Слово на отдание праздника Пятидесятницы. О даре Божием
Во имя Отца и Сына и Святого Духа!
Возлюбленные о Господе братья и сестры! Сегодня мы с вами вместе со всей Святой Православной Церковью отмечаем праздник отдания Пятидесятницы. Что же это за праздник? Почему и кому должны мы «отдавать» Пятидесятницу?
Чтобы понять это, необходимо обратиться к Писанию и истории.
Уже в ветхозаветные времена многие великие праздники отмечались в течение не одного, а целых семи дней. На восьмой же день совершались особые молитвы и ритуалы – подобные трем, что совершались в первый, главный день праздника, – и на этом празднования кончались.
Так, например, о празднике Кущей в Писании говорится следующее: В первый день священное собрание, никакой работы не работайте; в течение семи дней приносите жертву Господу; в восьмой день священное собрание да будет у вас, и приносите жертву Господу, это отдание праздника, никакой работы не работайте (Лев.23:35–36).
Как видно из этого отрывка, – так сказать, ветхозаветных богослужебных указаний, – восьмому, заключительному, дню праздника придавалось особое значение, не меньшее, чем первому. Если в прочие дни следовало лишь приносить праздничные жертвы, а в остальном заниматься повседневными делами, то в день восьмой, как и в первый, собиралось «священное собрание» (как бы мы сказали сейчас – «служилась праздничная служба»), а повседневные работы следовало отложить до следующего дня, чтобы полностью сосредоточиться на праздновании и молитвах.
В этом отрывке мы встречаем и выражение «отдание праздника». В исходном древнееврейском тексте Книги Левит употреблено слово «ацерет» – буквально «день, в который запрещена работа». Этим словом обыкновенно обозначались великие праздники, что отличало их от праздников малых, когда работы были разрешены. Конечно, в древнегреческом языке, на который в III веке до Рождества Христова было переведено Пятикнижие (первые пять книг Ветхого Завета), точно такого же специального термина не существовало. Поэтому ученые мужи, переводившие Писание, – так называемые «семьдесят толковников» – вышли из положения так же, как поступают в таких случаях все хорошие переводчики, подобрали другое выражение, которое одновременно передавало смысл исходного слова и объясняло, почему восьмой день выделен из всех прочих. Так в греческом тексте появилось выражение «исход» (эксодион), или «проводы» праздника.
Традиция праздновать великие праздники в течение семи дней и торжественно «провожать» их на восьмой сохранилась и в новозаветное время. В греческой православной традиции этот восьмой день стали называть словом «аподосис», то есть «отдание». Это выражение напоминает нам, что мы не просто «провожаем» сам праздник, но как бы возвращаем его Тому, Кто является его центром и источником – Богу. Название восьмого дня празднований и сам этот день призваны подчеркнуть, что главное в любом празднике – не богато накрытый стол, не веселье и даже не красивые торжественные песнопения (хотя все это тоже, особенно последнее – весьма важно), а Сам Бог, во имя Которого мы празднуем тот или иной святой день.
Да и сама традиция семидневного празднования преследует ту же цель. Ведь нам, грешным людям, подчас бывает очень сложно сразу перейти от повседневной суеты к полноценному празднованию святого дня, сосредоточиться на молитве, радости о Боге, размышлениях о смысле праздника… Не правда ли, многим из нас знакома ситуация, когда за целый день едва-едва начнешь ощущать соответствующий настрой к вечеру, – а тут уже и праздник кончился, и остается чувство, будто он прошел мимо тебя – или, вернее, это ты так и прошел мимо настоящего праздника.
Зная эту общечеловеческую слабость, Церковь и дает нам целых семь дней (а иногда и больше), чтобы должным образом отпраздновать праздник, успеть наполнить свои сердце и душу святой праздничной радостью. И завершает празднования так же торжественно, как начинала – чтобы те из нас, кто не успел должным образом предуготовить себя к первому дню, не остались бы без подлинного праздничного ликования.
А это значит, что сегодня, в день отдания Пятидесятницы, прежде чем возвратить этот праздник до следующего года в руки Того, Кто даровал нам его, – в руки Самого Господа – мы напоследок празднуем его еще раз, заново переживаем радость и благодатный смысл Пятидесятницы.
