Трактат 25 (из "Амфилохий"). Кому принадлежат слова «а все сие произошло» (Мф. 1:22), писателю или архангелу?

То, что [это говорит] пораженный и изумленный сверхъестественными делами и речами, ясно показывает само построение высказывания и подбор слов. Ибо он сказал: «Все сие произошло» вместо «Как все это получилось? Как солнце увидело такие вещи? Как это узнали люди?» И поскольку это следует за возвещением бессемейного рождения и зачатия от Духа Святого, и именования Спасителем, которое Он принимает, потому что спасает народ свой, и притом не от каких-то телесных болезней, с чем зачастую справляются и врачи, а от недугов и скверны самой души, очищения и исцеления которых нельзя обрести без Божественной благосклонности и одобрения – так вот, поскольку он сказал обо всем вышеперечисленном и об именовании Спасителем из-за всеобщего благодеяния, он тут же прибавляет: «А все сие произошло, да сбудется реченное Господом чрез пророка, который говорит: «Се, Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему: Еммануил» (Мф. 1:22–23).

Но что рассматриваемое речение сказано тем, кто поражается и преизумляется безбрежному морю попечения о человеческом роде, очевидно – а был ли это ангел или сам евангелист, ни в том, ни в другом случае сверхъестественные вещи не терпят никакого умаления. Ведь то, что занимает некое среднее положение, часто имеет обыкновение возвеличиваться и сообразно качеству лица, а вещи, обладающие неизмеримым превосходством над всем и в самих себе черпающие несравненность величия, кто бы ни вел речь о них, не уменьшат присущее им достоинство несказанного великолепия. Впрочем, предшествующая фраза заставляет отнести к архангелу и последующее продолжение, и нет ничего странного в том, что он призывает пророка в свидетели зримому и сказанному – ибо вера становится несомнительной скорее от привычных и знакомых человеческому слуху выражений. С другой стороны, архангел не ограничивает свидетельство пророком, но затем возводит его ко всеобщему Владыке, говоря: «Реченное Господом через пророка».