Слово после четвертого евангелия последования Страстей Христовых 1912 г.
И сказал Пилат Иудеям: се, Царь ваш! (Ин.19:14)
Какой печальный памятник, братие, поставила Церковь Христова тому несчастному языческому правителю, имя которого неразрывно связано с историей незаслуженных страданий и смерти нашего Господа Иисуса Христа! Каждое дитя у нас знает его и называет его по имени, когда читает четвертый член Символа нашей Веры: распятого же за ны при Понтийском Пилате. Такую печальную известность приобрел он тем, что вопреки своей совести предал на позорную смерть Спасителя мира.
С ужасом и сожалением называем мы имя этого злосчастного человека. Но скажите, братие, нет ли и между нами, в среде христианства, людей, которые делают себя участниками в этом тяжком грехе языческого мужа? – О, Он еще и сейчас страдает, и очень страдает, этот Сын Человеческий в руках грешников! Если ты из-за человеческого страха или человекоугодия не обнаруживаешь смелости стать на Его сторону, на защиту Его, если честь у мира ты ставишь выше, чем у Него, если ты устами исповедуешь Его имя, но попираешь своим образом жизни и поведением, если бесчестишь Его своим неверием и маловерием – то что все это значит, как не делать себя участником в грехе Пилата и не становиться в ряды его клевретов и помощников в его злодеянии? И пусть сейчас никакой человеческий памятник не напоминает тебе о тех страданиях, которые испытывает Господь в руках твоих, пусть и сам ты очень скоро забываешь о них, но о них напомнит тебе тот день, когда ты узришь Его, своего Спасителя, как нелицеприятного Судию живых и мертвых. – Но, Господи, не вниди в суд с нами за те многочисленные наши беззакония, коми мы вторично распинаем Тебя. Помоги нам подумать о том, что служит к нашему миру и спасению, помоги нам исправиться, дабы не быть нам некогда осужденными вместе с чадами сего мира. Смиренно преклоняем мы сегодня колена душ и телес наших пред Тобою, распятый Царь наш, и приветствуем Тебя приветствием искренней и благодарной любви! Обрати к нам страдальческий образ Твой, дабы мы, взирая на Него, воспламенились рвением ничего более не искать, как любить Тебя, прославлять Тебя и служить Тебе. Благослови нас провести этот час нашего общественного богослужебного собрания в благоговейном размышлении о Твоих страданиях.
Пилат, услышав это слово, вывел вон Иисуса и сел на судилище, на месте, называемом Лифостротон, а по-еврейски Гаввафа. Тогда была пятница перед Пасхою, и час шестый. И сказал Пилат Иудеям: се, Царь ваш! Но они закричали: возьми, возьми, распни Его! Пилат говорит им: Царя ли вашего распну? Первосвященники отвечали: нет у нас царя, кроме кесаря. Тогда, наконец он предал Его им на распятие. И взяли Иисуса и повели (Ин.19:13–16).
Они достигали того, чего желали враги Иисуса. Полное и ясное сознание Пилата, голос совести, свидетельствовавший ему о невинности обвиняемого, его внутренняя борьба против осуждения невинного, гордость римлянина, для которого противно было исполнять волю этих презренных иудеев, страх пред загадочным человеком, речи которого производили на него столь сильное и непонятное впечатление и о котором враги его теперь говорили, что Он выдает себя за Сына Божия, – все это стушевалось пред возникшим в душе его опасением потерять благоволение своего императора. – Если, отпустишь Его, сказали иудеи, ты не друг кесарю (Ин.19:12), и этими словами они сразу достигли своей цели. Как только Пилат услышал эти слова, он вывел вон Иисуса и поставил на Лифостротон – место суда (Ин.19:13). Теперь он не думает уже о защите невинного; теперь спасение сего бедного, до полусмерти замученного иудея для него не могло уже быть настолько дорого, чтобы из-за него лишаться благоволения кесаря, в чем заключался весь интерес его порочной жизни, – он решился отдать его на распятие. Но прежде чем привести в исполнение свое намерение, он изливает свою злобу на этих иудеев, которые наделали ему так много хлопот, в насмешках. Указывая на Иисуса, Он говорит: се, Царь ваш! И когда они закричали: возьми, возьми, распни Его! – он еще с большею насмешкою спрашивает: Царя ли вашего распну? Тогда первосвященники отвечали: нет у нас царя, кроме кесаря. Тогда, наконец, он предал Его им на распятие. И взяли Иисуса и повели на Голгофу (Ин.19:13–16).