И сегодня нам следует задуматься о Даре, чтобы не забывать о Дарователе. Ибо дар, дарение, благодать и составляют главный смысл праздника Пятидесятницы на всем протяжении его истории.
Пятидесятница – не что иное, как перевод древнееврейского названия праздника Шавуот (буквально «недели», то есть семь недель после иудейской пасхи). Это один из тех праздников, что естественным образом перешли из Ветхого Завета в Новый, не утратив своего смысла, но преобразив, обогатив и углубив его через полноту богообщения, некогда утраченную вследствие грехопадения и восстановленную крестной жертвой и воскресением Спасителя.
В ветхозаветное время на праздник Пятидесятницы благочестивые люди прежде всего вспоминали тот день, когда Господь даровал Моисею в пустыне десять заповедей и Закон. Это было продолжением, развитием того вечного завета, который Бог некогда заключил с праотцем Авраамом и его потомками; можно сказать, что именно в тот великий день – по преданию, пятидесятый от исхода из Египта – по-настоящему, то есть духовно, родился народ Божий.
Но кроме духовно-исторической стороны, Пятидесятница для древних иудеев была еще и праздником нового урожая. К этому времени в Палестине уже созревала пшеница, а стада давали многочисленный приплод – и начатки всех этих «плодов земных» приносились в благодарственную жертву Господу. Вот что говорится об этой стороне праздника в Писании:
Отсчитайте себе от первого дня после праздника, от того дня, в который приносите сноп потрясания, семь полных недель, до первого дня после седьмой недели отсчитайте пятьдесят дней, и тогда принесите новое хлебное приношение Господу, от жилищ ваших приносите два хлеба возношения, которые должны состоять из двух десятых частей ефы пшеничной муки и должны быть испечены кислые, как первый плод Господу; вместе с хлебами представьте семь агнцев без порока, однолетних, и из крупного скота одного тельца и двух овнов (без порока); да будет это во всесожжение Господу, и хлебное приношение и возлияние к ним, в жертву, в приятное благоухание Господу. Приготовьте также из стада коз одного козла в жертву за грех и двух однолетних агнцев в жертву мирную (вместе с хлебом первого плода); священник должен принести это, потрясая пред Господом, вместе с потрясаемыми хлебами первого плода и с двумя агнцами, и это будет святынею Господу; священнику, [который приносит, это принадлежит]; созывайте народ в сей день, священное собрание да будет у вас, никакой работы неработайте, это постановление вечное во всех жилищах ваших в роды ваши (Лев.23:15–21).
Итак, Пятидесятница была праздником всеобъемлющего благодарения Господу за все Его дары – как духовные и вневременные, так и чисто земные, бытовые. Праздник был призван возвращать людей к единственному подлинному источнику всякого блага – Богу и Творцу всяческих.
И совсем не случайно именно на Пятидесятницу – в день рождения народа Божиего – произошло другое, не менее великое событие, родилась новозаветная Церковь: При наступлении дня Пятидесятницы все апостолы были единодушно вместе. И внезапно сделался шум с неба, как бы от несущегося сильного ветра, и наполнил весь дом, где они находились. И явились им разделяющиеся языки, как бы огненные, и почили по одному на каждом из них. И исполнились все Духа Святаго, и начали говорить на иных языках, как Дух давал им провещевать (Деян.2:1–4).
На ветхозаветную Пятидесятницу народу Божиему дарован был Закон – своего рода карта, путеводитель и руководство к действию, с помощью которого люди должны были готовить себя к искуплению и воссоединению с Богом. Этот более чем тысячелетний путь увенчался пришествием обещанного Спасителя – и на новозаветную Пятидесятницу та часть народа Божиего, что осталась верна своему Господу, избранная, получила новый дар – Самого Духа Святого, то благодатное единение с Богом, к которому так долго вели верных древние пророки и праведники.
«Заключены же в [этом дне] великие тайны ветхих и новых таинств, в которых ясно показано, что милость была предвозвещена через закон, а закон был исполнен через милость. Ибо как некогда еврейский народ был выведен из Египта, и на пятидесятый день после заклания агнца дан был ему закон на горе Сионе (Исх.19:17 и далее), так и после страданий Христа, когда был умерщвлен истинный Агнец Божий, в пятидесятый день после Его Воскресения сошел Святой Дух на апостолов и прочих уверовавших; поэтому без особого труда усердный христианин может постичь, что начала Ветхого Завета подчинились евангельским началам и что тем же Духом дан второй Завет, каким и первый», – говорит о дне Пятидесятницы святитель Лев Великий.
