Проповедь на отдание праздника Введения во Храм Пресвятой Богородицы, 2013 г.

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

В одной из синагог Господь учил в субботу. Там была женщина, восемнадцать лет имевшая духа немощи, она была скорчена, не могла, выпрямиться. Иисус, увидев её, подозвал и сказал ей: «Женщина, ты освобождаешься от недуга твоего», и возложил на неё руки, и она тотчас выпрямилась и стала славить Бога. При этом начальник синагоги, негодуя, что Иисус исцелил в субботу, сказал народу: «Есть шесть дней, в которые должно делать, в те и приходите исцеляться, а не в день субботний». Господь сказал ему в ответ: «Лицемер, не отвязывает ли каждый из вас вола своего или осла от яслей в субботу? И не ведёт ли поить? Сию же дочь Авраамову, которую связал сатана вот уже восемнадцать лет, не надлежало ли освободить от уз сих в день субботний?» И когда говорил он это все, противящиеся, ему стыдись, и весь народ радовался о всех славных делах Его.

Один негодует, другие стыдятся. По одному и тому же поводу разные реакции у людей. Ну действительно, несмотря на то, что все израильтяне очень почитали день субботний, так их духовные руководители приучили, и сам Господь дал ту заповедь: помни день субботний, чтобы освещать его, потому что день субботний - день покоя, когда Господь почил от дел Своих, чтобы помнить о Боге, молиться; кто умеет читать - читал бы Священное Писание, кто не умеет - для того, чтобы послушать, как умные люди читают и растолковывают трудные места. Поэтому Господь приходил в субботу. Ему давали возможность и почитать, и истолковать Священные Писания. Поэтому там они встретились. Но так очень часто бывает, что человек, выполняя какую-то функцию формально, он перестаёт понимать, зачем она назначена. И получается очень плохо, потому что жизнь и особенно человеческие отношения формализовать нельзя. Даже если дать какие-то формальные предписания, то всегда случится такая некая ситуация, когда приходится, во-первых, думать, что довольно трудно, а во-вторых, Богу угодно, чтобы в этом участвовало ещё человеческое сердце.

Ну каким-нибудь образом дурак дураком приходит к умному и 28.000 раз спрашивает одно и то же, а на следующий раз опять забывает и опять спрашивает. Вот, а на 28.001 тот осерчает: «Слушай, иди ты отсюда. Тебя бесполезно учить». А Богу угодно, чтобы человеку потерпеть, поэтому он так и попускает, чтобы это случилось. Поэтому не только умом необходимо действовать, но и сердцем, потому что редко так бывает, что если человек дурак, то он сам в этом виноват. Либо такое сочетание генов, либо родители не дали возможность ему развиваться, либо ещё какая-то причина. Ну человек в этом не виноват, и умный должен дураку оказывать всяческое снисхождение. Это снисхождение для Бога очень важно, потому что в этом снисхождении человек оказывает любовь тому, кто по сравнению с ним вот в этом вопросе более немощен. Так и апостол говорит: мы сильные должны немощи немощных носить и не себе угождать. И вот таким образом, когда все покрывается любовью, физически сильный несёт поклажу слабого, умный принимает решение за дурака, богатый делится с бедным; и вот благодаря любви имеется возможность жить у всех. И, собственно, Господь для этого и Церковь создал, чтоб мы этому здесь учились. В Церкви тоже есть система наказания, но и то она принимается не для того, чтобы человеку сделать больно или обидно, нет, а для того, чтобы он дорожил Церковью и стремился бы к тому, чтобы остаться внутри нее. Потому что в противном случае тебя отлучат или, что чаще бывает, ты сам себя отлучишь. Вот поэтому Господь и говорит начальнику синагоги со скорбью: «Лицемер». Потому что тебя избрали начальником синагоги, потому что ты лучше всех разбирался в Священном Писании, знал Закон Божий. Вот. Но знал формально. Любой закон, исполняемый формально — это уже не закон, а это издевательство. Хуже нет, когда по закону всё вроде правильно формально: статья такая-то, срок такой-то, а по сути — это издевательство. Хуже этого нет, когда человек воспринимает то, что ему предписывается как издевательство, а тот с улыбкой говорит: всё законно. Законно можно и обобрать человека, законно можно его и усадить там на сколько лет, на сколько кому надо, в зависимости от проплаты и так далее, и так далее. А так всё формально, всё законно, особенно когда царица доказательств – собственное признание. Берёшь человечка и лупишь его до тех пор, пока он всё не подпишет. Перед судом подлечится, выходит в суд и говорит: «Меня били, я даже не помню, что подписал». А судья этому не верит. Судья всегда верит тому, кто бил, и уже сделать ничего нельзя, хоть на суде говори, хоть нет. Адвокат хоть что-то говорит, его вообще никто никогда не слушает. Я вот тут давеча был в одном суде и всё смотрел. Судья хоть глаза на минутку или на секунду поднимет? Так ни разу и не поднял. А то, что он говорил, я не мог разобрать: бум, бум, бум. И так, опуская глаза, и ушёл. Это называется – суд. Пародия. Но не смешная. Вот. Как вещи, ну такие гениальные вещи, как судопроизводство, право, римское, оно на деле превращается в сплошное лицемерие.

