Слово в соборном храме
Приидите, чада, послушайте мене,
страху Господню научу вас.
«Мы будем развивать умственное и нравственное образование в детях; до религиозного нам дела нет». Так сказал кто-то недавно из числа молодых педагогов.
Если новый педагог только не считает себя довольно сведущим в истинах святой веры, чтобы быть наставником веры, признание его – дело умное и доброе. Смешно учить тому, чего сам не знаешь. Или нет, не смешно, а страшно, дело идет о вечном спасении или вечной погибели людей. Ответ за неуспех в таком случае не может быть легким. Горе глаголющим лукавое доброе, и доброе лукавое (Ис.5:20). По любви христианской нельзя желать, чтобы кто-нибудь явился в разряде тех учителей, ихже, по суду апостола, подобает уста заграждати, иже вся домы развращают, учаще, яже не подобает, скверного ради прибытка (Тит.1:11). Учить благочестью – не легкое дело. Напротив, легко быть может, что вместо благочестия научить нечестью, если не словом, то примером. Один из искренних священников, умирая, говорил, «если бы знал я, что такой строгий ответ надобно давать за прихожан, согласился бы быть до гроба, пастухом овец, а не принял бы на себя сана священства». Так в этом смысле слова педагога прекрасны.
Но если он думает, что можно давать правильное образование, умственное и нравственное, без веры, он ошибается, во вред себе и других. Где свет для ума, если не в вере? Где прочные начала для жизни, если не в христианском учении? Французская революция показала на деле, что без святой веры люди становятся зверями; бьют и режут людей, также спокойно, как и животных. В опытах видели, что для людей без веры не святы ни семейное счастье, ни гражданский порядок, ни закон, ни правительство. Да и как быть иному? Кто не боится Господа Бога, в ком нет ни капли страха Божия, может ли тот уважать что-нибудь на земле? Он и собою дорожить не более, как червем. Да, познание веры, воспитание в духе святой веры необходимо для каждого, без него невозможно никакое совершенство человека. ни умственное, ни нравственное. Без Бога немыслимо ничто, и без жизни для Бога невозможна правильная жизнь ни ума, ни сердца. Образование ума и сердца, без воспитания религиозного, мало назвать мечтою, это – несчастье для человека и общества. Общества, которые допускают педагогов-безверов, – жалкие общества. Там, где вся забота устремлена не на связь человека с Богом, а только на связь его с миром, может образоваться только человек мира, человек временя, человек земной, но не тот, который создан по образу Божию. А стоит ли такой человек имени человека? Безбожие мертвит, убивает дух человеческий, а вера, и только одна вера, животворит его, соединяя его с Богом, источником всякой жизни. Нравственные внушения людские, без веры, сухи и холодны, непрочны и изменчивы, как все временное. Только вера нисходит в самое сердце человека и возбуждает в нем готовность, одушевляет его твердостью – жертвовать всем для добра. Потому воспитание религиозное должно начинаться никак не позже умственного или нравственного.
Говорят, «мысли о Боге и Его откровении слишком высоки для дитяти; оно еще слабо, неспособно понимать эти мысли. Пусть приводят человека к Богу тогда, как разовьется ум его».
Но те, которые считают веру недоступною для души дитяти, не понимают своей души и её отношения к вере. Давно сказано одним учителем веры, «душа наша – по природе христианка». Жизнь религии начинается вместе с жизнью души. Первое пробуждающееся в человеке чувство есть пробуждение в сердце религии. Первые ощущения привязанности его к отцу и матери – явления религиозные. Развивайте эти начала религии, воспитывайте эти семена благие, посеянные самим Творцом, и вы увидите пред собою дитя умное и доброе. Ум дитяти не может усвоять себе истины веры на столько, чтобы давать в них отчет само мыслительный. Но в нем живы память и воображение чтобы усвоят себе начала веры. Разум дитяти слаб, но за то свободен от тумана, наводимого предрассудками и страстями; потому в его мыслях отражаются образы веры в их чистом и целом виде, вера принимается не столько умом, сколько сердцем. Чистые сердцем зрят Господа. Сердце дитяти чисто, как зеркало, нежно как воск, и потому оно легко принимает наставления веры. Справьтесь с опытом; опыт скажет вам тоже. Добрые отец и мать молятся после обеда, или пред сном; ребенок, смотря на них, делает тоже. Мало того, он спрашивает отца или мать, кто такой Бог? Добр ли Он к нам? Если родители умны, как легко им нежную любовь ребенка к ним самим возвышать до любви к Отцу небесному! Как легко им простые вопросы ребенка о владельце дома, села, обращать в ответы о Владельце неба и земли! Дитя с наслаждением слушает такие разговоры родителей, они близки к уму и сердцу его; оно и спрашивает о таких предметах с любовью и слушает ответы с радостью. Зачем же хотят делать насилие влечениям доброй детской души? Почему отказываются развивать добрые семена, посеянные Творцом души нашей?