Но в чем же проявлялись эти дары благодати, присутствие в апостолах Святого Духа? Неужели только в одном говорении языками?
Конечно, нет. Прикосновение к благодати неизбежно преображает всю человеческую жизнь – подобно тому, как сухое дерево неизбежно загорается, соприкоснувшись с огнем. Но если обычный, земной огонь – скорее, разрушительная сила, которая в конце концов обращает дерево в горстку пепла и углей, то снизошедший на апостолов Божественный огонь благодати – это, напротив, сила созидающая, отнюдь не уничтожающая объятого таким огнем человека – подобно тому, как некогда Господь явился Моисею в образе Неопалимой купины: куста, который горел огнем, но не сгорал (Исх.3:2). Это огонь Божественной любви, – а истинная любовь не уничтожает и не поглощает любимого, но, напротив, возвышает и обогащает его.
Вот что говорит об этом даровании Святого Духа святой праведный Иоанн Кронштадтский в своей проповеди на Пятидесятницу:
«Дух Святой просветил и возродил апостолов и все собрание в горнице так, что они сделались новыми людьми, очищенными от всякого греха; от всякой страсти плоти и духа, освятились и утвердились непоколебимо в вере, надежде и любви, при полной Божественной свободе, данной им чрез Христа Духом Святым; и сделались способными пронести проповедь о Христе Спасителе во все концы мира и насадить веру в Него; ибо без веры никому не возможно спастись и начать новую жизнь; кто во Христе, тот – новая тварь (2Кор.5:17)».
Итак, сам дар языков, который на первый взгляд был самым очевидным и впечатляющим, – именно он прежде всего привлек внимание многочисленных паломников, собравшихся на Пятидесятницу в Иерусалим со всех концов известного тогда мира – на деле же был не более чем следствием главного дара – благовествования любви Божией во Христе Иисусе, чем-то сопутствующим, но отнюдь не основным. Апостолы были очищены, освящены и преображены огнем Божественной благодати – и это придало им духовные силы, необходимые для проповеди веры Христовой во всех концах земли. А для такой проповеди полезно было и знание языков – и апостолы получили его тоже, как следствие живущей в них теперь силы Божественной любви, ведущей их на проповедь.
Но тогда почему же именно этот второстепенный, сопутствующий дар так подробно показан в Деяниях? Неужели только потому, что он произвел впечатление на окружающих?
И здесь, дорогие братья и сестры, мы с вами подошли к очень важному вопросу или, вернее будет сказать, факту: дары Господни – это то, чем необходимо делиться с другими!
Бог есть любовь (1 Ин.4:8), и Его дары – это всегда дары любви. А подлинная любовь не может быть эгоистичной, не может замыкаться на себе – она всегда будет стремиться к благу ближнего. И потому человек, получивший от Господа благодатные дары, не может не желать разделить эти дары с другими людьми, помочь им также приобщиться Божественной благодати.
Не случайно сегодня, в день отдания Пятидесятницы, мы с вами читали Евангелие, полностью посвященное любви и делам любви, что и составляет христианское совершенство: Просящему у тебя дай и от хотящего занять у тебя не отвращайся. Вы слышали, что сказано: «люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего». А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас, да будете сынами Отца вашего Небесного, ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных. Ибо если вы будете любить любящих вас, какая вам награда? Не то же ли делают и мытари? И если вы приветствуете только братьев ваших, что особенного делаете? Не так же ли поступают и язычники? Итак будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный (Мф.5:42–48).
Любви же посвящено и сегодняшнее апостольское чтение, хотя это несколько менее очевидно. На первый взгляд не вполне понятно – зачем Церковь предлагает нам сегодня слушать не апостольские наставления и поучения, а вступление к письму, состоящее из одних приветствий адресатам?
Всем находящимся в Риме возлюбленным Божиим, призванным святым: благодать вам и мир от Бога Отца нашего и Господа Иисуса Христа. Прежде всего благодарю Бога моего через Иисуса Христа за всех вас, что вера ваша возвещается во всем мире. Свидетель мне Бог, Которому служу духом моим в благовествовании Сына Его, что непрестанно воспоминаю о вас, всегда прося в молитвах моих, чтобы воля Божия когда-нибудь благопоспешила мне прийти к вам, ибо я весьма желаю увидеть вас, чтобы преподать вам некое дарование духовное к утверждению вашему, то есть утешиться с вами верою общею, вашею и моею (Рим.1:7-12).
