Послание к Константинопольскому Патриарху Герману о переходе на новый календарный стиль. 1919 г.
Смиренный Тихон,
Патриарх Московский и всея России,
Святейшего архиепископа Константинополя, Нового
Рима, и Вселенского патриарха,
господина Германа, братски о Христе лобызая,
прерадостно приветствуем.
Если когда-либо, то именно в наши, поистине «лукавые дни», когда рушатся троны, распадаются царства и на их месте возникают новые, когда жизнь общественная и частная устрояется на новых началах, когда, кажется, «все течет» и изменяется, в такое время в особенности для нас, предстоятелей и чад поместных Православных Церквей, получает значение и отраду сознание, что мы все едино во Христе, все члены Его таинственного Тела, все чада Его единой Святой и Апостольской Церкви, что у нас есть общее достояние, которое мы должны хранить совместно, есть общее дело, которое должны делать общим советом и соединенными силами. В этом для нас и источник постоянного ободрения и спасательный компас к предотвращению возможных и к исправлению уже сделанных погрешностей. Руководствуясь этим правилом и вместе исполняя поручение недавно разошедшегося нашего Поместного Собора, Наша мерность и подвизается утруждать Вашу священную и любезную нам главу как предстоятеля Великой Христовой Константинопольской Церкви-матери и как корифея в согласном хоре всех повсюду православных поместных автокефальных Церквей настоящим посланием по вопросу, возникшему недавно у нас и хотя не догматическому, но имеющему важность для всего православного мира и могущему и в других автокефальных Православных Церквах получить ту же остроту, какую он получил у нас, именно по вопросу о возможности введения в православно-церковную практику так называемого нового, или григорианского, стиля летосчисления.
Как известно, вопрос этот уже был предметом обмена мнений между автокефальными Православными Церквами при достойном предшественнике Вашего Святейшества блаженной памяти патриархе Иоакиме III. Тогда все православные Церкви, в том числе и русская, единодушно решили этот вопрос отрицательно и остались при старом, юлианском стиле. Но вот 29 января 1918 года нынешнее наше правительство без совета и сношения с Церковью, постановило ввести в Российской Республике во все деловые сношения новый стиль. Правда, при провозглашенном отделении Церкви от государства, новый закон не обязывает Церковь переходить к новому стилю в своей богослужебной практике. Даже наоборот: в тех местностях, где православные составляют большинство населения, закон включает в число нерабочих и неприсутственных дней и некоторые христианские праздники, например Рождество Христово, Крещение, Святую Пасху, Пятидесятницу и др., и именно по старому стилю; так что для Церкви остается решить лишь частный и второстепенный вопрос: продолжать ли праздновать гражданское новолетие в день Обрезания Господня или же перенести это празднование, вместе с переносом новолетия, на день святого мученика Вонифатия (19 декабря ст. ст.). Но не так обстоит дело там, где православные в меньшинстве и где поэтому закон гражданский не считается с православными церковными порядками. Там православным приходится на себе испытывать всё неудобство одновременного существования двух стилей, когда деловая жизнь и все житейские отношения построены на новом стиле, а церковная жизнь – на старом. Неудобство это достигает иногда такой остроты, что, например, в Финляндии издавна установился обычай в дни лютеранского Рождества, Благовещения и др., хотя бы эти праздники приходились в будние дни, совершать в православных церквах какое-либо богослужение, чтобы, с одной стороны, дать возможность православному населению с духовной пользой занять свой невольный отдых, а с другой – чтобы предохранить это население от соблазна посещать лютеранское богослужение. После же государственного переворота в 1917 году, по настойчивым просьбам православных финнов, бывший Святейший Синод вынужден был разрешить финским православным приходам справлять православные праздники по новому стилю. В таком же или подобном ему положении могут оказаться православные и в других местностях, где теперь образуются новые отдельные государства, например в Польше, Литве, Латвии, вообще там, где православные будут в меньшинстве. Да и относительно Центральной России и других чисто православных местностей никто не может поручиться, чтобы и впредь здесь закон считался с православными церковными порядками и, чтобы не пришло такое время, когда класс, захвативший в России власть, найдет нужным, именно в видах борьбы с верою большинства населения и в целях ограничения влияния Православной Церкви на народ, намеренно построить всю гражданскую жизнь в прямом противоречии с порядками церковными. Этими соображениями руководился наш Всероссийский Поместный Собор, решив вновь рассмотреть вопрос о возможности введения нового стиля в церковную практику.
