Слово по освящении храма во имя святого Предтечи, при загородном доме епископа. 1846 г.
Едино просих от Господа, по взыщу: еже жити ми в дому Господни вся дни
живота моего, зрети ми красоту Господню и посещати храм святый Его (Пс.26:4).
Счастлив подданный, приносящий, дар царю. Для царя не важно приношение подданного, но для подданного много значит, когда царь благосклонно дозволяет принесть дар и благосклонно принимает дар.
Принявшие участье в возобновлении и украшении сего храма! Вы принесли плоды трудов ваших в славу имени Господня! Лучшего употребления из собственности не могли вы сделать. Господь даровал вам милость, благодеяние, счастье – принесть дар царю царей. Благословен Господь Бог, благоволивший, приять приношение от нас недостойных рабов своих!
Люди ничего не дают своего, посвящая Богу храм, но как много принимают, получая храм Божий! С каким восторгом, с какою любовью пламенною желал Давид водворяться в храме Божием! Едино просих от Господа, говорил он, то взыщу: еже жити ми в дому Господни вся дни живота моего, зрети ми красоту Господню и посещати ми храм святый Его. Открый, Господи, очи сердца нашего зреть славу храма Твоего в словах боговдохновенного раба Твоего!
Едино просих от Господа, то взыщу, говорит раб Божий. Давид окружен был бедствиями; каждую минуту ожидал, что ополчится на него брань, восстанет непримиримый враг (Пс.26:2–3). Свидетели неправедные восстали на него с клеветами и ложными доносами: злобные гонители готовы были взять душу его (Пс.26:12). Все любезное сердцу далеко было от него (Пс.26:10). И в таком положении, о чем молится Давид? Первое внимание его, первая молитва его не на то обращены, чтобы возобновился мир с близкими сердцу его, не на то, чтобы враги престали преследовать его. Нет, он просит одного, ищет одного, – еже жити в дому Господни.
Что же заставляло Давида так сильно желать обитания в дому Божием? Отчего представлялся храм Божий так важным для него? Оттого, говорит он, что это – дом Господний, оттого что здесь красота Господня, оттого что дом Божий – дом святый.
Храм Господень – храм Божий. Так веровал Давид. Не скажут ли: как возможно это? Не значило ли бы это заключать Божество в тесных стенах храма? Правда, если бы мы по-своему произволу вздумали заключать Божество в храме, как думали заключать язычники, то, конечно, заключали бы мечту свою. Но если сам Бог благоволит изъявлять волю свою на то, чтобы обитать благодатью своею в храме, кто может прекословить Ему? Беспредельно Божество, и, однако, мир сей охотно признают храмом Божиим, так как Бог благоволит являть в нем Свое могущество, Свою благость, Свою премудрость. И, однако, ограничивается ли Божество пределами мира? Если, не смотря на то, что не могут понять, как беспредельное Божество вмещается в пределах сотворенного мира, не сомневаются в том, что Бог обитает во вселенной, зачем же сомневаться в том, что и храм сей есть дом Божий? Для беспредельного точно также тесен и обширный мир, как и тесный храм сей. Для кого же не тесен и великий мир и малый храм? Для всеблагого; для Него вместим и тот и другой, точно так, как Его солнце одинаково отражается в целом мире, и в одной капле воды. Солнце на небе, солнце на земле; лучом его живет цветок полевой и плод созревает. И там – в высоте и здесь – на земле тоже солнце. Прекрасный цветок отражает в себе игру лучей солнца даже более, даже обширнее, чем другие предметы, ни мало, не стесняя солнца. Точно так и храм может являть в себе даже гораздо более славы Божией, чем обширный мир. В древнее время Бог избрал домом своим скинию, и облак света видимо показывал невидимое присутствие Божие в скинии. Соломон, до Божьему изволению создал храм. И бысть, егда изыдоша иереи из святилища, и облак исполни храм Господень. И не можаху иереи стати служити от лица облака, яко исполни слава Господня храм (3Цар.8:10–11). И христианский храм апостол не только отделил от обыкновенных домов, но прямо назвал церковью Божией: еда домов не имате, во еже ясти и пити! Или о церкви Божией не радите? Здесь, в христианском храме, присутствует Господь духовно: идеже еста два или трие собрани во имя Мое, ту есмь посреде их (Мф.18:20). Здесь присутствует Он ощутительнее, чем духовно; здесь присутствует Он в пречистом теле Своем, преломляемом за нас, и в пречистой крови Своей изливаемой за наши грехи. Все другие таинства, совершаемые в христианском храме, заключают в себе божественную, чудодейственную силу, сокрытую для чувственного взора, но открытую для духовного, невидимую для невнимательного рассеянного грешника, но осязаемую кающейся, самоуглубленной душе. О, как не молиться нам вместе с Давидом о том, еже жити в дому Господни вся дни живота! Как не говорить вместе с Иаковом: несть сие, но дом Гожий, и сия врата небесная!
