­че­ний гроз­ного пустын­ника-про­рока за Иро­ди­аду, жену Филиппа, брата сво­его, кото­рую Ирод отнял у живого мужа. Ирод зако­вал Иоанна в узы и послал в мрач­ную тем­ницу в кре­по­сти Махе­ронт, за Иор­да­ном. Свя­ти­тель Иоанн Зла­то­уст гово­рит, что, «обли­чая Ирода, свя­той Иоанн хотел раз­ре­шить его душу, свя­зан­ную гре­хом, а Ирод свя­зал того, кто хотел раз­ре­шить его; но про­рок Божий и свя­зан­ный не пере­ста­вал гово­рить и заклю­чен­ный в тем­ницу про­дол­жал обли­чать и учить». Слух об этом дохо­дил до Иро­ди­ады, и она, воз­му­ща­ясь, под­стре­кала Ирода на убий­ство. Ирод не мог не слу­шать злых наго­во­ров своей люби­мой сожи­тель­ницы и сам желал осво­бо­диться от нена­вист­ного ему обли­чи­теля, но все еще не решался испол­нить свое наме­ре­ние, ибо боялся народа. Но мсти­тель­ная Иро­ди­ада, эта новая Иеза­вель, нашла удоб­ный слу­чай уско­рить кро­ва­вую месть над бес­страш­ным обли­чи­те­лем. В день сво­его рож­де­ния Ирод давал пир вель­мо­жам. Сама Иро­ди­ада, по восточ­ному обы­чаю, не при­сут­ство­вала за пир­ше­ствен­ным сто­лом, но поста­ра­лась доста­вить царю-мужу неожи­дан­ное удо­воль­ствие, кото­рое должно было при­ве­сти в вос­хи­ще­ние и его гостей. В конце пира, когда все были пьяны, вдруг появ­ля­ется Сало­мия, дочь Иро­ди­ады от Филиппа, и под звуки музыки начи­нает тан­це­вать, вос­пла­ме­няя страст­ные чув­ства в гостях, чем уго­дила Ироду и при­сут­ство­вав­шим. «Позо­рище было сата­нин­ское, - гово­рит свя­ти­тель Иоанн Зла­то­уст. - Побуж­де­нием к нему было пьян­ство и сла­сто­лю­бие; зри­тели были люди раз­врат­ные, а даю­щий пир­ше­ство - всех бес­чест­нее; забава была безум­ная; девица, через кото­рую брак Ирода делался про­ти­во­за­кон­ным и кото­рой надо было скры­ваться от людей по при­чине позора своей матери, пышно явля­ется в собра­ние и, отло­жив деви­че­ский стыд, всех блуд­ниц затме­вает собою».

Ничтож­ный вла­сте­лин вос­клик­нул: «Проси у меня, чего хочешь, и дам тебе … даже до поло­вины моего цар­ства». Вот до чего может осле­пить страсть! Ирод обе­щает дать пол­цар­ства - за что? За пляску бес­стыд­ной девицы! Она не выска­зала даже ника­кого жела­ния, а тот­час же вышла из зала пиру­ю­щих и спро­сила у матери своей: чего про­сить? Трудно пред­ста­вить, какой сата­нин­ской радо­стью затре­пе­тало сердце Иро­ди­ады при этих сло­вах. Ответ у нее был уже давно готов. Настал для нее желан­ный час уто­лить мучив­шую ее жажду крови про­рока-обли­чи­теля! Иро­ди­ада отправ­ляет дочь с блю­дом из-под куша­ний к Ироду и гово­рит, чтобы сей­час же здесь, на пиру, вот на этом самом блюде была дана ей голова Иоанна Кре­сти­теля. «Что может быть хуже такого звер­ства, - гово­рит свя­ти­тель Иоанн Зла­то­уст, - про­сить об убий­стве, как о мило­сти, про­сить об убий­стве без­за­кон­ном, про­сить об убий­стве среди пир­ше­ства, про­сить об убий­стве бес­стыдно?» Сало­мия с поспеш­но­стью напра­ви­лась к царю и с хлад­но­кро­вием поте­ряв­шего вся­кое чело­ве­че­ское чув­ство раз­бой­ника потре­бо­вала: «Дай мне здесь (при­кажи немед­ленно при­не­сти сюда) вот на этом блюде голову Иоанна Крестителя».

