О якоре
Господь после Своего славного Преображения спускается вниз. Там, на горе был глас Отца Небесного, были верные рабы Божьи – Илия и Моисей. Все было пронизано Божественным нетварным светом, силою Духа Святого. Но вот – подножие горы. Какая жалкая картина открывается взору: кучка учеников, на которых наседают, споря с ними, враги Господни. Вокруг – толпа с любопытством ждет, чем это кончится.
Господь встает на защиту Своего малого стада, готовясь принимать удары врагов: «О чем спорите с ними»? – спрашивает Он книжников (Мк.9:14–16). А тут еще подошел человек со своим несчастьем: «Учитель! Я привел к Тебе сына моего, одержимого духом немым: где ни схватывает его, повергает его на землю, и он испускает пену, и скрежещет зубами своими, и цепенеет; говорил я ученикам Твоим, чтобы изгнали его, и не могли».
Вот картина нашего мира: кто поумнее, только спорят друг с другом, и не могут помочь чужому горю. Те же, кто попроще, только с бессмысленным любопытством смотрят, кто кого переспорит. А бесы делают свое дело. Увидев это после торжества Фаворской горы, Господь воскликнул: «О, род неверный! Доколе буду с вами? Доколе буду терпеть вас»?
Да и отец больного отрока, хотя и подошел к Иисусу Христу с какой-то надеждой, но чувствуется, что эта его надежда – и самая маленькая, и самая последняя: «Если что можешь, сжалься над нами и помоги нам». Но Господь вдруг как бы на самого этого слабого человека перекладывает ответственность за происходящее: «Если сколько-нибудь можешь веровать, все возможно верующему». И тогда в человеке что-то произошло. Он как бы пробудился от оцепенения и «воскликнул со слезами: верую, Господи! Помоги моему неверию». Он пришел в себя: понял и свое глубочайшее неверие, и возымел глубочайшее желание обрести веру. И Господь тут же «запретил духу нечистому». Дух же, «вскрикнув и сильно сотрясши его, вышел».
Потом, на вопрос учеников, почему они не могли исцелить отрока, Господь ответил: «сей род не может выйти иначе, как от молитвы и поста». А ученики все только спорили. А когда спорим, – не только не до поста и не до молитвы, но и последние силы теряем в этом бесплодном занятии.
Ну а надежда, хотя она порой мала и незаметна, но это – «как бы якорь безопасный и крепкий, и входит» туда, «куда предтечею за нас вошел Иисус». И часто кресты над храмами имеют в подножии как бы полумесяц. Это именно – полумесяц якоря. Кажется, понесла волна, одолело неверие, и вдруг – спасительный удар: якорная цепь натянулась: «Верую, Господи! Помоги моему неверию». И Господь на это отчаянное исповедание ничего не говорит, а просто совершает Свое дело.
