Проповедь на память преподобного Силуана Афонского

Сегодняшнее воскресенье совпало с памятью преподобного Силуана Афонского – это последний из прославленных афонских святых. Там за тысячу лет образовался целый сонм угодников Божьих. Некоторые монастыри имеют помногу монахов, которые прошли путь и, что для всех очевидно, достигли Царства Божия. Бывает так, что человек настолько скромен, смирен и столь незаметен, что его христианский подвиг проходит мимо сознания людей. Но Богу было угодно, чтобы архимандрит Софроний, который тогда ещё не был архимандритом, некоторое время бывший вместе со старцем Силуаном, описал его жизнь и даже записал некоторые его высказывания. Эта книга ещё много лет назад была практически одной, которая привозилась из-за границы и распространялась среди церковных людей, которые, в свою очередь, давали её читать другим. Так Силуан Афонский стал известен очень многим, практически всей Церкви. Когда уже открыли границы, многие посещали монастырь, который основал архимандрит Софроний в Англии. Дожил он до девяноста с лишним лет, сохранял бодрость духа и полный разум. Благодаря отцу Софронию, его труду, этой книге, подвиг старца Силуана оказался заметен не только на Афоне, но и в Греции, у нас в России и по всему белому свету, где есть православные люди. Книга переведена на многие европейские языки, может быть, даже на все, я точно не знаю, это надо в монастыре Иоанна Крестителя спрашивать, который как раз находится в Англии. Так это очень удивительно: смолоду подвизался на Афоне, последнее его послушание было на мельнице, где стояла его отдельная келья с храмом Ильи Пророка, где он молился Богу. Этот храм сейчас полностью восстановлен, практически в том виде, как при старце Силуане, а в соседнем помещении устроен также маленький храм в честь самого преподобного. Я со своими друзьями сподобился в этом году даже молебен отслужить в этом храме. Местная икона Спасителя – это как раз та икона, откуда было видение старцу Силуану, когда он, молясь, впал в отчаяние. Ему казалось, что Господь его не слышит, но Господь явил такое чудо, знамение. Силуан был весьма утешен, хотя и очень испугался. Местными художниками выполнена такая большая икона, где как раз изображён старец Силуан и выходящий из иконы Христос Спаситель, Который обращается к старцу. Мельница, конечно, уже не работает. Вообще в прошлом веке было даже два русских монастыря и два скита. Один из этих скитов – самый большой монастырь на Афоне. Сейчас братья-греки, пользуясь тем, что не были дооформлены документы (теперь же все живут в правовом государстве) захватили и тот скит, и этот, потому что он стоит на земле монастыря Ватопеда. Из этих двух скитов очень много вынесено, из Андреевского вынесено всё, что можно. Там живёт один человек, который охраняет это всё дело. Огромный монастырь, самый большой. В Андреевском скиту было три монаха из Зарубежной Церкви. Они настроены излишне серьёзно, перестали поминать Вселенского патриарха. Монастырь традиционно находится в подчинении Вселенского патриарха. Его деятельность им не понравилась. Собственно, какому нормальному человеку, кроме тех, которые осуществляют этот заказ, может понравиться его деятельность? Таковых из верующих в Греции нет. Такая ситуация, ничего с этим не сделаешь, отказались поминать. Тогда в семьдесят два часа их просто выселили оттуда с помощью полиции. Хотя на Афоне есть большой монастырь Эсфигмен, который тоже не поминает патриарха, но так как они греки, монастырь этот отобрать нельзя.

Я уже многажды повторял, повторю ещё раз, чтобы мы это хорошо усвоили – в Москве только четыре храма, которые принадлежат Церкви, а остальные государству. Нам их дали только на время попользоваться, правда, не ограничив срок. Поэтому при смене правительства, если новое будет не дружественно относиться к Церкви, здесь вполне можно сделать танцплощадку на законных основаниях, потому что к этому времени мы, может быть, уже будем жить в правовом государстве. Скажут: «Вот бумага. Попользовались, спасибо вам, что отреставрировали, двери сделали, отопление, полы гранитные. Как раз очень удобно будет отплясывать, особенно вальсировать. Не все же на кожаной подмётке носят ботинки, а на таком полу и в кроссовках хорошо». Сделают дискотеку, как в Московской области. Я знаю там несколько храмов, где дискотеки. Помимо танцев ещё торговля наркотиками. Все на это взирают, кто с болью, кто с равнодушием, а кто и с радостью, что есть где поплясать нашей замечательной, самой лучшей молодёжи. Она, правда, вся больная, ну уж так случилось. А в Греции не так, каждый храм принадлежит Церкви.

