О видимом и невидимом. В пятницу 11-й недели по Пятидесятнице
«Видимое временно, а невидимое вечно», – говорит Апостол. Тем самым он разделяет весь мир, все творение, на видимое и невидимое. Но разве есть что-нибудь невидимое само по себе? Разве есть что-либо невидимое для Бога? Разве Сам Бог невидим для Себя? А разве для человека в раю было хоть что-нибудь невидимо? Ведь даже Бог был для него ходящим «в раю, во время прохлады дня» (Быт.3:8).
Так было до грехопадения. Но нарушив Божью заповедь, человек сам не захотел видеть, и в первую очередь – Самого Бога. Он захотел скрыться «от лица Господа Бога между деревьями рая». С этого момента человек умер, и началось его стремительное падение из области света в область тьмы. И это падение было бы бесконечным, но Бог, по Своей милости, не дал низвергнуться в окончательную тьму неведения и не видения. Господь пожертвовал частью творения, пожертвовал землей. Он сказал: «Проклята земля за тебя» (Быт.3:17).
Только с этих пор мир раскололся на видимый и невидимый. Видимый – пораженный грехом и смертью, вместе с нами. И – невидимый, сохранивший первозданную славу и совершенство. Бог сделал землю соразмерной человеческому несовершенству, попустил ей отпасть вместе с нами, остаться видимой для нас, чтобы нам хоть на чем-то видеть хотя бы помраченную, но все же – печать нашего Творца; чтобы, держась за это видимое, мы могли бы снова постепенно восходить к тому, что стало для нас невидимым.
Но слуги диавола убеждают нас видеть в видимом только само же видимое. Они говорят, гордо указывая: «Вот, сам видишь! Вот – камень, вот – дерево. Вот, сам видишь, что все люди умирают»!
Да, видеть, это – вершина, торжественный предел знания. Но что скажут они, когда вдруг придет время, и из всего видимого даже «солнце померкнет, и луна не даст света своего, и звезды спадут с неба, и силы небесные поколеблются»? Что скажут они, когда вдруг невидимое непобедимо войдет в нашу жизнь, в наше поле зрения, когда, «как молния исходит от востока, и видна бывает даже до запада, так будет пришествие Сына Человеческого»? Тогда уж ничего не скажут. Тогда только «восплачут все племена земные», когда «увидят Сына Человеческого, грядущего на облаках небесных с силою и славою великою». Восплачет и тот, кто совсем не хотел знать о невидимом. Восплачет и тот, кто хоть и верил отчасти, но сказал «в сердце своем: не скоро придет господин мой». Восплачет и тот, кто недостаточно горячо и усердно ждал. И даже тот, кто ждал всеми силами души, – все равно восплачет, потому что все наши силы, вся наша любовь – ничто по сравнению с Его славой, с Его любовью. Он же «пошлет Ангелов Своих с трубою громогласною; и соберут избранных Его от четырех ветров, от края небес до края их». А другие, «орлы», поклонники видимого, соберутся там, «где будет труп» пораженного грехом исчезающего видимого мира.
Итак, надо учиться мысленным взором веры сквозь видимое смотреть на невидимое, чтобы во-первых и прежде всего – у нас «перед глазами предначертан был Иисус Христос», как бы у нас «распятый». И когда это получится, тогда даже страдание, это самое очевидное из того, что есть в видимом мире, – начнет производить в нас «в безмерном преизбытке вечную славу».
