Слово 51. О зависти. Во вторник 4-й седмицы по Пасхе (по Евангельскому чтению)

Во имя Отца и Сына и Святого Духа! Возлюбленные о Господе братья и сестры! Христос воскресе!

Сегодня мы с вами в Евангельском чтении слышали о том, что Господь наш Иисус Христос, столкнувшись с непониманием и ненавистью книжников и фарисеев, возглавлявших иудейский народ, отправился в Галилею и пребывал там, зная, что враждебно настроенные иудеи ищут Его смерти (см. Ин.7:1-13). Спаситель удаляется от иудеев не потому, что боится физической расправы. Мы знаем, что Он Сам пошел навстречу Крестной смерти, когда это стало необходимым для исполнения воли Отца Небесного. Но в тот момент время еще не настало. Еще не пришел час страдать за род человеческий, люди еще не готовы были в должной мере воспринять Искупительную Жертву. Так для чего же пребывать теперь среди врагов и еще больше возбуждать их злобу?

Итак, приближался праздник Иудейский — по-ставление кущей. Для иудейского народа это был третий по значению праздник после ветхозаветной пасхи, празднуемой в память избавления из египетского плена, и второй после пятидесятницы, совершаемой в память установления Синайского законодательства. Праздник поставления кущей справлялся в память сорокалетнего странствования евреев по пустыне на пути из Египта в Землю обетованную. Люди выходили на время праздника из своих домов и жили в кущах, то есть палатках, сделанных из зеленых ветвей, и весело проводили это время, веселясь пред Господом. Праздник кущей приходился на осень, по римскому календарю — на сентябрь, по собрании всех плодов земных, и праздновался особенно весело. Люди благодарили Бога за то, что весь урожай собран. Иудеи очень любили этот праздник и собирались в эти дни вместе.

Праздник приближается, и надо было бы идти встречать его в Иерусалим, но Господь наш Иисус Христос не торопится туда, потому что Иудеи искали убить Его. Нет ничего хуже зависти и злобы. Мы знаем, что через них смерть вошла в мир. Когда диавол увидел наших прародителей Адама и Еву, пребывающих в раю в чести и благодати, он сделал все, чтобы погубить их. Что лежало в основе самого первого грехопадения? Зависть и ненависть. Эти же страшные чувства побудили Каина убить своего брата Авеля. Так впервые на земле пролилась человеческая кровь. Вот и теперь из зависти и непомерной злобы иудейские вожди жаждали одного: погубить Иисуса Христа, расправиться с Ним, чтобы никто больше не слушал Слово Истины, не стремился подражать Господу, не шел за Ним.

Господь знал, что не пришло еще время искупительного подвига, а потому оставался в Галилее, там, где опасности для Него не было. Тогда братья Его, которые не веровали в Него, сказали Господу: выйди отсюда и пойди в Иудею, чтобы и ученики Твои видели дела, которые Ты делаешь. Под словом братья евангелист Иоанн, скорее всего, разумеет братьев Господних Иакова, Иосию, Симона и Иуду, родных между собой по плоти. Впрочем, мнения толкователей Святого Евангелия здесь расходятся. Употребленное в Евангелиях на греческом языке слово, переводимое как брат, относилось не только к родным братьям, но и к двоюродным, и даже к более дальним родственникам.

Задумаемся, почему братья, несмотря на явную опасность, призывают Господа явить миру Свои чудесные дела? Говоря об учениках, они не имеют в виду тех последователей, которые уже находятся рядом с Господом. Скорее всего, их волнует, чтобы как можно больше людей услышали Иисуса Христа и воздали хвалу Ему за дивные дела Его. Но что лежит в основе этого волнения? Братская любовь, переживание, сочувствие Христу? Нет. Чисто человеческое желание по родственной связи погреться в лучах Его славы. Потому что братья знают, что чудеса, творимые Спасителем, не могут остаться незамеченными, а значит, Он получит соответствующие почести. Так, может быть, и им перепадет на этом пиршестве достойный «кусок пирога»? Вот что ими руководит. Вот почему братья Господа даже не задумываются о том, что над Иисусом Христом в Иерусалиме нависнет угроза, что книжники и фарисеи только и ждут подходящего момента, чтобы расправиться с Ним. Так где же здесь любовь?

