Слово в неделю 26-ю. Блюдите, како опасно ходите, не яко же не мудрии, но яко же премудрии
Блюдите, како опасно ходите, не яко же
не мудрии, но яко же премудрии (Еф.5:15).
Так заповедует апостол!
Не заповедуется ли нам то уменье жить на свете, которое извлекает выгоды да земной жизни из всего, с чем встречается, из людей, из обстоятельств, из вещей? Много ума требуется и для того, чтобы угадывать и выбирать, что может быть полезно для нашей временной личности, чем и когда можно отклонить от себя опасности да чести, для кармана, для самолюбия. Да, много задают подобной работы прекрасному дару Божию. Но стоит ли выгода трудов? Достойна ли работа дара Божия? Нет, апостол не низводит высокого учения своего в низкий круг жизни. «Поступайте как чада света», говорит он (Еф.5:8). Иначе – поступайте, как просвещенные благодатью Божией, которая дается для приобретения вечной жизни. «Не имейте общения с делами тьмы» (Еф.5:10). Не допускайте греха ни до желания, ни до мысли, «плотская мудрост»: мудрость заботливая только о покое плоти – «смерть, а мудрость духовная – жизнь и мир» (Рим.8:6).
Так апостол требует осмотрительности в жизни духовной, в делах душевного спасения. Здесь нужно, по его суду, уменье жить. Если бы внутри нас не возникало так много влечений, чувств, мыслей, в сущности, не согласных с волею Божией; если бы и около нас не было ничего враждебного или опасного душевному спасению, конечно, тогда не много нужно было бы надзирать за собою. «Посылаю вас как овец в средину волков; будьте мудры как змии, и просты как голуби» (Лк.10:9). Так говорил Спаситель апостолам. Да, чем дороже блага, которые могут быть отняты у нас злыми встречами; чем важнее всего временного вечная душа, которой могут нанести вред те или другие случаи, или принесть пользу те или другие меры, тем более нужна нам духовная осмотрительность.
Мудрость духовная умеет находить средства для отклонения опасностей духовных и выбирает лучшие пособия для успеха в добре. Значить ли это, что она когда либо, для целей прекрасных, может допустить средства бесчестные оскорбительные для чистой совести, каковы ложь и обман? О! нет, никогда. Жизнь христианина, по всем отношениям, должна быть чиста и свята. Для цели высокой, святой, христианин пожертвует жизнью, но не дозволить себе ни лжи, ни обмана и ни чего подобного. Отец лжи – диавол. Как же ставить себя под влияние такого страшного отца? Путями ада не попадешь в рай. «Не прельщайтеся, Бога не обманете» (Гал.6:7). Мирское благоразумие неразборчиво в средствах, но духовная мудрость – другое дело. И опыты показали, что незаконные средства, употреблявшиеся для дела святого, доставляли такой же успех делу святому, какой доставляют делам житейским, призрачный и временный, которого конец – стыд и дозор. Таковы были успехи деятельности иезуитов в Китае и в других местах! Мудрость духовная располагает только средствами чистыми и святыми.
Духовная мудрость не предлагает младенцу той пищи, которая питательна для возрастного и вредна для дитяти; она назначает занятия, сообразуясь с силами. Пылкая юность нипочем считает идти на встречу опасностям и берет на себя тяжелые подвиги. Но опытная мудрость говорит ей, не спеши выпускать из души жар, путь долог, и не надейся на свои силы, они обманчивы; иди тише и дальше уйдешь. Неопытность, сколько горячая в начальных подвигах, столько же бывает малодушна при встрече с искушением, с временным охлаждением души. «Что мне делать, отец, – одолела меня беспечность?» Так жаловался один авве. Старец отвечать, «это – болезнь душевная. Для больных глазами, когда болезнь сильна, и малый свет кажется резким. Так и малодушные тотчас смущаются и малою беспечностью, и думают, что они уже крайне беспечны, тогда как крепкие духом более радуются в искушениях». Опытная мудрость знает, какие лекарства нужны для какой душевной болезни и какие питательные средства прибавляют силу организму в том или другом состоянии его. «Каждому предприятию, говорит св. Василий Великий, должно предшествовать рассуждение; без него и то, что кажется добрым, обратится в грех, если делается не в свое время или без сохранения меры». Да, и в духовных вещах всему свое время и своя мера. Как земледелец испытывает почву земли и замечает время, чтобы не бросать семян понапрасну; как хозяин дома осматривается кругом, чтобы выбрать случаи и способы устроить свое хозяйство лучшим образом, так христианин пользуется временем и способами для умножения духовного богатства своего.