Но если присмотреться к этому тексту, станет ясно: да ведь здесь тоже говорится о любви! «Что свойственно любви к ближнему? Искать не своих выгод, но душевной и телесной пользы любимого» – кратко и точно определяет христианскую любовь святитель Василий Великий. А разве не такое же отношение к пастве выражено в слышанных нами сегодня приветствиях святого апостола Павла? Он «непрестанно вспоминает» о своих духовных чадах, молится о них – а поскорее свидеться с ними желает не для того, чтобы насладиться общением (хотя наверняка ему было приятно и видеть, и слышать своих чад и друзей), но, прежде всего, для того, чтобы преподать им необходимые наставления, помочь им возрастать и укрепляться в вере, послужить им теми благодатными дарами, которые сам апостол получил от Господа.
Да, именно этим – деятельностью, направленностью на любимых людей, а не на себя – отличается подлинная христианская любовь от того сентиментального и во многом эгоистичного чувства, которое нередко определяют этим словом в наши дни. Как справедливо сказал один из известнейших православных пастырей современности, митрополит Сурожский Антоний, – мы очень часто говорим, что любим другого человека, а на самом деле просто лакомимся им. И как только этот якобы любимый человек вдруг перестает быть источником приятных эмоций – с негодованием или, что еще хуже, равнодушием выбрасываем его из своей жизни.
А ведь любовь – та, что ради другого, а не ради себя – это тот главный дар благодати Святого Духа, который мы призваны разделять с ближними, а не «потреблять» в одиночку…
Конечно, мы можем сказать: да ведь мы не апостолы, мы обычные люди, и языки пламени на нас не сходили… Как же можно от нас требовать делиться какими-то дарами, которые мы не получали?
Но нет, дорогие братья и сестры, – нет у нас с вами подобного оправдания! Да, с апостолами все произошло особенно наглядно, но с того самого дня благодать Духа Святого, которую они получили, доступна каждому христианину. Ведь и за десятью заповедями нам не нужно каждый раз подниматься на гору Синай, подобно Моисею! Ту же самую благодать, что получили апостолы, Господь ежедневно дарует нам в Таинствах Церкви и просто в молитве, даже краткой, произнесенной на ходу, лишь бы молитва эта действительно шла от сердца. Ведь важнейшими условиями стяжания Божественной благодати в новозаветное время являются наше пребывание во Святой Православной Церкви Христовой, наше собственное желание быть с Богом и следовать за Ним, чтить Его Самого и Его заповеди не на словах только, но на деле. «В какой мере человек приближается к Богу своим намерением, в такой Бог приближается к нему Своими дарованиями», – пишет об этом преподобный Исаак Сирин.
Но что же делает благодать Святого Духа с нами, раз о ее важности столь много говорится? Об этом на собственном опыте говорит святой праведный Иоанн Кронштадтский в своем слове на Пятидесятницу: «Дух Святой совершает во всех нас, верующих, чудное дело спасения, насколько кто имеет веры и усердия. Кто из вас этого не знает, не чувствует? Кто не испытал на себе благодати прощения грехов, утешения в сердцах и совести после сердечного покаяния во грехах, после исполнения доброго дела и после причащения Святых Животворящих Таин? А это совершается Духом Святым. Кто не испытал на себе утешения и радости при совершении богослужения благочинном и благоговейном, или при слушании и чтении слова Божия? Кто не испытал на себе обновления благодатного? Ибо Духом Святым всяка тварь словесная обновляется, очищается от скверны греха и освящается».
Да, конечно, кое в чем мы с вами действительно отличаемся от апостолов. А именно – мы не спешим открыться благодати, полностью предать себя и свою жизнь в руки Божии. Нам бывает лень даже немного потрудиться над собственной душой, жаль расстаться с греховными привычками… И потому благодать действует в наших душах гораздо медленнее, чем в душах апостолов. Мы сами мешаем этому своим «неподъемным» на добро произволением.
