Слова на день обретения мощей преподобного Серафима Саровского чудотворца. 1907 г.
Помня незабвенные слова преподобного Серафима: «Когда я умру, приходите ко мне на гробик. Все, что у вас есть на душе, какие скорби ни постигли бы вас – поведайте мне, как живому, – и я вас услышу, и я облегчу вашу печаль...» – помня это, возлюбленные братья и сестры, и мы, собравшиеся в этом святом храме, посвященном его имени, здесь, вокруг его святого образа, как дети вокруг своего отца, готовы воссылать молитвы к нему, готовы обращаться к нему со своими скорбями душевными, а ныне и с телесными. А у кого из нас нет скорбей? Кто из нас не страдал и не страдает? Кто бы он ни был, какое бы общественное положение ни занимал, у всякого, это можно сказать наверное, есть свои скорби, свои страдания, своя нужда.
Обратимся к нему, возлюбленные братья и сестры, как дети к родному отцу со своими скорбями, страданиями и нуждами... А прежде всего будем просить его о даровании тех добродетелей, которыми он отличался сам: об укреплении нашей слабой веры и надежды... Будем просить его о даровании величайшей добродетели – любви. Ведь для приобретения этой добродетели он трудился всю жизнь, работая над собою и непрестанно трудясь и молясь.
И вот припоминаются мне картины из его жизни. Представляется мне его маленькая келья среди густого, дремучего леса. Глубокая осенняя темная ночь. Жутко в лесу. Пронзительно завывает ветер. Раздается вой волков... Но святого подвижника ничто не страшит. Он стоит перед образом, пред которым едва мерцает свечка и едва теплится лампадка. И в то время, когда, казалось бы, душа его должна была испытывать полное одиночество, полную беспомощность, он не боится ничего: его не устрашает ни вой волков, ни грозные явления природы... Иногда ему представлялось, что его келья наполнялась дикими зверями, и слышался их вой. Иногда ему казалось, что в его келью врывалась толпа людей – но он ничего не боялся. Однажды к нему пришли разбойники, требуя от него денег, окровавили его, измучили, оставя его едва живым, – и святой пустынник возвратился в свою пустыньку и просил, чтобы не преследовали этих злодеев.
Еще чаще представляется мне другая картина. Вот старец, согбенный от трудных подвигов, трудов и болезней, в белом подрясничке, с палкой в руке, окружен множеством людей самых разнообразных состояний, возрастов и положений, которые пришли поведать ему свои скорби, страдания. И вот здесь с особенною силою проявлял старец свои христианские добродетели: кротость, смирение, ведение тайн Божиих... Всех ободрял, утешал; скольких людей избавил от злой тоски, скольких людей возвратил к новой жизни во Христе Иисусе, которые сделались полезными в новой жизни и себе, и другим. Мы твердо веруем, что духовная связь между живыми и умершими не прекращается. Святой апостол Павел говорит: когда со смертью прекратятся вера и надежда, то любовь и тогда не прекратится (1Кор.13:8). И мы веруем, что эта любовь становится еще теснее и не прекращается. Она выражается по отношению к (умершим) и святым со стороны живых усердною молитвою, а со стороны умерших – духовною молитвенною помощью, исцелениями. Вот почему, возлюбленные братья и сестры, будем усердно, единым сердцем и едиными устами, молиться святому Божию чудотворцу преподобному Серафиму и будем твердо верить, что он не оставит, как не оставлял и при жизни, наши молитвы и теперь услышит их и будет слышать их всегда.
* * *
Когда внимательно вчитываешься в жития святых угодников, как, например, в житие преподобного Сергия, преподобного Серафима и других пустынников, то невольно изумляешься Промыслу Божию о них; ведь эти люди менее всего искали человеческой славы, той славы, что называется популярностью, чтобы о них много говорили, чтобы хвалили, поклонялись им, превозносили их в жизни, они бежали от этой человеческой славы, этого человеческого почета: они более всего заботились об усовершенствовании своего духа, о работе над собою, о приобретении себе, с помощью усердной молитвы, талантов – добродетелей, – и для этой цели они удалялись в пустыни. И... вот – дивное чудо!
Многие, искавшие славы, прогремели и исчезли... иногда даже с великим стыдом, позором; многие, жаждавшие популярности, приобретши ее, вспоминаются весьма печально, и даже люди, славившиеся своими выдающимися трудами, открытиями, вспоминаются холодно и почти безучастно, а между тем подвижники, не думавшие не только прославиться, но и бежавшие в пустыни от мира и его славы, не только не забываются, но вспоминаются и прославляются людьми с такою же любовью, с какою к ним относились и при жизни. С такою же любовью они вспоминаются целыми поколениями и веками, с какою они сами относились к людям. И этого мало: огнем, которым горели при жизни их сердца, они продолжают согревать целые тысячи душ и сердец.
Не правда ли, они подобны тем, на которых указывал Христос Спаситель. Он говорил: «Царство Небесное подобно зерну горчичному,которое человек взял и посеял на поле своем, которое, хотя меньше всех семян, но когда вырастет, бывает больше всех злаков и становится деревом,так – что прилетают птицы небесные и укрываются в ветвях его» (Мф.13:31–32); и вот – эти люди, они умалили себя во всем. И когда, с помощью молитвы и благодати Божией, они изогрели искру в пламень живой веры, чистой надежды и горячей любви, то на этот пламень стало стекаться множество людей, и где бы они ни были, эти люди, в городах ли, в пустынях ли, какое положение они не занимали бы, в них тысячи сердец находили всегда себе отраду и утешение; и даже смерть не порывала этих отношений с возлюбившими их, а, наоборот, эта любовь стала выражаться еще крепче: со стороны живых людей – молитвою к ним, а со стороны праведников – благодатными утешениями. Поистине, по слову Христа Спасителя, они выросли в великое дерево, под сенью которого спасаются души человеческие, подобно тому, как под сенью дерева укрываются птицы.
Возблагодарим же Господа, даровавшего нам святого молитвенника – преподобного Серафима. Будем призывать его во всех скорбях, с надеждой быть услышанными.