Против уклонений мысли от истины, духовная мудрость употребляет поучение в законе Божием и поверку себе самому. «Священные писания, говорит апостол, могут умудрить нае во спасение, при вере во Христа Иисуса» (2Тим.3:5).
Против ослаблений воли нужно возобновлять в себе решимость воли жить для одного добра. «Напоминаю тебе, чтобы ты разжигал дар Божий», говорит апостол ученику своему Тимофею (2Тим.1:6). Трезвитеся, бодрствуйте, пишет ап. Иаков (Иак.5:8). Бодрствование – необходимое средство да преспеяния в жизни духовной. Оно зорко смотрит за желаниями, так часто несогласными с законом, за воображением и внутренними ощущениями, нередко вмешивающими нечистое в дела чистые; оно же не уступает шагу пред нападениями греха (1Кор.16:13).
Стремления чувственности нашей незаметно наклоняют душу нашу к нечистоте. Похоть плоти нипочем да мира, но не так понимают ее люди духа Божия (1Ин.2:16). Потому христианская мудрость велит обуздывать чувства и чувственные влечения, налагает на тело воздержание. Иов говорит, «я положил завет с очами моими, чтобы и не думать о деве».
Христианская мудрость рассуждает о лицах и вещах по их существенной стоимости, не обольщаясь наружностью их. Как ни красива наружность, она не существенность, потому и обманчива, вместо радости – приносит горе. Сообразно с тем, мудрость располагает и своими отношениями к вещам и людям.
Мудрец Божий говорит, «кто обходится с умными, и сам будет умен; а товарищ глупцов попадет в беду» (Притч.13:20). Связи с другими могут доставлять нам много приятного и полезного, но могут быть и вредными. Наш образ мыслей, и наши правила жизни могут подучать одностороннее направление, если мы останемся только с самими собою и не слышим советов и рассуждение опытности. Умный и искренний друг может предостеречь нас от многих ошибок, навести нас на лучшие мысли и усилить любовь к добру. Потому «мудрый слушает советы» (Притч.12:15). Только надобно быть осмотрительным в выборе товарищей и друзей. Не бывает ли, что приятная наружность, прекрасный дар слова, образованный ум завлекают в сообщество с человеком души самой испорченной? Вступив в связь с ним, незаметно принимают от него его легкомыслие, его глупости и пороки. Блаженный Августин, оплакивая несчастья своей молодости, исповедовался, «я блуждал в такой слепоте, что стыдился не иметь столько же бесстыдства, сколько было его у товарищей; и становился день от дня порочнее, чтобы за честность не прослыть у них бесчестным. Боже мой! Ты видел, с каким наслаждением шатался я по улицам Вавилона и как утешался я, валяясь в грязи, как будто в бальзаме. Отчего это? О! враждебное дружество! ты столько развращаешь сердца молодых людей, что они не для своей выгоды и не с тем, чтобы сделать другому вред, а без намерения, для одной шутки, делают зло. Ах! бывало только скажут, пойдем с нами, сделаем то и это, – и я стыдился не предаваться всем глупостям».
Апостол говорит, «умейте пользоваться временем, потому что дни злы» (Еф.5:16). Когда писал это апостол, христиане много страдали за свою веру, терпели насмешки, презрение, ненависть, темницу, казни и среди таких бед были в опасности изменить, святой вере, признать ложь идольскую за правду. В наше время не грозят нам темницею и мечем за веру нашу. Но не грозят ли убеждениям христианским свои опасности? Нет ли между нами людей, которые не скромнее язычника и иудея отзываются о святой вере и благочестии? Нет ли людей, которые, называя себя передовыми людьми, смеются над всем святым, хотя и не могут дать себе отчета в словах своих? Нет ли людей, которые высокое имя свободы принимают за одно с жизнью разгульною и жизнь, по влечениям грязной, скотской чувственности, готовы выдавать за жизнь нормальную? За одно с этими людьми подвизается обыкновенная для многих неприязненность ко всему святому. И вот клеймят самыми позорными именами как учреждения благочестия, так и каждого, кто сходит с путей порочной жизни на путь благочестия. Неправда ли, надобно иметь довольно ума, чтобы защитить лучшие убеждения и пред самим собою и пред другими? Надобно иметь довольно твердости духа, чтобы оставаться на стороне истины и святости, а не на стороне лжи. Из стыда или боязни отказываться от истины и изменять благочестью низко и преступно. Для покоя временного, для корыстей обманчивых, для жизни тлеющей ломать совесть свою и подвергать себя опасностям вечности – неумно, страшно. Будь тверд для истины и святости, хотя бы это стоило и крови!