Смотрите, се, Царь ваш! Братие, не есть ли это слово как бы пророческое слово в устах язычника? Не есть ли оно то язвительно-насмешливое слово, которое с потрясающей силою еще и сейчас раздается в нашем грешном, во зле лежащем мире? Рассмотрим же его повнимательнее и напечатлеем поглубже в своем сердце то, что говорит оно всем чадам мира и сынам нашего века!
Смотрите, говорит Пилат, се, Царь ваш! Но что же можно было здесь увидеть? Не что другое, как одно плачевное зрелище, которое он устроил иудеям. Предав Иисуса в руки врагов, он позволил не только заключить Его в оковы и подвергнуть бичеванию, но к этому телесному страданию присоединить и нравственные – язвительные насмешки и издевательство, причем они преклоняли в смехотворной форме пред Ним колени и говорили: радуйся, Царь Иудейский! (Мф.27:29). При этом смех обнимал всех. Смеялась чернь, смеялись воины, смеялись старейшины и князья. В таком же насмешливом тоне и сам Пилат представил Его народу и сказал: се, Человек! (Ин.19:5), – да, какой, в самом деле, жалкий человек! На лице Его следы плевков и ударов, с которыми они приносили Ему свою присягу, на главе, вместо царской короны, – терновый венец: в руке, вместо царского скипетра, – палка, которою они ударяли Его по лицу; на плечах, вместо царской одежды, – какая-то ветхая, солдатская хламида, в которою они одели Его в насмешку. Таков был этот человек, на Которого теперь еще раз указал Пилат и сказал: смотрите, се, Царь ваш! Поистине это был тот момент, когда исполнилось предсказание пророка о том, Который должен был прийти в мир: нет в Нем ни вида, ни величия; и мы видели Его, и не было в Нем вида, который привлекал, бы нас к Нему. Он был презрен и умален пред людьми, муж скорбей и изведавший болезни, и мы отвращали от Него лице свое; Он был презираем, и мы ни во что ставили Его (Ис.53:2–3).
И, однако, что делаете вы, чада мира сего, когда закрываете пред Ним лице свое, презирая Его? Ах, не отвращайтесь от Его страдальческого вида, хотя бы в нем ничего не было приятного для чувства и привлекательного для естественного глаза! Смотрите, этот презреннейший и уничиженнейший из всех, этот отвергнутый своими и преданный в руки язычников, скованный тернием, увенчанный, оплеванный и избитый и, как агнец безгласный, ведомый на Голгофу Иисус Назарянин – Он Царь ваш! Он – Тот, на Котором одном только исполнились все обетования Бога от начала до конца. На то и пришел Он в исполнение времен из славы Отца Своего, которую Он имел у Него прежде бытия мира (Ин.17:5). Этот вечный, воплотившийся Сын Божий, прекраснее паче всех сынов человеческих (Пс.44:3). Ибо Он только один есть чистый между нечистыми, беспорочный, безгрешный между грешниками. И, однако, от этих грешников уничижен, оплеван, избит, отвергнут, изгнан и на крест возведен. О, воззрите, братие, если вы еще не видели в этом вечном примере, на эту страшную силу греха, того человеческого греха, который живет и в вашем сердце, но вместе и на всепобеждающую силу божественного милосердия, силу благодати, которая преизбыточествует там, где умножается грех (Рим.5:20). Как агнец безгласый, идет Он на Голгофское заклание и, как истинный Первосвященник, приносит Он Себя там, на Голгофе, на алтаре нового вечного завета, как вечно искупительную Жертву за грехи всего мира. О, не пренебрегайте поэтому Им в Его страдальческом образе, не отвращайте от Него вашего взора, но идите к Нему и смотрите на Него молитвенным взором кающегося грешника; прибегайте под крепкую Его руку, которую Он, как Спаситель, простирает со креста Своего ко всем, ко всему миру.