Теперь опять вернёмся к Афону. Наш монастырь Пантелеимона был полностью разрушен. Не знаю, с чем это связано, но не с самими монастырями. Там везде, где появляются русские паломники, нас встречают всегда очень приветливо, накормят, дают переночевать, во многих монастырях даже денег не берут, хотя пытались дать несколько раз. Нас кормили, давали кров, такое братское отношение. Особенно в монастыре Симона Петра. Был такой преподобный, который основал этот монастырь. Звали его, как и апостола. Этот монастырь когда-то сгорел дотла. Дело в том, что на Афоне нет глины, поэтому строят камень на камень, прокладывая землёй, смешанной с глиной. Поэтому, если бывает пожар, то все перекрытия выгорают. Если строение небольшое, оно даже рассыпается. Там на русские деньги русскими рабочими выстроен прекрасный монастырь из тёсанных камней, на хорошем растворе. Он вообще как скала. Он выдержал землетрясения, которые там были. Все очень там русским благодарны. А так в каждом греческом монастыре паникадила иногда из чистого серебра, позолоченные иконы, везде встречаем русские сосуды богослужебные. Раньше на Афоне в одном Пантелеимоновом монастыре была целая ризница. Сейчас можно пойти в другие монастыри, где есть музеи, и там встретить драгоценные русские вещи.

Старец Силуан подвизался в 30-е гг. ХХ века. Умер он в 1938 году. Самые страшные для России годы. Умер он, уже будучи престарелым и, наверное, больным. Хотя сейчас монахи имеют возможность поехать в город. Мы даже встретили одного серба, спросили, куда он едет, а он говорит: «Еду в Салоники зубы лечить». Даже зубы можно вставить, а тогда ничего этого не было. Были только тропинки между монастырями, а сейчас дороги, по которым можно автомобилем ездить. Это всё появилось всего пять-шесть лет назад. До этого тоже были тропы и изредка, для одной повозки дороги. Две машины уже не разъехались бы. Сейчас сделали дороги, которые, может быть, будут асфальтировать. Международная общественность разрабатывает планы, чтобы сделать это место туристическим центром.

Есть такое место в Греции – Метеоры. Там в скалах тоже был комплекс монастырей на высоких горах, можно сказать в самом красивом месте Греции. Я там не был, но фотографии видел. Там было пятнадцать или двадцать монастырей. Как только сделали туристический центр, остался только один монастырь. Остальные монахи не выдержали натиска и уехали на Афон.

Сейчас к Афону тоже подбираются. Теперь не Иисус Христос – Бог людей, а бабки. Как-то всё переходит уже на другой лад. Тех, кто правит греческим народом, больше интересуют деньги, нежели духовная жизнь. Из-за этого такие печальные вещи происходят. С одной стороны, доступ и дороги – это хорошо, потому что легче восстановить. Наш русский Пантелеимонов монастырь уже на треть восстановлен. Восстановлены те здания, которые сгорели в 30-х гг., потому что раньше не было сил их восстанавливать. До революции на Афоне две трети населения были русские. Потом, естественно, они стали умирать от старости, а из России доступ был закрыт, чтобы не заразить монахов коммунистической заразой. Возможно, это было оправдано, но, с другой стороны, если человек бежит из СССР, вряд ли он может кого-то заразить. Те эмигранты, которые были в других странах, что-то никого не заразили. Некоторые выросли до министров в тех странах, куда они переправились. Поэтому количество монахов всё сокращалось, а те, кто строили, всё старели и старели. Один монастырь практически полностью вымер – это старый русский монастырь в горах. Другой, пониже у моря, Пантелеимонов, сократился до дюжины человек. Ещё пять-шесть лет, и можно было бы Пантелеимонов захватывать, но, благодаря деятельности митрополита Никодима Ленинградского, удалось договориться. Сейчас некоторые люди, которые его не знали лично, люди, радеющие за каноны, которые, как правило, не имеют никакого богословского образования и вообще не понимают, что такое канон, они его поносят в печатных изданиях. Но при всей противоречивости исторической фигуры митрополита Никодима, то добро, которое он сделал для Церкви, многократно перекрывает какие-то его незначительные немощи. Он был в некотором смысле гениальным человеком, потому что он был практически самоучка, необычайно одарённый. О его одарённости говорит тот факт, что он знал весь календарь наизусть. Он за любое число мог сказать всех святых, которые поминаются в этот день. Я тоже имел счастье с ним встречаться, но я тогда ещё учился в семинарии. Его личный секретарь, который у него был четыре года, хвалился нам, что дольше всех работал. Секретари просто не выдерживали, потому что митрополит Никодим спал только четыре часа в сутки, остальное время работал. На нём висела огромная работа. Он договорился с греками, что будут пускать русских, но с большими сложностями и тщательными проверками, потому что греки ставят условие, чтобы человек дал присягу на верность Греции, стал обязательно гражданином Греции. Сами понимаете, это долгая процедура. Если послушать монахов, прибывавших тогда на Афон, они долго были в подвешенном состоянии. Если только один шаг влево, один шаг вправо, его возвращали назад. Ну и не все могут выдержать Афонскую жизнь. Есть архимандрит, сейчас он живёт в Печорах, он тринадцать лет пробыл на Афоне, но всё-таки запросился домой. Там жизнь довольно суровая, не в климатическом смысле, а потому что всегда жизнь малыми группами – это тяжёлая психическая нагрузка. Выдержать такую вещь способны только люди, которые способны очень глубоко смиряться, терпеть, не устраивать каких-то революций. Бывает, например, игумен невзлюбит тебя. Куда идти? Надо терпеть, ждать, пока он умрёт. А следующий может быть ещё хуже, но с таким здоровьем, что проживёт девяносто лет. Прикидывает – лет сорок надо терпеть, от ужаса понимает, что больше не может. Монах должен воспринимать всё как волю Божию. Снег ли, дождь ли, черви в пище, что есть, то есть. Благословенно имя Господне отныне и до века. Посолил, чтобы не очень неприятно было, и вперёд. Питательно, вроде как мясо или кальмары.

