Проповеди на праздники:

Слово на отдание Праздника Благовещения Пресвятой Богородицы (Об Обществе помощи слепым)

Слово на отдание Праздника Благовещения Пресвятой Богородицы (Об Обществе помощи слепым)

Сердечно радуюсь, дорогие братья и сестры, видя нас, собравшихся сюда в таком большом количестве. Конечно, вас привлек не наш скромный вечер, а та благая и добрая цель, которая им преследуется: а именно, помощь больным глазами, которым грозит слепота. Слепота! Какое ужасное слово! И какое несчастье может быть страшнее, как ослепнуть! Некогда поэт сказал: «Не дай мне, Бог, сойти с ума, нет, лучше посох и сума!» Но мне кажется, что еще безотраднее, находясь в здравом рассудке, обладая в полноте своими чувствами, осознать раз навсегда, что все для тебя кончено, что на всю жизнь закрылся для тебя непроницаемой темной завесой этот прекрасный, сияющий разнообразными красками мир; что никогда, никогда больше ты не увидишь ни яркого солнышка, ни синего неба, ни свежей зелени, ни разнообразных цветов на полях, а главное, не увидишь человека, образа и подобия Божия, наиболее прекрасного из всех Его творений. Ужасно представить себе, что ты должен жить в вечной тьме, что до конца дней твоих ничто не в состоянии возвратить тебе радость жизни. Особенно, думаю, тяжелы первые минуты и часы ослепшего.

Вот представьте себе: человек теряет зрение; он перестал видеть одним глазом, но достаточно видит другим и мало беспокоится своим недостатком. Постепенно теряет и другой глаз: сначала малозаметно, затем это делается заметнее. Зрение слабеет, тускнеет, больной приходит в крайнее беспокойство, бросается от врача к врачу, а болезнь неумолимо идет вперед; он уже едва различает предметы, почти их не различает; как сквозь тусклое стекло, видит мир, в одно ужасное утро просыпается: все темно вокруг. Сначала он не верит своему несчастью, ощупью бросается к занавескам, открывает их судорожной рукой: та же зловещая тьма... Он слеп!

Вопль ужаса вырывается из его груди. Его душит отчаянье, он разрывает на себе одежду, как раненый, со стонами мечется по комнате, весь сотрясаясь от раздирающего горя...

Но все кончено: он слеп навсегда.

О Господи, дай ему твердость веры, чтобы в этом припадке отчаянья он не дошел до крайней степени. Но больным, обладающим средствами и имеющим возможность вовремя прибегнуть к врачебной помощи, менее угрожает это несчастье, чем беднякам.

И вот на помощь-то им и приходит наше Общество, устраивая в течение нескольких летних месяцев больницу в Сергиевом Посаде. Главным образом оно имеет в виду богомольцев, которые в это время, стекаясь в большом количестве для поклонения мощам преподобного Сергия, подвергаются засорению глаз особого рода пылью, выходящею из колосящейся ржи. Кроме богомольцев больница лечит и вообще бедных больных, и с каждым годом число ее посетителей более и более увеличивается. За 17 лет ее существования больных перебывало 17 600 человек, операций было совершено 9750. Конечно, по-настоящему следовало бы иметь круглый год там больницу, и, скажем откровенно, наше тайное горячее желание, что, может быть, Господь Бог положит на сердце какого-нибудь доброго человека пожертвовать на это дело деньги, а теперь, пока мы, к великому нашему сожалению, едва-едва, с помощью добрых людей и благотворительных вечеров, можем собрать необходимые средства для ее временного существования.

И здесь прежде всего с глубокой благодарностью надо вспомнить имя В.Ф. Перлова, который в продолжение многих лет собирает значительную сумму для этой цели. Благодарностью надо вспомнить и врача нашей больницы П.М. Галли, к сожалению, покинувшего нас с назначением на другое место. Он своим талантом и знаниями целым тысячам бедняков возвратил зрение.

А какое счастье – вылечиться! Какая радость – снова видеть. Ясно представляю себе. Вот приходит больной: глаза распухли, затекли гноем, почти не видит... Начинается лечение: ему надевают плотную повязку на глаза, удаляют в совершенно темную комнату; видимый мир временно скрывается от него; наступает тьма. Но вот ему разрешают снять повязку и открыть глаза. Сердце заколотилось в груди... «А ну, если я не вижу! Господи, Господи, помоги», – шепчет даже неверующий эту молитву! Робко, едва дыша, понемногу открывает он глаза...

Слава Богу, он видит!.. Восторженный, радостный крик вырывается из сердца... кровь бросается в голову... Он дрожит всем телом, и плачет, и смеется, и благодарит Бога: «Слава Тебе, Боже! Слава Тебе, Боже!».

Припомним поэта, он описывает прозревшего слепого. Слепой опирается на палку, она ему указывает путь. Палка та слепому помогает щупать, трогать, идти не спотыкаючись; она – его глаза... Но вдруг во тьму слепого ворвался луч, слепой прозрел, слепой не палкою, а зрячим глазом видит; с неведомым блаженством он глядит на солнце лучезарное. Сначала оно слепит, сначала для него всё – чудная новинка; он не может по имени назвать все то, что видит; он щупает предметы; он не раз споткнется; глаз его новорожденный еще не приобрел, само собой, тот многолетний навык палки – навык, что так темно и смутно понимал свой темный мир.

