Проповедь под Сретение Господа нашего Иисуса Христа, 2002 г.

Жил в Иерусалиме старец Симеон. Церковное Предание свидетельствует о том, что он был человеком образованным и знал тогдашний самый главный язык, греческий. Он был одним из семидесяти толковников, которые переводили книги закона и пророков, из которых потом в дальнейшем Церковь составила то, что мы сейчас называем Ветхим Заветом. Даже существует такой рассказ о том, как он читал у пророка, что Дева зачнёт во чреве. Он удивился, подумал, что здесь какая-то ошибка, изменил это слово, но явился Ангел, остановил его и сказал: «Пиши “Дева”». Он это слово внёс, и Ангел ему сказал о том, что он не умрёт до тех пор, пока не увидит пришедшего Христа Господня, Который родится от Пресвятой Девы Богородицы, а Отец Его будет Сам Господь Отец Небесный. Время шло, он всё старел, а уже после восьмидесяти лет жить очень тяжело. Для любого человека это каторга и мука, каждое движение приходится делать с большим трудом. Любое движение, не только тела, но и души. Вообще, человек устаёт от жизни. Вот, наконец, случился этот день, который мы сегодня празднуем – Сретение, это по-славянски, а по-русски это «встреча». Единственное, что при немощи человеческой даётся легче – это молитва. При всяких обстоятельствах, на свободе ли человек, в тюрьме ли, здоров ли, болен ли, голоден ли, сыт ли, молиться человек может всегда. Другое дело, если навыка молитвы нет, то душа быстро изнемогает, ум рассеивается. Молитва тоже труд, конечно, но это другой совсем труд, это труд души. Симеон времени зря не терял, молился Богу, был человеком праведным, начитанным Священного Писания, поэтому Господь Своим Духом Святым был с ним всегда рядом, о чём евангелист Лука свидетельствует: Дух Святой был на нем (Лк. 2, 25).

И пришел он по вдохновению в храм (Лк. 2, 27). По вдохновению не поэтическому, не философскому, не эстетическому, а по вдохновению Духа Божия. Господь ему повелел Духом Божьим идти в Храм. У нас с вами тоже ведь так бывает, что время от времени вдруг возникает очень сильное желание идти в храм. Это, конечно, желание от Бога. Иногда такие удивительные вещи бывают, когда человек уже прошёл определённый путь, стал заядлым атеистом, насмешником, а потом как-то Господь его посетит, это всё с него слетает. Вдруг он приходит в храм, начинает молиться и делать такие вещи, которые никогда в жизни не стал бы делать. Всё это с него слетает, и он становится обыкновенным заядлым уже верующим. Благодать Божия коснётся человека и призывает. Я думаю, каждый из вас это испытывал, это удивительное явление. Некоторые люди, которые этого ещё пока не испытали, говорят: “Ну в храм ходят, потому что это модно”. Из-за моды можно за какой-нибудь юбкой или шляпкой три часа отстоять, за это заплатить, на себя надеть, порадоваться, но каждое воскресенье, это уж извините, никакая мода не выдержит, чтобы так вот за ней ходить по три часа, ноги себе утомлять, участвовать в том, что не можешь своим умом объять. Это довольно трудно. Людям надо как-то это объяснять, поэтому, пока такой же опыт не возымеет человек, ему, собственно, объяснить нельзя, что человека привлекает. Случайных вещей не бывает, это чудо Божие. Мы просто не всегда это ощущаем, а если ощущаем, не всегда осознаём степень участия Бога в жизни каждого из нас. Иногда это бывает уж очень явно, тогда мы думаем, что это какое-то чудо. Икона мироточит. Ну и что, иконы должны мироточить. Мёртвый воскрес. Ну и что такого? Человек по воде ходит, как по земле. Ну и что, до него десятки людей ходили. Он сказал, и гора сдвинулась. Ну и что, сколько уже гор сдвинулось. Это нечастое, конечно, явление, но бывает. Я был в командировке в Казахстане, на небе гало увидел. Тоже чудное и редкое явление, во всё небо крест, весь в кругах, всё сияет и переливается. Зрелище умопомрачительное. Редкое? Да. Чудо? Да. Такое оптическое явление природы, но всё-таки крест в круге. Не я один, не надо думать, что я сподобился. Ну да, гало бывает, раз в сто лет кто-нибудь увидит. Спасибо, Господи, очень интересно. На всю жизнь запомнил? Да, на всю жизнь запомнил. Хорошо, дальше что? Ничего. Ну чудо, ну и что? А из-под крана воды нальём, молебен отслужим, вода становится святой. Понюхай, хлоркой пахнет, но она святая. Это меньшее чудо? Да нет, большее, просто то чудо, которое совершается ежедневно, оно уже воспринимается нами, как более обычное. А то, которое пореже, то с большим удивлением, только и всего.