Едино просих от Господа, еже зрети ми красоту Господню. Что это за красота Господня, которую надеялся и желал видеть Давид в храме Господнем? Это – те священные обряды, которыми облечено было богослужение ветхозаветное; другого и не было ничего в ветхозаветном храме. Там были образы будущих, христианских благ, – образы величественные по внешнему благолепию, и еще более великие по внутреннему, духовному значению. Люди, как чувственно-духовные существа, имеют неизбежную нужду в видимых средствах, для возбуждения и поддержания в себе благочестия. И Бог говорит с человеком человечески, – открывает ему славу Свою в таком виде, в каком человек может зреть ее. Не бо узрит человек лице Мое, говорил Господь Моисею, и жив будет. Явлю тебе задняя Моя. Только задняя, только отражения славы Божией может видеть человек, те отражения, какие могут оставаться в видимых предметах. Самого предвечного лица Божия человек не в состоянии видеть, потому что он плоть. Вот почему необходимы обряды и в христианском богослужении. Преобразователи недавних времен начали было преобразование с того, что говорили вслух всех: христианство – духовная вера; вся внешность – вымысел суеверия или страстей. Но скоро сами увидели ошибку, только ошибки своей уже не могли вполне исправить. Что значит богослужение без внешних обрядов? Холодное, бездушное движение мыслей, которое может вести к охлаждению в благочестии. Христианство образует всего человека, так как весь человек грешен. Расстроенное воображение, расстроенное чувство требуют своей науки. Оставьте их без науки, они не только сами будут дики, но, по связи сил наших, по действию их одной на другую, будут вносить расстройство и в целый организм духовный. Природу не заставите молчать. Не дадите ей пищи благочестия, она потребует и найдет пищу соблазна и греха; не будете ее учить добру, – она научит вас греху. Нет, те не знают ни христианства, ни человека, которые лишают христианство обрядов. Счастливы мы с тобою, православный мой слушатель, что церковь – матерь наша так мудро воспитывает нас в благочестии. Она не перестает научать нас поклоняться Богу духом и истиною. Но она знает, какое влияние имеют внешние предметы на дух наш, как они способны возбуждать и поддерживать благочестивые чувствования, как легко ум и сердце покоряются образам, вносимым в душу отвне. И потому соединила она духовное с видимым, украсила храм духовными, но вместе и видимыми, предметами. Истинно, в храме Божием красота Господня. Какое богатство мыслей и чувств духовных представляет каждому внешность православной церкви! Вот пред глазами вашими история Спасителя нашего Господа Иисуса. Здесь – Он распятый за нас грешников, там – повитый пеленами младенец. Здесь омывает слезами ноги Его жена грешница, там Закхей в восторге сердца обещает Ему раздать половину имения нищим. А лики святых Божиих, патриархов, пророков, апостолов, мучеников, святителей, подвижников пустынных и их начальника предтечи Господня – не представляют ли глазам все виды богоугождения, не учат ли без слов благочестью, не обличают ли нас нерадивых о спасении, не утешают ли подвижников царствия надеждами на вечность? Пусть укажут мне хотя на один догмат веры, который бы не облечен был в видимый образ в том или другом обряде церкви! Пусть укажут хотя на один обряд, который бы не скрывал той или другой глубокой мысли веры! Например, перстное сложение, которым знаменуем себя, так внятно говорит о самой высочайшей тайне божества – о Боге триедином; обряды крещения говорят нам о наследственной порче нашей, и выражают обет наш – жить для единого Господа и быть мертвыми для греха. Молитвенные поклоны и выражают, и внушают чувство сознания о ежеминутном падении нашем. Частое, простое возглашение: Господи помилуй, какая обширная по смыслу проповедь! В нем целое учение о деятельном христианстве. Обряды православия, при всем величии их, при всей важности, приличной небесной вере, так просты, так понятны для каждого. Вот селянин не способен учено размышлять о вере, но он имеет глаза, чтобы видеть, имеет уши, чтобы слышать, – сердце, чтобы чувствовать, воображение, чтобы поражаться образами. И посмотрите, как он, не умея читать, читает в обрядах то, чему должен веровать, чего надеяться, как жить, как избегать греха. О, как богомудро устроено здание церкви православной! Как глубоко понятны здесь и нужды человека, и дух веры христианской!
Едино просих от Господа, то взыщу, еже посещати ми храм святый Его. Если храм дом – Божий, если все в нем и выражает святость и учит святости, то как не быть ему святым?
Остается одно – посещать храм. Правда в православном храме так много любви Христовой, что он молится не только за предстоящих, но и за находящихся повсюду православных. Но, не забудьте, он молится за тех отсутствующих, которые отсутствуют за благословною виною, и за тех, которые когда только могут, спешат в храм, с благоговением и страхом Божиим. Если же ты забываешь посещать храм, то не справедливо ли, чтобы и о тебе забыла благодать храма? Если ты делаешь себя чужим для храма, если ты, не уважая ни дней, ни уставов его, живешь как человек иной веры, иных обычаев, иных правил, то не исключил ли ты сам себя из числа тех, на которых изливается благодать православного храма? Как узнает, как назовет тебя церковь своим, когда ты весь стал, Бог знает – чьим?
Говорят: я могу молиться в доме? Не спорю, – можешь молиться. Но будешь ли молиться? Если у тебя не достает духа молитвы, чтобы совершить, как должно молитву в храме, где все заставляет тебя молиться: будешь ли ты молиться в доме, где все развлекает твою молитву? Если ты так мало имеешь терпения для молитвы в храме, где так много побуждений к терпению и молитве, например, хотя бы стыд пред людьми добрыми: в доме ты остаешься только со своим нетерпением и с страстями, не обуздываемыми даже и стыдом. Нет, друг мой, не обманывай ни себя, ни Бога: если не одна леность, если не одна привычка к праздности, то не более как мечтательная гордость не пускают тебя в храм. Восстань же против греха, иди в храм и исповедуй леность твою к молитве. Иди в храм, – там твоя холодность может согреться пламенем молитв церкви и усердием братий. Иди в храм, – там благодать храма, если понудишь себя к вере, прольет сокрушение в ожестевшее сердце твое. Берегись: не буди мудр о себе.
Бог, богатый в милости и щедротах, да будет благодатью Своею с нами немощными! Аминь.
