Слово, произнесенное на молебне пред началом нравственно-религиозных чтений для рабочих г. Москвы

И прохождаше Иисус грады вся и веси, проповедая eвaнгeлиe 

Царствия. Видев же народы, милосердова о них, яко бяху смятени и 

отвержени, яко овцы, не имущыя пастыря. Тогда глагола учеником 

Своим: жатва убо многа, делателей же мало. Молитесь убо 

Господину жатвы, да изведет делателей на жатву Свою (Мф.9:35–38)

Мы собрались сюда положить начало тем нравственно-религиозным чтениям, которые, согласно вашему, братия, желанию, будут вестись здесь на ряду с чтениями по другим общеобразовательным предметам. Если и каждое житейское дело нуждается в благословении от Господа, то тем более нужно это благословение в настоящем духовно-просветительном начинании. Вот почему мы почли своею священною обязанностью вознести нашу молитву ко Всевышнему, да содействует Он молитвами Богородицы и Святых Святителей Московских успехам начинаемого дела. Народные чтения о предметах веры и нравственности – не новость. Они с благословения Св. Синода ведутся во многих местах, и там, где ведутся с надлежащим усердием и умением, приносят несомненную пользу. Они отвлекают народ от праздного разгула, вредных игр, забав и зрелищ и от посещения сектантских сборищ, они утверждают в нем спасительную веру и способствуют возвышению и укреплению в нем нравственности.

Казалось бы, что такое дело, как дело, говорящее само за себя, не должно встречать никаких возражений. Но есть к прискорбию люди, которые, как мне лично пришлось убедиться, относятся к нему с предубеждением и, называя его бесполезною затеей, говорят: «Ужели вы, пастыри, надеетесь в настоящее время принести какую-нибудь пользу вашими духовными беседами и чтениями? Ужели не видите, какая пропасть отделяет сейчас народ наш от церкви? Наш век – век практический. Наше время – время исключительного стремления к устроению внешнего, материального благосостояния. Оно слишком быстро идет вперед в осуществлении своих практических целей, слишком много строит себе планов для осуществления в будущем. В этой беспокойной суматохе, на этом базаре житейской суеты будет ли местечко для Господа, найдется ли ухо для Его слова? На чем же основывается ваша надежда, что вы вашими чтениями можете еще что-нибудь сделать полезное для народной нравственности?»

Правда, нужно быть слишком самоуверенными, чтобы, принимаясь за такое дело, предаваться каким-нибудь золотым грезам и сладким мечтам; но, с другой стороны, нужно совсем не иметь веры в силу Бога и действенность Его слова, чтобы приходить при этом в уныние и опускать руки.

Поприще священнического служения, которое проходим сейчас мы, братия, – сопастырей, проходил некогда и Сам Спаситель. И вот когда увидел Он толпы современного Ему народа, увидел, как каждый шел своею дорогою, увидел, как одни из них жили в изобилии и довольстве, в неге и покое, в роскоши и удовольствиях, а другие воздыхали под тяжестью своего потового труда, увидел, как мало веровали они и в Него Самого, тогда сказал Он: «Велика жатва... Просите Господина жатвы, чтобы выслал работников на жатву Свою» (Лк.10:2). И тогда, следовательно, было тоже равнодушие к религии, тоже маловерие и 6eзверие, как и сейчас, и однако Спаситель не пришел от этого в уныние. Напротив, там, где другие ничего не видели, кроме напрасного труда и безуспешности, кроме неисправимой нравственной порчи и растления, где другие, проходя мимо, пожимали только плечами, там всепроникающее око Спасителя усмотрело обильную жатву. Если что может ободрять делателя нивы Господней, так это приведенные нами слова Спасителя: «жатва многа» (Мф.9:37), или как в другом месте говорит Он: «Возведите очи ваши и видите нивы, яко плавы ... к жатве уже» (Ин.4:35), т. е. как они созрели и готовы для жатвы.

Но вот возводим мы свои очи, быть может скажет кто-нибудь из вас, но где же жатва, которая могла бы порадовать нас, не наша жатва, но жатва Господня? Лучше ли стал народ, лучше ли стало человечество? Вот уже девятнадцать веков мир оглашается словом Спасителя, а между тем, когда подумаешь, каково еще и сейчас сердце человека, какова нравственность христианского мира, когда представим себе все это громадное пространство христианского мира, скорее похожее на бесплодную пустыню, чем на богатую ниву, то невольно задаешься вопросом: где же эта жатва, о которой говорит Господь? Не должны ли мы напротив сказать, что сердце человеческое осталось таким же, каким было и прежде?