И, когда родители принесли Младенца Иисуса, чтобы совершить над Ним законный обряд, он взял Его на руки, благословил Бога и сказал: Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко, по глаголу Твоему, с миром, ибо видели очи мои спасение Твое, которое Ты уготовал пред лицем всех народов, свет к просвещению язычников и славу народа Твоего Израиля (Лк. 2, 27-32). Слова нам всем знакомые, “ныне отпущаеши” мы всегда поём или читаем в завершение вечерни, но эти слова тоже удивительные. Как это он понял, ведь ему никто не объявлял, что этот Младенец – Мессия, что Он пришёл, чтобы спасти людей, что этот Младенец – это слава Церкви, что Церковь – это и есть Израиль, а совсем не некоторое племя, которое так себя именует, которое своё предназначение исполнило, а дальше от своего первородства отказалось. Вместо того чтобы принять, Его распяли и отказались, даже целую религию создали, отрицающую и воюющую с Ним, даже ненавидящую. Религию, исполненную ненависти ко Христу. Такое уникальное явление возникло. Слава Израиля, может кто и не знает, что это он о нас говорит.

Это мы Израиль, а совсем не тот, который с арабами воюет и отстаивает себе возможность существования на этой земле. В чём же эта слава? Как раз в той духовной внутренней жизни, которая приводит человека в храм и даёт возможность встретиться со Христом. Каждый из нас некогда был приведён в храм и поставлен перед Христом. Эта первая встреча всегда таковой и бывает, что Христос, как бы ещё Младенец, Он ещё в человеке очень мал. Потом, если человек даёт такую возможность, Христос растёт в его сердце, постепенно вытесняя всю остальную жизнь. Эта жизнь начинает воцерковляться всё больше, в этой жизни появляется то, что теперь принято так деликатно, чтобы не обидеть журналистов, называть духовными ценностями. На самом деле духи-то бывают разные, бывают духи тьмы, например. У этих духов тоже есть свои ценности. Понятно, что эти ценности противоположны ценностям Духа Божия. Поэтому, говоря про духовные ценности, мы подразумеваем духовные христианские ценности, именно ценность участия Самого Бога в жизни человека.

Симеон это усвоил. Как Господь однажды сказал об Иоанне Предтече: из рожденных женами не восставал больший Иоанна Крестителя (Мф. 11, 11). Иоанн Предтеча из всех живущих тогда на земле людей, мы не знаем, сколько было людей, полмиллиарда или поменьше, но представьте себе, что это был из всех живущих людей самый прекрасный человек. Лучше его не было на земле. Этот человек был избран Богом на пророческое служение, чтобы приготовить людей к принятию Слова Божия, которое явится во Христе. Слово Божие не в таком вульгарном употреблении, как некий продукт вибрации наших голосовых связок, а Слово как Вторую Ипостась Пресвятой Троицы, которая явится в человеке Иисусе Христе. Ну и, конечно, мы о человеке во многом судим через его проявление и в слове тоже. Это, можно сказать, одно из главных проявлений, потому что словесность – это фундаментальное отличие человека от всего остального тварного мира. У человека есть слово, этот как раз отпечаток в нём Божественных смыслов, которые человек реализует в своей жизни.

Старец Симеон был тоже один из немногих людей, потому что тогда ещё не было Церкви Божьей. Если кто-то из нас отпадёт от Церкви, то через некоторое время многое из того, что он получал в Церкви, он забудет, но обязательно будет вспоминать с грустью то, чего он лишился вместе с этой потерей. Он скажет: “Да, я приобрёл много опытов во внецерковной жизни, но ничего подобного, что я приобрёл в Церкви, мир предложить не может”. Всё это гораздо менее интересно и менее радостно. Несмотря на то, что жизнь наша весьма печальна, грустна, тяжела и исполнена всякими скорбями, всё-таки каждый из нас, может, даже неосознанно, в Церкви получает внутреннюю светлую и очень тихую радость. Просто мы, опять же, к этому чуду радования нашего сердца немножко привыкли, поэтому не воспринимаем это. Но если лишимся, тогда почувствуем. Как человек, когда видит, он не ценит, что он зрячий, а вот когда ослепнет, это для него такая трагедия, что многие в петлю лезут. Как это, вдруг оказаться во тьме, причём навсегда, без всякой надежды. А если есть какая-то надежда, человек пойдёт на что угодно. Любому слепому скажи: “Давай так, продай свою квартиру, а мы тебе за эти деньги сделаем операцию. Ты будешь зрячим, но бомжом”. Любой согласится, любой. Как-нибудь проживу, поеду в лес, землянку вырою, но у меня глаза будут. А когда есть глаза – да что! Особенно, когда мама или папа говорит: “Не стреляйте из рогатки, в глаз другому попадёшь, выбьешь”. Не понимают, всё равно продолжают, пока где-нибудь рядышком не получит или прямо в глаз. Если уж в один глаз попал, тогда уже точно с этим играми человек заканчивает.