«Смотри, - гово­рит бла­жен­ный Фео­фи­лакт, - какое без­рас­суд­ство у Ирода: он поклялся дать пля­сав­шей все, чего бы она ни попро­сила. Но дал ли бы ты ей, безум­ный, если бы она попро­сила у тебя твою же голову?» Ирод не мог не пони­мать, что жизнь одного чело­века нельзя делать подар­ком дру­гому. Вот почему бла­жен­ный Иеро­ним прямо гово­рит, что «печаль Ирода была только на лице», а не в сердце. Он тот­час подо­звал одного из тело­хра­ни­те­лей и при­ка­зал немед­ленно при­не­сти главу Иоанна. Повест­вуют, что когда при­не­сена была глава, еще исто­ча­ю­щая кровь, то, к ужасу всех при­сут­ству­ю­щих на пире, она про­из­несла свои преж­ние обли­чи­тель­ные слова: «Ирод, не должно тебе иметь жену брата тво­его». Но пля­са­вица без­бо­яз­ненно отнесла свя­тую главу как доро­гой пода­рок пре­ступ­нице матери. Эта кро­во­пийца со злоб­ной радо­стью, как пишет бла­жен­ный Иеро­ним, иглою начала колоть язык, обли­ча­ю­щий ее без­за­ко­ния. Поис­тине, «диа­воль­ское пир­ше­ство, - вос­кли­цает свя­ти­тель Иоанн Зла­то­уст, - сата­нин­ское позо­рище! Без­за­кон­ная пляска, награда за пляску - без­за­кон­ней­шая! Да обра­тят на это вни­ма­ние те из девиц, осо­бенно из замуж­них, кото­рые на чужих бра­ках или пирах не отка­зы­ва­ются сра­мить свой пол! Да обра­тят также вни­ма­ние те из муж­чин, кото­рые любят рос­кош­ные и про­вож­да­е­мые в пьян­стве пир­ше­ства! Да убо­ятся они без­дны, изры­той диа­во­лом! Но как ни без­за­конно посту­пил Ирод, однако жена была всех без­за­кон­нее. И дочь из пови­но­ве­ния ей бес­чин­ство­вала, пля­сала, про­сила об убий­стве. Видишь ли, как спра­вед­ливо ска­зал Хри­стос: “Кто любит отца или мать более… Меня, не достоин Меня”. Если бы дочь Иро­ди­ады соблю­дала этот закон, то не совер­шила бы этого гнус­ного убий­ства. И Бог не послал мол­нии свыше, не пове­лел рас­сту­питься земле и погло­тить злое это сон­мище, а потер­пел это, чтобы и пра­вед­ника увен­чать больше и тем, кото­рые впредь будут тер­петь неправду, доста­вить обиль­ное уте­ше­ние». «Попус­кая пра­вед­ни­кам стра­дать невинно, - гово­рит свя­ти­тель Григорий Великий, - Гос­подь пока­зы­вает нам и то, какой стро­го­стью суда пора­зит Он греш­ни­ков, если испы­ты­вает стра­да­ни­ями жизнь тех, кото­рых Сам Он пре­ис­пол­няет похвалами».

В самом деле, стра­да­ния свя­того Иоанна могут ли срав­ниться даже с тем про­слав­ле­нием, какое воз­да­ется ему еще здесь, на земле? Свя­тая Цер­ковь не нахо­дит слов, чтобы достойно вос­хва­лить Пред­течу и Кре­сти­теля Гос­подня, про­ро­ков чест­ней­шего и среди рож­ден­ных женами боль­шего. Свя­той Иоанн был как в жизни своей, так и по смерти Пред­те­чею Хри­ста Спа­си­теля. Он прежде Гос­пода сошел во ад, бла­го­ве­стил там Бога, явив­ше­гося во плоти, и уте­шил души пра­вед­ных. Когда разо­рен был ад, Иоанн исшел со Хри­стом оттуда и спо­до­бился мно­гих вен­цов на небе, как дев­ствен­ник, как пустын­но­жи­тель, как про­по­вед­ник пока­я­ния, как про­рок, как Хри­стов Пред­теча и Кре­сти­тель и, нако­нец, как муче­ник. Обез­глав­лен­ное тело его уче­ники пере­несли в Сама­рию и с честью погребли его вме­сте с про­ро­ками Ели­сеем и Авдием.

Казнь Божия постигла Ирода и его нече­сти­вое семей­ство за уби­е­ние Пред­течи, за уни­чи­же­ние Самого Гос­пода в день Его стра­да­ний. Пре­да­ние гово­рит, что Ирод нигде не нахо­дил покоя, мучи­мый своей пре­ступ­ной сове­стью: будучи на пирах, на блю­дах, в чаше с вином - везде ему виде­лась голова Иоанна и слы­шался его гроз­ный обли­чи­тель­ный голос: «Не должно тебе иметь жену брата тво­его!» Ирод был окле­ве­тан перед рим­ским импе­ра­то­ром, лишен цар­ства и сослан в ссылку сна­чала в Гал­лию, потом в Испа­нию, куда после­до­вали за ним Иро­ди­ада и Сало­мия. Одна­жды Сало­мия зимой пере­хо­дила по льду реку Лико­рис. Лед про­ло­мился, и она погру­зи­лась в воду так, что льдом ей отре­зало голову… Труп из воды не достали, а Ироду и Иро­ди­аде при­несли голову погиб­шей. Ирод же с Иро­ди­а­дой, по пре­да­нию, были живыми погло­щены зем­лей. Так свер­шился пра­вед­ный суд Божий над греш­ни­ками и ока­зана милость пра­вед­ни­кам. Аминь.

Наверх