О болящих и о целителях
Однажды Господь пришел «в дом одного из начальников фарисейских», где оказался «человек, страждущий водяною болезнью. По сему случаю Иисус спросил законников и фарисеев: позволительно ли врачевать в субботу? Они молчали». По их законам, врачевание, в числе прочих дел, в субботу было запрещено, и они не могли сказать: «позволительно». А сказать: «не позволительно» – не давала человеческая совесть. Потому что одно дело – когда сидим и рассуждаем в кабинете, и совсем другое – когда живой, страждущий человек молит о помощи. Тут теории проверяются на прочность.
Это касается и вопроса – к каким средствам можно, а к каким – нельзя прибегать в болезнях. Например, пришла маловерная, отчаявшаяся женщина. Ее неверующий муж или сын погибает, и всех губит своим пьянством. Можно ли прибегнуть к методу, в котором – последняя надежда? Чтобы объяснить, почему, по нашему мнению, нельзя, – надо начинать буквально от Адама и Евы. А ей не до того: для нее вопрос о жизни и смерти. И совсем другое дело, когда спрашивает церковный человек, для которого страшнее всего – повредить душе. Вот здесь можно порассуждать о допустимости того или иного метода лечения.
Также не все однозначно, когда человек вдруг обрел в себе дар целителя, и уже испытал радость помогать тем, кого оставили врачи. Ему доказывают, что делать этого почему-то нельзя, а у него – живой опыт. И он никогда не согласится, что победить страдания, это – плохо.
Когда не действуют слова, надо, очевидно, предать на волю Божью. Жизнь сама покажет, что вырастет из этого семени. Но надо посоветовать быть особенно внимательным. Вот, ты вылечил рак. А больной после этого лишился разума. Другому больному, недавно уверовавшему, ты посоветовал сначала пособороваться и причаститься. Он со слезами, с покаянием исполнил это. И… почему-то предпочел обычные методы лечения. А другой, избавленный от рака, впал в пьянство; болезнь возвратилась, и он умер.
Конечно, ты пытаешься обратить больного к вере, рассказать о Христе, приобщить к Церкви. Тот слушает, старается выполнять. Но – лишь до излечения. Потому что пришел он не за этим. Получается, что религию ты обратил на службу здоровью.
Надо и за собой особенно внимательно смотреть. Чисто ли ты живешь? И не является ли, например, «любостяжание» главной пружиной твоей деятельности? Не жалуешься ли, когда тебе мало заплатят? Ведь «блуд и всякая нечистота и любостяжание не должны даже именоваться у вас, как прилично святым». И «никакой блудник, или нечистый, или любостяжатель, который есть идолослужитель, не имеет наследия в царстве Христа и Бога». И потом – помнишь ли ты, что «возвышающий сам себя унижен будет, а унижающий себя возвысится»? И получается ли у тебя всегда и везде постараться сесть «на последнее место»? И не обижаешься ли, когда тебе приходится это сделать поневоле?
Наблюдай и размышляй. И «никто да не обольщает вас пустыми словами», что вот, мол, ты – благодетель страждущего человечества. Бог дает Свои особые дары только за многие подвиги, дает их тому, кто достиг бесстрастия. А если не так, то, скорее всего, они – не от Бога, но – чтобы прельстить, погубить через гордость, и не допустить войти в царство «Христа и Бога» и тебя, и тех, кто прибегнул к твоей помощи.
