Слово в память бывшего Новгородского архиепископа Гурия по внесении его гроба в собор, произнесенное Преосвященным Андроником
«Смерть мужу покой» – так поет Святая Церковь, провожая в путь всея земли бренные останки человека по разлучении души от тела. Смерть мужу покой – это слово ты, почивший наш старец Святитель Гурий, к себе можешь достойно применить. Ибо жизнь твоя, исполненная лет многих, полна была постоянных и неустанных твоих трудов и забот во вверявшихся тебе от Господа церковных послушаниях. И эту твою трудническую жизнь себе приводя на память и в подкрепление своих дерзновенных молений о тебе, теперь, принеся твои останки в храм Господень на последнее молитвенное целование и напутствование, к тебе обращаем свой мысленный взор в свое умиление и назидание. К тебе и мое сие слово, ибо душа твоя здесь сейчас с нами, видит и слышит нас.
И, прежде всего, благоговеем мы перед твоею высокой мудростью, которая богато отражалась на всех твоих делах и начинаниях. Серьезно, как к святому делу Божию, относясь ко всему в жизни, ты обычно все дела и явления ее рассматривал не со стороны их случайной и текущей являемости, нет, ты на них смотрел со стороны всех в совокупности условий и со стороны основной их причины, чтобы и оценивать и решать все действительно доброплодно. Имея такой мудрый навык, ты умел все разом охватывать своим мудрым и светлым умом и всему давать настоящую постановку. Поэтому и всякое твое решение было всесторонним, обдуманным, твердым и беспрекословным, как и сама действительность. Об этом я могу свидетельствовать как ближайший твой сотрудник на ниве Божией за последние годы твоего архиерействования.
Но как дуб при своей многоветвистости и многолиственности славен своей крепостью и твердостью, так и твоя от Бога данная и тобой опытом нажитая мудрость украшалась твоей удивительной работоспособностью, твоим поразительным и умилительным трудолюбием. Вся твоя жизнь на всех в жизни от Бога тебе послушаниях – в труде постоянном и самом исправном, добросовестном. Всякое дело до мелочей ты сам изучал, во все до подробностей сам вникал, чтобы все исследовать, испытать, дойти до первопричины и решить по действительной правде, как ты ее понимал по обстоятельствам дела.
При таком добросовестном отношении к делу ты не терпел праздности, не давал себе и малейшего отдыха, не позволял себе даже прогулки на свежем воздухе, не понимал, что такое скука от безделья. Нет, ты всю жизнь был в серьезном и основательном труде. Ибо ты свято смотрел на вверенное тебе от Пастыреначальника и Совершителя нашей веры Иисуса Христа послушание церковное. Ты знал, что ты архиерей над домом Божиим, над вверенными овцами стада Христова, за которых ты, и никто другой, ответишь. И ты все со своей стороны делал для преуспеяния церковного дела, как ты его понимал по нуждам времени.
Вместе с сим, как и всякий действительно мудрый деятель, ты в себе самом носил и цену себе, не заботясь об оценке тебя другими.
Поэтому-то твоя личность и жизнь были воплощением самой естественной простоты, скромности, тихости, кротости, ласковости и обходительной деликатности. С такими качествами твоей души ты никогда не терял равновесия ее, оставался кротким, простым и благожелательным даже и тогда, когда донимали тебя просители часто с докучливыми и неисполнимыми своими желаниями. С такой твоей естественною скромностью ты как будто в стороне стоял от твоих мудрых и добросовестных дел и начинаний. Личность твоя никак не выделялась и не обращала сама на себя стороннее внимание, но именно такою-то естественной скромностью внимание всех приковывая к себе. Да, это высокое свойство твоей деликатной, скромной души своей красотой покрывало и твою мудрость, и твое добросовестное трудолюбие. И с ним в своих отношениях ровных, тихих, деликатных, доброжелательных ко всем ты не различал людей на важных и не важных, со всяким имея дело, как с равным и подобосущным тебе человеком, вместе с которым ты и теперь ходишь под Богом и в век грядущий предстанешь пред Тем же нелицеприятным Судией вселенной.
Да, благоговеем мы – бывшие чада твои духовные – перед такими высокими и прекрасными качествами и дарованиями твоей мудрой, труднической и скромной души, так богато возделанными тобою в многолетней твоей жизни. И их мы дерзаем предносить в своих посильных теплых молитвах о тебе к Подателю жизни и всяких даров ее, да приимет тебя Многомилостивый к Себе в покой.
Вы же, возлюбленные чада церковные, подражайте в сем своему бывшему старцу архиерею Гурию, свято смотрите на свой жизненный путь, как на высокое послушание вам от Бога, и для сего умудряйтесь духом, чтобы трудолюбиво и добросовестно исполнить всякому свое жизненное от Бога послушание, чтобы непостыдный за то ответ принести Тому, к Кому теперь предстал предлежащий нам усопший архипастырь Гурий. Подражайте его скромности, кротости, тихости доброжелательной, зная, что все мы люди – рабы Господни и перед Ним все равны и Им только живем.
Поминайте и любовь к вам почившего. Помните, как он любил бывать на наших церковных собраниях и на наших духовных народных беседах. Утружденный годами и старческими немощами, обремененный и множеством дел, большей частью грустных и волнующих, – он, однако, считал священным своим долгом бывать среди нас, радуясь и умиляясь вашим усердием к молитве и к душевному назиданию. Когда же по немощи он решительно уже не мог бывать среди нас, тогда с каким душевным вниманием он расспрашивал меня о том, как обстоит дело, и до трогательных слез радовался, слыша, что вы преуспеваете в усердии к молитве и к душевному научению во спасение. За такую его отеческую нежную любовь принесите и свою к нему любовь сыновнюю в сердечных молитвах пред Господом Богом. Молите Создателя, да упокоит Он почившего в Царствии Своем, да покроет ему всякое его вольное и невольное, ведомое и неведомое прегрешение, да приимет его в вечные Свои обители. Аминь.