Казалось бы, братья, наоборот, должны были отговаривать Господа, предостерегать Его, но этого не происходит. Они берут на себя смелость даже обвинять Сына Божия — с одной стороны, в излишней боязни и малодушии, а с другой — в слабоволии и славолюбии: …ибо никто не делает чего-либо втайне, и ищет сам быть известным. Если Ты творишь такие дела, то яви Себя миру. При этом, как вы слышали, святой евангелист Иоанн добавляет: …ибо и братья Его не веровали в Него. Горько и страшно, что даже самые близкие и родные люди не имеют в душах своих веры в то, что Он — истинный Мессия, Сын Божий, призванный спасти род человеческий! Отсюда упреки, отсюда стремление заставить Христа поступить так, как им угодно. А им угодно, чтобы Он еще и еще творил чудеса, тем самым удивляя иудеев, обращая все большее число сторонников. Но, вы спросите, откуда же тут видно неверие, если братья уверены в чудесной силе Господа и признают в Нем эти необыкновенные способности? Да, они видят Его исключительность и хорошо понимают выгоду, которую можно из этого извлечь. Но их неверие проявляется уже в одном том, что они дерзают как родственники повелевать Им. Впрочем, как они могли воспринимать Божественность своего названного Брата, если с детства находились с Ним в человеческих отношениях, видели, как Он растет, помнят Его малышом, помнят множество обыденных событий, с Ним связанных? Наверное, им познать Господа как Бога и Сына Божиего было труднее, чем другим людям, не видевшим Его маленьким ребенком, подростком, юношей, послушным Сыном плотника Иосифа. К тому же, Иисус Христос родился от Девы Марии, стало быть, у них были разные матери, а потому братья (кроме Иуды) всегда пренебрежительно относились к Нему.

Что же произошло теперь? Множество народа, в том числе и братья Христа, стали свидетелями удивительных знамений, которые совершал Господь. Это не могло не убедить их в исключительности Иисуса Христа. Оказывается, этот их Брат умеет то, что не умеет ни один человек на свете, а потому собирает толпы народа, готового в тот же миг восславить Его и объявить земным царем. Только вот Иисус Христос, на их взгляд, ведет себя непонятно, скрывается в Галилее и не спешит употребить Свою власть и безусловную силу. И потому надо подвигнуть Иисуса, подтолкнуть! Если мир признает все Его достоинства, то тут уж и братья не растеряются, царю ведь всегда нужны приближенные.

А теперь посмотрите на способ, который выбрали братья, чтобы заставить Господа прийти на праздник. Они не просят, не уговаривают Его, не убеждают в необходимости прихода, они обвиняют. По мнению святителя Иоанна Златоуста, в сердцах их содержится много обидного: «Они упрекают Его и в малодушии, и в славолюбии. Сказав: никто не делает чего-либо втайне, они тем обвиняют Его в малодушии, и вместе выражают подозрение к Его делам, а присовокупив: …ищет сам быть известным, упрекают в славолюбии». Отчего так происходит? Святитель поясняет: «От худого расположения души и зависти: сродникам знаменитым как-то обыкновенно завидуют сродники не столь знаменитые».

Что же Господь? Разве Он не мог бы обличить братьев в ответ на их упреки и обвинения? Не мог сказать: кто вы такие, чтобы руководить Мною, повелевать Моими действиями? Мог, конечно, но не захотел. Ответ Господа смиренен и кроток: Мое время еще не настало. Не настало время быть распятым и умереть за род людской. Божественный Учитель еще должен был побыть на земле, учить, проповедовать, обращать сердца верных. И посмотрите, братья и сестры, каковой оказалась сила Христова! Впоследствии, среди братьев Его, — Иаков будет первым Иерусалимским епископом, а Иуда удивит современников необыкновенной силой веры и мученическими подвигами. Но это потом, пока же слова Спасителя: …вас мир не может ненавидеть — свидетельствуют о том, что неверием своим братья Его приравниваются ко всему миру и потому мир принимает, а не отвергает их. Господь не принуждает братьев остаться с Ним, не навязывает, как они Ему, Своего мнения: …вы пойдите на праздник сей, а Я еще не пойду на сей праздник, потому что Мое время еще не исполнилось. Сын Божий как бы говорит о том, что для Него время праздника пока не наступило, потому что мир полон злобы и ненависти. Праздник же будет лишь тогда, когда люди покаются в своих согрешениях и в смирении сердечном воззовут к Отцу Небесному.

Однако после того, как братья Его ушли, Господь и Сам отправился в Иерусалим, один, не явно, а как бы тайно. Противники Христа в этом случае нашли повод упрекнуть Господа в непоследовательности. Однако если внимательно вслушаться в Евангельский текст, мы видим, что здесь никакого противоречия нет. Спаситель не говорил братьям, что Он вообще не пойдет на праздник, а сказал: еще не пойду. Чем можно объяснить сие промедление?

