Проповедь под Неделю памяти преподобного Иоанна Лествичника, 2002 г.
Нынешнее воскресенье посвящается Церковью памяти преподобного Иоанна Лествичника. Такой великий подвижник глубокой древности, церковный писатель, имя которого было известно и на Руси, в том числе издревле. Ту книгу, которую он написал, монахи переписывали от руки вплоть до XIX века, когда уже было изобретено книгопечатание. В XVII веке на Руси стали регулярно печатать книги, но эту книгу переписывали от руки, для того чтобы получше запомнить все эти драгоценные слова. Он является одним из очень важных учителей Церкви. Высокое богословие Афанасия Великого, Кирилла Александрийского или Григория Богослова большинству людей недоступно в силу их неразвитости и недостатка образования, а жизнь внутренняя доступна всем людям. Каждый христианин должен трудиться над своей душой. Конечно, есть такие люди, которым и Лествицу трудно было бы читать, но тем не менее есть такие люди (я встречал таких), которые говорят, что и Евангелие им непонятно, хотя чего там непонятного? Идёт Иисус, сидит слепой, кричит: Иисусе, Сыне Давидов! помилуй меня (Мк. 10, 47). Тот подходит, и он прозревает. Чего тут не понять? Тем не менее, какие-то трудности испытывает человек.
Всё-таки эта книга в большей степени общедоступна, круг расширен. Для спасения души она совершенно необходима, поэтому особенно Великим постом даже в чин церковной молитвы входит чтение Иоанна Лествичника. Мы, конечно, эти чтения не совершаем, в силу того, что живём не в монастырских условиях, нам службу нужно сокращать, но хорошо бы каждому дома эту книгу иметь и время от времени её читать, для того чтобы напитываться этими словами. Тогда нам легче будет выходить из всяких таких ситуаций, в которых мы оказываемся ежедневно.
С другой стороны, конечно, нужно Евангелие читать, Деяния святых апостолов читать, Послания великого апостола Павла. Сплошь и рядом, приходит человек на исповедь, кается в грехах своих и совершенно очевидно, что этот человек никогда не читал апостола Павла. То, как он поступает в своих семейных проблемах, прямо противоположно тому, что Господь требует. Это ещё ладно, все люди согрешают, но человек считает себя правым. Это уже вообще чудно. Одно дело, когда человек грешит и понимает, что он это делает по страсти, не может с собой ничего сделать, а другое дело, когда он отстаивает свою неправоту, как истину. Такое невежество, конечно, непозволительно, потому что единственное, с какой целью вообще книгопечатание изобретено, так это только для того, чтобы печатать священные тексты. Первая книга, которую напечатал Иван Фёдоров – это был Апостол. Евангелие всё-таки во многих церквах было рукописное, а вот переписать ещё Апостола довольное трудное было дело. Такой остро необходимой для всех церквей книгой был Апостол. Книгопечатание началось с Апостола. Собственно, для этого существуют глаза, для этого существует слово, для этого существуют буквы, для этого существует Священное Писание, чтобы мы его читали. Если мы этого не делаем, то, конечно, наша жизнь этим усложняется. Мы совершаем очень много вещей, которые разрушают нашу семейную жизнь, разрушают воспитание детей, уродуют их. Многие вещи, которые мы делаем неправильно, приводят к разводам, ко всяким драмам и так далее. Мы не понимаем замысла Божия о каждом из нас. Иоанн Лествичник нас возвращает к такой истинно внутренней жизни, даёт нам ориентир. Это, конечно, даётся не сразу, нужно к этому попривыкнуть, войти как бы в атмосферу этого чтения и поддерживать её постоянно.
