Объединение во дни опасности государственной. Сказано в неделю Фомину казакам в ст. Ново-Александровской, Кубанской области. 1905 г.
Христос воскресе!
Воистину воскресе!
Да, воистину воскресе, братие, воистину воскресе Христос! Но кто вас научил отвечать этим торжественным уверением на священный возглас св. Пасхи? Кто вас убедил, кто уверил вас в том, что воистину воскресе Христос? Откуда, от кого вы узнали эту радостную и святую весть?
Говорили мироносицы, возвестили апостолы, проповедало Евангелие, изъяснили отцы и учители, закрепили веру нашу миллионы миллионов верующих христиан. Мало того, подтвердили и враги Христовы: раccказали воины, стерегущие Его гроб; молчанием многое показали первосвященники, пристыженные и испуганные рассказом воинов. А вот сегодня Евангелие поведало нам, что веру учеников Христовых и всех верующих подтвердило само неверие, – неверие ученика Христова Фомы.
Оно, святое Евангелие, переносит нас к первым дням после воскресения нашего Господа. Что видим? Сущу позде, в день той, и дверем затворенным прииде Иисус и ста посреде учеников Своих и глагола им: мир вам (Ин. 20:19). Возрадовались ученики, увидевши Господа. Он же преподал им Духа Святого: приимите, – сказал Он им, – Духа Святого. Как послал Меня Отец, так Я посылаю вас... Таким образом, Господь в первое же явление Свое по воскресении подтвердил апостолам те великие обетования, которые они слышали от Него во дни Его земной жизни.
Но что это мы видим в малой тогда Церкви, в малом обществе учеников Христовых? Все ли объяты радостью? Все ли в одном настроении, в одних чувствах?
Фома же, говорит Евангелие, один из двенадцати, не был тут с ними, когда приходил Иисус... Промыслительно, смотрительно было это отсутствие! Фома страдал, мучился, томился в то время, когда все радовались; Фома объят был мучительными и томительными сомнениями, когда все веровали. И в таком положении был он дотоле, пока чрез неделю снова не явился Иисус Воскресший, когда все ученики были собраны, и Фома с ними. Тогда-то и он приобщился ко всеобщей вере и радости. Тогда и он воскликнул: Господь мой и Бог мой! Тогда и он своим бывшим неверием, которое превратилось в горячую веру, проповедал всему миру и на все века о воскресении Господа. Так показано нам, что значит единение духа, и что значит разделение.
Урок здесь вечный и всем людям, и не только в области веры, но и в области всей нашей жизни. Урок этот звучит особенно явственно в такие дни, когда мы видим вокруг разъединение, разделение, несогласия, вражду, споры, когда слышим о господстве злобы в жизни, о различных счетах одних сословий против других, об угрозах, бунтах, восстаниях, когда слышим вокруг речи, призывающие не к единству жизни, а к разделению. А таковы именно переживаемые нами теперь дни. Единство теперь нужно нам, православным русским людям, – нужно больше, чем когда-либо.
Злоба врагов – иудеев, суд язычника Пилата, распятие Господа и Его погребение, – все это как будто показывало торжество врагов Христовых. Но торжество врагов только на краткое время навело страх и уныние на апостолов, разоряло их, но не разъединило учеников Христовых, а напротив, потом, по воскресении Господа, еще более сплотило их. Злоба врагов-язычников на Дальнем Востоке, ополчившихся против русского народа, их видимая победа над нами, их торжество, – пусть это не разъединит русского народа, а напротив, сплотит его воедино. Между тем, то, что мы видим и слышим теперь вокруг себя, то, что делается теперь везде в России, к сожалению, мало приносит в этом отношении утешительного.
Государь и подданные, пастыри и пасомые, начальники и подчиненные, отцы и дети, добрые семьяне, честные труженики, земледельцы, ремесленники, рабочие, – все, все добрые и честные люди должны теперь соединиться, быть вместе, быть во взаимной любви, дружбе, доверии, чтобы дать отпор врагам и внешним и еще более опасным врагам внутренним. Отчего пришла к нам эта напасть внутренних замешательств и волнений? Отчего мы в страхе и смятении? Оттого же, отчего и ученики Христовы были в страхе: временно они были рассеяны, не собраны вместе. Воскресение Господа сразу их всех объединило, и тот, кто дольше всех был один, больше всех и страдал, именно Фома, пока не соединился со всеми.