Так и здесь. Господь объясняет: но ведь домашних животных вы поите. Значит, нарушаете субботу. И показывает, что вот осёл или вол, или мул, а может, ты богатый, у тебя конь, значит, он лучше, чем эта бабка? Дал бы ему сутки поорать. А на той жаре, на палестинской, может, и сдох бы. А нет. Имущество жалко. А свою собственную соплеменницу, мало того, что она старая, она еще больная, согбенная. И болела она не 18 месяцев, а 18 лет. Что ж ты такой безжалостный? Потому что ты лицемер. Почему? Потому что твои действия — это хула на Бога. Это только дьявол может заставить старого человека, больного, мучиться, поэтому Он сказал: дьявол связал её на 18 лет. Бог добр. А он думает, что он своими субботними предписаниями угождает Богу? Нет. Проявляя жестокость, человек служит этим этому дьяволу, поэтому Он сказал: лицемер. В чём его лицемерие? А то, что этот начальник синагоги по сути своей был дьяволопоклонник. А рядился в одежды служителя Бога. Бог-то есть Любовь, а не ненависть. Тем более к старому, больному, беззащитному человеку. Поэтому Господь сказал: лицемер. И все, кто видел, потому что формально этот начальник синагоги прав. Вроде, они тоже сказали: ну действительно, что? Ну поболеешь ещё пару деньков, придёшь в понедельник, там, как говорится, тебя исцелят. Приём окончен.

Я помню тоже однажды была у меня температура 39, прихожу к врачу, а она говорит: «Мы не можем вас принять, запись кончилась». Я говорю: «Ну видите, я не вызываю неотложку, я пришёл сам». Она говорит: «Вы что не понимаете? Запись кончилась». Я говорю: «Что предлагаете делать»?  «Идите домой и вызывай те на дом». Я говорю: «Ну а какой смысл? Что врач приедет ко мне домой, будет жечь бензин водитель. Какой вообще в этом смысл, когда я уже здесь?» «Вы, - говорит, - понимаете, запись кончилась». Я говорю: «Хорош идиотизм». Думаю, пойду главному врачу. Пришёл главному врачу поликлиники. Он её вызывает, говорит: «Вы что идиоты»? И ей повторят мои слова: «Он же сам пришёл». Я тогда ещё работал на светской работе. Что мне нужно их дурацкое лечение? Что я не знаю, как вообще лечатся такие простые болезни? Конечно, знаю. Что мне нужно? Мне нужен бюллетень. Мне нужен автомат для выдачи бюллетеней, и врач он работает таким автоматом. Я сам знаю, что мне принимать; сам знаю, что мне не принимать. А сейчас вообще с помощью интернета можно вообще любую болезнь изучить досконально, даже узнать, по какой специальности, где, в какой стране делают лучшие операции, в какой там больнице и прочее. Вообще никаких проблем не составляет вообще всё узнать. Речь идёт о другом. Нужен бюллетень. Ну, который мне заведующая тут же и выписала. Слава Богу, на одну поликлинику хоть один человек нашёлся не лицемер. Потому что, когда человек говорит другому человеку с температурой: у нас запись кончилась — это уже не врач. К сожалению, таких немало, говорят.