Старец Симеон, в силу уже большой утомлённости этой жизнью, с такой радостью встретил Младенца Иисуса Христа в Храме. Дух Божий наставляет человека на всякую истину. Кто читает регулярно Священное Писание, тому очень трудно обычно читать ещё что-нибудь другое. Любые самые умные вещи, а много на свете умных книг, их даже столько, что прочесть невозможно никому. Читаешь иногда, библиотека на двести тысяч или пятьсот тысяч томов, но любой самый читающий в мире человек за всю жизнь больше двух с половиной тысяч книг прочесть вообще не может по времени, даже если будет читать сто страниц в день. Это нереально. Спрашивается, зачем такое море? Каждый по чуть-чуть, по своей специальности и интересам. По сравнению с тем, что написали пророки, это мелко. А нам неизвестно, всех ли пророков переводил старец Симеон, все ли книги Ветхого Завета или какая-то часть ему досталась, как переводчику, но во всяком случае он был напоён этим чтением. Что может сравниться, какой писатель может сравниться с Премудростью Соломона, с Екклезиастом? Это просто смешно. Что в XXI веке писатели могут написать, хоть отдалённо сравнимое с тем, что было написано три с половиной тысячи лет тому назад? Да ничего, это всё пресная, немножко протухшая, испорченная сыворотка, не то, что снятое молоко. Разбавленные ошмётки какого-то более-менее когда-то продукта. А почему так? Потому что напоено благодатью Святого Духа. Хоть и посредством человека, но всё-таки эти книги вдохновлены тем же Духом Божьим, Который и привёл в Храм его, и дал ему возможность подержать этого Младенца. Это тоже удивительное дело. Не только слово Божие услышать, но Слово Божие на своих руках подержать. Только подумайте на секунду, подержать Создателя вселенной. Взять и целиком Его подержать на руках. Того, Кто и его, Симеона, создал. Того, Кто сказал: «Нет, Дева во чреве». Того, Кто Ангела послал к нему сказать: «Нет, пиши “Дева”». Вот какое чудо, он Его держит на руках и говорит Ему: Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко, по глаголу Твоему. Этот Младенец Духом Святым сообщает ему, что не он, здоровый, старый дедушка с большой седой бородой, наверное, уже лысый, не он тут главный. Нет, он говорит: Владыко, по глаголу Твоему.

