Слово в неделю Православия, сказанное в Казанском С.-Петербургском соборе в 1844 году

«Православия день празднуя, православнии людие наипаче прославим Виновника всех благ Бога, Иже сый благословен во веки»
(Из последов. в неделю Православия).

Все мы знаем, братие, по собственному опыту, что очень нередко блага, которыми постоянно пользуемся, вовсе и не кажутся нам благами, или, по крайней мере, теряют в глазах наших весьма много цены. Ах, не в высшей ли степени это справедливо по отношению к безценному нашему сокровищу – православной вере Христовой?... Ныне св. Церковь, празднуя торжество своего Православия, призывает нас благодарить Виновника всех благ за это безценное сокровище. Вот нам прекрасный случай освежить в своем уме важнейшую истину, которую памятовать для нас всего необходимее, и которую, к прискорбию, мы так часто забываем. Да и когда, если не в торжество Православия торжественно возвестить с сего священнаго места во всеуслышание православным, что первое и высочайшее наше блaго на земле есть, неоспоримо, она – наша святая, отеческая, православная вера?!.. Первое и потому, что мы люди; и потому, что мы сыны России.

На человека можно смотреть с двух сторон: как на существо, высшее всех на земле по своей природе, и как на существо, несчастнейшее всех на земле по своему грехопадению. И правильный взгляд на человека непременно должен обнимать его с обеих этих сторон.

Что же, – какое блaго можно назвать первым для человека, как существа, превосходнейшого из всех земнородных? В этом отношении всякое блaго для него потому только и есть благо, что удовлетворяет той или другой потребности его природы. Следовательно, первым благом в строгом смысле может быть для нас только то, которое бы удовлетворяло самым высшим потребностям нашего существа. Какия же это потребности? Без сомнения, не потребности телесныя: ибо потребности сии есть и у низших животных; значит, и блага чувственныя для людей, не великой цены. Без сомнения, и не душевныя потребности, которыя также общи нам со всеми животными, хотя у нас являются на высшей степени, нежели у них; значит, и душевныя блага – знания, искусства и тому подобныя – для нас, как людей, все еще не высшия блага. Нет, есть у нас потребности, или справедливее, есть одна потребность духовная, которой уже не имеет ни одно низшее животное, которая принадлежит нам собственно, как людям, превознесенным над всеми земнородными, и обща нам с безплотными, совершеннейшими духами. Это – потребность таинственного общения и единения с самим Богом (Иоан. 17, 21), по образу которого мы сотворены; потребность жизни в Боге, Богом и для Бога (Рим. 6, 10), благодать которого столько же необходима для нашего духа, сколько воздух и пища для тела, знания и закон для души. Выше этой потребности не только в нас, но и вообще в существах сотворенных даже быть не может. И сей-то высочайшей потребности нашего естества вполне удовлетворяет Богодарованная нам вера Христова: здесь всеблагий Человеколюбец сам зовет нас в благодатное единение с Собою, сам указывает нам все нужныя средства к тому, сам вместе со Отцем небесным приходит к нам и творит в нас для Себя обитель (Иоан. 14, 23), так что христианин истинно-верующий и «пребываяй в любви», по истине, «в Бозе пребывает, и Бог в нем пребывает» (Иоан. 4, 16), «не ктому живет сам, но живет в нем Христос» (Гал. 2, 20). Сей-то высочайшей нашей потребности удовлетворяет только она одна – вера Христова православная, именно – вера, которая принесена на землю Сыном Божиим, истинным Спасителем человеков, проповедана в начале Его св. апостолами, и с тех пор блюдется и проповедуется, во всей чистоте, Его православною Церковию: «Аз есмь путь и истина и живот: никтоже приидет ко Отцу, токмо Мною» (Иоан. 14, 6), – засвидетельствовал сам Христос, Господь наш; «без Мене не можете творити ничесоже; аще кто во Мне не пребудет, извержется вон» (Иоан. 15, 5–6). И там, где изменена истина Христова и обезображена заблуждениями человеческими, можно ли без противоречия утверждать, будто и там истинная вера Христова, когда Христос один, истина также одна, и между истиною и заблуждением не может быть никакого общения?... Отсюда следует, что вера православная для нас, как людей, есть не только блaго первое и высшее, но и блaго единственное. Только она одна возвышает нас на степень людей, и дает нам возможность жить жизнию истинно человеческою; только она одна подлинно отличает нас от низших животных, и уподобляет совершеннейшим духам; только она одна делает нас чадами Божиими, причастниками Божественнаго естества.