И все же, пусть медленно – но она действует. Царство Небесное подобно закваске, которую женщина, взяв, положила в три меры муки, доколе не вскисло всё (Мф.13:33), – говорит Господь. Да, мы по-настоящему открываем свое сердце для благодати мало, редко и неохотно; но стоит нам открыться ей хоть немного – как эта благодатная закваска проникает в нас и начинает делать свою работу, медленно, но верно. Лишь бы только мы сами не вычищали эту закваску из своего сердца, пытаясь угодить «духу века сего», и сами помогали бы ей хоть немного собственными делами…
«Как пчела незаметно для людей строит соты в улье, так и благодать тайно созидает свою любовь в сердце человека, изменяя горечь в сладость, а жестокое сердце – в доброе. И как мастер по серебру, делая резьбу на блюде, постепенно покрывает его узорами, и только после окончания своей работы показывает свою работу во всей ее красе. Так и истинный Художник Господь украшает резьбой сердца наши и таинственно обновляет их, пока мы не переселимся из нашего тела, и тогда обнаружится красота нашей души», – говорит об этом преподобный Макарий Великий.
Итак, благодатные дары у нас есть. Они дарованы нам в Крещении с Миропомазанием, в других Таинствах Церкви, в молитве, в целом – в нашей благочестивой жизни. Что же мы можем сделать – не когда-нибудь, когда станем совершенными, а прямо сейчас – чтобы поделиться ими с ближними?
Начать являть этим ближним дела христианской любви. А это гораздо проще, чем кажется. Не обязательно сразу совершать что-то великое, тут же жертвовать своей жизнью или немедленно раздавать бедным все свое имущество, как это делали древние христиане; достаточно, например, хоть раз в нашей повседневной жизни не ответить злом на зло, хамством на хамство – и это уже будет важный шаг вперед по дороге любви, ведущей в Царствие Божие. А более высокие подвиги станут продолжением этих начинаний и будут логично вытекать из своей основы. И конечно, при этом нужно смирение, чтобы не возгордиться даром не своим, но данным от Бога.
«Больше любви никто не имеет, как если кто душу свою положит за друзей своих (Ин.15:13). Если кто услышит огорчительное слово, и вместо того, чтобы ответить подобным же оскорблением, преодолеет себя и промолчит, или, будучи обманутым, перенесет это и не отомстит обманщику, – то он этим положит душу свою за ближнего», – говорит о подобных повседневных делах любви преподобный Пимен Великий.
Тот же совет слышим мы и из уст преподобного Серафима Саровского:
«С ближними надо обходиться ласково, не делая даже и вида оскорбления. Когда мы отвращаемся от человека или оскорбляем его, тогда на наше сердце как бы камень ложится. Дух смущенного или унывающего человека надобно стараться ободрить словами любви».
А вот что говорит об этом святой праведный Иоанн Кронштадтский:
«Как истинный христианин, старающийся стяжать побольше добрых дел и сокровище любви, радуйся всякому случаю оказать ласку ближнему. Не ищи, чтобы тебе оказывали ласку и любовь, а считай себя недостойным их. Больше всего радуйся, когда тебе предстоит случай помочь другому. Оказывай любовь просто, без всякой задней мысли, без всяких корыстных расчетов, помня, что Бог – это любовь, Существо простое. Помни, что Он видит все твои мысли и движения сердца. Будь смел и решителен на всякое добро, на слова ласки и участия, особенно – на дела сострадания и помощи. Считай за мечту – уныние и расслабленность в каком бы то ни было добром деле. Говори: “Хотя я и первый из грешников, однако все могу о укрепляющем меня Иисусе… Все возможно верующему” (Флп.4:13; Мк.9:23)».
И в заключение хотелось бы привести очень важные для всех нас слова святителя Василия Великого: «Кто любит ближнего, тот исполняет свою любовь к Богу, потому что Бог его милосердие переносит на Самого Себя».
Будем же, дорогие братья и сестры, творить дела любви ежедневно, чтобы нам быть достойными наследниками даров Божественной благодати, полученных Церковью в день Пятидесятницы! И пусть, даже после отдания этого великого праздника, Пятидесятница продолжается в наших сердцах и душах, открывающихся навстречу Небесному Свету!
Богу же нашему во Святой Троице Единому подобает всякая слава, честь и поклонение: Отцу и Сыну и Святому Духу всегда, ныне и присно и во веки веков.
Аминь!