Но так именно казалось на взгляд человеческий и тогда, когда Господь останавливался своим взором на современном Ему израильском народе. Более восемнадцати веков Бог руководил народом этим, призывал его, увещевал, предостерегал через пророков, и однако он оказался подобным стаду овец, потерявших своего пастыря. «Видев народы, – говорит евангелист, – милосердова о них, яко бяху смятени и отвержени яко овцы, неимущия пастыря» (Мф.9:36). И что же? Как ни худо, как ни печально было нравственно-религиозное состояние народа, среди которого проповедовал Спаситель, он не приходит однако в уныние при взгляде на этот народ, но говорит: «Жатвы много», и это говорит Тот, всевидящие, божественные очи Которого гораздо лучше могли усматривать порчу народа, чем мы. Две силы в мире ведут борьбу из-за господства, – это сила добра и сила зла, и первая всегда встречала и встречает препятствия со стороны последней. Доказательством сему – сам Господь, заплативший Своею кровь за любовь к человеческому роду, доказательством тому и целый сонм мучеников, пострадавших за имя Христово. И, однако не тот прав, кто с отчаянием говорит: «Все погибло, ничто уже не поможет», но прав наш Спаситель, который говорит: «Жатвы много». Не тот прав, кто везде и всюду видит только зло и неисправимую порчу нравов, но тот, кто усматривает в людях черты, которыми Господь все еще привлекает к себе народ свой вопреки всякому противодействию со стороны людей. Так думал, так и поступал и Сам Спаситель. Он никогда не доходил до уныния и отчаяния. Он узнавал черты божественного образа и в самых отъявленных и отверженных грешниках, Он не обходил своим вниманием и участием и фарисеев, и садукеев. Он имел любовь к людям, которая всему веру емлет, вся уповает, и вся терпит (1Кор.13:7). Только такая любовь имеет ключ к сердцу человека. Только эта любовь имеет веру в неизгладимое благородство души человеческой, которая, будучи по природе своей христианкой (Тертуллиан), томится о Боге и без него не может жить, хотя иногда и сама того не знает. Спаситель хорошо знал это ее свойство и с полным успехом пользовался им, показывая пример и ученикам своим. Он, а затем и ученики Его ревностно сеяли семена слова Божия на этой восприимчивой почве, и какая чудная жатва вышла из этого посева, особенно в языческих странах! Какое изумительное зрелище представили собою те христианские общества, которые образовались здесь под влиянием христианской проповеди. В мире, полном суеверия и неверия, безбожия и нечестия, возникло в лице этих обществ новое человечество, исполненное живой веры в Вечного Бога и такой пламенной любви к Нему, которую не могла погасить никакая сила мира. В мире, утратившем всякое сознание греха, полном грубого разврата и безнравственности, возникло новое человечество, самоотверженно распинающее плоть свою со страстями и похотями. В мире, исполненном жестокости и варварства, в котором замерли, казалось, все нежные движения сердца, зародилось человечество, проникнутое самой крепкой и самой живой любовью, которая простирается на все, что только носит на себе название человека, которая милует и врага, прощает и неприятеля. Вот почему Апостол Павел вправе был сказать: «Ветхое прошло, смотри – все сделалось новым». (2Кор.5:17)

И мы должны сказать, что глагол Божий не остался тощим (см.: Ин.12:24), и семя слова Божия и учения Христа не осталось бесплодным и в нашем народе. Нет, нужно совсем не иметь глаз, чтобы не видеть, как наш народ томится о Боге, алчет и жаждет правды и истины, как это видно отчасти и из настоящего нашего собрания. Нужно совсем не иметь сердца, чтобы отвергать, что тот же самый Дух Божий, который действовал в сердцах человеческих прежде, действует и сейчас, а потому и мы вправе сказать вместе с Христом: «Жатвы много!» В особенности мы можем сказать это о нашей Московской пастве, где так много видим мы людей с истинно христианским настроением и расположениями. Да, есть еще и у нас, как во времена пророка Илии, семь тысяч человек, которые не преклонили колен своих пред Ваалом. Есть и у нас люди, которые не языком только исповедуют свою веру, но и самым делом доказывают ее, которые наблюдают не только за своим внешним поведением, за словами и делами, но даже и за движениями сердца, стараются блюсти в чистоте и самые мысли свои. Есть и между нами не мало людей, для которых храм Божий, молитва, Слово Божие, причащение Святых Тайн – первое утешение, которые с восторгом идут в храм, с умилением слушают Слово Божие, которые на молитву смотрят не как на тяжесть, а как на потребность сердца, как на самый сладкий труд. Есть и у нас сердца сострадательные, который без слез не могут и слышать о недостатках и несчастьях ближнего, которые с радостью и любовью отзываются на всякий призыв к вспомоществованию, а когда не видят бедности вокруг себя, то ищут ее и сами, просят и других поискать и скорее себе откажут, чем лишат утешения бедного.

