Пролог в поучениях на каждый день года прот. Виктора Гурьева
О духовных завещаниях
Многие из нас оставляют завещания на случай своей смерти. Одни в этих завещаниях оставляют жертвы церквам, монастырям и бедным, в надежде получить за это помилование от Бога; а другие на добрые дела ничего не завещают, думая, что, если творить добро, то надо творить оное при жизни, а добро по смерти несть добро. Как вы думаете, братие, справедливо рассуждают последние или нет? По-нашему мнению, несправедливо; ибо, во 1-х, лучше поздно сделать добро, чем никогда; а во 2-х, о том, что пользу делает душе добро, и в завещаниях оставляемое, свидетельствует и такой великий учитель, каков св. Златоуст.
Так, в слове о милостыне, «яко и по смерти милостыня добро есть», он между прочим говорит: «Можно и при последнем издыхании милостынею Богу угодить, хотя, конечно, и не так, как можно было бы при жизни. Но, что возможно это, – то истина. Как и каким образом? Если при смерти, хотя уже и по нужде, напишешь в завещании Христа вместе с твоими наследниками, дашь и Ему часть от твоего имения, то выйдет так, что ты как бы накормил Его при жизни, хотя это сделал, уже отходя из нее. И когда уже становишься не господином своего имения, дай и тогда Ему часть, чтобы разрешить грех нечеловеколюбия. Иначе, какую же получишь милость, когда, и жив будучи, не питал Его, и при смерти не хочешь и малый принести Ему дар?» (Прол. Июля 19). Так говорит св. Златоуст. Но, в подтверждение нашей мысли, говорит и еще слово церковное о покаянии, положенное в Прологе на 20-й день июля. Там читаем: «Поне на конец жития твоего заповеждь твоим подати убогим и помощника тебе сотворити милостынями и приношениями. Напиши в завете твоем с чады твоими и сродники, Небесного Владыку причастника твоему имению быти, глаголюща: убогие накорми; и Аз Сам споручник буду, яко Царствия Небесного не лишен будеши. И паки: да никтоже лжу мнит, еже по смерти милостыни творити; но добро, и благоугодно, и благоприятно».
Итак, несомненно, что жертвы, оставляемые и в завещаниях, должны быть угодны Богу и могут принести пользу нашей душе. Помимо приведенного учения о сем св. отцов, это нетрудно понять и по простому рассуждению. Все мы веруем, что молитвы, творимые живыми за умерших, приносят пользу последним. А если твое добро пойдет на благодеяния и по смерти, разве оно не доставит тебе молитвенников? Без сомнения, доставит. Окажешь милостыню церкви и ее служителям, церковь тебя вечно поминать будет; окажешь бедным, бедные молитвенниками за тебя станут. А молитва церкви и бедных всегда сильна пред Богом и поэтому всегда и в загробной жизни благотворна для тебя будет. – Но о пользе завещаемого в пользу бедных говорят, наконец, даже и сами умершие: «В стране моей, – говорил Кир Лука, – умер князь и был погребен, как должно. Я тогда был еще отроком. Однажды, проходя мимо кладбища, я увидел при одной могиле стоящего человека, черного, как потухший уголь, и звавшего меня к себе. Когда я подошел к нему, в испуге и онемении, то он говорил мне так: «Я написал в завещании моем, чтоб раздали бедным такую-то сумму денег за избавление моей души; почему же до сих пор не сделали сего? Ступай, скажи, чтобы раздали непременно; а иначе я навсегда останусь в том положении, в каком ты меня видишь». Испугавшись такого явления, я не сказал никому ничего от робости: за то до сих пор мучусь угрызениями моей совести (Воскр. Чт. 1841 г. № 43, стр. 386).
Итак, братие, не будем скупы на благодеяния в пользу церкви и бедных и в завещаниях. Если ты с добрым чувством и при смерти принесешь жертву Богу, то, конечно, Он по беспредельному милосердию Своему и ее примет, и за нее даст душе твоей в загробном мире ослабу и покой. Аминь.
Так, в слове о милостыне, «яко и по смерти милостыня добро есть», он между прочим говорит: «Можно и при последнем издыхании милостынею Богу угодить, хотя, конечно, и не так, как можно было бы при жизни. Но, что возможно это, – то истина. Как и каким образом? Если при смерти, хотя уже и по нужде, напишешь в завещании Христа вместе с твоими наследниками, дашь и Ему часть от твоего имения, то выйдет так, что ты как бы накормил Его при жизни, хотя это сделал, уже отходя из нее. И когда уже становишься не господином своего имения, дай и тогда Ему часть, чтобы разрешить грех нечеловеколюбия. Иначе, какую же получишь милость, когда, и жив будучи, не питал Его, и при смерти не хочешь и малый принести Ему дар?» (Прол. Июля 19). Так говорит св. Златоуст. Но, в подтверждение нашей мысли, говорит и еще слово церковное о покаянии, положенное в Прологе на 20-й день июля. Там читаем: «Поне на конец жития твоего заповеждь твоим подати убогим и помощника тебе сотворити милостынями и приношениями. Напиши в завете твоем с чады твоими и сродники, Небесного Владыку причастника твоему имению быти, глаголюща: убогие накорми; и Аз Сам споручник буду, яко Царствия Небесного не лишен будеши. И паки: да никтоже лжу мнит, еже по смерти милостыни творити; но добро, и благоугодно, и благоприятно».
Итак, несомненно, что жертвы, оставляемые и в завещаниях, должны быть угодны Богу и могут принести пользу нашей душе. Помимо приведенного учения о сем св. отцов, это нетрудно понять и по простому рассуждению. Все мы веруем, что молитвы, творимые живыми за умерших, приносят пользу последним. А если твое добро пойдет на благодеяния и по смерти, разве оно не доставит тебе молитвенников? Без сомнения, доставит. Окажешь милостыню церкви и ее служителям, церковь тебя вечно поминать будет; окажешь бедным, бедные молитвенниками за тебя станут. А молитва церкви и бедных всегда сильна пред Богом и поэтому всегда и в загробной жизни благотворна для тебя будет. – Но о пользе завещаемого в пользу бедных говорят, наконец, даже и сами умершие: «В стране моей, – говорил Кир Лука, – умер князь и был погребен, как должно. Я тогда был еще отроком. Однажды, проходя мимо кладбища, я увидел при одной могиле стоящего человека, черного, как потухший уголь, и звавшего меня к себе. Когда я подошел к нему, в испуге и онемении, то он говорил мне так: «Я написал в завещании моем, чтоб раздали бедным такую-то сумму денег за избавление моей души; почему же до сих пор не сделали сего? Ступай, скажи, чтобы раздали непременно; а иначе я навсегда останусь в том положении, в каком ты меня видишь». Испугавшись такого явления, я не сказал никому ничего от робости: за то до сих пор мучусь угрызениями моей совести (Воскр. Чт. 1841 г. № 43, стр. 386).
Итак, братие, не будем скупы на благодеяния в пользу церкви и бедных и в завещаниях. Если ты с добрым чувством и при смерти принесешь жертву Богу, то, конечно, Он по беспредельному милосердию Своему и ее примет, и за нее даст душе твоей в загробном мире ослабу и покой. Аминь.
