Слово на третий день Пасхи. 1912 г.
И приблизились они к тому селению, в которое шли; и Он показывал им вид, что хочет идти далее. Но они удерживали Его, говоря: останься с нами, потому что день уже склонился к вечеру. И Он вошел и остался с ними. И когда Он возлежал с ними, то, взяв хлеб, благословил, преломил и подал, им. Тогда, открылись у них глаза, и они узнали Его. Но Он стал невидим для них (Лк.24:28–31)
Вот история, которую мы выслушали и нынешнем Евангелии.
Это было вечером в день Пасхи. В Иерусалиме, куда по случаю праздника Пасхи собрались израильтяне со всех сторон земли, было полно и в домах, и на улицах, и в храме, и на рынке. Всюду движение и суета. Всюду говор и шум: шум от покупателей и продавцов товаров, привезенных на рынок сельскими обывателями, шум и от веселой, ликующей, по-праздничному настроенной толпы; но среди этого шума и ликования были группы и серьезных мужчин и женщин, опечаленных событием дня, которые со скорбью и полушепотом говорили об Иисусе из Назарета, Который был пророк, сильный в деле и слове пред Богом и всем народом; как предали Его первосвященники и начальники для осуждения на смерть и распяли (Лк.24:19–20). К числу таковых принадлежали и те два ученика Иисуса, которых мы видим идущими из Иерусалима в деревню и в разговоре которых принял участие примкнувший к ним незнакомый человек. Они не могли оставаться в шумном городе; со своею скорбью о распятом Учителе они хотели быть одни; их души искали тишины и сосредоточенности. Пред ними лежала тихая, скромная, отстоявшая на шестьдесят стадий от Иерусалима деревня Эммаус; туда они и устремились, чтобы избежать городского шума.
Вот и мы, боголюбивые сестры, собрались сейчас в эту обитель, которая, подобно Эммаусу, укрывает нас и от шума городского, и от суеты мирской. Правда, не отделяют ее от города те шестьдесят стадий, которые отделяли Эммаус от Иерусалима, но зато она сама отгородила себя от этого строгостью своего устава, и вы видите и опытно испытываете, как тихо, уютно жить здесь: сюда не проникает ни шум городской, ни суета мирская. Здесь так удобно беседовать об Иисусе Назарянине в кругу одинаково настроенных и ищущих единого на потребу сердец. Вот почему с чувством особенного удовольствия явился и я сюда, чтобы помолиться с вами и побеседовать о Воскресшем Господе и благожелательно приветствовать вас, дорогие сестры, с пасхальным праздником.
Чего же пожелать мне вам в этот радостный и великий день Праздника праздников? Под впечатлением нынешнего Евангельского чтения я ничего не могу придумать лучшего, как пожелать вам, боголюбивые сестры, чтобы ваша Марфо-Мариинская обитель сделалась для вас своего рода Эммусом, то есть таким домом: а) где находит для Себя место Иисус, б) где преломляется хлеб жизни и в) где открываются глаза для опознания Господа.
а) И приблизились они к тому селению, в которое шли; и Он показывал им вид, что хочет идти далее. Но они удерживали Его, говоря: останься с нами, потому что день уже склонился к вечеру. И Он вошел и остался с ними (Лк.24:28–29).
Два обстоятельства важны для нас в этом рассказе: первое, что Он показал вид, что хочет идти далее, и второе, что Он все-таки остался с ними. Еще не открылись глаза учеников Его, еще продолжали они смотреть на Него, как на одного из многих чужестранцев, пришедших на праздник, когда подошли они к дому. Уже ухватились они за скобку двери, чтобы войти в дом, а Он делает шаг далее, несмотря на наступившую темную ночь. Почему это? Не потому ли, что Он огорчился тем, что они Его не узнали? Ах, да, ничего нет прискорбнее для Спасителя, как если Он долгое время идет вместе с душою человека и она не узнает Его, – тогда для Него ничего не остается, как оставить ее, отойти от нее. Но здесь, однако, была другая причина. Это было пробным камнем, на который Он ставил учеников Своих. Показывая вид, что Он намерен идти далее, Он хочет этим испытать сердца их. Пригласят ли они Его? Не окажутся ли они настолько холодны и безжалостны, что допустят Его ночью продолжать путь в чужой стране? – Нет. Они не напрасно были учениками того Учителя, Который рассказывал им притчу о милосердом самарянине, Который говорил также и о том, как в день Страшного Суда будет сказано грешникам: был странником, и не приняли Меня (Мф.25:43). И они, удерживая Его, говорили: останься с нами, потому что день уже склонился к вечеру. Не ради себя, а ради Его Самого просили они быть у них гостем. Они хотели Ему Самому оказать услугу, а на деле оказалось, что не они Ему, а Он им оказал величайшее благодеяние.