Вот почему я говорю, что нужно совсем не иметь глаз, чтобы не видеть, как наш народ томится о Боге, алчет и жаждет слова Истины. Жаждет, но утоляется ли, вполне ли утоляется эта жажда? Правда в настоящее время он не сидит уже в такой тьме и сени смертной (Ис.9:2), как прежде: с распространением грамотности распространяется среди него и слово Божие в доступных переводах; однако как часто и сейчас приходится спрашивать читающего: «Разумееши ли яже чтеши?» (Деян.8:30), и слышать в ответ: «Како убо могу разумети, аще никто наставит мя?» (Деян.8:31) А сколько у нас алчущих и жаждущих душ, которые лишены возможности к удовлетворению этой своей жажды по своей безграмотности! Но чем больше у таких людей жажда слушания слова Божия и наставления их в истинах веры, тем виновнее будем пред Богом мы, братия со пастырей, когда не удовлетворимые нами чада нашей церкви будут обращаться под влиянием сектантов и лжеучителей к иным кладезям – кладезям сокрушенным (Иер.2:13), из которых течет не живая чистая вода, а муть, грязь, зловоние и зараза, когда пьющие из этих источников будут заражать и отравлять и себя, и других. Жестокосердым называем мы того богача, который, видя брата или сестру нагих и не имеющих дневного пропитания, говорит им: «Идите с миром, грейтесь и насыщайтесь, не даст же им требования телесного» (Иак.2:15–16). Как же назовут тех, которые приготовлены и поставлены служить братьям от сокровищ, заключающихся в Божьей книге и науке, которые взяли у церкви ключ от этой сокровищницы, а сами так скупо раздают из нее другим? Как назовут их, особенно в настоящее время, когда наша церковь переживает такую смутную пору, когда враги ее, пользуясь религиозным неведением нашего народа, отвращают его от православной веры и увлекают в свои самоизмышлённые секты, усиливаясь отнять у веры основание, на котором зиждется все здание нашей церкви? И этот дух сектантства (штунды и толстовщины), коим так сильно заражено население юго-западных губерний, начинает проникать уже и в сердце России – Москву. Если не будем противодействовать этому лжеучению здравым истолкованием слова Божия, изложением положительного учения нашей православной веры и защищением Божественной истины от нападений врагов ее сейчас, то в состоянии ли будем подавить зло, когда оно усилится?

Братия со пастырей! И долг пастырского служения, и воля духовного и гражданского начальства призывают нас к участию в деле нравственно-религизного просвещения рабочих. Не будем же уклоняться от добросовестного выполнения этой высокой задачи. Поработаем над этим предметом насколько достанет у нас сил и умения. Правда, дело это нелегкое, и по своей новости, естественно, может смущать нас, поселяя опасение за несовершенство наших первых опытов. Но если бы ремесленник, не имея хороших орудий и достаточного опыта в труде, из боязни сделать несовершенное, ни за что не принимался, то он умер бы с голоду. Поэтому и нам в настоящем случае лучше дать своей пастве хотя скудную пищу, чем морить ее с голоду, лучше принести небольшую пользу, чем никакой.

А вы, возлюбленные слушатели, не пренебрегайте чтениями ваших пастырей, но старайтесь внимательно выслушивать их, выслушивать не из одного только любопытства, не с тем, чтобы только посудить и порядить о достоинстве читающего, но, чтобы извлекать для себя уроки и слагать их в своем сердце. Не пренебрегайте, повторяю, этими чтениями. Из них увидите вы, в чем состоит ваша христианская вера, какое неоценимое сокровище для человека эта вера, и какое, наоборот, бедствие для него – неверие. Из них увидите, как эта вера распространилась у нас в России, и какие невзгоды переживала наша мать – учительница и воспитательница – церковь, под руководством которой воспитался нравственный характер, великий дух русского народа, сложились его обычаи и порядок его общественной и семейной жизни. Они убедят вас, что для хранения истинной церкви русский народ, как древле народ еврейский, призван промыслом Божьим, и что он будет расширяться и возвышаться только по мере верности православной церкви. Твердо уповаем, что чем более вы будете изучать веру христианскую и церковь православную, тем крепче будете любить ее и никогда не променяете на какое-нибудь сектантское лжеучение.

От всей души призываю Божье благословение на предпринимаемое дело и усердно молю Господа, да изольет Он Свет Свой на умы и сердца ваши во благо и спасение душ ваших.

Аминь.

Источник: Слово высокопреосвященного Владимира, митрополита Московского и Коломенского, произнесенное на молебне пред началом нравственно-религиозных чтений для рабочих гор. Москвы. - Москва : Унив. тип., 1902. - 19 с.