Посмотрим ли мы теперь на себя, как на существа, несчастнейшия всех на земле по своему грехопадению, мы опять увидим, что и в этом отношении не только первое, но даже единственное наше блaго есть та же самая православная вера Христова. Ибо в чем эти наши несчастия? В том, что грехи наши безконечно прогневили нашего Создателя, и удаляют нас от Него; в том, что они глубоко повредили и непрестанно повреждают более и более все силы нашего существа; в том, что они лишили нас вечного блаженства, и уготовляют для нас вечную погибель; короче: все наши несчастия в самих же грехах, а все прочее необходимо уже из них вытекает. Кто же из нас не знает, братие, что от этих несчастий освобождает и может освободить нас собственно одна лишь вера Христова, вера православная? В святейших своих таинствах она очищает нас от всех грехов; а очищая, она в то же время и тем самым примиряет нас с Богом и соделывает сынами Его; перераждает, обновляет и освящает все наше естество, сообщает нам все благодатныя дарования для нашего последующого преуспеяния во благочестии, для нашего постепенного восхождения от силы в силу, от славы в славу. Муки вечныя – оброцы греха тогда уже не для нас, если мы пребудем истинными христианами до самой своей кончины; нет, – горние престолы, небесные венцы, вечная слава и блаженство со Христом: вот тогда удел наш! О, Боже милосердый! Мало того, что Ты, по безконечной благодати своей, освобождаешь нас от величайших бедствий, исторгаешь из самой бездны адовой, Ты даруешь еще нам такия блага, поставляешь нас на такую высоту, о которых мы и помыслить бы не дерзнули.... Столько-то безценна для насъ – грешников вера Христова! И не забудем, что «несть иного имене под небесем, даннаго в человецех, о немже подобает спастися нам», кроме имени Иисуса Христа (Деян. 4, 12); нет, следовательно, и другого пути ко спасению, кроме истинной, неповрежденной веры Христовой, т. е., веры православной; нет, следовательно, и другой руководительницы ко спасению, кроме истинной же Церкви Христовой, т. е., Церкви православной.

Как сыны России, мы, без сомнения, должны почесть для себя первым благом то, что, с одной стороны, доселе имело самое благотворное влияние на судьбу нашего отечества, и от чего с другой – всего более может зависеть его будущее благосостояние. Но в этом и другом отношении, сколько бы мы ни размышляли, по всей справедливости, мы должны приписать это важное преимущество православной вере Христовой, которая, по слову Апостола, "имея" в себе для людей «обетование живота грядущаго», с тем вместе "имеет" для нас «обетование и живота нынешняго» (1Тим. 4, 8).

В самом деле, сколько уже благодеяний – и каких благодеяний совершила для нас православная вера? Не она ли еще в начале изменила наши дикие, языческие обычаи, умягчила наши нравы, и, по самому свойству своему, преобразуя душу, освящая сердце и облагороживая все внутреннее существо человека, естественно преобразовала мало-по-малу самый внешний наш быт? Одно это благодеяние есть уже благодеяние величайшее! Не она ли принесла к нам с собою первые лучи просвещения, и соблюдала этот благодетельный свет для наших предков посреди всех бурь и треволнений политических? Не она ли первая значительно образовала и сохранила для нас наше древнее родное слово; возвысила и усовершенствовала дух наших отечественных законов? Еще три благодеяния, и благодеяния величайшия! Но что всего важнее – не вера ли православная посеяла, вкоренила и возрастила во всех сынах России это безпредельное благоговение и любовь к своим венценосцам, как помазанникам Божиим, это всецелое, безусловное им повиновение, которое во все времена было главнейшим источником нашего счастия? Не вера ли православная также всегда научала наших добрых князей и монархов благочестивейших любить своих подданных, как братий о Христе, не щадить для них ничего, трудиться для их блага до самопожертвования, и таким образом изливать на нашу любезную родину новый неизсякаемый источник счастия?... Бывали, братие, все мы это знаем, бывали некогда страшныя годины для нашей отчизны, когда, по-видимому, уже не оставалось ей никакой надежды на спасение: о, кто спас бы ее в те минуты, если бы не православная вера? Она-то возжигала тогда в наших благочестивых пастырях неудержимую ревность смело призывать всех православных на защиту отечества; она-то укрощала тогда у нас внутренния распри, погашала тайныя крамолы, подавляла мелкие рассчеты самолюбия и воодушевляла все сословия одною благороднейшею мыслию – приносить в жертву отечеству достояние и жизнь. И непобедимы являлись наши Христолюбивые воины, сражаясь за святую Русь, сражаясь за православную веру! Но у нас недостало бы ни времени, ни сил подробно исчислить все то, что сделала для блага нашей родины наша св. вера: «имеяй уши слышати», довольно "услышит" и уразумеет и из немногого сказаннаго.

