ПЕРВЫЕ УЧЕНИКИ ХРИСТОВЫ
ПЕРВЫЕ УЧЕНИКИ ХРИСТОВЫ
(Иоан. 1:35–51)
После искушения от диавола, Господь Иисус Христос вновь направился на Иордан ко Иоанну. Между тем, накануне Его прихода Иоанн дал новое торжественное свидетельство о Нем перед фарисеями, уже не как о грядущем только, но как о пришедшем Мессии. Об этом рассказывает один лишь Евангелист Иоанн в 1 гл. ст. 19–34. Иудеи прислали из Иерусалима ко Иоанну священников и левитов спросить, кто он, не Христос ли, ибо, по их представлениям, крестить мог только Мессия-Христос. «И исповеда и не отвержеся: и исповеда, яко несмь аз Христос». На вопрос, кто же он тогда, не пророк ли, он сам называет себя «гласом вопиющаго в пустыне» и подчеркивает, что крещение его водою, как и все служение его только подготовительное, и чтобы отстранить от себя все вопросы, в заключение своего ответа торжественно объявляет: «посреде вас стоит Некто, егоже вы не весте» (ст. 26), «Он выступает на служение Свое после меня, но имеет вечное бытие и Божественное достоинство, а я недостоин быть даже Его рабом». Это свидетельство было дано в Вифаваре – там, где стекался к Иоанну многочисленный народ (ст. 27–28).
На другой день после этого, когда Иисус, после искушения от диавола, вновь пришел на Иордан, Иоанн произносит о Нем торжественное свидетельство, называя Его «Агнцем Божиим, вземлющим грехи мира» и удостоверяя, что это и есть Тот, о приходе Кого он и проповедовал, и что он убедился в том, что это и есть Крестящий Духом Святым Сын Божий, так как он видел Духа, сходящего с неба, как голубя, и пребывающего на Нем (Ин. 1:29–34).
На другой день после этого уже личного свидетельства о пришедшем Мессии, Сыне Божием, вземлющем грехи мира, Иоанн вновь стоял с двумя из своих учеников на берегу Иордана. Также и Иисус опять проходил вдоль берега Иордана. Увидев Господа, Иоанн снова повторяет о Нем свое вчерашнее свидетельство: «Се Агнец Божий» (Ин. 1:36). Называя Христа Агнцем, Иоанн относит к Нему замечательное пророчество Исайи в 53 гл., где Мессия представлен в виде овчати, ведомого на заклание, агнца, безгласного пред стригущим его (Ис. 53:7). Следовательно, основная мысль этого свидетельства Иоаннова есть та, что Христос есть жертва, приносимая Богом за грехи людей. Но в словах: «вземляй грехи мира» эта великая живая Жертва представляется и Первосвященником, который Сам Себя священнодействует: берет на Себя грехи мира и приносит Себя в жертву за мир.
