Слово в Неделю 4-ю Великого поста. 1906 г.
Вспоминая ныне преподобного Иоанна Лествичника, этого великого вождя и наставника духовного, которого древняя Церковь сравнивала с Моисеем, выведшим Израиля из Египта со страстями его, писателя лествицы духовного восхождения, размыслим, братие, и мы о существе христианской духовной жизни.
Представляет ли большинство христиан, в чем состоит существо обязанностей, налагаемых на них званием христианским, понимают ли ясно и отчетливо существо жизни духовной даже питомцы школы духовной? Как это ни странно, но мы видим, что большинство людей имеют о существе духовной жизни христианской весьма слабое понятие и даже почти не интересуются узнать его. При построении различных планов будущей жизни большинству людей не предносится в уме строй жизни духовной, христианской, и потому к ним приложимы те же слова, что и к людям пред потопом: «Не имать Дух Мой пребывати в человецех сих во век, зане суть плоть» (Быт. 6, 3). Так называемая культура нисколько не способствует сама по себе преуспеянию в духовной жизни, которая началась на земле с явлением Христовым, так как слишком различны по существу своему христианское духовное ведение и мудрость века сего. «Два рода ученых и мудрых людей, – говорит святитель Тихон Задонский. – Едины учатся в школах от книг, и множайшии от них суть безумнейшии паче простых и безграмотных, яко и алфавита христианскаго не знают. Ум острят, слова исправляют и красят, но сердца своего исправити не хотят. Другие учатся в молитве со смирением и усердием и просвещаются от Духа Святаго и суть мудрейшие паче философов века сего, суть благочестивии, святии и Богу любезнии. Сии хотя алфавита не знают, но добро все разумеют, просто, грубо говорят, но красно и благоприятно живут». Потщимся же, братие, ныне внедрить в сознание свое истинное понятие о том, что составляет существо жизни духовной во Христе, и сказать об этом хотя кратко.
Конечно, скажут, вероятно, многие, существо это в деятельной любви как главной добродетели христианской, служащей источником и союзом всех прочих добродетелей.
Ответ, без сомнения, верный, но самый взгляд на христианскую любовь, господствующий в современном обществе, совершенно неправильный. Ведь любовь есть венец духовных добродетелей, их вершина, а люди забывают, что к этой вершине, по слову Самого Господа, нужно идти «путем тесным» (Мф. 7, 14). Люди хотят прямо срывать розы и не хотят знать, что к ним можно дойти, лишь прошедши чрез терние, то есть путем болезненной борьбы со страстями и похотями. И вот от этого-то происходят такие ужасные, ни с чем не сообразные явления, какие видим мы в современной общественной жизни: большею частью современные общественные деятели говорят о любви к народу как движущем их жизнью и деятельностью начале, но мы видим, что путь их усеян преступлениями, как это было во время забастовок и вооруженных восстаний. Хотят срывать сразу цветы любви, но, направившись ложным путем, оставляют путь жизни своей совершенно бесцветным, лишенным какой бы то ни было живой, самостоятельной мысли для движения, или усеянным тернием преступлений и пороков. Приводят себе на память, что существо христианской жизни в делах любви, в том, чтобы напитать алчущего, напоить жаждущего, одеть нагого, посетить больного и заключенного в темнице (Мф. 25, 34–36), и в то же время грабят последнее достояние голодного, страдающего народа.
Это ли та любовь Христова, которая одушевляла общество первых христиан, имевших все общее, по которой сразу можно было узнать в них учеников Христовых (Ин. 13, 35)? В этой ли любви преуспело человечество, гордящееся непрестанными успехами культуры и прогрессом, и нынешним ли поэтому христианам гордиться не преуспеянием, а хотя бы надлежащим разумением Евангелия, указывающего путь духовно совершенной во Христе жизни? Следовательно, самая жизнь современного общества побуждает нас вспомнить о том, что составляет необходимый подготовительный путь к высшему духовному совершенству путь, о котором учил и Господь, и святые апостолы и который особенно потом уяснили духовные отцы, подвижники. Ведь не сразу Господь начал призывать людей к высшим добродетелям духовным, но прежде обращался ко всем с призывом: «Покайтеся!» «Покайтесь, обратитесь от злых дел ваших!» увещевали и апостолы тех, кому начинали проповедовать о Христе. Всех последователей Своих призывал Господь к тому, чтобы отвергнуться себя, то есть пристрастного себялюбия, а апостолы призывали к тому, чтобы «распять плоть со страстьми и похотьми» (Гал. 5, 24).