Простирает, братие, и к вам. Так смотрите: се, Царь ваш! Он и ваш Царь, ибо и для вас также оставил Он славу Отца и пострадал при Понтийском Пилате, и для вас сделался послушным до смерти, смерти крестной (Флп.2:8), чтобы спасти и вас, погибших и осужденных людей, искупить и избавить от всех грехов, от смерти и от силы диавола, не золотом и серебром, но Своею святою и драгоценною кровью и невинными страданиями и смертью, дабы вы принадлежали Ему, вошли в Его Царство и служили Ему в вечной правде, невинности и блаженстве. – Вот Царь! Но таков ли Он в действительности? Такой ли Он – Царь, Которому принадлежит ваше сердце, без Которого вы не можете жить и для Которого готовы пожертвовать всем, что есть у вас самого дорого в жизни и даже самою жизнью? Он не хочет никакого раздвоения в вашем сердце. Он не хочет ваших слез и сожаления о Его незаслуженных страданиях – Он желает вашего покаяния, слез о ваших собственных грехах. Для Него недостаточно трогательных чувств умиления – Он хочет полного внутреннего вашего исправления, сердечной преданности Ему, самоотвержения и распятия вашей плоти. Тот не в праве еще называть Его своим Царем и не может еще иметь части в Нем и Его Царстве, кто жаждет и домогается венца почестей там, где его Царь нес терновый венец. Тот не может считаться Его верноподданным, кто любит еще мир с его прелестями и удовольствиями, тот мир, Который возвел нашего Царя на крест, кто преклоняет пред ним Свои колена, устами Своими приветствует Его как Царя, а между тем поступками и действиями своими оскорбляет и унижает Его, не давая Ему никакой власти над своим сердцем.
Ах, зачем столь многие из людей отворачиваются от этого Царя, не хотят признавать Его, чтобы не потерять расположения своего кесаря? Иудеи отказываются от Него и кричат: нет у нас царя, кроме кесаря (Ин.19:15), – хотя этого кесаря, от которого они ничего не видели кроме притеснений и тиранства, они ненавидели до глубины души. Но не то же ли, братие, мир делает и теперь? Не предпочитает ли он и теперь владычеству этого распятого Царя рабство своим кумирам, которым он служит в своей гордости и суетности, в увлечении своими страстями?! и, однако, как жалок и злополучен тот человек, который не имеет царя, кроме кесаря. Это видим мы прежде всего на примере этого Пилата. Чтобы сохранить благоволение императора, он, вопреки внушениям своей совести, предал на распятие ни в чем не повинного Царя Небесного – хотя чрез несколько лет все-таки лишен был этого благоволения. Обвиненный иудеями пред императором, он вызван был в Рим и приговорен к ссылке в заточение, где, при следующем императоре, и был лишен жизни. Видим это, далее, на примере этих несчастных иудеев. Это было в пяток пред Пасхою, когда они отказались от Христа – этого чаяния и утехи своего народа, заявив, что у них нет царя, кроме кесаря, – и что же? Чрез сорок лет (это было опять на Пасху) этот кесарь вошел в дымящиеся развалины их города, от которого не оставалось и камня на камне, ибо где была падаль, там собрались и орлы.
