О сне и бодрствовании. В субботу 16-й недели по Пятидесятнице
Многих занимает вопрос: когда будет второе пришествие Христово? И много по этому поводу бывает суеты. Одни дерзают предсказывать год, месяц, и даже день, а другие легкомысленно этому верят, забывая, что об этом «никто не знает, ни Ангелы небесные, ни Сын, но только Отец».
И вместе с тем, многие великие проповедники в разные времена указывали на свое время как на последнее. Смотрите, – говорили они, – какие стихийные бедствия, какое падение нравов, какие войны, – неужели не ясно, что уже «близко, при дверях» (Мф.24:33)? И хотя конец так и не наступал, все же тут они были правы, потому что помогали своим современникам выполнять другие слова Христовы: «Итак, бодрствуйте, потому что не знаете, в который час Господь ваш придет».
Господь говорил также: «не прейдет род сей, как все сие будет». И хотя многие десятки родов исчезли с тех пор, но ведь человек проживает только одну, свою жизнь. Что сделано, то сделано. Отходит душа от тела. В миг проносятся столетия, и вот уже душа снова в теле, но уже для последнего суда. Поэтому надо бодрствовать, на всякий час готовясь к пришествию Господню.
Бодрствованию учат все, но обратим внимание, как это делает Апостол Павел. Он говорит: «Все мне позволительно, но не все полезно; все мне позволительно, но не все назидает». «Все мне позволительно, но ничто не должно обладать мною» (1Кор.6:12). Как мягко старается он разбудить спящего: «Все мне позволительно», – то есть все нормально, все хорошо, Господь с нами! И дальше он тоже как бы ничего не требует, но заботливо вникая в мои же собственные интересы, говорит: «но не все полезно», «но не все назидает», «но ничто не должно обладать мною». – А кто не хочет пользы и назидания, кто хочет быть рабом?
А если человека разбудить грубо, резко, то он со страху иногда начинает всюду подозревать колдунов, боится по неведению съесть что-нибудь не то. Таких, не по разуму разбуженных, Апостол успокаивает: не волнуйтесь, «все, что продается на торгу, ешьте без всякого исследования, для спокойствия совести; ибо Господня земля и что наполняет ее». Также «если кто из неверных позовет вас, и вы захотите пойти, то все, предлагаемое вам, ешьте без всякого исследования, для спокойствия совести». Потому что никакая пища сама по себе не может принести духовного вреда. И только если кто-то при этом скажет: «Это идоложертвенное», – то тут уже остановитесь, «не ешьте», ради того немощного, кто объявил вам. Потому что в твоих же интересах соблюдать и такой принцип бодрствования: «никто не ищи своего, но каждый пользы другого».
Жизнь христианина часто сравнивается с жизнью воина, а бывалые воины говорят, что в условиях военной жизни отдать последний кусок ближнему, это даже не добродетель, а единственная возможность выжить. И есть такое испытанное правило штыкового боя: защищать не себя, а того, кто рядом, и только тогда – общий успех.
И вот, когда человек заботится, чтобы ему сейчас выжить, сейчас победить в бою, – ему не до предсказаний, когда этот бой кончится. Ему надо отразить удар, надо моментально принять правильное решение.
А всякая конкретная дата усыпляет, если она отдалена. А если слишком близка, то – парализует ужасом, как больного, которому необдуманно сказали о неизлечимости его недуга. Конечно, правда – прежде всего. Но правда-то как раз в том, что, сколь очевидным ни казался бы смертельный исход, Бог может посрамить все самые научные предсказания. Просто и больной, и здоровый должны, пользуясь случаем, вспомнить, что оба смертны, и что Господь ни тому, ни другому завтрашнего дня не обещал. Значит, и тому, и другому надо, не откладывая на завтра, сделать то, что он обязан сделать сегодня и как христианин, и просто как человек.