Мирское благоразумие осуждает и праведника на крест, если толпа кричит, распять его. Это значит плыть по воде. Конечно, плыть в таком случае легко, но куда доплывешь? Христианская мудрость не самонадеянна, чтобы полагаться только на свое рассуждение, но не боится стать и против общего мнения людей, если имеет в виду несообразность людского мнения с судом вечного Бога; она знает, что толпа людей часто бывает только игрушкою ловких людей, для которых совесть – вещь пустая, которые возбуждают в толпе то или другое мнение для своих видов и оглашают, в виде общего мнения, мнение, нужное только для них одних и вовсе вредное для общего блага. Христианская мудрость не самонадеянна, чтобы свои опыты жизни выдавать за безусловно верные и осуждать все новое. Но она знает и то, что многое из нового бывает только новый вид старого зла. Потому не увлекается она возгласами толпы против всего старого и в пользу нового.
Иногда надобно бывает говорить безумному соответственно безумию его. Как же это делать? «Люди, которые говорят тебе недоброе, или ниже тебя по состоянию и возрасту, или равны тебе, или же выше тебя. Для каждого нужен свой ответь. Если осмеливающийся говорить тебе против веры и благочестия ниже тебя, говори ему с твердостью в защиту святой истины и помолись Господу, чтобы вывел его на прямую дорогу. Это долг твой в отношении к меньшому брату; за невыполнение долга ты будешь отвечать пред Господом. Если хулитель веры равен тебе, увещавай его братски, с любовью кроткою и нежною. Переменится он, – благодари Бога. Не переменится, не смущайся, но не преставай молиться за него. Если смелый оскорбитель выше тебя, пусть молчание твое отвечает ему, что ложь не становится от того истинною, что ее высказывает лицо высокое; когда же потребуют слова твоего, скажи со всем уважением к нему и к истине. Во всяком случае твердо помни, что ты оберегаешь не личность свою, а только истину. Личность пусть помнут – потерпи. Остерегайся и того, чтобы выставлять как бы на показ людям твои убеждения и величаться ими, твое дело отдавать честь святой истине и благочестью.
Ты должен говорить правду, но не без осмотрительности. Бывает, что открывая истину подвергают опасности покой многих и никому не приносят пользы. Бывает, что под видом искренней приязни выпытывают у тебя тайны, с тем чтобы употребить во вред тебе и другим.
Отношения наши к другим должны дышать желанием добра. Но если видишь, что добром твоим не способны пользоваться, что исполнение добрых желаний больше нанесет вреда другим, чем пользы, откажись от желаний по крайней мере на время. Зачем бросать бисер под ноги нечистых животных? Береги святыню.
Нет нужды слишком возмущаться наглостью проповедников той или другой лжи и спешить воевать с ними за истину. Будь терпелив, поступай осмотрительно. За истину не бойся, она сама оправдает себя, и ложь явится в своем виде. Вот свежий опыт! «Теперь мы, говорит хроникер петербургских ведомостей, довольны тем, что не мы одни равнодушны к так называемому прогрессу, начинают раздаваться голоса против этого прогресса, ознаменовывающего себя разрушением как в материальном, так и в нравственном отношении отсутствием положительных целей, прочных начал и убеждений в обществе, мелочностью, пустотой и продажностью интересов, и наконец нескончаемым весельем, шумом и гамом какой-то всеобщей вакханалии, наводящей уныние на всякого, кто еще сколько-нибудь сохранил ум и сердце от влияния атмосферы, мало по малу и, однако, беспощадно добивающей разумные предания и интересы общества». Видите, правда и вышла наружу! Прежде сказать что-нибудь против шумно прославляемого прогресса, значило вызвать против себя брань всякого рода. Теперь начинают видеть, кто таковы наши прогрессисты. Так всегда бывает с людскою ложью!
«Смотрите, поступайте осмотрительно, не как неразумные, но как мудрые».