Не будем же и мы повторять на себе и в своей жизни такие печальные дни сомнений и недоумений, ибо и нам есть около чего сплотиться, объединиться.
Есть у нас Церковь Христова, это вечное пребывание с нами Христа и апостолов. Что находим в Церкви? В Церкви – правая вера; небесный Домовладыка засеял плодовитую ниву нашей родной земли пшеницею чистого православия, чистого благочестия. Гоните же от себя всякие соблазны раскола и сектантства, всякие рассуждения, которые клонятся к подрыву и ослаблению веры, всякие сомнения, всякое неверие. В Церкви – храмы и богослужение, – общественное, всех соединяющее вместе богослужение. Худой тот ученик, который не ходит в школу, худой воин, если он не является в войско, худой служащий, если его никогда нет на службе, худой торговец, если он никогда не бывает на месте своей торговли: худой и тот христианин, который не посещает храма, худой сын Церкви, богоучрежденного общества верных последователей Христовых, если он не бывает на общественном богослужении, где Бог и верующие входят в общение, где глаголется: «миром Господу помолимся» и: «возлюбим друг друга», где единственно во всем мире есть равенство, о котором теперь так много говорят, где царь и подданный, богач и бедняк, мужеский пол и женский, эллин и иудей, при условии единой веры и молитвы, равны пред Богом, где всяческая и во всех Господь. В Церкви – пастыри и пасомые. Пусть пасомые будут преданы пастырям! Пусть сгорят те листки, которые, я знаю, распространяются и среди вас и которые силятся очернить, оклеветать, уронить пастырей в глазах пасомых. Пусть умолкнут клеветы незатыкаемые уста тех последователей и подражателей Хама, которые желают с злорадством открывать наготу отчую, рассказывать веселые небылицы о пастырях, смеяться над ними греховным смехом. Пусть устыдятся те, кто постоянно высчитывает, сколько он дал на содержание пастырей, которым и Христос повелел питаться от алтаря. Есть недостатки у пастырей, ибо и они – люди. А у пасомых разве одни достоинства? Итак, в Церкви возлюбим друг друга, объединимся, будем хранить единение духа в союзе мира. Так заповедует святой апостол.
Есть у нас государство. В государстве – Царь и подданные, начальники, от Царя поставленные, и подчиненные. Если бы не было этого, не было бы и государства. А если бы не было государства, то невозможна была бы и общественная жизнь людей, как невозможно из песку выстроить дома, пока песок, глину, землю мы не обратим в кирпичи... Но что это видим? Что слышим? И о Царе начинают судить, и Царя начинают осуждать, и кто же? Иной от земли не виден, мальчик безусый учит Царя, как надо управлять царством; иной, у себя в доме и хозяйстве ничего доброго и полезного не устроивший, пространно рассуждает, как устраивать государство, и других смущает своими суждениями! Какой позор! Какое падение! Какой стыд, и особенно для казаков, для военных людей, знающих, как важно иметь повиновение, понимающих что значит дисциплина, – для казаков, предки которых завоевали в беззаветной преданности царю и государству эти пространные земли у врагов Креста Господня! Но о Царе все-таки осмеливается судить редкй наглец. Зато о начальниках кто теперь не судит вкривь и вкось? Кто не слышал различных обманных, клеветнических о них речей? А если и есть им повиновениe, то христианское ли это повиновение? А христианское повиновение есть повиновение не по насилию, не из-под палки и угрозы, а Господа ради, не за страх, а за совесть, «не пред очами только работая, но яко раби Христовы от души». Тогда будет у нас в государстве настоящее единение. В государстве – родная земля, родной народ, родная жизнь, родные нравы и обычаи, родной и исстари сложившийся и привычный, Церковью освященный и предкам заповеданный государственный строй. Пусть же не будет раздвоения, пусть не слышатся призывы подражать в этом отношении чужеземцам, пусть не будет постоянных указаний на иноземные образцы. Иначе жизнь расколется, мы разъединимся.