30 января 1918 года, на другой же день по обнародовании вышеупомянутого правительственного декрета о новом стиле, Поместный Собор вынес постановление: на 1918 год остаться при старом, юлианском календаре, всестороннее же рассмотрение вопроса о возможности введения нового стиля поручить особому Отделу, в состав которого вошли известные у нас богословы и другие специалисты по данному вопросу.
Внимательно и со всех сторон исследовав дело, Отдел нашел, что каких-либо теоретических оснований предпочитать григорианский стиль юлианскому не имеется. Григорианский стиль астрономически хотя и точнее юлианского, однако абсолютною точностью не обладает, и, следовательно, в свою очередь, оставляет желать другого, более точного стиля, другой, более совершенной календарной реформы. Представляется поэтому более целесообразным выждать, пока выяснится вопрос об этой новой и окончательной реформе календаря, чем колебать установившийся церковный порядок для реформы несовершенной и, может быть, кратковременной. Мысль о возможности или желательности замены старого стиля новым, таким образом, порождается не какими-либо теоретическими и научными соображениями, а исключительно теми практическими житейскими затруднениями, какие переживает теперь Российская Церковь, сохраняя свой старый стиль, при существенно изменившихся условиях всей государственной и народной жизни, и теми опасностями (например, постепенное удаление народных масс из-под влияния Церкви), какие из этих затруднений проистекают. Но как бы ни велики были эти затруднения и эти опасности, вопрос о перемене календаря настолько важен и имеет такой общецерковный интерес, что Российская Церковь, по мнению Отдела, не должна решить этого вопроса для себя, не испросив предварительного мнения и совета всех своих о Христе сестер – Святых Божиих Православных Церквей с Великой Христовой Церковью-матерью во главе. Посему Отдел и предложил Собору: 1) поручить Нашей мерности просить Ваше высокочтимое и превожделенное Святейшество обратиться к предстоятелям всех автокефальных Православных Церквей с запросом об их мнении о возможности замены в церковной практике старого стиля новым, и 2) впредь до получения ответов на эти запросы, Российской Церкви сохранять старый стиль неизменно.
За краткостью времени и за множеством других важных и срочных вопросов, ожидавших соборного решения, доклад Отдела не был рассмотрен Собором во всей подробности, но в числе других был передан в распоряжение Высшего Церковного Управления. И Наша мерность совместно с нашим Святым и Священным Синодом, рассмотрев означенный доклад, с тем большей готовностью принимает на себя предложенное Отделом соборное поручение, что мы не можем, к великой нашей скорби, не предполагать, что те злоключения, которые обуревают теперь корабль Российской Церкви, могут повториться и в других православных странах и там также в корне поколебать церковный мир и поставить Церковь перед теми же житейскими затруднениями, что и в России. Как ни смотреть на сравнительное достоинство юлианского и григорианского стилей и как бы само по себе ни было желательно сохранение отцами преданного юлианского календаря, катастрофические перемены, совершающиеся теперь в жизни государств и народов, могут принудительно заставить церковную власть задуматься над возможностью введения нового стиля в церковную практику. Посему мы и молим Ваше превожделенное нам Святейшество взаимодать нам Вашу благодатную десницу и, как корифей хора всех автокефальных Церквей, подобно Вашему предшественнику, обратиться к предстоятелям их с Вашею патриаршею грамотой, предложить им тщательно обсудить вопрос о замене старого стиля новым и дать свое заключение и братский совет, как должна поступить каждая православная поместная Церковь в данном вопросе под давлением иногда неожиданно слагающихся житейских условий, возможны ли в этом отношении какие-либо отступления от издревле принятого церковного календаря и какие именно, или же не позволительны никакие.
На этот вопрос можно предположить четыре различных ответа.
1) Православная Восточная Церковь всецело остается при своем Юлианском стиле, допуская разве лишь перенесение празднования гражданского новолетия, где это будет признано нужным, с праздника Обрезания Господня на день святого мученика Вонифатия (19 декабря ст. ст.) за шесть дней до праздника Рождества Христова. Этот ответ наиболее состоятелен теоретически и наиболее приемлем с точки зрения всей предшествующей жизни и практики нашей Святой Восточной Церкви. Но практически он легко применим лишь там и до тех пор, где и пока правящие классы находят нужным считаться с нуждами и мнением православного населения; там же, где общественная жизнь устрояется совершенно независимо от церковных порядков (а может быть и намеренно вопреки), там при таком ответе остаются совсем не разрешенными и не устраненными все те затруднения и опасности, которыми, как мы выше видели, вызвана и самая постановка вопроса о новом стиле.
