Слово в сельском храме. Что стоите весь день праздны?
Что стоите весь день праздны? (Мф.20:6)
Есть два рода людей праздных. Одни не любят запинаться ничем дельным; другие бывают заняты, но не делом.
Первые не любят вовсе труда; бродить без дела из дома в дом; предаваться забавам и разговорам пустым, есть и спать – вот любимый круг их занятий! Таковы бывают люди, которым худое воспитание внушило полагать благородство в бездействии; таковы бывают многие ремесленники, которые часто чувствуют слепую скуку – заниматься работою, и увлекаемые мечтами о своих способностях обращаются от работы к безделью; таковы же бывают поденщики, занимающиеся делом, пока смотрят за ними; таковы бывают земледельцы, которым ни почем жена и дети, лишь бы им было весело.
Гораздо более встречается праздных второго разряда. Эти люди, вместо того чтобы усердно делать должное по состоянию и званию своему, по времени и обстоятельствам, в которых находятся, занимаются или вовсе сторонним для них, или пустым, недостойным имени человека христианина.
Что стоите весь день праздны?
По общему чувству, праздность – вещь неприятная, состояние неправильное, незаконное, чего отвращается душа, жизнь требует движения, а праздность – походит на смерть. И для земной жизни необходим труд, ни чести, ни денег, ни пищи, ни платья не добудешь праздностью. И в раю должен был трудиться человек, ему надлежало усовершать душу свою, чтобы приближаться к образцу её Всесовершенному. Грех вызвал человека на труд покаяния. Крещение приглашает трудиться для приобретения высоких добродетелей христианских.
В конце жизни, совесть и Бог, конечно, не многих, или не очень многих, осудят за праздность в отношении к земным занятиям. Но значит ли это, что все земные труженики – святы? Заниматься не делом – праздность преступная, как и та, которая не любить вовсе труда. Все мы призваны трудиться в винограднике Божием; награды раздаются тем, которые работали в саду Божием. Что это значит? Это значит, что все труды наши должны быть посвящены славе имени Божия, и что они должны совершаться под влиянием неба.
Одна мысль о Боге возвышает душу, как же высока жизнь, когда вся она посвящена Ему. Он – источник совершенств, и только то, что стремится к Нему, может быть совершенным, по мере приближения к Нему. Где наш покой? Где свет? Где радость? В Нем одном, в связи с Ним. Так «едите ли пьете ли, или иное что делаете, все делайте в славу Божию» (1Кор.10:31). Что труды, неосвященные именем Божиим – гниль и ветер.
Только крайнее неразумие, только вражда против самих себя могут удерживать нас от труда для Бога нашего, от служения Ему искреннего. Он так благ, награждает более, чем стоят труды наши. Самая малая работа для Него не остается без платы! И стакан воды, поданный бедняку для Него, и каждый вздох сердечной молитвы не забываются Им. Он сам облегчает своею благодатью своих тружеников, подает им помощь при встрече их с препятствиями, утешает в скорбях и все делает, чтобы работа их шла успешно.
Пророк говорит, «сеяли много и получили мало; ели и остались голодны; пили и не напились, оделись и не тепло вам; кто получил награду, бросил ее в дырявый мешок» (Агг.1:6). Таковы труды для одной земли, для одного времени. Мир – жестокий господин, требует многого и дает мало, очень-мало. Обещает горы богатства, и зараз лишает всего; обещает веселости и удовольствия, а посылает скуку и томление; почести его – дым, слова – звук. Отчего так? Души бессмертной не насытят тленные блага, и мир, хотя бы и хотел, не в состоянии успокоить желаний вечной души.
Как же слепы мы, Боже мой, столько трудясь для земли, которая питает только скукою! Как слепы мы, проходя мимо Того, Кто в состоянии так осчастливить нас!