Другие говорят, «какие за детьми грехи? От чего остерегать их?» Правда, – детский возраст – возраст невинности, в сравнении с другими возрастами. Но так ли он невинен, как кажется иным? Отцы и матери не налюбуются детьми своими, но не слишком ли много они любуются? Присмотритесь к нравственному миру юной молодежи? Нет ли в нем побегов зла? Не заметите ли в детских шалостях подготовки к крупным преступлениям? В юных возрастах не видно ни пьянства, ни воровства, ни дикого насилия и т.д. Но если мальчик привык часто ссориться с другими за безделицу, а под час и поколотить их, думаете ли вы, что в зрелых летах он не отделает так своего соседа, что попадет и под суд? Точно тоже должны вы сказать о других семенах ала. А как ловко умеют дети притворяться, скрытничать, лицедействовать? К каким сложным хитростям прибегают они, когда хотят обмануть мать или отца? А капризы своенравия, а упрямая стойкость в своем – добрые плоды души? Как же вы, любя детей, хотите оставить их без того воспитания, которое так зорко смотрит за всеми, самыми малыми, движениями зла?
Откладывать религиозное воспитание человека до позднего времени – значит подвергать его крайним опасностям. Это значит предоставлять свободу развиваться в нем злым семенам и еще под влиянием самого возраста, столько незрелого для добра. Всего легче соблазнить душу дитяти, она так проста, так восприимчива. Дитя не знает по опыту пагубных последствий заблуждения, и порока; оно не подозревает ни в ком обмана и отдается каждому впечатлению. Потому, если сердце его не ограждено страхом Божиим – оно легко может увлекаться влияниями зла. Вступая в свет, оно встречается и с людьми худыми, и с предметами, возбуждающими худое в душе. Что спасет его от падений, если не посеяны в нем истины святой веры, не воспитаны чувства благоговения пред Всевышним? Не увидите в нем Иосифа, твердого пред лицом соблазна, Иосиф с детства проникся любовью к Богу, и потому отвечал соблазну, како сотворю глагол сей злый и согрешу пред Богом? (Быт.39:9). Если в детском возрасте усердно посеяны в душе человека семена благочестия, – пусть в лета бурной молодости он по временам и будет увлекаться на сторону зла, но, когда ум его начнет зреть и неприятные встречи жизни станут приводить его в себя, с какою силою заговорят в душе его наставления, слышанные в детстве! Как разовьется в нем жизнь прекрасная, дотоле ослабляемая порывами легкомыслия! Но не ожидайте ничего подобного от того несчастного юноши, который с детства своего ничего не слыхал и не знал о святой вере, а семенами злого мира щедро был засеваем. Надобно заботиться о том, чтобы в самом первом возрасте не были внушаемы нежным душам какие-либо мысли, не совсем согласные с чистым учением христианским, иначе на доброй почве возрастут засеянные плевелы, и когда будет сеяться слово Божие, оно может остаться бесплодным; дорогие, небесные ростки его подавлены будут прежде выросшими терниями заблуждения и греха. Слишком позднее, или в дни детства небрежно преподанное наставление в вере не имеет верного, спасительного действия надушу. Не свыкшись с истинами веры, она легко падает под первыми нападениями дерзкого сомнения. Чтобы проникнуться высочайшими истинами, душа должна теперь бродить по тернистым путям сомнений и мучиться над решением вопросов пытливого ума. А если бы в сердце её с детства жила благоговейная любовь к предметам веры, эта любовь облегчала бы для ума решение вопросов его; он легко находил бы подтверждение верованиям сердца в истории человечества, в книге природы, в устройстве души нашей. Без того ум принужден испытывать борьбу с неизвестностью, чтобы дойти до покоя; должен повторять ошибки, давно признанные ошибками на носить раны душе, чтобы лечить ее; а бывает, что, измученный трудами, становится он добычею уныния, и для развлечения отдается на волю чувственных веселостей и наслаждений низких, и является полное одичание души. Печальная картина!
Кого нам слушать надобно? Людей или Бога? Наука самых умных людей – не надежна. Такова она во всех случаях! Такова она в отношении к воспитанию детей! То ли дело – наука Божия? Люди считают детей неспособными к принятию уроков веры. Обманываются они. Высший наставник наш, Господь Иисус, всеведущий и мудрость вечная, не только не считает детей неспособными к усвоению внушений веры, напротив говорит, таковых есть царство небесное (Мф.19:14). Чему велит учить детей откровение Божие? Отцы, внушает апостол, воспитывайте чад в наказании и учении Господни (Еф.6:4). Без пророческого учения не обуздан народ, а храня закон блаженствует (Притч.29:18). Так говорит боговдохновенный мудрец.
Отцы и матери! если вы любите детей (а как вам не любить их?), прежде всего и более всего заботьтесь, чтобы они с ранних дней своих воспитывались в страхе Божием. От того зависит их счастье, временное и вечное. От того же зависит и счастье отчизны вашей, которым должны вы дорожить. Если вы любите самих себя (а как не любить себя?), бойтесь пренебрегать религиозным воспитанием детей ваших. С кого взыщется погибель ваших детей? С вас. С вас взыщет Господь, если дети ваши, за которых пролита кровь Сына Божия, по вашему небрежению о них, погасят в себе искры святой веры и явятся свирепыми дикарями в христианском обществе. Горе, горе вам! Там, за гробом, собственные дети ваши будут призывать на вас месть правды Божией.