Но мы видим, на этом примере, что что 2.000 лет назад, что и сейчас проблема вот этого треугольника: два человека и Бог она, к сожалению, решается всё равно вот здесь. Ты кто? Есть у тебя сострадание, и ты рассуждаешь, исходя из таких вещей, которые есть сострадание или же тебе надо какая-то формальность, вроде там клятва Гиппократа там ещё что-то. Какое-то там насилие, потому что ну для чего нужны клятвы Гиппократа? Для чего нужны вообще заповеди? Заповеди нужны для сумасшедших людей, которые не понимают, что нельзя убивать; нельзя воровать; нельзя желать чужого. Раз он не понимает, раз он вот настолько озверел, то надо ему дать заповедь, причём авторитетом Бога. Если он не понимает, что нужно одного единого Бога почитать, что почитать своих родителей, такие простые вещи не понимает, то ему даются заповеди. Про день субботний. Если человек не понимает, что нужно молиться непрестанно, как апостол Павел сказал: непрестанно молитесь, ему не нужно говорить про день субботний. У него есть возможность, он идет в храм. Нет возможности, он молится дома. Если он оказался на пути, он молится на пути. Ему неважно, что он в горячем цеху на каком-то заводе находится или в космосе. Какая разница, где ты есть, чем ты занят, ты всегда можешь помолиться. Даже во время чтения какой-то лекции. Вроде, и ум занят, и язык, а всё равно можно найти десятую долю секунды и вознести молитву Богу.

И вот Господь дал возможность евангелисту Луке описать этот случай для нас, он действует как притча, чтобы мы всегда вспоминали эту согбенную женщину, которую пожалел Спаситель, и в десятую долю секунды её исцелил. Она выпрямилась. Это прямо самое настоящее чудо, потому что если руку загипсовать, то через месяц она не будет уже даже распрямляться, а здесь 18 лет она была согбенная, и Он её выпрямил. Никакой контрактуры, никаких специальных операций, прямо выпрямилась и всё. Чудо из чудес. Так все и восприняли. И вот Господь однажды сказал: «Берегитесь закваски фарисейской». Вот это то, против чего Господь на протяжении всего Евангелия говорил и своим ученикам, и всем тем, кто хотел слушать. Самое мерзкое, что есть на свете, это самый худший грех, когда кто предписание божественное хочет выполнить формально, без участия собственного сердца. А участие должно быть только одного плана — это любовь и сострадание. Вот только в этом плане. Всё стальное не имеет никакой цены. Даже Грош цена в базарный день. Ничего не стоит. Всё, что Господь создал, а мы потом с Его помощью: настроили по всему земному шару храмов; посвятили сотни тысяч священников; воспитали десятки тысяч святых; написали миллионы икон; составили богослужение в каждой стране свое; написали огромное количество - кубометры духовных книг — все это только с одной целью: ради приумножения любви. И ради этого Господь приходил на землю. Двигала Им любовь к нам грешным и заблудшим, потому что Он хотел нам, во-первых, явить Свою любовь, а, во-вторых, этой любви нас научить.

И вот в этом эпизоде это очень хорошо раскрывается, что ради любви даже можно формально и нарушить предписания, очень правильные, очень благородные. Кто выступает против того, чтобы человек ну хотя бы раз в неделю вспоминал бы о Боге, ему молился, посещал бы молитвенное собрание, читал бы Священное Писание? Да никто. Господь против извращения, когда человек говорит: дар Богу то, чем бы ты от меня пользовался, и отправляет папашу больного и старого восвояси. Вот это как раз то же самое лицемерие. И второе Евангелие и, как ни странно, на ту же самую тему. Две сестры Марфа и Мария. Одна сидела у ног Спасителя, слушала, что Он говорит, а другая хлопотала по дому и с обидой говорит: «Скажи, пусть она мне поможет». «Но пока она будет тебе помогать, она не услышит, что Я скажу. Скоро Я буду убит и вознесусь на небо, а Евангелие будет написано ещё спустя несколько десятилетий, а сейчас она может услышать, что Я скажу, и это в данный момент важнее. Лучше обед отложить, лучше в комнате будет попрохладнее, это то, что она сейчас сидит и слушает. Кстати, она тебе потом может рассказать, это гораздо важнее твоих хлопот». Поэтому надо всегда соображать. Ценность духовная, она всегда превышает ценность материальную, поэтому любое Евангелие не возьми, оно всё об одном. О том, что ценность духовная выше материальной. А вершина духовного – это есть любовь, которая - совокупность всех совершенств.