Слово в единоверческом монастыре
Молю же вы, братия, именем Господа нашего
Иисуса Христа, да тожде глаголете вси и да не
будет с вас распри, да будете же утверждены
в том же разумении и в той же мысли (1Кор.4:10).
Какою кротостью и какою сладостью дышат слова апостола!
Он не пишет: приказываю вам, хотя и имел право приказывать, как посланник Божий. Он пишет, умоляю вас. Мало и того, он и смиренную просьбу предлагает не от своего имени. Он умоляет именем самым великим и самым сладчайшим, умоляет именем Господа нашего Иисуса Христа. Как не послушаться такого увещания! Как не покориться такому внушению, хотя бы и не хотелось того капризному самолюбию!
О чем же просит апостол? О том, чтобы христиане одинаково веровали и по одинаковым правилам жили. Будем ли мы непокорны апостолу? Да не будет того с нами!
В области человеческой мудрости обыкновенны споры и несогласия в мнениях. По самолюбию здесь каждый хочет думать по-своему – и каждый хочет, чтобы его мнение было принято другими. Каждому хочется если не выдумать новую мысль, то по крайней мере одеть ее в новую одежду и не желательно, чтобы другие осуждали этот наряд, придуманный, быть может, не очень удачно. Отсюда споры и перебранки личных самолюбий. Да и помимо самолюбий, где общий, безошибочный, руководитель? Разум? Он точно прекрасный дар Божий, которого надобно бы слушаться, как голоса Божия. Но каков он у человека? У каждого свой разум, не одинаково настроенный, а что печальнее всего, послушный страстям, к тому же неодинаковым. Дороги идеи ума прирожденные, они даны свыше. Но если на них одних основывать систему мыслей, легко завлечься в умозрения тонкие, но бесплодные и ложные, особенно под неуловимым влиянием воображения мечтательного. Если принять за руководство один опыт, то дойдешь до уменья жить довольно приятно, но ничуть не выше умного животного, да и то еще только для себя. Опыт – дело личности, очень ограниченной, по разности положений наблюдающего и наблюдаемого он дает сведения очень несогласные между собою. Поверять ли умозрения опытом? И здесь оказывается несогласие, один дает более важности опыту, другой – умозрению. Таким образом в области мудрости человеческой слышим непрестанные споры, не умолкающий шум мнений, борьбу убеждений и сомнений.
Но с чего быть разностям мнений относительно членов святой веры? Один у нас учитель веры Христос Иисус; один истолкователь учения Дух Святый; одно основание верований – откровение Божие. Божий Сын Иисус Христос не бысть ей и ни, но в Том ей и в Том аминь (2Кор.2:20); Дух святый есть Дух истины и всегда один и тот же (1Кор.12:11). Откровение Божие верно, как верен сам Бог, за 6 и за 2 тысячи лет говорит оно одну истину спасительную для людей. Оно является нам как писание и предание, но там и здесь объясняет одно и тоже, передает одну веру и в одном духе. Можете сказать, что писание – тоже, что умозрение в философии и предание – тоже, что там опыт. Но то и другое здесь – не человеческое, а Божие и потому самое верное. Не говорим о писании, предание церковное есть опыт, составившийся под влиянием Духа Божия, дело духовной жизни, длившейся века, жизни, которая вся есть плод Духа Божия. Итак, пусть с умом, жаждущим истины святой изучают писание и предание, пусть с чувством духовным образуют по этим началам верование свое, что может выйти из того? Тогда будут жить жизнью Божией, тогда будут становиться един дут с Господом (1Кор.6:17); здесь нет места ни спорам, ни сомнениям, как нет места ни разноречиям, ни противоречиям в уме Божием.
В области знаний разума разнообразие и перемена мыслей считается движением к совершенству, стремлением к единству. Это и естественно. Здесь истина не дана, ее только ищут. Оттого одна система мыслей сменяется другою; приемы ума, в известное время громкие, забываются в другое. Умы сильные увлекают за собою целую толпу умов слабых, из которых иные, не успевая следовать за быстрым полетом чужих мыслей, вызывают в зрителе улыбку своими падениями. Вот является мыслитель с новыми мыслями и за ним устремляется толпа, забывая того, за кем бегала пред тем с изумленным взором; здания прежнего гения ломаются без пощады, на потеху зевающих; новое здание вызывает и удивления, и восторги. Но это также не на долго, до появления другого счастливца природы, в сущности, не так счастливого, как это кажется на первый взгляд, потому что и его ждет печальная участь предшественников его. Кажется, область знаний расширяется усилиями даровитых людей. Но достигли ли покоя? Нет. Жажда лучших знаний не утолена. Много новых знаний; а человечество ни на волос не лучше. Что такое – самое восхождение по степеням знания? Горькая насмешка над слабостью ума, тем более оскорбительная, что это восхождение по степеням оказывается явлением частным, явлением в том или другом народе, а не явлением в целом человечестве. И вот вся философия человеческая, вот все движение мысли к истине! Печальная картина, но ею тешатся, за неимением лучшей.
