Слово перед святой плащаницей в Великий Пяток (сказано 26 марта 1904 г. при архиерейском служении в полтавском кафедральном соборе)
Перед нами Голгофа и гроб Божественного Страдальца, воплощенного Сына Божия. Сам род людской возвел своего Благодетеля на крест. В лице современных Христу представителей того людского общества предстало перед Голгофой все человечество. В мыслях и чувствах этих людей, в их словах и действиях обнаружились сокровеннейшие их советы сердечные, и тем произведен был над ними Божий суд. Ныне суд миру сему, сказал тогда Сам Господь (Ин.12:31). Своей смиренной мыслью и сокрушенным сердцем приникнем мы к этим представителям человечества и в них для своего поучения постараемся себя обрести.
Привлекает к себе внимание прежде всего Пилат, выразитель власти законной. При взведенных на Иисуса беззаконных обвинениях он чувствует на себе долг оправдать невинного. Я не нахожу никакой вины в этом человеке, говорит он открыто перед всеми (Лк.23:4). Борется в правителе доброе чувство правды со страхом за свое внешнее благополучие. Пилат искал отпустить Его (Ин.19:12). Однако нравственной силы не хватило. Колебание, двойственность, угодливость представителя власти разрешились тем, что он склонился на сторону более сильных, а не на сторону правых людей. И величайшее мировое злодеяние совершилось: воплощенная Любовь по суду был распят при Понтийстем Пилате.
Обратимся к представителям народа. Это – старейшины, ученые книжники, первосвященники. Были между ними люди благомысленные и добрые: знаменитый член совета Иосиф Аримафейский, а также один из начальников иудейских Никодим. Но эти лица составляли собой в народном представительстве незначительное меньшинство. Большинство злобились и искали погубить Иисуса, пока действительно не погубили Его. И они по-своему руководствовались соображениями народного блага. Если оставим Его так, говорили они, то все уверуют в Него, и придут римляне и овладеют и местом нашим и народом. Один же из них, некто Каиафа, будучи на тот год первосвященником, сказал им: вы ничего не знаете, и не подумаете, что лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели чтобы весь народ погиб (Ин.11:48‒50). Народное благо они понимали в самом узком смысле: они отстаивали потребности земного благополучия, а не духовного и небесного. Их воззрения и настроение внешней жизни совпадают со взглядами тех, которые стоят за одну внешнюю земную культуру, забывая Небо и душу.
Присмотримся к толпе народной. За шесть дней перед этим эта толпа взывала Иисусу: «Осанна», – а теперь она вопит: «Распни, распни Его». Толпа одинаково способна бывает как на самые высокие порывы, так и на самые жестокие проявления, смотря по тому, кто и как ее одушевляет.
Первосвященники и старейшины наустиша народы (Мф.27:20) вопиять на Иисуса. И потому величайшую ответственность взяли на себя эти вожди народные.
Не к Небу они повели народ, но в землю втоптали. И получилось у них на словах и на деле: кровь Его на нас и на детях наших (Мф.27:25). Однако после происшедшего необычайного солнечного затмения и землетрясения, когда Господь испустил дух, тот же народ возвращался с Голгофы, бия себя в грудь (Лк.23:48).
Имеется среди народа нарочитая половина более цельных и более восприимчивых натур, это – женщины. В то время как толпа со злорадным смехом провожала на Голгофу премирного Страдальца-крестоносца, многие женщины плакали и рыдали о Нем. О чем они плакали? Плакали некоторые по безотчетной чувствительности, но, несомненно, у многих была настоящая скорбь об Иисусе. Недаром Он под тяжестью креста приметил этот плач и дал им наставление: не плачьте обо Мне, но плачьте о себе и о детях ваших (Лк.23:28). Великий двигатель добра плач христианский: как он нужен и полезен о всех детях! Как он для всех спасителен во святом храме! Способные к такому плачу женщины явили мужество за Христа на суде у Пилата (Мф.27:19), на крестном пути (Лк.23:27), у креста Христова (Ин.19:25), у Его живоносного гроба (Мк.15:47; 16:7). Не потому ли женщина первой удостоена счастья видеть воскресшего Христа (Мк.16:9)? И ныне кто более наполняет собой святые храмы – мужи или жены?
Непосредственно окружали Христа исполнители велений власти. Это – первосвященнические служители, воины, их начальники. При бичевании, при издевательствах, при распятии Иисуса они грубо и жестоко исполняли веления тех лиц, которые на это поставили их. Эти более всего сами «не ведали, что творили». Но и в среде их сострадание и доброе чувство могло найти доступ к сердцу, у кого хотя какая-нибудь была к этому готовность. Когда Иисус испустил дух, то сотник, видев происходившее, прославил Бога и сказал: истинно человек этот был праведник (Лк.23:47). При исполнении самых тягостных по требованию общественной жизни обязанностей возможно сохранение чистоты сердца.
Особую среду составляли собой разделявшие со Христом казнь преступники, распятые с Ним разбойники. Оба они осуждены были за действительные злодеяния. Но один из этих разбойников поносил и злословил рядом с ним невинно страдавшего Христа, а другой, напротив, унимал своего товарища. Этому последнему достаточно было потом обратиться ко Христу с молитвенными словами: помяни меня, Господи, когда приидешь во Царствие Твое, – и он осчастливлен был блаженным ответом: истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю (Лк.23:39‒43). Так самые тяжкие преступления не подавляют в сердце человека окончательно искры Божией. Для наиболее преступной души возможен возврат к Богу, когда она сама к Нему обращается.
Где же, наконец, почитатели и други Христа? – Были при кресте Пречистая Дева Богоматерь, Иоанн Богослов, Мария Магдалина, Мария Иаковлева, Саломия и другие жены. Одни стояли ближе ко кресту, другие издали смотрели на все происходившее. Большинства же апостолов мы не видим у креста. В несчастии познаются сила дружбы и почитания. Мало почитать, нужно иметь мужество открыто исповедать почитаемое и вступиться за поруганную истину или святыню, когда этого потребуют обстоятельства. Как показал пример апостола Петра, легче бывает вступиться за истину силой при открытом нападении, чем отстаивать ее при нападениях скрытых, особенно при насмешках. На Христа и Его ближайших последователей тогда нападали обоими средствами – ныне же борьба со Христом и Его Церковью ведется больше посредством насмешки и небрежения. О, как потребно последователям Христа и в нынешнее время нравственное мужество для исповедания Его не по личному вкусу, не по настроению переживаемого времени, а по духу и разуму Вселенской Церкви Христовой!
Мы видим, что люди всех состояний, окружавшие Христа в последние часы Его земной жизни, имели возможность склонить себя на лучшее и на худшее, и они явили собой то и другое. Каково бы ни было по трудности общественное положение человека, каковы бы ни были личные обстоятельства – всегда возможно сохранить чистоту сердца и быть со Христом. Ныне же – по нашим мыслям и чувствам, по нашим словам и действиям – какое место мы сейчас займем у гроба Христова? С кем из этих представителей человечества мы обретаемся в духовном союзе? – Пусть решит этот вопрос совесть каждого из нас.
Признавая немощи свои и силу Христову, мы сейчас в покаянном скорбно-радостном чувстве объединимся у сего священного и живоносного гроба. Из глубины нашего сердца воскликнем словами сей церковной песни: Иже в девятый час нас ради плотию смерть вкусивый, умертви плоти нашея мудрование, Христе Боже, и спаси нас (тропарь 9-го часа). Аминь.