2) Второй ответ противоположен первому: Святая Православная Восточная Церковь принимает полностью новый стиль. Наиболее удобным днем для начала счисления по этому стилю указывается для 1919 года 3 июня, которое считается 16. Службы святым, приходящимся на пропускаемые числа 3–15 июня, исполняются применительно к указанию типикона о святых, приходящихся на дни Страстной и Пасхальной седмиц. При этом праздники значительные (например, храмовые и подобные им) совершаются в те дни, когда они придутся по старому стилю, а служба, приходящаяся на тот же день по новому стилю, им совершается совместно или переносится на другой день. Выгодная и невыгодная стороны этого ответа очевидны по противоположности первому. Сверх того, введение нового стиля в практику православную может дать основание, хотя и не бесспорное, обвинять нашу Церковь в нарушении постановления святого I Вселенского Собора о времени празднования Пасхи, а такие обвинения, пущенные в народ, способны создать великое смущение умов среди людей ревностных, но мало осведомленных в вопросах веры и церковной дисциплины.
3) Третий ответ стремится примирить оба предшествующих решения вопроса. По нему праздник Святой Пасхи и соединенные с ним праздники подвижные (Триоди и Пентикостариона) совершаются по старому юлианскому календарю, праздники же и память святых неподвижные (Минеи месячной) переводятся на новый стиль. Такое решение, по-видимому, устраняет и повод обвинять нашу Церковь в нарушении постановления I Вселенского Собора, так как православная пасхалия остается незыблемой, Святая Пасха и прочие подвижные праздники будут праздноваться в те именно дни, в которые они придутся по юлианскому календарю; изменяется только относительное положение подвижных праздников среди неподвижных: последние передвигаются на 13 дней раньше. Например, в 1919 году Святая Пасха праздновалась бы в тот же воскресный день 7 апреля старого стиля, но по новому это было бы 20 апреля, и потому память святого великомученика Георгия оказалась бы на Пасхальной седмице, Благовещение же, вместо понедельника шестой седмицы святой Четыредесятницы, как оно должно быть по старому стилю, пришлось бы во вторник четвертой седмицы и т.п. Устраняются таким решением и все затруднения, какие при старом стиле связаны для православного населения с соблюдением праздников неподвижных, затруднения же, связанные с праздниками подвижными, уже не имеют такой остроты, так как Святая Пасха и Пятидесятница падают на воскресные дни. Но серьезное неудобство такого совместного применения обоих стилей в церковной практике обнаруживается при поздней Пасхе 20–25 апреля по ст. ст., т.е. 3–8 мая по-новому, когда Неделя всех святых только немного не совпадает со днем святых апостолов Петра и Павла или даже и перейдет его. Правда, в таких редких и исключительных случаях может быть допустимо перенести праздник святых апостолов на несколько дней позднее, как это допускается, например, для Благовещения (по константинопольскому Уставу) или для Сретения Господня (по Уставу русскому).
Наконец, 4) возможен и такой ответ: признавая по существу наиболее правильным первый ответ и потому желательным повсюду соблюдение юлианского стиля, каждой автокефальной поместной Православной Церкви предоставить свободу, если найдет нужным, избрать для себя второе или третье из указанных выше решений, причем то или иное решение не должно считаться основанием для разрыва церковного общения, лишь бы нерушимо соблюдалось наше «общее упование», которым живет и движется Святая Вселенская и наша Апостольская Церковь. Предлагающие такой ответ указывают на пример святителей Поликарпа Смирнского и папы Аникиты, а также на общее правило между церковных отношений: «во всем любовь» (св. Викентий).
Предлагая всё изложенное апостольской любви и богопросвещенной мудрости Вашего достопочтимого Святейшества и ожидая, через Ваше посредство, братского ответа всех повсюду Православных Божиих Церквей, усердно молим Пастыреначальника Христа, да утвердит Церковь Свою в Православии и единомыслии, Вашу же превожделенную святыню и Ваш Святой и Священный Синод да сохранит в нерушимом здравии и мире, и, испрашивая небодоходных молитв Ваших за Нашу мерность и за вверенное Нам стадо Христово, еще раз братски во Христе лобызаем достолюбезное Нам Ваше Святейшество и пребываем Вашего достолюбезного и высокочтимого
Святейшества
возлюбленный о Христе брат и сослужитель
всецело преданный
Тихон, Патриарх Московский и всея России
Следственное дело С. 663–668.