Услышав это свидетельство Иоанна, двое из его учеников на этот раз последовали за Иисусом туда, где Он жил, и провели с Ним время с десятого часа (по-нашему с четвертого пополудни) до позднего вечера в слушании беседы Его, вселявшей в них непоколебимое убеждение, что Он есть Мессия (38–41). Один из этих учеников был Андрей, а другой – сам Евангелист Иоанн, никогда не называющий себя при повествовании о тех событиях, в которых он участвовал. Возвратившись домой, после беседы с Господом, Андрей первый возвестил своему брату Симону, что он с Иоанном нашли Мессию (ст. 41). Таким образом, Андрей был не только Первозванным учеником Христа, каким его и принято называть, но он и первый из Апостолов проповедал Его, обратил и привел ко Христу будущего первоверховного Апостола. Когда Андрей привел ко Христу брата, то, воззрев на него Своим испытующим взором, Господь нарек его «Кифою», что значит, как объясняет сам Евангелист, «камень», по-гречески, «Петрос». На другой день после прихода Андрея и Иоанна Христос восхотел идти в Галилею и призвал к следованию за Собой Филиппа, а Филипп, найдя своего друга Нафанаила, пожелал и его привлечь к следованию за Христом, сказав ему: «Егоже писа Моисей в законе и пророцы, обретохом Иисуса сына Иосифова, иже от Назарета» (ст. 45). Нафанаил, однако, возразил ему: «От Назарета может ли что добро быти?» По-видимому, Нафанаил разделял общий многим тогдашним иудеям предрассудок, что Христос, как царь с земным величием, придет и явится во славе среди высшего иерусалимского общества; между тем Галилея пользовалась весьма дурной славой среди иудеев, и Назарет, этот маленький городок, который даже ни разу нигде не упоминается в священном писании Ветхого Завета, казалось, никоим образом не мог быть местом рождения и явления обещанного пророками Мессии. Верующая душа Филиппа, однако, не нашла нужным опровергать этот предрассудок друга. Филипп предоставил ему самому убедиться в истине его слов. «Прииди и виждь!» сказал он ему. Нафанаил, как человек откровенный и искренний, желая исследовать, насколько верно то, о чем говорит ему друг, сейчас же пошел ко Иисусу. И Господь засвидетельствовал простоту и бесхитростность его души, сказав ему: «Се воистину израильтянин, в немже лести несть». Нафанаил выразил удивление, откуда Господь может знать его, видя его в первый раз. И тогда Господь, чтобы окончательно рассеять его сомнения и привлечь его к Себе, являет ему Свое Божественное всеведение, намекнув ему на одно таинственное обстоятельство, смысл которого никому не был известен, кроме самого Нафанаила: «суща под смоковницею видех тя». Что было с Нафанаилом под смоковницею, – это от нас сокрыто и, как по всему видно, это было такой тайной, о которой, кроме самого Нафанаила, мог знать только Бог. И это так поразило Нафанаила, что все сомнения его в Иисусе мгновенно рассеялись: он понял, что перед ним не простой человек, но Некто, одаренный Божественным всеведением, и он тотчас же уверовал во Иисуса, как в Божественного Посланника-Мессию, выразив это восклицанием, полным горячей веры: «Равви (что значит: «учитель»), Ты еси Сын Божий, Ты еси Царь Израилев!» (ст. 49). Предполагают, что Нафанаил имел обычай совершать установленную молитву под смоковницею, и, вероятно, как-то раз испытал во время такой молитвы особенные переживания, которые ему навсегда ярко запомнились и о которых никто из людей не мог знать. Вот почему слова Господа и пробудили в нем сразу такую горячую веру в Него, как в Сына Божия, которому открыты сокровенные состояния человеческой души.
На это восклицание Нафанаила, Господь, обращаясь уже не к одному ему лично, а ко всем Своим последователям, предрек: «Аминь, аминь глаголю вам: отселе узрите небо отверсто, и Ангелы Божия, восходящия и нисходящия над Сына Человеческаго». Этими словами Господь хотел сказать Своим ученикам, что они духовными очами узрят Его славу, что исполнилось древнее пророчество о соединении неба с землей таинственной лестницей, которую видел во сне ветхозаветный патриарх Иаков (Быт. 28:11–17) через воплощение Сына Божия, ставшего теперь «Сыном Человеческим». Этим именем Господь и стал называть Себя часто. В Евангелии мы насчитываем около 80 случаев, когда Господь называет Себя так. Этим Христос положительно и неопровержимо утверждает свое человечество и вместе с тем подчеркивает, что Он – Человек в самом высоком смысле этого слова, идеальный, универсальный, абсолютный человек, Второй Адам, родоначальник нового обновляемого Им чрез Свои крестные страдания человечества. Таким образом, это название отнюдь не выражает только уничижение Христа, но скорее вместе с этим выражает и Его возвышение над общим уровнем, указывая в Нем осуществленный идеал человеческой природы, человека такого, каким ему надлежит быть, по мысли Творца и Создателя его Бога.
