Учение о Евхаристии по синоптическому повествованию
Это же учение о Евхаристии вытекает и из синоптического повествования о её установлении. По самому смыслу установительных слов, участие в евхаристической трапезе есть приобщение к Страстям Христовым (Мф.26:26, 28; Мк.14:22, 24; Лк.22:19, 20; 1Кор.11:24, 25). Принятие в снедь плоти и крови Сына Человеческого неизбежно предполагает пролитие крови и отделение ее от плоти, иначе говоря, страдание и смерть Христа. Это относится к беседе о Хлебе Животном. В установительных словах подразумевающееся досказано. Смысл Евхаристии как причастия смерти Христовой был совершенно ясен для ап. Павла (ср. 1Кор.11:26–27). Но участие в Страстях Христовых предполагает и участие в Его славе, т. е. опять-таки обожение. Об этом говорит призыв к последованию, с которым Господь обратился к ученикам после их исповедания у Кесарии Филипповой на переломе евангельской истории и который Он непрестанно повторял на всем протяжении Своего пути из Галилеи в Иерусалим. Слава обожения достигается в Царстве. Когда Господь учреждал Евхаристию, Он несомненно думал о Царстве. У всех трех синоптиков установление Евхаристии связано со словом Христовым о плоде виноградном, от которого Он больше не будет пить до наступления Царства (Мф.26:29–30; Мк.14:25). Вино в Царстве будет новое вино, вино иного бытия. В Лк., где установление Евхаристии поставлено после иудейской пасхи, говорится не только о вине Царства, но и об исполнении в Царстве ветхозаветной пасхи (Лк.22:15–18). Поскольку ветхозаветная пасха есть прообраз Евхаристии, мы видим, что в самом установлении Евхаристии мыслится теснейшая связь между Евхаристией и полнотой Царства. Условие обожения, Евхаристия есть и предвосхищение Царства. Есть еще одна подробность в повествовании об установлении Евхаристии, из которой вытекает связь между Евхаристией и полнотой Царства. И для ап. Павла, и для евангелиста Луки Евхаристия имеет значение не только приобщения Тела и Крови Иисуса Христа, но и воспоминания о Нём, в частности, о Его смерти. Но, тогда как ап. Павел связывает воспоминание в равной мере с Евхаристическим Хлебом и с Евхаристической Чашей (1Кор.11:24б, 1Кор.11:25б), у евангелиста Луки воспоминательное значение имеет только преломление хлеба (ср. Лк.22:19б). Это не может быть случайностью. С преломлением хлеба у учеников было связано воспоминание не только символическое, в его евхаристическом истолковании, но и историческое: преломление хлеба неизбежно напоминало ученикам насыщение пяти тысяч в пустыне (ср. Лк.9:10–17; Мф.14:13–21; Мк.6:30–44; Ин.6:1–14). Мы видели в свое время, что умножение хлебов было воспринято учениками как предвосхищение Царства. Но эта связь между Евхаристией и полнотой Царства обязывает нас к дальнейшему выводу, который ведёт к ещё большему сближению учения о Евхаристии, как оно вытекает из повествования о её установлении, с евхаристическим догматом в изложении Ин. Во время Своего пути из Галилеи в Иерусалим Господь раскрыл Своим ученикам, что Царство Божие утверждается действием Духа Святого. Действие Духа Святого есть одно из главных объективных условий явления Царства. Мы только что видели, что действие Духа Святого предполагается и евхаристическим учением беседы о Хлебе Животном. Дальше этого сближения мы не можем сейчас идти. Но и оно достаточно свидетельствует – в этом пункте, как и в других, – о существенном согласии синоптиков и Ин.
