Символика чисел в Откр.
В этой связи уместно остановиться на символике чисел, не ограничивающейся в Откр. числом зверя, а представляющей одну из главных особенностей книги. Наряду с образами мифологическими и историческими, эта особенность должна быть понимаема как дань тайнозрителя его эпохе. И так же как в образы мифологические и исторические, он вкладывал глубокий христианский смысл и в священные числа. В основании символики чисел лежит значение числа «семь». Седмерица означает полноту. Но мы видели, что первая апокалиптическая седмерица (Откр.1:4) есть седмерица Святого Духа, и построение Откр. по седмеричному принципу может выражать ударение на эсхатологической активности Святого Духа. Эсхатологическая полнота будущего века утверждается действованием Святого Духа, который являет Христа в Царстве славы. Но в символике чисел Откр., наряду с седмерицей, встречаются и другие числа. Сокрытие жены в пустыне в течение времени, времен и полвремени (Откр.12:14), т.е. трех с половиной лет (ср. Откр.12:6: «тысяча двести шестьдесят дней»), соответствует сорока двум месяцам власти зверя (Откр.13:5). Три с половиной есть половина седмерицы. Сорок два – это семь, умноженное на шесть, т.е. на семь без единицы. Власть зверя в течение этого срока есть прямое отрицание седмеричной полноты. Поскольку апокалиптическая седмерица есть седмерица Святого Духа, и действование Святого Духа являет Христа, зверь в своей умаленной седмерице противостоит Христу. Мы уловили черты антихриста в Откр.13:3. Этот вывод подтверждается числом зверя в Откр.13:18. Ведь надо помнить, что имя Нерона могло быть написано и не по-еврейски. Написанное по-гречески, оно дало бы в гематрии другое число. Очевидно, для тайнозрителя имело значение и самое число. Число 666, состоящее из трех шестериц: сотен, десятков и единиц – иначе говоря, три раза свидетельствующее об отрицании седмерицы, было, несомненно, задумано как символ антихриста. Это подтверждается тем, что в Сивиллиных книгах мы встречаемся с гематрией имени «Иисус», написанного по-гречески: 888. Восемь как семь плюс единица есть преизобилующая полнота. Для древних христианских писателей «восемь» было символом вечности. Литургические тексты говорят о восьмом дне будущего века.
Эта оценка апокалиптических образов и чисел наглядно свидетельствует о важности заключенного в Откр. догматического учения. Его основное содержание – эсхатология. В этом учении не все ясно. Мы видели, напр., какие трудности – может быть, непреодолимые – связаны с толкованием тысячелетнего Царства. Но в главных чертах эсхатологическое учение Откр. для нас ясно. Оно говорит о жизни будущего века как последней цели Божественного домостроительства и понимает ее как богообщение и обожение. Историческое толкование апокалиптических символов позволяет видеть в них прообразы. Так, гематрия числа зверя и образы Откр.13:3, 17:8, 11 вовсе не должны получить выражение в лице будущего антихриста. Они относятся к Нерону. Так, факты исторического прошлого становятся прообразами будущего. Но эсхатологическое учение Откр. составляет часть его общедогматического учения. Христианское учение о Святой Троице, о Воплощении, об Искуплении, Церкви получает в текстах Откр. новое твердое основание. При всем различии формы оно совпадает в основных чертах с учением других Иоанновских писаний. Особенно поучительно совпадение в учении о Святом Духе. Не останавливаясь на частностях, отметим в учении о Церкви то место, которое принадлежит в ней Иоанну. Не будучи мучеником, он равен ангелам и мученикам (Откр.19:10, 22:9, ср. Откр.6:9–11). Иоанн – свидетель Иисусов (Откр.1:9). Его свидетельство закреплено в Откр. (Откр.22:9–10, 18–19). В четвертом Евангелии то же место принадлежит ученику, которого любил Иисус (ср. Ин.21:20–24).