Сейчас нашлась группа благодетелей, приезжают. Один благодетель даже Дивеевскому монастырю помогает, там очень много денег вложил, очень загорелся. В старом монастыре у нас живёт только один монах, и то, чтобы держать обитель, чтобы не подвергнуть её разорению. Там очень интересно наблюдать, в каком состоянии были бы наши русские храмы, если бы в 1917 году прекратили бы их ремонт и покраску. Всё очень обветшало, везде растёт трава, деревья на крыше, но всё цело. Иконы целы, престолы целы, ограда цела. Краска облезла, но крыша целая. Это удивительно, потому что строили, конечно, капитальным образом. Некоторые здания в болгарском монастыре совершенно циклопических размеров. Ясно, что к этому Россия приложила руку. Практически весь Афон довольно долгое время, я не историк, специально этим не занимался, но практически половину ХIX века, от середины до революции, весь Афон содержался на русские деньги. Конечно, когда в России была такая буча, Афон вымирал, а старец Силуан молился. Он не был даже священником, он был простой монах. Молился Богу, молился за весь мир. Молитва была очень действенная, поэтому он один из тех людей, чьи молитвы позволили нам в эти страшные годы выжить, как народу, как стране. Старец Силуан многих обратил к Богу, потому что это была единственная религиозная книга, которую человек мог у нас в стране почитать. Их ксерокопировали множество раз. У меня было много ксерокопий, всё это тайком печаталось, давалось из рук в руки. Поэтому он для нас является ещё и таким просветителем в самый трудный для Церкви период.

Его празднование случайным образом совпало с воскресеньем, поэтому я мысленно представляю, какая сейчас всенощная на Афоне идёт, как пришли самые большие любители молиться из всех монастырей. Главный храм переполнен до конца, прекрасная служба идёт, которая будет идти до дня следующего, потому что заканчивается около 12-13 часов дня. Такая длинная служба, что обычно даже делают два небольших перерыва для тех, кто утомился, а остальные продолжают служить. Собирается огромное количество усердных монахов. Это всегда, можно сказать, самые лучшие монахи. Это удивительное, хоть и трудное событие, которое переходит плавно в Божественную литургию. Все прикладываются к мощам преподобного Силуана Афонского, вернее к его честной главе. Все мощи трудно обрести. На Афоне такой обычай – на три года закапывают усопшего очень неглубоко, потому что почва там – сплошной камень, а через три года выкапывают. Если кости белые, тогда скелет вынимают, кости кладут в костницу, специальное помещение, а главу подписывают: «Силуан» и ставят на полку, указывая год. Поэтому, когда его прославили как святого, как среди огромного количества костей узнать, какие Силуановы? А вот глава остаётся. Глава находится в ковчеге изукрашенном, прикладываться можно только к честной главе преподобного старца.

Вот и всё, что я хотел вам об этом рассказать, с некоторыми отступлениями. По милости Божией за молитвы старца Силуана и тех, кто молился вместе с ним, мы сейчас здесь. Поэтому будем благодарить Бога, что Он оставляет таких замечательных угодников Божьих. Аминь.