Предпразднство Успения Пресвятой Богородицы
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!
Сегодня, дорогие братия и сестры, празднуя отдание праздника Преображения, мы сходили с Фавора, и сегодня же, вступив в предпразднство Успения, мы должны прейти в Гефсиманию ко гробу Богоматери, да видим «конечное елико на Ней таинство». Благорадостен Фавор, душеусладительна и Гефсимания. Святая Церковь называет Успение Божией Матери последним на Ней таинством из тех, которыми сопровождалась жизнь Богоматери. Вся жизнь Богоматери по своему виду и содержанию была чем-то таинственным и чудным, носившим на себе знамение божественной печати. Для прославления Божией Матери и нашего назидания с верой и любовью вспомним, что это были за таинства в Ее жизни.
Первое таинство в жизни Богоматери открылось в первоначальном Ее рождении, происхождении на свет Божий. От кого про изошла Она? От престарелых родителей вследствие особенной молитвы и обета. Премудрости Божией угодно было, чтобы Та, Которая должна родить Богочеловека, Сама была плодом не столько сил природы, сколько наития благодати Божией. И вот престарелые Иоаким и Анна, достигшие преклонных лет, когда теряется всякая надежда быть отцом и матерью, благодаря своей крепкой вере и надежде на всемогущество Божие по молитвам своим получают чистый дар неба — Преблагословенную Марию. Так совершилась первая тайна на Ней во время Ее рождения.
Второе таинство явилось над Ней во время введения Ее во храм трехлетней отроковицей. Уже самое введение Ее в таком возрасте было необыкновенно — как следствие особенного, чрезвычайного обета родителей посвятить плод молитв своих Господу. И, таким образом, она с самых юных лет могла сродниться духом и сердцем со всем святым. Но, и находясь в храме на воспитании, она должна была пребывать только в преддверии его, между тем мы видим, что Святую Отроковицу первосвященник по особому откровению вводит во Святая Святых, куда мог входить однажды в год один только первосвященник. Премудрости Божией было угодно, чтобы будущая Матерь Божия, одушевленный Кивот Божий, по временам являлась там, где хранился его символ — ковчег завета с манной и скрижалями. Так совершилась вторая тайна на Ней во время Ее введения.
Третье таинство над Ней открылось по достижении Ею совершеннолетнего возраста. Ветхий Завет, как известно, не знал состояния девства, посвященного Богу и освященного законом. Поэтому Пресвятая Дева Мария по достижении Ею совершеннолетия по примеру прочих дев должна была избрать Себе супруга. Но Святая Дева решительно объявила, что Она твердо решилась во всю жизнь не принадлежать никому, кроме единого Бога. Первосвященники оказались в недоумении, как поступить, и после совещаний и молитв они решились обручить Ее такому человеку, который бы согласился носить имя мужа, не пользуясь его правами. Жребий выпал на старца Иосифа, и вот Пресвятая Дева становится супругой, не преставая быть Девой, и таким образом сочетает в себе девство и супружество, благословение Ветхого и благодать Нового Завета. И эта тайна обручения служила до времени покровом, необходимым для совершения великой тайны воплощения Сына Божия. А как совершилась самая тайна воплощения Сына Божия, известно из Евангелия — Дева сказала: «Се, раба Господня» (Лк. 1, 38), и сила Вышнего осенила Ее, и Слово стало плотию. Это было таинство из всех таинств, но этим не закончились таинства над Нею. Они только углубились, соделались невидимыми, оставаясь весьма назидательными и утешительными для нас.
За этими таинствами следует тайна распятия. На кресте был не один Сын, но была и Матерь. В продолжение всей жизни Она была на кресте, а особенно на Голгофе. Иначе и не могло быть. Ведь Сам же Божественный Сын Ее сказал: «Кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня» (Мф. 10, 38). Поэтому никто и никогда не носил такого креста в продолжение всей своей жизни, как Преблагословенная Дева Мария. Крест Ее слагался не из дерева или вещества, а из тех скорбей и уничижений, в которых пребывала Божия Матерь до самой Своей смерти. Будучи Матерью Творца неба и земли и приветствуемая архангелом как Благодатная между женами, Она в то же время должна страдать от подозрений хранителя Своего девства, что Она бракоокрадованная. Не крест ли это? Приближается Ей время родить Того, Которого Царствию не будет конца, но для Них не находится места в гостиницах вифлеемских, и Она должна родить Его в вертепе и положить в яслях. Не крест ли это? Ангелы поют: «Слава в вышних Богу!» Пастыри и волхвы поклоняются и приносят дары. А злобный Ирод ищет убить Младенца, и Им приходится ночью бежать в Египет. Разве это не крест? А на Голгофе — что чувствовало Ее чистое сердце, когда Сын Ее в муках вопиял: «Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» (Мф. 27, 46. Мк. 15, 34). Здесь, без сомнения, исполнилось во всей силе ужасное предсказание Симеона: «... и Тебе Самой оружие пройдет душу...» (Лк. 2, 35).
