Слово в Великую субботу. О совместном действии божественного правосудия и божественной любви в деле нашего искупления. 1933 г.
Во время чинопоследования Страстей Господних, в конце утрени, мы слышали с вами, возлюбленныя о Христе чада, такие слова тропаря: «Искупил ны еси от клятвы законныя честною Твоею кровию, на кресте пригвоздився, и копием прободся, безсмертие источил еси человеком, Спасе наш, слава Тебе». А сегодня во время литургии вместо Херувимской песни мы слышали дивное песнопение: «Да молчит всякая плоть человеча и да стои́т со страхом и трепетом, и ничтоже земное в себе да помышляет: Царь бо царствующих и Господь господствующих приходит заклатися и датися в снедь верным». Вот два церковных песнопения, которые уясняют нам один из основных догматических вопросов: в силу чего произошла крестная смерть Спасителя – в силу одной только любви к нам Господа, или же и по требованию божественного правосудия?
Есть богословское мнение, которое отрицает юридический взгляд в деле нашего спасения. Это мнение не допускает мысли, что крестная жертва была нужна для искупления прародительского греха в удовлетворение божественного правосудия, так как Господь в этом не нуждается, ибо Он есть любовь.
Если держаться взгляда, что Бог есть только любовь, и не иметь в виду, что Он есть и праведный Судия, то мы можем придти к такому воззрению, что от Бога исходит только всепрощение, поэтому настанет время, когда все грешники вместе с бесами будут помилованы, вечные мучения прекратятся, и будет одно только вечное блаженство для всех разумных существ. Но это мнение противоречит Божественному Откровению – его свидетельству, что Бог воздаст каждому по делам его, и прямому учению Спасителя о страшном суде Его и о будущей нескончаемой жизни с вечным блаженством для праведных и вечными мучениями для грешных людей и бесов.
О том, что в деле нашего спасения действовало Божественное правосудие, и свидетельствует церковная песнь: «Искупил ны еси от клятвы законныя честною Твоею кровию...». Самое понятие искупления содержит в себе юридический элемент, ибо означает выкуп или удовлетворение. А этого удовлетворения не могла требовать божественная любовь, которая все дает туне. Его потребовало божественное правосудие. Если бы в деле нашего спасения действовала одна любовь, то крестная жертва Христа не была бы нужна. Тогда не было бы в Свящ. Писании самого слова искупление. А, между тем, помимо приведенных слов Ап. Павла, где он говорит об искуплении (Гал. 3:13), мы имеем еще свидетельство Ап. Петра, который также дает это понятие об искуплении с юридическим значением в словах: не истленным сребром или златом избавистеся (искуплены)... но честною (драгоценною) кровию... Христа (1 Пет. 1:18-19).
Но Бог не только правосуден. Он есть и любовь (1 Ин. 4:8). Эта любовь, как учит Ап. Иоанн Богослов, выразилась в том, что Бог послал Единородного Своего Сына в умилостивление за грехи наши (1 Ин. 4:9-10). Следовательно, в деле нашего искупления проявилось не только божественное правосудие, но и божественная любовь. Сын Божий умер не для того только, чтобы удовлетворить правде Божией, но и для другой цели. Какой же, возлюбленные? По учению св. Афанасия Великого и св. Симеона Нового Богослова, Господь умер и для того, чтобы даровать нам еще бо́льшие блага, чем те, какие имели наши прародители до своего падения. До этого момента они находились в единении с Богом, но не в такой степени, какая стала доступна для нас после крестной смерти Христа. Теперь мы получили возможность вступать в единение с Богом самым внутренним родственным образом, всем своим существом, посредством причащения Тела и Крови Его, когда мы обожаемся и делаемся еще здесь на земле богами по благодати. А чтобы дать нам эти блага – св. Тело и Кровь Христовы, надо было Спасителю умереть. Эта мысль о крестной смерти Господа, в силу Его неизреченной любви к нам, для нашего дивного райского единения со Христом, и выражается в словах церковной песни: «Царь бо царствующих и Господь господствующих приходит заклатися и датися в снедь верным».
Таким образом, оба рассмотренные нами церковные песнопения решают данный догматический вопрос в том смысле, что крестная смерть нашего Спасителя совершилась одинаково, как в силу божественного правосудия, так и в силу божественной любви. Ибо здесь, на Голгофе, в крестной смерти Господа, исполнились пророческие слова божественного Псалмопевца: Милость и истина сретостеся, правда и мир облобызастася (Пс. 84:11).
Какое же мы, возлюбленные, должны извлечь для себя из всего этого спасительное назидание? Господь пролил для нашего спасения Кровь Свою по требованию божественного правосудия. Принимая сию драгоценную спасительную Кровь Сына Божия, будем опасаться, как бы нам через недостойное причащение не оказаться повинными против сей Крови перед лицом того же божественного правосудия. Это случится с нами, если мы и после св. Причащения будем возвращаться к прежним своим великим смертным грехам. Последними мы, по учению Ап. Павла, второй раз распинаем Христа и можем дойти до такого состояния, когда и покаяние окажется для нас невозможным (Евр. 6:4-6), и мы навеки погибнем.
Затем Господь, по требованию божественной любви, пролил кровь Свою на кресте, чтобы навеки соединить нас с Собою через таинство Евхаристии и приобщить нас к Своему божественному естеству для нашего вечного блаженства. Таково величайшее благо, которое даруется нам божественною любовию.
Ответим на сию любовь Господа к нам любовью к Нему, т. е. исполнением Его заповедей, ибо Он сказал: Аще любите Мя, заповеди Моя соблюдите (Ин. 14:15). Тогда св. Причащение будет спасительным для нас, будет нам во исцеление души и тела и в вечную радость.
Приветствую вас, мои возлюбленные о Христе чада, с принятием Тела и Крови Христа. Помните, что без сего таинства для нас закрыт путь к истинной блаженной жизни и здесь, и на небесах, ибо Господь сказал: Аще не снесте плоти Сына Человеческого, ни пиете крове Его, живота не имате в себе (Ин. 6:53). И пусть над всеми нами исполнятся слова Христа: Ядый Мою плоть и пияй Мою кровь во Мне пребывает, и Аз в нем... и Аз воскрешу его в последний день (Ин. 6:54-56). Аминь.