Все люди, как один, жалуются на то, что у них плохи дела с молитвой. Я, дескать, рассеиваюсь, я забываю, мне лень молиться, трудно себя заставить. На молитве ничего такого не испытываю, а только жду, когда кончится последование. Человек так говорит, но, если прервать эту молитву, ту, которая есть, вот такую плохую, на неделю, а через понедельник начать сначала, ты увидишь, что стало в десять раз тяжелее. Не в семь, за каждый день, а в десять, а может быть, и больше. Очень многое за эту неделю потеряно. То, что было, человеку трудно это ощутить и оценить. Так очень во многом, человек по гордости своей сам старается всё как-то оценить, сам поставить оценку, сам высказывает какие-то недовольства, хочет что-то достичь по тщеславию, по недостатку трудолюбия и так далее. Хоть говори, хоть нет, это бесполезно, конечно. Многие не понимают, что самое ценное в молитве – это как раз вот это преодоление и рассеянности, и нежелания, и лени, и прочего. Что в нашей молитве ценно – это как раз вот эта попытка заставить самого себя, вот это важнее всего на свете. А мы это воспринимаем наоборот. А почему? А потому что мы грешные, у нас всё в голове наоборот.
Чем грешный отличается от святого? Во-первых, каждый святой смирен. Человек не может быть святым и не смиренным, поэтому сначала смиренный, а потом уже святой. Святой всё воспринимает, как данное ему от Бога, с благоговением, с радостью и с благодарностью. Началась ядерная война, поубивало всех, а святой говорит: «Слава Тебе, Господи, за всё, это Твоя святая воля. Раз Ты это попустил нам, грешным, значит это лучшее, что мы заслуживаем. Благословенно имя Господне отныне и до века. Слава тебе, Господи». А грешный? А грешный борется за мир во всём мире, как из пушки, но ничего не достигает, потому что всё равно война случается. Его разум возмущённый кипит, он в смертный бой идти готов, погибает в этом бою, и толку от этого никому никакого нет, потому что человек реализует только свои желания. Грешный человек поступает по своим желаниям, что хочет, то и делает, а святой делает то, что хочет Бог. В этом вся и разница.
Наши желания, наши оценки всегда неверны, потому что исходят из страстей. Нужно чтобы они исходили от слова Божия, а мы слово Божие не знаем. Каждый человек всегда, допустим, нерадивый ученик, вместо того чтобы выучить урок, начинает сочинять причину, по которой он этого не сделал, развивает такое мечтательно-ложное творчество. Так и человек, трудно жить, попал в какую-то историю, ситуацию невыносимую. Что делать? Читай Писание, там всё об этом сказано, иногда прямо очень совпадает с той ситуацией, не надо даже как-то перекладывать, интерпретировать, прямо про меня. Действуй, исходя из этого, и будет тебе благословение Божие, полегче будет. Но нет, человек лучше чего-нибудь изобретёт своё, пусть это будет противоположно Евангелию, противоположно традиции церковной, пусть это будет ересь всех времён и народов, но человеку это сделать проще, чем почитать Писание и просто, ясно поступить. Он будет что-то изобретать, мудрить, всё завернёт в узел неразвязный, и что дальше? Дальше придёт, начнёт советы спрашивать, но совет должен быть тоже только на базе слова Божия, иначе это будет опять же противно Богу.
Большинство из нас живёт в полной слепоте. Надо куда-то выйти, понимаем, что мы заблудились в тёмном лесу. Бум – дерево, бум – дерево, бум – ногу промочил по колено, в болоте увяз. Вот так тыкается и тыкается, но в круге только триста шестьдесят градусов, значит вот так триста шестьдесят раз ткнуться, а потом, если ты с закрытыми глазами, ты забудешь, ты в этот градус тыкался или нет. Где там этот вход? Так можно всю жизнь протыкаться, вместо того, чтобы свет включить и посмотреть. Господь пришёл на землю и говорит: Я – свет миру (Ин. 8, 12). Ну чего тебе не ясно? А свет ещё имеет свойства такие, он обличает. В темноте всё нормально, свет включил, смотришь: грязный, рваный, голый, больной – ужас! А свет выключил, всё нормально. Одеколончиком ещё сбрызнул, чтобы не пахло, и всё. Почему не включают свет? А потому что он обличает, а человек больше возлюбил тьму. Во тьме гораздо проще свою собственную истину таким образом представить, закамуфлировать, чтобы она выглядела под истину Божью. Человек инстинктивно, потому что привык, как крот, в темноте прячется от света. В этом вся и проблема у нас. Конечно и рассуждения не хватает, потому что даже абсолютно понятный чёрно-белый текст, и то человек боится воспринимать, потому что такая сила привычки и всякие фобии, всякие обычаи. Они для человека очень трудно переступаемы.