За тайной распятия последовало усыновление Ее Христову ученику Иоанну, так что Она во всю Свою жизнь до конца пребудет в неизвестности, неся долю простой смиренной христианки. И в этом заключалась великая божественная тайна. Ведь не без значения сказаны слова таинственные со креста: «Жено, се сын Твой» (Ин. 19, 26). Ими определялся характер всей остальной жизни Богоматери. Божество Сына, с воскресением и вознесением Его на небо, открылось во всей силе, мир преклоняется пред именем Распятого, и Матери Иисусовой, естественно, предстояла величайшая честь и слава, подобающая Матери Сына Божия, Спасителя всех человеков. Никто, без сомнения, не мог быть достойнее сей чести и славы, чем Дева Мария. Однако слава и честь в продолжение земной жизни, кроме того, что лишила бы Ее точнейшего сходства с Божественным Сыном, Который до конца жизни Своей не имел где главы приклонить, сопровождалась бы и некоторыми неудобствами в деле распространения Евангелия.
Но надлежало же рано или поздно сойти, наконец, сему венцу на главу честнейшей херувимов и славнейшей серафимов. И он сошел во время Ее Успения. И во время Ее Успения совершается величайшая тайна Божия над Ней. Матерь Божия умирает, как и все люди, хотя казалось, что Ей по всему праву принадлежит то, чего удостоились праведные Енох и Илия, взятые на небо живыми. Но Матери Божией суждено было другое. В отраду и утешение всем нам, имеющим проходить вратами смерти, и Матерь Божия умирает, разделяя долг природы со всеми земнородными. Но — как Матерь Божия — Она смертию не удерживается, Она со славою возносится на небо, предстоя одесную Царя Бога, предстоя как Царица небесных и земных. Святой Псалмопевец Давид, созерцая Ее славу, воспел: «Предста Царица одесную Тебе, в ризах позлащенных одеяна, преиспещрена» (Пс. 44, 10). Предста Царица одесную Тебе, Царица земных, — потому что Ей поклоняется и Ее прославляет весь верный род человеческий: люди всякого возраста, и звания, и пола. И знатные люди, и простые люди повергают пред Ней свои колена, славословя и прося помощи в своих скорбях и нуждах. И Она просящих не отвергает, исполняя их прошения, ибо Она есть источник благ и море благодатных даров. Она Царица небесных — потому что поклоняются Ей и почитают Ее и небесные чины бесплотных духов: ангелы, архангелы, власти, силы, начала, господства, престолы, херувимы, серафимы. Приветствует Ее там теперь и Само Трисиятельное Богоначалие как возлюбленную Богоотроковицу. В ризах позлащенных одеяна, преиспещрена, Препрославленная Дева Мария сияет сейчас неприступным светом славы божественной. Так что хотя все праведные души освещаются божественным светом от незаходимого Солнца правды и сияют, яко светила, но Препрославленная Дева Мария всех блаженных сил прекраснее, и, как чистейшая всех людей и ангелов, Она воспринимает во всей полноте свет Божественного Солнца и Сама отражает от Себя этот свет, являясь вторым солнцем правды. Святитель Григорий Богослов говорит: «Каждому из избранных дана благодать отчасти, Деве — вся полнота благодати». Так же Она и прославлена, то есть имеет полноту божественной славы, как это провидел и пророк Иезекииль: видех, и се, исполнь славы дом Господень (Иез. 44, 4).
Наш ум, дорогие братия и сестры, не может представить себе того яркого света, которым блистает в раю блаженная Дева; солнце и луна — это земные вещи по сравнению с той неизреченной красотой, созерцанием которой блаженные бесконечно наслаждаются. Какое прекрасное, светлое зрелище для очей всех блаженных душ и даже для самих серафимов! Ее хотел видеть один юноша, благоговейный почитатель Девы, и обратился к Ней с молитвой: «Мария — сладчайшее имя, которое я чту и которому поклоняюсь после Бога всей любовью и благоговением моей души, ибо Ты ее утешение и радость. Если я, смиренный Твой раб, обрел пред Тобой благодать, молю Тебя, окажи мне одну милость: среди многих благодеяний сподоби меня узреть Тебя так, как Ты в раю. Удостой меня этой милости, Пречистая Матерь. Я готов потерять око, если я Тебя узрю». Всечистая Владычица вняла молитве благоговейного Своего раба: ночью во сне явилась ему Всесветлая, во всем том блеске славы, которым Она сияет на небе. Юноша проснулся и действительно потерял глаз, но от радости, которую испытывал, так как удостоился зреть Царицу неба и земли, он совсем не пожалел, что потерял зрение. Даже более того, он опять молил, чтобы еще раз узреть Ее, соглашаясь на потерю другого, оставшегося в целости глаза. Он опять удостоился зреть Ее. Но что же думаете, братия и сестры? Может быть, он стал слеп на оба глаза? Всемилостивая Владычица, явившись ему во второй раз, не только не лишила его другого глаза, но возвратила ему и утраченный. Проснулся юноша с обоими здравыми глазами и, пораженный сугубой радостию, воздал Богоматери тысячи благодарений с обильными слезами благоговейного умиления.
О Всемилостивая Владычице, Мати неба и земли, приими наши усердные моления и покрой нас любовью Твоею, приими и подвиг поста, совершаемый православными христианами ради имени Твоего святаго, и яви нам милость Твою, отврати от нас гнев Божий, праведно движимый на нас, сохрани нас от всех козней вражеских, и научи нас любить Сына Твоего Господа нашего Иисуса Христа, и укрепи в нас веру, ибо Ты твердое утверждение веры, и сподоби нас и в будущей жизни Тебя прославлять и взывать: «Радуйся, Мати неба и земли, радуйся, обрадованная, радуйся, Заступнице усердная рода христианскаго!» Аминь.