Трудно угождать Господу? Трудно успевать в добре? Нет, гораздо легче, чем воображает леность праздная. По её милости, тяжело делать добро и очень легко творить грехи, как будто там и здесь не мы одни трудимся. «Теперь же, если хочу, могу я быть близким к Богу», говорит блаженный Августин. Да, если хочу, каждое слово, каждая мысль, каждое Занятие будут служением Богу. Пусть душа моя и мыслями, и желаниями обращена будет к Богу, она, освящая себя, будет совершать угодное Ему. Правда, привычки к греху не легко побеждаются. Но благость небесная! когда и кому отказывала Ты в помощи? какая привычка не была побеждена при твоем пособии душою, искренно ревновавшею о добре?
Христианство возлагает на верующего труд непрерывного упражнения сил и способностей, данных ему от Бога, – труд не для себя, а для славы Божией. Сущность сего труда – беспощадная критика человека самому себе, всему, что он думает, чувствует, делает, и непрестанное стремление приближаться в совершенствах к Отцу небесному. Христианство предоставляет человеку полную свободу – выбирать себе вид труда и занятий внешних, по его наклонностям и способностям. Для него все равно, будет ли христианин ученым, художником, ремесленником, земледельцем, лишь бы живо чувствовал свое отношение к Отцу небесному и ходил достойно небесного признания. Оно не насилует природы; напротив, помогает природе, освящает каждое дарование и дает свои пособия развивать каждый дар Божий. За что же жалоба на тяжесть труда в винограднике Божием?
Нам не переменить значения жизни временной, оно определено свыше. 9то стайте праздны? говорит нам каждый день, указывая на вечность. Пусть капризное самолюбие недовольно этим напоминанием. От того дело не переменяется. Жизнь временная – время сеяния, а жатва – за гробом. Умный земледелец не пропускает времени, когда следует пахать землю и засевать ее семенами, иначе он остался бы без хлеба. Умный христианин не пропускает жизни земной мимо глаз, без труда и занятий усиленных, тем более что очень высоко значение труда его. Он возделывает землю сердца своего сокрушением, засевает душу подвигами любви к Богу и ближним, испрашивает молитвою благодатный дождь на почву свою. Так трудится он до гроба и переходит в ту жизнь с надеждами на покойную вечность. «Да не унываем, делая добро, говорит нам апостол Божий, ибо в свое время пожнем, если не ослабеем» (Гал.6:9).
Ах! надобно трудиться, пока есть время. Кто знает, настанет ли для нас завтрашний день, чтобы провести его с пользою после убитого в праздности нынешнего дня? Жизнь рассеянная, жизнь без мыслей высоких – ни в каком случае не радость душе. Она – предмет гнева Божия. Если теряем данную благодать от бездействия, надеясь получить новую, безрассудная надежда! За пренебрежение к благодати Божией, за равнодушие к милости небесной должны мы ожидать воздаяния правды Божией, а не дара благости. «Возьмите у него (у ленивого) талант и отдайте имеющему десять талантов, а не потребного раба выбросьте во тьму внешнюю» (Мф.25:28, 30). Вот какой приговор готов да нас!
Неприятно, тяжело писать печальную картину дед праздности. Праздность наделяет расслаблением сил душевных. Чем менее упражняются в добре, тем более слабеет добрая воля, так что наконец душа как бы поражается параличом не движется да добра, даже не думает о добром. Есть насекомые, которые охотно держатся в грязи. Такова душа праздная. Воображение её наполнено нечистыми картинами, от которых воспламеняются грязные страсти. Пиры, гулянье, забавы, дела гнусные – вот что на уме её! Не станет средств да жизни бессмысленно веселой? Принимаются за средства преступные, обманы, игру бессовестную, воровство и, пожалуй, за убийство. С языка праздных людей льются речи грязные потоком, о добром они не умеют и говорить; быв испорчены сами, они разбрасывают нравственную порчу во все стороны. Несчастны семейства, в которые попадают эти люди, юность, невинность, супружеское счастье, семейный покой, гибнут от них, как от чумы. Страха Божия не доищитесь в душах их, – они давно потеряли его. Праздный – блудный сын!
Да избавит Бог каждого от несчастья быть с страстью к праздности. Аминь.