Если бы Господь наш Иисус Христос вместе с братьями и учениками Своими появился на празднике, это, безусловно, вызвало бы волнение в народе. Господь знал, что Его будут ожидать, и потому уклонился от торжественности. Впрочем, Божественный Учитель ни от кого не скрывался, а слова евангелиста: как бы тайно — означают лишь то, что с Ним не было обычной толпы народа, которая всегда сопровождала Его. Если бы Иисус Христос скрывался и прятался, Он, как видно далее из Евангелия, не вошел бы в храм и не начал учить собравшийся там народ.

Безусловно, многие ждали Господа на празднике и вопрошали: где Он? Немало толков ходило среди народа. О том, что Господь Иисус Христос добрый говорили те, кто были свидетелями чудесных и благодатных дел Его: только истинно добрый может сотворить столько добра, сколько видели от Него люди. Однако фарисеям и книжникам не нравились такие разговоры, а потому они старались внушить народу, что в делах Иисуса Христа нет ничего хорошего, а только соблазн и обольщение, и потому Он — возмутитель, Которого не стоит слушать. Впрочем, уже тогда говорить о Господе что-то доброе было небезопасно, так как за это можно было пострадать, быть наказанным, отвергнутым, изгнанным из синагоги.

Возлюбленные о Господе братья и сестры! Многому поучает нас прочитанное сегодня Святое Евангелие. Как часто в жизни нашей зависть становится источником многих грехов и преступлений. Из-за зависти мы подставляем под удар близких людей, начинаем злобствовать и ненавидеть тех, у кого что-то лучше получается, тех, кто чего-то, с человеческой точки зрения, достигает большего.

Мы завидуем славе, богатству, положению в обществе, почету и уважению. Но так ли все это важно перед Господом? Ведь все это пустое в очах Божиих, более того — греховное, так как возбуждает в человеке недобрые чувства, искушает, питает гордость и тщеславие. Страшно, когда стремление к материальному достатку и власти, приводит к человеческому равнодушию, неспособности к состраданию, охлаждает любовь.

Мы читали сегодня, как братья Господа, ради собственной выгоды и возвышения, посылают Его на верную гибель, не думая о грозящей Ему опасности. При этом в ход пускаются даже недозволенные методы — незаслуженные обвинения и упреки. Спрашивается, для Него ли хотели они добра? Отнюдь нет, но — для себя. Посредством Господней славы искали почета для себя. Где же тут родственные чувства, где любовь и сострадание, где элементарная боязнь за близкого человека? Нет их!

Но и с нами, братья и сестры, разве порой не происходит то же самое? Разве в тщетных поисках суетного, земного мы не предаем духовное?!

Посмотрим же, братья и сестры, как поступает Господь. Он не гневается, не возражает и не обижается на обвинения. Он — милостив, уступчив, кроток. Он любит Своих братьев, не осуждает их. Зато и потом они в должной мере оценили Его любовь, стали действительно Его последователями.

Научимся же и мы со смирением сердца принимать все обиды и выпады человеческие, отвергнем всякую злобу и ненависть. Чтобы не погубить себя, научимся смиренно сносить обиды и поношения. Не станем отвечать мщением, дабы не уподобляться в грехе обижающим нас, а будем молиться за ненавидящих нас. Ведь даже за распинателей Своих Господь взывал к Богу: Отче! прости им; ибо не знают, что делают (Лк.23:34). Святитель Иоанн Златоуст пишет: «Подлинно нет ничего хуже, ничего безобразнее гневного лица; если же лица, то тем более — души. Как тогда, когда разрывают грязь, обыкновенно бывает зловоние, так и тогда, когда душа возмущается гневом, появляется великое безобразие».

Нам трудно сносить упреки и поношения, мы не можем любить врагов. Отчего же? Если тебя укоряют правдой, то не обидеться надо, а поблагодарить за обличение и тем самым исправить себя. Если обвинения ложны, то на них просто не стоит обращать никакого внимания, потому что порождены они болезненным состоянием зависти или тщеславия. Мы же не обижаемся на больных горячкой или иным каким заболеванием? И потом, задумаемся, что важнее — людские суждения или правда Божия, то, как мы выглядим в глазах Отца Небесного? Пред Богом намного милее смиренные и чистые сердцем, чем преисполненные ненависти и гордыни. Научимся же с кротостью и терпением встречать все житейские бури, не гневаться на ближних, а, по заповеди Божией, всех любить. Истинное счастье обретет тот, кто уже в этой земной жизни последует словам Господа: возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим. (Мф.11:29). Аминь.

Христос воскресе!