Позволю себе прибавить несколько слов о задачах нашего Общества. Главное его дело – это школа для слепых детей; и воспитать их – очень мудреная задача, так как среди нормальных детей, потерявших зрение в самом раннем, младенческом возрасте, иногда почти тотчас после рождения, вследствие антигигиенических условий деревенской обстановки и нечистоплотности повивальных бабок, есть много детей-дегенератов, тупых, с сильно развитыми чувственными наклонностями, с дурною наследственностью. Надо много педагогического опыта, таланта, твердости воли и в то же время – нежной любви к детям и самого деликатного внимания, чтобы достигнуть хороших результатов – сделать их не только развитыми в умственном отношении, но и духовно воспитанными, дать им возможность взрослыми честно добывать себе кусок хлеба, вдохнуть в них бодрость и, как это ни странно покажется, до известной степени – радость жизни.

Конечно, надо сказать, что слепорожденные или потерявшие зрение в младенческом возрасте, не так тяжело осознают и чувствуют свое несчастье. Ведь они не знают видимого мира. Для них не существует света, красок, цветов. Нескольких слепых от рождения спросили: «Что такое белый цвет?» Одному дали погладить белый пух, и он сказал: «Белый цвет – это нечто мягкое и нежное!» Другому дали погладить круглый предмет, и он ответил: «Белый цвет – это нечто круглое!» Третьему дали погладить кусок льда, и он ответил: «Это нечто холодное и скользкое!» Но в самих себе они не могут понять, что такое свет и что такое значит вообще – видеть! Не могут понять, а чувствуют это всем своим существом и страдают от этого незнания; и в глубине души их всегда есть неперестающая горечь. Вот почему слепые дети обидчивы, болезненно-чувствительны и крайне не любят, когда им напоминают об их несчастьи, называют их несчастненькими, жалкенькими; их надо вести, как здоровых детей, и в то же время надо иметь в виду их недостаток – слепоту.

Задача очень трудная, но в нашем училище она разрешается очень удачно благодаря неутомимому и талантливому труженику – инспектору училища И.А. Назарову и его сотрудникам и сотрудницам, а затем горячему участию к училищу его попечителя Н.Н. Шустова, который помогает всеми средствами, не только денежной помощью, но, что гораздо важнее, теплым, сердечным участием, входя в его малейшие нужды, а к детям нашим он относится не только с любовью отца, но, смело скажу, с нежностью матери, и бедные, обездоленные детки платят ему взаимной, нежной любовью.

Да благословит его Господь Бог в лице близких! Кого заинтересовало наше дело, тот пусть побывает в училище и посмотрит на наших детей: как они здоровы, бодры, в меру резвы, веселы, как прекрасно они поют, играют на разных инструментах и даже очень удачно и изящно лепят из глины различные предметы. Летом, благодаря тому же Н.Н. Шустову, они имеют возможность наслаждаться деревенской жизнью: переселяются на дачу, гуляют, купаются, набираются сил для зимних трудов.

Одна из церковных песен красиво и поэтично изображает нам страданье слепорожденного: он тоскует, бедный. «За что, – размышляет он, – такое несчастье? За грехи ли родителей? Во обличение ли неверия народов родился я без очей, я не могу разобраться: когда ночь, когда день, ноги мои нестерпимо спотыкаются о камни; я не вижу солнца сияющего, я не вижу образа Божия – человека, но молю Тебя, Христе Боже, призри на меня и помилуй меня!». По-славянски это выражено так: «Слепый родивыйся, в своем помысле глаголаше: еда аз ради родительных родихся без очию; еда аз за неверие языков родихся во обличение, не домышляюся вопрошати, когда нощь, когда день; не терпита ми нозе каменнаго претыкания, не видех бо солнца сияюща, ниже во образе мене создавшаго. Но молютися, Христе Боже, призри на мя и помилуй мя».

Когда ученики Христовы увидали слепорожденного, о котором повествуется в Евангелии (Ин.9), то они спросили Господа: «За чьи грехи он родился слепым – за свои или за грехи своих родителей?». Спаситель им ответил: ни он и ни родители его не грешили, но он слеп, чтобы явились дела Божие на нем. И он его исцелил.

Христос заповедал нам, христианам, подражать Ему в наших делах. Мы не можем исцелять слепых, но мы можем в известной степени предупреждать слепоту, а затем облегчать жизнь уже ослепших – это в нашей силе. А что мы сделаем одному из меньших наших братьев, то сделаем Самому Христу, по Его собственным словам!

Дорогие братья и сестры, кроме телесных глаз мы имеем еще и душевные очи, они видят все доброе и худое, что совершает наша душа, и передает виденное совести, а совесть нас или укоряет за дурное, или хвалит за доброе. И вот я твердо убежден, что ваша совесть сегодня сказала каждому из вас: «Сегодняшний день не прошел для тебя даром, ты сделал доброе дело. Благо тебе!»

Проповеди на праздники:

Наверх