На основании прошедшого нам легко уже судить и о будущем, Вера Христова всегда одна и та же неизменна в своем существе, неизменная и в своих действиях на род человеческий. Следовательно, как доселе, так и впредь навсегда она останется первою нашею благодетельницею, если только мы останемся ей верными. Вековые опыты доказали, что ничто столько не питает в народах истинной любви к отечеству и к своим присным, как христианская вера, повелевающая "полагать" самую «душу свою за други своя» (Иоан. 15, 13); ничто столько не питает в народах совершеннейшей преданности и повиновения к помазанникам Божиим и вообще ко всем властям, как христианская же вера, научающая нас, что «владеет Вышний царством человеческим, и ему же восхощет даст е» (Дан. 4, 22), что «Им царие царствуют, и сильнии пишут правду» (Прит. 8, 15), что «несть власть, аще не от Бога», и что потому «противляяйся власти, Божию повелению противляется» (Рим. 13, 12). Вековые опыты засвидетельствовали, что ничто столько не дает обществам человеческим лучших и полезнейших членов, как христианская же вера. Ибо какие члены в обществе могут быть названы полезнейшими? Справедливость отвечает, что это те усердные граждане, которые свято исполняют все частныя обязанности своего звания, каково бы оно ни было, любя его искренно и будучи им довольны; это те достойные отцы семейств, те воспитатели и наставники, которые не внушают детям и питомцам своим другаго страха, кроме страха Божия, другой чести, кроме чести делать добро, любить свою родину и со временем принести ей на жертву все драгоценное; это знатные и богатые, постоянно занятые участию низших и несчастных своих сограждан, и всегда украшающие себя одною правдою и благотворительностию; это ревностные пастыри Церкви, которые «оком бывают слепым, ногою хромым» (Иов. 29, 15); словом: это все добрыя и благочестивыя души, для которых любовь к человечеству есть не рассчет эгоизма, а священнейшая обязанность и невольное влечение. Вот истинные мужи государственные, на какой бы степени в обществе они ни стояли – на первой, или на самой последней! И этих-то истинных патриотов образует одно христианство: ибо оно одно имеет средства соделывать людей добрыми. Прибавьте же к сему, возлюбленные, что вера православная, в продолжение веков, слилась, так сказать, нераздельно слилась с жизнию нашего отечества, соделалась душею нашего политического тела и первым из коренных начал нашей народности, – и вы поймете, что теперь уже неизбежно одно из двух: если мы, подобно своим отцам и дедам, будем истинно дорожить этим сокровищем, будем блюсти, яко зеницу ока, свою отеческую веру, – она во веки не престанет, по прежнему, благодетельствовать сынам России. Но если мы изменим вере отцев, уклонимся на распутия: о, тогда – судите сами – что тогда должно последовать с нашим отечеством?

Время наконец, братие, усвоить нам и те важнейшие уроки, какие заключаются в рассмотренной нами истине.

Вера православная есть первое для нас благо и как для людей, и как для сынов России. Итак, прежде всего и более всего, прославим и возблагодарим Виновника всех благ Бога за то, что Он удостоил нас от самого рождения узнать это сокровище и им пользоваться; за то, что чрез веру православную Он возвеличил, превознес и препрославил наше отечество посреди других народов. Возблагодарим Его особенно ныне, когда нас призывает к тому св. Церковь, и когда мы празднуем, вместе с нею, торжество Православия. Не престанем благодарить и всегда – во все прочие дни живота нашего: ибо не всегда ли мы пользуемся благодеяниями св. веры? Не всегда ли даже в нашем отечестве для Церкви православной и торжество Православия, – так что все ея существование у нас, в продолжение веков, не есть ли одно непрерывное торжество?

Вера православная есть первое для нас благо и как для людей, и как для сынов России. Будем же блюсти это блaго более всех наших благ, блюсти с ревностною и неусыпною попечительностию. Возревнуем о св. вере так, как ревновали о ней некогда наши благочестивые предки, которые постоянно ставили ее выше всего, не соглашались изменять ей ни за какия сокровища в мире, напротив, в случаях нужды, сами жертвовали, из приверженности к ней, всем своим достоянием, с радостию подвергались за нее гонениям и страданиям, с радостию вкушали самую смерть, и таким образом соблюли для нас древнее Православие во всей его чистоте и спасительности, и завещали нам, как самое драгоценное наследие.

Вера православная есть первое для нас благо и как для людей, и как для сынов России. А посему, не полагаясь на одне собственныя силы, станем, как можно чаще и пламеннее, взывать к Господу Богу, да укрепит Он сам, всемогущий, всех нас в правоверии до конца, да сохранит в правоверии наше любезное отечество в роды родов, и да не престанет чрез веру православную изливать на него более и более неистощимое обилие своих милостей и щедрот. Аминь.