Господь Иисус Христос с этим тоже сталкивался. Начальник синагоги говорит: “Что вы приходите исцеляться в субботу? Приходите в другие дни” (см. Лк. 13, 11). В субботу не положено работать. Вроде да, Сам Господь повелел шесть дней делать, а седьмой день посвящать Господу. Спрашивается, что значит в другой день? Христос-то пришёл в синагогу в субботу. Приди в понедельник, а Его там нет, Он же в субботу приходил. И потом, ну что плохого, если один человек исцелит другого человека или попросит об этом у Бога, и Господь его исцелит? Каким должен быть Бог, чтобы запрещать исцелять больного? Ну что, Бог – злодей какой-нибудь или крохобор-чиновник? “У меня с тринадцати обед, а вы там все умрите”. Так что ли? Может ли Бог, Творец вселенной, с человека взыскивать за то, что Он таким образом помогает, исцеляя больного? Очевидно, что нет. У любого человека спроси, хоть у мусульманина, может ли Аллах взыскать с человека за то, что он в субботу что-то делает? Понятно же, что это абсурд. Это не просто абсурд, это страшнейшая ересь, это хула на Бога. Почему? Если ты этого придерживаешься, как же ты думаешь о Боге? Значит Бог – крохобор-чиновник. Это же невозможно себе представить, это же кощунство. Кто так верует, тот кощунник. Христос говорит: «А как же? Если у тебя вол или осёл упадёт в яму или пить захочет, ты ж его ведёшь, вола?» (см. Мф. 12, 11; Лк. 13, 15). Выходит дело, что скотина для тебя дороже человека. Почему им не сообразить это самим? Почему такие простые вещи нужно объяснять? Потому что обычаи, ложные интерпретации тяготеют над человеком. Человек сам сочиняет себе закон, вот в чём дело. Это одно из самых тяжёлых последствий фарисейства. Человек всё извратил, и это же выдаёт за истину, готов в этом дойти до убийства невинного человека. Не просто человека, а Мессии, не просто Мессии, а Сына Божия Иисуса Христа, вочеловечившегося Сына Божия. Казалось бы, ему не хватает просто рассуждения, на самом деле нет. А почему так? Да потому что мозгами шевелить – это самый большой труд на свете, поэтому человек очень легко поддаётся обаянию очень простых философских конструкций. После этого, попадая под эту власть, он уже всю жизнь подгоняет под ответ. Как обучение в школе, не учат математике, а учат серии трафаретных задач, чтобы потом ученик подкладывал под трафарет, а потом смотрел в конец учебника, совпадает с ответом или нет. Вместо того, чтобы самому соображать, в чём тут дело, просто по трафарету. Почему? Так легче. Человеку всегда легче жить по трафарету, а Бог хочет, чтобы человек сам соображал, а если не соображал, то тогда, как апостол Павел говорит: “Женщина, если ты чего-то в Церкви не поняла, приди домой и спроси у мужа” (см. 1 Кор. 14, 35). А мы слишком гордые, мы сами всё знаем и всё понимаем. Вот из-за этого получается такая путаница, из-за этого очень много страданий.