Братие! Как богата, как невыразимо богата жизнь наша в этом мире, при всех отравляющих ее грехах, различными драгоценными благами и дарами нашего Бога! Ах, если бы только во всякое время могли мы открытыми глазами смотреть на них и с благодарными сердцами ценить и принимать их! Представь себе эти ее драгоценнейшие и благороднейшие дары, уважение и честь, которыми пользуешься ты у своих собратий, успехи, коими сопровождаются труды твои при исполнении твоего призвания, счастье и благополучие твоей семьи, успех твоих детей, любовь, соединяющую супругов, образование, искусство, человеческую мудрость, свободу и славу, – как дорого и как вожделенно обладание этими благами! И, однако, как жалок человек, когда он за эти блага предает свое здоровье, когда, преклоняя пред ними, как пред идолами, свои колена, говорит: у меня нет царя, кроме кесаря, у меня нет никакого другого блага, которым принадлежало бы мое сердце, моя любовь, цель моей жизни, кроме сих благ. Что останется у тебя, друг, если тот идол, пред которым ты преклоняешься, вдруг, на твоих глазах упадет и рассыплется в прах от руки Всемогущего Бога? Что останется у тебя, если тот сонный призрак твоего счастья, за которым ты так неотступно гоняешься, вдруг исчезнет, как туман? Ах, вот почему мир, который ничего не хочет знать о распятом Царе и Его вечном Царстве, так безуспешен в своей до болезненности напряженной погоне за счастьем. Вот откуда это лихорадочное нетерпение, это раздражение и неистовство его, когда он встречает непреодолимые препятствия на пути к достижению недостижимого. Вот откуда эта внутренняя туга, недовольство и уныние современного мира при всем блеске его богатства и полноте жизни.
Христиане же, слуги нашего распятого Царя, никогда не бывают так несчастны и жалки – ни в лишениях земного богатства, ни в приумножении его, ни во дни благополучия, ни во дни бедствия и жизненных невзгод. От благ этого мира, в чем бы они ни состояли, они не ожидают больше того, сколько могут они обещать. Но и теряют они в них, как бы драгоценны ни были эти блага, не более того, сколько должны терять в них христиане. Они не забывают, что они живут в том грешном мире, в котором для их Царя не нашлось другого места, кроме креста, в котором и доселе раздаются слова: возьми, возьми, распни Его! (Ин.19:15), оглашая слух всех, кто искренно верует в Него. Но они знают и то, что Он всё же есть Царь, что Кто слово крестное, которое и доселе еще служит для иудеев соблазном, а для эллинов безумием, оно для верующих есть Божия сила и Божия премудрость (1Кор.1:23–24). Они знают, что они многими скорбями должны пролагать себе путь в Царствие Божие. И, однако, они никогда не пожелали бы променять служение своему Царю на служение кесарю. В Его Царстве, под Его мягким скипетром, уже здесь во всяком злоключении, во всякой борьбе со врагами живет мир, радость, свет, довольство и блаженство, – как благо Его иго и как легко Его бремя! «Восемьдесят лет, – сказал досточтимый епископ Смирнский Поликарп, когда от него потребовали, чтобы он для сохранения своей жизни принес жертву цезарю и отрекся от Христа, – восемьдесят лет служу я моему Царю, и Он никогда не делал мне ничего дурного – как же я откажусь и изменю такому Царю, который не сделал мне никакого вреда?»
О, так приидите к Нему, чтобы и вам познать то благо, которым пользуются все, кто верно служит Ему. Приидите вы, рабы мира и поклонники его кумиров, – не соблазняйтесь более страдальческим видом вашего Царя! Приидите все вы, так долго хромавшие на оба колена (3Цар.18:21), и, однако, никогда не находившие спокойствия в мире, – приидите и, пока еще не поздно, преклоните пред крестом Его колена душ и телес ваших, с полною готовностью отдать Ему ваше сердце и ничего более не желать, как служить Ему, любить и прославлять Его, – и Он не замедлит протянуть к вам Свою мощную руку, чтобы извлечь вас из бездны зол ваших, в которую вовлечены вы заботами мира.
Голос Церкви. С. 3–12.