Есть у нас общество, общественная жизнь. Пусть общественная жизнь, этот плод единения людей, идет к тому, чтобы укреплять это единение, а не губить его: выборные ваши пусть неленостно и честно несут свои обязанности, пусть не уклоняется никто от общественных должностей, пусть никто не употребляет их в свою пользу и для своего личного обогащения и благополучия, пусть каждый стремится к общественному благу, а те, которые не призваны к общественной деятельности, пусть не завидуют тем, кто призваны, пусть прекратят распространять о них тревожные слухи, без которых теперь в буквальном смысле не проходит дня. Иначе общественная жизнь не устоит и рассыплется.
Есть у нас семья. Крепка она была у нас некогда, – крепка взаимною любовью, согласием, общим трудом. А ныне, – о, Господи! – что слышим: мужья бьют пьяные своих жен, сыновья избивают престарелых родителей, жены уходят от мужей и открыто живут с другими, только что поженившиеся сыновья прежде всего стремятся отделиться от стариков и жить отдельно, и это отделение происходит после целого ряда ссор, споров, взаимного препирательства, и после отделения опять вызывает надолго вражду родных и единокровных. Все беднеют, все ослабляются, а над жизнью такою разве будет исполнение Божьего обетования, что благословение родителей утверждает домы чад? Не слышится ли иное слово: клятва матери разоряет их до основания? Так мы дошли и до самого источника наших разделений. Оттого и беды на нас, и напасти, оттого и так называемые государственные реформы и преобразования нам не помогут и не помогают. Слышим Царские манифесты 12 декабря прошлого года и недавний, 18 февраля, об укреплении законности, суда, о созыве лучших русских людей для суждений об общественном благе. Теперь-то и надобно нам быть достойными Царских призывов, теперь всем добрым, честным, верующим, благоразумным людям надо соединиться на службе Богу, Церкви, Царю, государству; каждому сословию, званию, каждому отдельному человеку надо честно делать свое дело, не завидуя другому, не мешая никому. Теперь пусть пронесется над нашею землею слово Христово, сказанное апостолам: мир вам! Тогда только мы обновим наше государство после тяжких неудач и несчастий войны, после всех этих еще более тяжких внутренних замешательств и волнений, – обновим миром, любовью и согласием, а наипаче усилением веры, молитвы, покаяния и преданности воле Божией.
Но слышу, что мне говорят казаки-старики: что же мы поделаем с дурными людьми и развратителями? Мы-де бессильны. На наши слова отвечают бранью, угрозами. «Лучше быть в стороне, пусть их, Бог с ними!»
Но это – голос или лени, или трусости. Что если бы апостолы так рассуждали о врагах Христовых, и умолкли? Но пред ними стоял во вражде и злобе буквально весь мир и иудейский, и языческий, а они пошли и словом своим, при помощи Божьей, победили его. Что если бы так же рассуждала святая Церковь? Она была гонима, ее обуревали ереси, расколы, секты, разномыслия. Но она не стала в стороне, а боролась духовным воинствованием, и победила: ереси сгибли, а Церковь Божия стоит и достоит до скончания мира. Что если бы так рассуждали наши предки во время нашествия татар, поляков, шведов, турок, двадцати народов при Наполеоне, и в другие времена? Но Россия боролась, и при великих трудах и страданиях строилась верою, молитвою, слезами, подвигами, напряжением всех сил народных, и все росла и росла.
Не убоимся и мы никого и ничего. Но все соединимся вместе, дружно, любовно, в вере святой, в той вере, которую мы ныне исповедуем, глаголя: «Воистину Христос воскресе!» Объединимся в Церкви, в любви к родине и Царю. Да воскреснет Бог – и Он воскрес, Победитель всякого зла! И расточатся врази Его, и да бежат от лица Его ненавидящие Его. Яко исчезает дым, да исчезнут! И да будет нам отрадою, и да пронесется над нами вожделенное вечное слово Христа Воскресшего: мир вам...
Мир вам, мир всем! Аминь.