Как только услышал Он из уст их приглашение, Он сейчас же вошел с ними в дом. Он никогда не проходит мимо таких сердец, в которых живо и сильно благочестивое настроение. Так заходил Он к Закхею, потому что в его сердце нашло для себя место искреннее покаяние, заходил к Марфе и Марии, потому что там жила пламенная вера, а теперь заходит к Клеопе и его другу в Эммаусе, потому что в сердцах их обитала любовь.
И Он вошел и остался с ними. Не на один только короткий момент вступает Он под их кровлю. Он проводит с ними не один час: Он терпеливо выслушивает их сетование и жалобу, разъясняет им их заблуждение, доказывая Свои мысли местами Священного Писания, а когда настало время вечерять, садится с ними за стол, ест их хлеб и пьет их вино и делает для них несравненно более того, чего они от Него ожидали, – Он остается с ними с этого часа навсегда.
Дорогие сестры! Слыша об этом обстоятельстве, наверное, и вы исполняетесь желанием иметь своим гостем Христа Иисуса. Но знайте, что Спаситель может входить не под всякую кровлю, не во всякий дом. Ах, как много знаю я домов в нашем городе, в которые Он наверное не заходит и не может зайти. Ибо там нет для Него места, там закрыты для Него двери. Знаете ли вы, что уготовляет место Спасителю? – Только туда заходит Он, где выходят к Нему навстречу сердца, исполненные Его духа. Только тогда может Он обитать и между вами, когда Он признает вас Своими по вере, по надежде и по любви. Знаете ли вы тот ключ, которым отпираются двери для Иисуса? – Это молитва. Только туда Он входит, где на Его стук отворяют Ему двери с прошением Лавана: войди, благословенный Господом; зачем ты стоишь вне? (Быт.24:31) или с просьбою эммаусских путников: останься с нами, потому что день уже склонился к вечеру, войдет Он и в вашу среду, если и вы будете собираться во имя Его, то есть жить по Его учению и согласно своим обетам, – войдет и останется с вами и обитель сотворит у вас (Ин.14:23). Он будет сопровождать и руководить вами на всех путях ваших, Он будет с вами и во время ваших занятий и работы, и в часы вашего отдыха, и в церкви во время богослужении, и в часы вашей уединенной молитвы – короче, Он будет присутствовать всюду, всегда и во всем, что у вас делается: в словах и речах, которые у вас говорятся, в песнях, которые вы поете, в работе, которую вы совершаете, в духе, веющем во всем строе вашей жизни, так что всякий при взгляде на вашу обитель вправе будет сказать: да, здесь действительно живет Господь.
б) Но Иисус приходит не с пустыми руками. Когда Он там, в Эммаусе, возлег со Своими учениками, то взял хлеб, преломил его и подал им. Дивно было это в глазах учеников: они пригласили Его гостем, а Он поступил как хозяин: Он взял хлеб и возвел очи Свои к небу (как в других случаях это делал Господь и Спаситель, когда, например, насыщал пять тысяч человек или когда еще так недавно ел с ними пасхального агнца) и подал им. Этот хлеб был для них более чем обыкновенная телесная пища – он был хлебом жизни, преломленным для них дорогими руками Иисуса.
Не должно ли это быть образом того, что хочет предложить Марфо-Мариинская обитель и вам, насельницы ее? В самом деле, что предлагает вам, боголюбивые сестры, мир, откуда вы собрались сюда, с его блеском и пышностью, с его трудами и заботами? Я думаю, что вместо хлеба он предлагает жесткий камень. Труды и заботы, – ах, как тяжелы, как суровы, как холодны эти голые камни, с которыми люди неизбежно должны в течение всей своей жизни влачить судьбу свою! Я думаю, что это можете подтвердить и сами вы, ибо и между вами есть такие, которые не по розам совершали доселе жизненный путь свой, но среди терний и волчцев, которые обречены в ноте лица своего есть хлеб свой. А эти мимолетные радости и удовольствия мира, так дорого оплачивающиеся, оплачивающиеся не деньгами только, но нередко и потерей чести, душевного мира и спокойствия, – что все это, как не те же камни? Камни эти, может быть, и драгоценные, но ведь и драгоценные камни также не утоляют голода и жажды: камень всегда остается камнем, хотя бы это был и настоящий бриллиант. Но не то хочет предложить и предлагает нам Марфо-Мариинская обитель, в которой вы имеете счастье находиться. Питая вас словом Божиим, писаниями святых отцов и учителей Православной Церкви, развивая в вас чувство любви к ближним, милосердия, благочестия и подвижничества, по примеру древних христианских подвижниц, она дает вам здоровое питание, такой хлеб, которым могут питаться и жить ваши тело и душа. Ах, как много в настоящее время подмешивается в пищу нашего юного женского поколения губительного яда. В том, что они читают, что они слышат и что видят, как много заключается такого, что порождает и развивает в них чувство суетности и легкомыслия, нецеломудрия и страсть к наслаждениям, но нисколько не утоляет их духовного голода и не дает им хлеба жизни! Дорожите же, сестры, вашей обителью, как таким местом, где утоляется этот духовный голод, где преломляется хлеб жизни. Я есмь хлеб жизни (Ин.6:48), говорит Господь. Я хлеб живый, сшедший с небес; ядущий хлеб сей будет жить вовек (Ин.6:51). Вот то единое, что требуется для нашего спасения.