При этом должно помнить, что, если кто оставил грубые плотские пороки и страсти, как, например, блуд, грабежи, убийства и т. п., тот совершил только еще начальные шаги из области жизни плотской в область жизни духовной. Истинно духовная жизнь здесь еще только начинается. Она состоит главным образом во внутреннем духовном делании, начинающемся всегда борьбой внутренней с помыслами, чувствами, желаниями, вообще со всеми движениями нашего существа, противными любви ко Христу; и только таким образом очищается и предуготовляется сердце для приобретения истинной любви ко Христу. Непрестанное духовное бодрствование над всеми помыслами и движениями души, борьба со страстями вот то духовное делание, тот путь тесный, который приводит к духовному совершенству, ибо очищенная посредством духовного бодрствования и борьбы душа легко, как бы сама собою, по самой своей природе раскрывается и для любви, восходит на эту высшую ступень духовного совершенства.
Большинство людей не придает никакого значения тому, какие помыслы постоянно проходят в их душе, признавая вполне достаточными вышеозначенные начальные шаги в жизни духовной и считая себя вполне правыми пред Богом, если избегают явно худых, порочных дел или делают какое-либо добро людям, считая свои добрые дела подлинным проявлением христианской любви и забывая слова Христовы, что лишь по очищении внутреннего, то есть сердца, внешнее их (т. е. дела) чисто будет (Мф. 23, 26). Людям мира сего кажется даже прямо смешным и странным, что главное существо христианской духовной жизни сосредоточивается внутри: подобное постоянное бодрствование над помыслами, самоуглубление и духовное созерцание дело пустынников, а не людей, живущих в миру, скажут они. Но думающие и говорящие так обнаруживают незнание истинного учения Христова. Не Христос ли сам говорил: «Царствие Божие внутрь вас есть» (Лк. 17, 21), не Он ли изъяснил, что истинное служение Богу совершается «в духе и истине» (Ин. 4, 24)? Не Он ли осудил людей, чтущих Его устами, а сердцем далеких от Него (Мф. 15, 8; Ис. 29, 13)? Не Он ли говорил, что оскверняют человека лишь исходящие из сердца «помышления злая» (Мф. 15, 19) и что очищать нужно не тело только, даже не око, но вожделения сердца, возникающие при воззрении ока (Мф. 5, 28)? Не Он ли на горе (Мф. 5) заповедал Своим последователям обогащать себя более всего добродетелями духа (смирением, сокрушением, кротостью, алканием правды, милосердием, чистотою, мирным настроением духа, страданием за правду и радостью в гонениях за имя Его), требующими по преимуществу подвига внутреннего? Не Он ли словом Своим постоянно очищал самое сердце учеников Своих от тщеславия, пристрастия к благам мирским и т. д., после того как апостолы, последовавши за Ним, внешним образом уже оставили все (Мф. 19, 27)?
Не апостолы ли внушали верующим: «Умертвите убо уды ваша, яже на земли: блуд, нечистоту, страсть, похоть злую» (Кол. 3, 5)? Итак, неразумно поступают люди века сего, когда осмеивают внутреннее духовное делание подвижников (духовное бодрствование и борьбу со страстями), существенно необходимое для всех истинных последователей Христовых.
В песнопениях нынешнего дня святая Церковь сравнивает человека, плененного различными страстями, с человеком, попавшимся, по евангельской притче, к разбойникам, которые избили означенного человека и оставили еле живым. Какое выразительное сравнение! Подлинно, люди, находящиеся в плену у страстей, подобно этому человеку, потеряли совсем сознание бедственности своего духовного состояния, живи уловлени от него (дьявола) «в свою его волю» (2Тим. 2, 26), по слову апостола; различные страсти: гнев, зависть, злоба, сребролюбие, похоть плотская и т. д. подобно разбойникам, изранившим путника почти до смерти, мучат души людей и совсем убивают в них духовную жизнь: люди не то делают, по апостолу, что хотели бы (Рим. 7, 15), не могут почти и шага сделать в жизни духовной. В таком бедственном состоянии они и остались бы, если бы не пришла им помощь отвне не от тех священников и левитов, которые «прошли мимо» (Лк. 10, 31–32), но от Самого Христа и Его благодати, от тех духовных наставников, которые способны сжалиться и возлить елей духовного врачевания на язвы душ, болящих от страстей своих. Если же и не найдется подобных духовных наставников в окружающем нас обществе, то имеем многих наставников небесных или же и на земле многих славных, хотя еще Богом не прославленных, каковы, например, отец Иоанн Кронштадтский или преосвященный Феофан, в своих писаниях столь прекрасно изобразивший путь духовного совершенства христианина в Боге. Аминь.