Если б мы поступали всегда правильно, страдания были бы тоже неизбежны. Мудрейший апостол Павел практически всегда поступал правильно. Конечно, и у него были ошибки, но он страдал. Господь Иисус Христос вообще не сделал ни одной ошибки по человечеству Своему, это вообще невозможно себе представить, что Он совершил неправильный поступок. Нет, Он всегда поступал правильно, тем не менее, закончилось для Него страданием. Даже если мы научимся себя вести идеально, мы всё равно будем страдать. Многие из нас приходят в Церковь со своим страданием и говорят: “Что мне такого сделать, чтобы от этого не страдать и от этого не страдать?” Нельзя жизнь разрешить так, чтобы оказаться без страданий, но, если мы будем поступать правильно, страданий будет меньше, потому что у нас не будет нравственных страданий, что мы перед Богом согрешили. Господь нас будет в нашем страдании укреплять, скорбей для нас будет гораздо меньше. Мало того, что мы страдаем по объективным причинам, в силу того, что мы грешные люди, живём в грешном мире, но мы ещё добавляем себе дополнительно всяких душевных страданий, страданий за наших близких. Одно дело видеть, когда ты идёшь и встречаешь раненого человека. Ты ему сострадаешь, хочешь его поднять, помочь, в больницу отправить. А другое дело, что ты ехал на автомобиле, сам его сбил и те же самые манипуляции делаешь. Страданий твоих ведь больше, потому что ты переживаешь, что это ты сделал. Так и по отношению к нашим детям. Мы от них страдаем? Да, но одно дело, когда это объективно, в силу их характера, необузданности, непослушания. Это одно, мы страдаем. Но другое дело, когда они страдают ещё и за наши грехи, из-за того, что мы перед ними вот так жили, а они перенимают наш обычай. Наши страдания же больше, это понятно. Одно дело, когда от чего-то человек страдает, а другое, когда от тебя самого. Это гораздо тяжелее. Так во всём.
Так вот, из Ступени двадцать шестой, О рассуждении, прочту несколько таких его слов.
Во всех деланиях, которыми стараемся угодить Богу, бесы выкапывают нам три ямы. Во-первых, борются, чтобы воспрепятствовать нашему доброму делу.
Иной человек начинает, а у него не идёт что-то, и он бросает. Почему? Потому что думает, что раз не получается, значит Богу это не угодно. Почему человек так думает? Потому что ленится, но человеку трудно признать, что он ленив, ему нужно это обставить покультурней, покрасивей для самого себя. Он говорит: “Значит это Богу не угодно”. Хотя понятно, что если дело доброе, то не только бесы, а все силы ада восстанут, только чтобы этому воспрепятствовать. Первый признак, что дело доброе – когда вообще не сдвигается с места.
Во-вторых, когда они в сем первом покушении бывают побеждены, то стараются, чтобы сделанное не было по воле Божией.
То есть, если человек преодолел это первое бесовское сопротивление, бесы стараются развернуть, чтобы это дело было уже не по воле Божьей, а по воле самого человека, чтобы он впал в какое-то страстное состояние и так далее.
А если воры оные в сем умышлении не получают успеха: тогда уже тихим образом приступивши к душе нашей, ублажают нас, как живущих во всем богоугодно.
То есть начинают нашёптывать: “Ну ты молодец, ну ты герой, ну ты гений. Ну ты вообще самый крутой, круче некуда”. Для чего? Чтобы человек от тщеславия надулся, и каждый успех его в добром деле ему вредил, то есть его гордость бы распухала. Чем больше он в деле будет преуспевать, тем больше погибель для его души. Вот как задумано.
Первому искушению сопротивляются тщание и попечение о смерти;
То есть нужно стараться и думать о смерти.
Второму – повиновение и уничижение;
Уничижение и повиновение всегда как раз способствуют тому, чтобы человек поступал по воле Божьей.
А третьему – всегдашнее укорение самого себя.
То есть самое лучшее лекарство от тщеславия – всегда себя укорять.
Сие труд есть пред нами, дондеже внидет во святилище наше огнь оный Божий (см. Пс. 72, 16-17). Тогда уже не будет в нас насилия злых навыков; ибо Бог наш есть огнь поядаяй (Евр. 12, 29) всякое разжжение и движение похоти, всякий злой навык, ожесточение и омрачение, внутреннее и внешнее, видимое и помышляемое.
И ещё:
Никто не должен извиняться в неисполнении евангельских заповедей своею немощию; ибо есть души, которые сделали более, нежели сколько повелевают заповеди. Да уверит тебя в справедливости сказанного тот, кто возлюбил ближнего паче себя, и предал за него свою душу, хотя на сие и не получил заповеди Господней.
Иоанн Лествичник говорит, что очень много людей даже сверх того, что Бог заповедовал, совершили, а мы не можем даже то, что Бог заповедовал. В этом надо стараться и этим себя не извинять, а только укорять себя своей немощью и нерадением, усердней просить у Бога помощи. Помоги нам всем, Господи.
https://www.dimitrysmirnov.ru/blog/propoved-110397/
