Поучение в Неделю о блудном сыне в юнкерской школе
Сейчас была читана, братья, во святом Евангелии притча о блудном сыне.
Некто имел двоих сыновей. В полном довольстве и спокойствии текла жизнь их под родительским кровом. Но младшему сыну, юному и не имевшему горького опыта жизни, не испытавшему разочарований, такая тихая и безмятежная жизнь казалась скучною. Правда, он ни в чем не нуждался, не было у него тяжелых забот о куске хлеба. Но жить в зависимости от другого, хотя бы и отца, делать, что укажут, строго держаться заведенных порядков – когда так много сил, когда хочется их испробовать, развернуться, показать свою удаль и богатство, пожить самостоятельно!..
И вот младший сын приступает к отцу, просит выделить ему часть наследственную и отпустить его из дому. Без сомнения, отец отговаривал, предостерегал, что из этого добра не выйдет. Но юность часто не хочет слушать мудрых советов старца и считает себя умнее. Со скорбию отец отпускает из дому непослушного сына, а тот радуется, что наконец-то получил свободу, и спешит поскорее и подальше уйти от родного дома.
И вот начинается привольное житье. Денег много, а где они есть, там много и друзей, охотников поесть и попить на чужой счет. Постоянные развлечения, удовольствия, пиры, вино, женщины – как все это весело! И разве можно сравнивать с этим прежнюю скучную и монотонную жизнь! Одно только худо, что деньги все уходят и их становится все меньше и меньше. Приходится сокращать пиршества, подчас испытывать нужду. Видя это, покидают и друзья-собутыльники. Вот нет и их. И ниоткуда нет помощи. А есть и пить нужно! Искать работы? Но какую же работу он знает? К ней он не приучен, и ничего он не умеет делать. А тут еще настал голод в той стране. И вот блудный сын нанимается пасти свиней, – он, сын богатого отца, задававший большие пиршества, евший лакомые блюда, окруженный веселою молодежью, а теперь среди свиней, голодный, желающий насытить чрево свое тем, что едят свиньи, да и того ему не дают! Дальше так жить нельзя... Что же делать блудному сыну? Ждать голодной смерти или, быть может, возвратиться к отцу, у которого и прислуга живет в довольствии? И блудный сын, голодный, оборванный, но с душою просветленною, с сердцем сокрушенным и смиренным, повергается пред отцом, а тот, милосердный, и не помнит прежних скорбей от радости, что погибший сын его нашелся, что снова с ним любимое чадо!
В притче о блудном сыне изображается состояние человека грешника. В духовной слепоте своей он не хочет жить в крове Бога Небесного, не чувствует сладости мирной, благочестивой жизни по заповедям Божиим. Ему хочется творить свою волю, его тянет на простор греховный. Вот он удаляется от Отца Небесного в область греха и духовной тьмы и там, живя в похотях своего сердца, расточает свои силы и дарования, теряет невинность, чистоту совести, губит здоровье и доходит до нищеты духовной и стоит на краю погибели.
Но притча о блудном сыне не только оправдывается на каждом из нас, грешников, а и на целых человеческих общинах – церковных, гражданских.
Бывают такие примеры, – и вы, братья, сами знаете их, – что нескольким людям не нравятся иногда порядки, заведенные издавна в известной общине, что при законности, которая там господствует, не остается места для своеволия, а им бы захотелось показать себя, блеснуть, заставить всех говорить о себе. И вот они подыскивают себе сторонников, при помощи их делаются заправилами целой общины и творят, что хотят. Сознавая, что в деньгах сила, они требуют себе, подобно блудному сыну, причитающуюся им часть имения, а нередко забирают и то, что им вовсе не причитается. Стараются возбудить общину против законной власти, оторвать ее от отчего дома, в котором она родилась и воспитывалась. Освободившись от законных властей, приглашают себе в начальники самозванцев и людей податливых, которые действуют всецело по их указке. С ними окончательно сбивают других с истинного пути, ведут куда вздумается, вовлекают в разные приключения, расточают богатство и духовное, и материальное, доводят до нищеты, до погибели, и тогда обычно бросают их, а сами исчезают, скрываются, спасая себя от праведного гнева человеческого. А покинутым и обманутым ими остается одна дорога: подобно блудному сыну, возвратиться под кров отчий, так легкомысленно ими брошенный...
Без сомнения, всех нас, братья, умиляет конец истории блудного сына, картина того, как он возвращается домой с сердцем сокрушенным, и как милосердный отец, издали узревший его, спешит ему навстречу, бросается на выю малого чада и не только прощает ему вины его, но изливает на него всю свою любовь, велит украсить его, устраивает пиршество в честь его. Не всегда, однако, так счастливо оканчивается дело: иные блудные сыновья и совсем не возвращаются в дом отчий, а окончательно погибают.
Не лучше ли посему, не повторяя истории блудного сына, никогда не удаляться из отчего дома, а подобно старшему сыну в притче, во все дни работать Господеви и николиже заповеди Его преступать (см. Лк.15:29)? И не лучше ли нам иметь пред глазами другую, не менее трогательную картину того, как малое дитя крепко и неотступно держится своей матери, и если случится ей хотя и на минуту покинуть своего ребенка и оставить среди чужих, как он тотчас же начинает плакать, протягивая свои малые ручки к матери, хвататься за ее одежду? А все мы, братья, дети, и Церковь – мать наша. И если мы не будем так любить Церковь и крепко держаться ее, как дети своей матери, тогда не войдем и в Царствие Отца Небесного, ибо, по изречению отеческому, «кому Церковь – не мать, тому и Бог – не Отец».