в) Наконец, ваша Марфо-Мариинская обитель должны быть местом, где открываются глаза для познания Господа. Тогда открылись у них глаза, и они узнали Его. Счастливый был для них этот момент. Как воспрянули они духом, когда узнали незнакомца в этом преломлении и подаче им хлеба! «Как? Ужели, думают они, это Он, распятый, о Котором женщины сказали, что Он жив? Почему мы были так слепы все это время, когда Он шел рядом с нами? Да, это Он, воистину Он», – и они уже вскочили с места, чтобы обнять Его. Но Он мгновенно исчез, стал невидим.
Вот, любезные сестры, счастливое, вожделенное опознание. Хорошо, очень хорошо, когда молодая девушка приобретает некоторые знания о предметах этого мира и обучается тому, что нужно для ее призвания, что она может и должна знать как дитя своего века. Христианство вывело ваш пол из тяжелого состояния рабства, в котором он находился всюду и теперь находится, где нет Христа, и таким образом проложило путь к образованию женщины. Но как много в настоящее время говорят неразумного о женских правах и эмансипации женского пола, об образовании женщин и т.п., забывая о том, что можно много знать и все-таки быть неразумным до погибели своей души – и наоборот, можно принадлежать к числу неученых и простых и в то же время иметь такую мудрость, которой не имеет и не может дать весь мир. «Если я знаю, как должно, одного только Иисуса, то я имею мудрость полную и совершенную». А потому постарайтесь, дорогие сестры, познать и уразуметь Иисуса, как своего Спасителя и Господа. Это истинное знание. Придти к вам в этом на помощь и имеет своей задачей Марфо-Мариинская обитель. Дорожите этой помощью. Можно быть добрым христианином или христианкой, можно хранить себя от стыда и позора, от падения и порока, можно быть церковно настроенным и усердно читать слово Божие, но чтобы быть истинной христианкой, всего этого еще недостаточно – нужно опознать Христа, нужно самому опытно испытать и убедиться, что Он жив и пребывает между Своими учениками, нужно возрастать в вере и познании. Сия же есть жизнь вечная, говорит Господь, да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа (Ин.17:3). О, как счастливы те, у которых спадает с глаз покрывало, и они прозревают для опознания Христа! И нам должна быть вполне понятна та необычайная радость, которая заставила этих эммаусских путников выйти и на весь мир воскликнуть: «Христос Воскресе! Воистину Воскресе!» О, да благословит Господь и вас, возлюбленные сестры, в вашей обители сбросить покрывало с очей ваших, дабы и вы могли узнать Его во всей силе Его воскресения и в таком познании приобрести радость и блаженство.
Если Иисус заходит к вам, если у вас преломляется хлеб животный, если открываются у вас глаза для опознания Христа – о, тогда ваша обитель поистине есть благословенное место, поистине Эммаус.
Из Эммауса те ученики возвратились в Иерусалим. С печалью шли они сюда, но с радостью возвращаются; тогда утомленные, а теперь подкрепленные; тогда упадшие духом, а теперь твердо уверенные; тогда запуганные, а теперь дерзновенные. И все это сделал Эммаус. О, даруй Господи, чтобы и ваша Марфо-Мариинская обитель сделала с вами нечто подобное, чтобы и вы выходили отсюда на свои подвиги среди страждущего человечества с такой же радостью, спокойствием и великодушием, как те ученики Господа! Тогда ваша обитель исполнит свою задачу, тогда она будет поистине благословенный Эммаус. Аминь.
Произнесено в Марфо-Мариинской обители милосердия. // Голос Церкви. С. 3 –11.