Не так в области верования святого. Здесь разность мнений вовсе не есть движение к совершенству; напротив составляет отступление от истины Божией. Здесь истина дана, искать ее не нужно, а нужно только усвоить ее умом и сердцем. Здесь самое малое отступление к произволу есть измена святой вере. Здесь не нужны многие учители, один здесь учитель – Господь Иисус, Сын Божий. О самом Духе св. сказано, не от себе глаголати имать, но елика аще услышит; глаголати имать (Ин.16:13); т.е. Он будет объяснять не что-либо новое, а те же самые истины, которые уже возвещены Христом Иисусом. Так вера истинная – одна. Апостол строго осуждает всякое мнение несогласное с благоговествованием раз на всегда возвещенным. Аще мы или ангел благовестит вам паче, еже благовестихом вам, анафема да будет (Гал.1:8). Что же это значит? говорят. Остается повторять одно и тоже? Как это скучно, как это недостойно ума человеческого! Напротив ничего нет достойнее ума человеческого, как сродняться более и более с истиною Божией. Не так, ли? Думают, что легко усвоить себе данную истину Божию? Напрасно. Много надобно времени, много надобно труда, чтобы изучить во всей обширности одну какую-либо мысль откровения Божия. Широка заповедь Твоя зело, исповедался Давид. Есть степени веры святой, они ни в каком случае не исключают знаний начальных, но чем выше восходят, обогащают душу верующую большим утешением, большею силою воли. Скучно ли это для бессмертного духа? О! в этом счастье его!
После того что могут значить распри в вере? Что значат расколы и ереси? Ересь – явная борьба с истиною откровенною и, следовательно, со своим спасением вечным. Не веруяй уже осужден есть, говорит Господь (Ин.3:18). В расколе, в распре о обряде, на первый взгляд, не много опасного. Но не то на деле. Блаженный Иероним говорит, «нет ни одного раскола, который бы не выдумал себе ереси, чтобы уверить, что он совсем отступил от церкви». В самом деле возьмем русский раскол, раскол для букв. На первый взгляд, это не более, как жалкая бедность смысла. Но каких дерзостей, каких нечестий против святой веры не говорил Аввакум? И в нынешнем виде своем не оскорбляет ли раскол таинства священства, таинства св. евхаристии? А это уже не произвол в обряде, а произвол в вере. Возьмем раскол Лютера. Казалось, в начале Лютер только отклонился от ошибок, от своеволий папизма, которых, конечно, не одобряет не только христианский дух, но и здравый смысл человеческий. Но подняв споры, Лютер сделал шаг, один шаг от веры, но за которым уже последовал необозримый ряд отступлений от веры. В озлоблении против высокомерия римского он отказался со всем от суда церкви, поставив на месте его суд разума. После же того если св. писание каждый в праве объяснить по-своему разумению, доверять своим умом, то откровенная вера останется известною только до имени, на месте её будет гулять произвол разума. Так это и оказалось в протестантской церкви, произволы за произволами являлись в ней, ересь за ересью, пока в последнее время не дошли до решительного отступления от Христа Господа. Чем еще опасны расколы? Блаженный Августин поучает, «раскольникам ни к чему не служат ни хранение девства, ни дела милостыни. Все эти дела приобретают заслугу в св. церкви, но бесполезны для раскола оттого, что он расторгает единство церкви и святую любовь». «Ничто так не оскорбляет Бога, поучает св. Златоуст, как то, если кто производить разделения (в церкви). Хотя бы мы совершили множество добрых дел, подвергнемся осуждению не меньше тех, которые терзали Христа, если будем расторгать целость церкви».
Откуда могут происходить разделения между христианами по делам веры? Святая вера не допускает разделении в вере. Откуда же являются они? Апостол пишет, молю же вы, братия, блюдитеся от творящих распри и раздоры кроме (против) учения, емуже научистеся, и уклонитеся от них. Таковии бо Господеви нашему Иисусу Христу не работают, но своему чреву (Рим.16:17–18). Апостол Иуда говорит об отделяющихся от церкви, суть телесни, духа не имуще, по своим похожем ходяще (Иуд.1:18–19). Итак, вот источник ересей и расколов – самоволие, которому хочется жить по похотям нечистых страстей, самоволие гордое, удалившее от себя Дух благодати! Какой нечистый источник! Не думаете ли, что найдете другой, более чистый источник? Не трудитесь, не найдете. Апостолы хорошо знали сердце человеческое, видели все тайные изгибы его, как никакой мудрец не в состоянии видеть. Опыты веков подтвердили справедливость суда их о происхождении ересей и расколов. Во все времена все так называвшиеся преобразователи веры заклеймены одною печатью: суть телесни, духа не имуще, Господеви не работают, но своему чреву; вместо духа благодатного дышат духом самолюбия гордого, неуступчивого, раздражительного, тщеславного, мстительного и суетного.
Так братия, будем по наставлению апостола и мыслить, и исповедовать одинаково о святой вере, прославляя Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь.
