Слово в день преподобного Серафима Саровского. Произнесено в церкви Олонецкой Духовной семинарии. 1905 г.
Лишь немногие собрались здесь для того, чтобы почтить память преподобного Серафима, лишь немногие пожелали отказаться от суеты и веселья, тем более в день Нового года, и предпочли восприять духовное назидание от духовного подвига преподобного, в глубине пустыни молившего на камне. Не к тому призывает людей этот подвижник, к чему призывает их мир: последний не перестает призывать всех принять участие в так называемом «пире жизни», несмотря на то, что над Россией доселе явно тяготел гнев Божий, а преподобный Серафим, уподобившийся в жизни своей Иоанну Крестителю, взывает ко всем, как бы «глас вопиющего в пустыне»: «Покайтесь... прямыми сделайте стези Ему» (Мф. 3:1—3), или если призывает к веселию, то к тому же, каким был исполнен сам, в восхищении духа взывая непрестанно: «Весь желание мое, весь сладость моя, Иисусе!» И мир не только зовет к суетному веселью, но еще осмеивает людей, которые хотят служить Господу и удаляются от веселья, предлагаемого миром: молитва, говорят многие люди мира, это достояние людей досужных и праздных людей, возлюбивших более всего свой личный покой, которых не трогают великие идеи лучших представителей человечества, их благородные стремления к устроению общего блага. Упреки сильные, но взвесим правду их.
Разве Христос слыл мудрецом, выразителем идей века у людей, современных Ему, и, однако, не пред Его ли мудростию вся мудрость века сего оказалась безумием (1 Кор. 3:19)? Не лишенные ли мудрости мира сего, не обладавшие никакими благами мира сего нищие обогатили мир духовно (2 Кор. 6:10)? И ныне в грядущей великой борьбе явится ли победителем гордый и ликующий мир или убогий старец пустынник и молитвенник Серафим, соделавший чрез пустынные подвиги свою молитву могущественнейшею силою, влияние которой простирается на весь мир? Притом, что же люди, осмеивающие подвиг молитвы и другие подвиги духовные, сами-то все ли время употребляют на усвоение великих идей великих мыслителей мира и работают ли неустанно над созиданием общего блага, так что не остается у них времени для молитвы? Не увидит ли их, напротив, каждый в театрах, на улицах, в собраниях веселящихся? Современные люди любят говорить, когда напоминают им о подвигах духовных, что и без последних можно быть христианином по настроению. Но разве о том, что могли мы сделать, спросит нас всеправедный Судия, когда предстанем на Суде? Не воздаст ли он каждому по делам его, а не по тому, что мог он сделать и не сделал? Мог молиться и не молился; мог не судить и не злословить, но судил и злословил; мог быть воздержан, а был невоздержан; мог не быть праздным и предавался праздности; мог не осквернять душу нечистыми помыслами и глаза любострастными взглядами, но осквернял. Всю жизнь обманывал себя человек словами, будто мог быть он христианином, не исполняя заповедей Господних и апостольских: «непрестанно молитеся» (Лк. 21:36; 1 Сол. 5:17), «входите тесными вратами» (Мф. 7:13), «не собирайте себе сокровищ на земле» (Мф. 6:19), «горе... смеющимся» (Лк. 6:25) и т. д.
Мог быть, но когда же делом начнет осуществлять все это, если только начнет? Не тогда ли, когда увидит затворяющимися двери чертога (Лк. 13:25), когда готов будет восплакать и возрыдать, воздевая руки к Богу в бессилии и уповая лишь на молитвы Церкви, которых не заслужил?
Итак, да не расслабят сердец ваших голоса людей, презирающих и смеющихся над молитвою и другими духовными подвигами, да не вселят в сердца ваши гибельного сожаления о том, что отказались вы от суетных утех мира ради подвига молитвенного! «Не бойся, малое стадо!» (Лк. 12:32), «дерзайте убо, дерзайте, людие Божии», как любил воспевать преподобный Серафим. Разве посредством участия в собраниях веселящихся приобрели укоряющие тебя такие духовные сокровища, которых ты должен был лишиться?
А что приобретаешь ты здесь, подвизаясь в молитве? Ты находишь здесь мир смятенной душе, в твое сердце вселяется бодрость, и ты укрепляешься для дальнейшего безропотного несения скорбей жизни; здесь ты, быть может, оставил гнев и зависть и все вообще дурные мысли и намерения, какие имел относительно брата твоего; здесь ты научаешься ценить истинное, вечное, нетленное благо, предпочитать его обманчивому и суетному.
Да научит же нас подвиг преподобного Серафима, в глубине пустыни молившегося на камне, более ценить подвиг молитв и другие подвиги духовные, о которых слышали мы в церковных песнопениях в честь преподобного. Чем более удалялся он в глубину пустынного уединения, тем более росла его слава и влияние на мир. Так и нашему малозаметному подвигу может Бог дать силу созидать не только себя самих, но и других. Как около преподобного, предпринимавшего весьма многие и самые удивительные подвиги духовные, «процвела пустыня», так и около нас, совершивших лишь малейшие подвиги, может благодатию Божиею процвести хотя бы часть пустыни, суетная же радость века сего заменится «радостью вечною... над главою» искупленных Господом от суеты и страстей жития сего, а «печаль и вздохи удалятся» (Ис. 35:10). Аминь.