Он это понял, и нам нужно это понять, кто Владыка и вселенной, и всех нас, всей нашей жизни. Мы должны понять, как мы должны этому подчиняться. А страсти наши, наши грехи этому мешают. Мы должны это исправлять. Исправлять к славе Израиля, к славе Церкви Божьей, которую мы все и представляем. Господь нас всех собрал, чтобы нам это объявить, в этом есть Его воля. Зовёт Он всех, званых-то много, избранных мало (см. Лк. 14, 24). Избрание совершается обоюдно. Господь Дух Святый воззвал Симеона, а Симеон мог сказать: “Ой, что-то нынче жарко”, и остался бы дома. Он старый, немощный, он еле шёл, ему было тяжело, но всё-таки он пошёл. Так и каждый из нас может откликнуться на зов Божий, а может Его отогнать от себя, растоптать или чем-то другим увлечься. Может быть, тоже чем-то хорошим, может, чем-то плохим, это неважно, потому что и хорошее, и плохое – это грех. Действительно, как сказано, если дорога не ведёт к храму, в ней вообще никакого смысла нет. Всё остальное вообще никакой не имеет духовной цены. А то, что не духовное, это всё равно временно. Это всё дым, пыль. Сегодня мы играем в это всё, а завтра уже кладбище и это всё не имеет большой ценности. Ценность имеет и остаётся в вечности только то, что духовное. Если что-то к духовному причастно, это и есть вечное. Почему богатые люди часто покупают коллекции картин, например? Потому что даёшь материальное, а получаешь духовное. Ну не может такой кусок холста стоить шестьдесят миллионов долларов. Ему цена рубль пятьдесят в базарный день. На этот холст художник немножко краски накидал, сто двадцать лет прошло – и шестьдесят миллионов долларов. Представляете? Кладёшь шестьдесят миллионов долларов и получаешь духовное. Что сделается с шестьюдесятью миллионами долларов за шестьсот лет? Они истлеют, они потеряют свою ценность. А с картиной? Она будет только прибавлять в цене, хотя она будет трескаться, нуждаться в реставрации, осыпаться, её будут воровать, а цена только растёт. Почему? А потому что запечатлено духовное, причём не псевдо-духовное. Псевдодуховное, какой-нибудь Шилов, сейчас пройдёт тридцать лет, он помрёт, Лужков помрёт, и так потихонечку, либо сделают какое-то шоу, либо это всё закроется, потому что там ни капли нет духовного. Это, может, цветные фото, но любой дизайнер лучше сфотографирует, чем композиция этих портретов. За этим ничего не стоит, кроме как явление моды. Всегда, в каждую эпоху есть художник, которого считают модным, но проходит сорок лет, будет другая мода, а это будет не нужно. А вот Клод Моне будет и сто, и двести, и триста, и пятьсот, и шестьсот, и восемьсот лет. Хотя Шиловым народ восхищается, говорят, что очень похоже рисует, а про Моне говорят, что это мазня. Эта мазня стоит шестьдесят миллионов долларов, а Шилов даром не нужен. Вот как интересно. Это время как раз всё показывает, кто что стоит, что почём, что важно, а что не важно. Ради чего?

Сколько крови пролито, чтобы расширить границы империи, а три автографа – и целые территории отдали, покрытые кровью так, что там вообще крапива с руку растёт. Три росчерка пера – и всё. И чего мучились, чего убивали друг друга, чего воевали, кому это надо? Оказалось, это всё как бы и зря. Тогда чего же мы прославляем подвиг? Подвиг – это духовное, земля ничего не стоит, а стоит только то, что человек за неё умирает. Вот это ценно, это останется навсегда. Уже земли не будет, а это останется.

Где Римская империя? Нет её, а те подвиги, которые совершались, какие-то битвы, какие-то интеллектуальные подвиги, они все остались. Рима нет, а Тацита до сих пор читают. Вот интересно, да? Государства нет, а историю этого государства изучают и всегда будут изучать. Есть римское право, оно вечное, потому что это гений человека дошёл до этой ступени. Это гениально, идеально и просто. Ничего дальше не изобретёшь.

Так и во всём, что тогда было заложено, это до сих пор используется, никуда от того не уйдёшь. Почему? Потому что там жизнь духовная. Это всё очень даже наглядно, поэтому во всех духовных учебных заведениях обязательно изучают историю, потому что это наука духовная. Она рассказывает о том, как духовное через материальное проявляется в нашей жизни.

Этот праздник свидетельствует об этой встрече, которая также называется Сретением Господа нашего Иисуса Христа. С одной стороны, мы празднуем, конечно, конкретное историческое событие, но с другой стороны, наше богослужение так дидактически построено, что каждый христианин, приходя в храм, сам становится в роли Симеона. С каждым из нас должна такая встреча произойти, чтобы ощутить этот огромный дар, который каждому из нас дан, дар веры в Господа Иисуса Христа. Это возможность не только услышать, но и как бы подержать Его на руках. Опять же, для какой цели? Не просто подивиться этому чуду и умилиться, нет, а для того чтобы то, что пришло в этот мир со Христом, и нам усвоить, как это усвоили миллионы людей до нас. И в этом нашем храме уже более ста пятидесяти лет, в других храмах по всей земле, в тех храмах, которые давно уже уничтожены. Представьте себе эту огромную двухтысячелетнюю цепь миллионов людей, которые так же, как мы, пришли в храм, встретились со Христом, начали жизнь христианскую и прожили эту жизнь, спотыкаясь, падая, греша, раскаиваясь, оплакивая свои грехи, впадая в разные заблуждения, но спасли свою душу от греха. Господь каждому из нас этого и хочет. Если мы в жизни и нагрешим, то хотя бы чтобы мы поняли, что это грех, что это нехорошо, что это ужасно, чтобы мы захотели жизни иной. Если это случится, это будет, действительно, слава. Как мы прославляем святых людей, так и нас в меру каждого эта слава коснётся. В этом помоги нам, Господи!

https://www.dimitrysmirnov.ru/blog/propoved-110169/