О богаче и Лазаре. 1999 г.
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.
Сегодня Господь в Евангелии еще раз показывает нам очень яркими, понятными каждому человеку картинами, жизнь человеческую на земле, как она может быть лишена, как будто, всяких скорбей, и как она может проходить в сплошных страданиях. Евангельская притча о богаче и о нищем Лазаре хорошо нам известна.
Какой же жизнью живут эти два человека? Один, сказано о нем, одевается в пышные богатые одежды, порфиру и виссон, все выходы его к людям обставлены торжественно, и каждый день он пиршествует блистательно. Каждый день. Eго пиры — как роскошные пиры в древнем Риме, описанные у известных историков — длились без конца, переходя из одного дня в другой.
Человек в струпьях, подобно Иову Многострадальному на гноище, лежит у ворот дома, желая напитаться крошками, падающими со стола богача. Струпья, гной — это передает предельное состояние страдания человеческого тела, это то, что вызывает естественное отвращение у других людей. Им неприятно видеть этого человека, и они стараются как-нибудь держаться подальше от него.
Почему он лежит? Он до такой степени болен. Может, у него вообще ног нет, как мы можем сейчас иногда видеть людей, которые на колясках передвигаются, а этого, может, другие люди приносят. Он ни о чем нe просит, только желает, чтобы крошки хлеба, которые падают со стола богатого пира, попадали к нему.
Псы приходят и лижут струпья его. Оттого что кровью покрыты раны этого бедняка, они лижут эти раны, усугубляя его страдания. А может быть, говорят святые отцы, речь идет о том, что эти животные вдруг исполняются как бы сострадания к несчастному. Люди не замечают его страданий, отвращаются от него, а животные приходят и лижут ему раны, с тем, чтобы облегчить, утишить его боль.
Вот путь жизни здесь, на земле. От чего умирает этот нищий — от голода, от страданий своих — но он умирает. Умирает и богач.
Первым умирает Лазарь. Господь часто забирает людей благочестивых и праведных, а нечестивых оставляет благоденствовать с тем, чтобы они до конца насладились всеми дарами Божиими здесь на земле. Сколько на наших глазах умерло людей достойных. Почему Господь отнимает их от нас? Тайна этого суда сокровенна и милостива, и справедлива по отношению к нам, незаслуживающим, быть может, иметь среди себя таких людей.
Умирает и богач. Как бы человек ни был богат, какого бы он положения не достиг в жизни, он тоже умрет. Смерть всем предлежит, и вообще, вся земля уже близится к концу. Сказано только о том, какой был конец у этих людей. «Умер богач и похоронили его», а о похоронах нищего не упомянуто. Похороны богача, конечно, были очень пышными и торжественными — наверное, шла трансляция по телевидению... Нет, что это я говорю — телевидения тогда не было — но, конечно, весь город собрался, речи произносили, что великий человек умер, благодетель города нашего, отечества, человечества; на памятнике написали имя его, которое не осталось в памяти Священного Писания.
А нищего, наверное, просто закопали в какую-нибудь яму. Потому что при жизни он все время вызывал раздражение: до каких пор он будет тут находиться — и еще после смерти с ним хлопот не оберешься, тоже нужно что-то делать.
— Кто это умер? — спрашивают люди.
— Нищий какой-то умер, никто и не знает его имени.
Только Господь знает, и мы уже сейчас знаем. Эта смерть и эти суды Божии и суды человеческие — как они различны. Господь, как мы видим, не особенно прислушивается к судам человеческим: как бы ни возносили человека здесь, на земле, какое бы самое великое место он здесь ни занимал, какими бы наградами его ни осыпали — это не имеет отношения к состоянию его души. И как бы ни был отвергнут человек, как бы ни был попираем всеми, Господь говорит нам сегодня, что все эти определения человеческие идут только до могилы, а дальше начинаются суды Божии.
И вот суд Божий. Мы видим, что все перевернулось. Разве Господь не говорит нам об этом заранее? «Блаженны плачущие, — говорит Он, — потому что они утешатся. Горе вам, смеющиеся ныне, ибо вы восплачетесь». И все заповеди, которые мы слышим, предупреждают нас об этом же. Почему? Потому что здесь, на земле, все перевернуто вследствие греха, отпадения человека от Бога.
Мы видим, что богач находится в аду. В страшных мучениях он поднимает свой взор и видит Лазаря. Не рядом с собою, а вдали, но ясно видит, как будто бы рядом. Бесконечно далеко и совершенно рядом. Он находится на лоне Авраама, отца всех верующих. Все, кто жили по вере, естественно собираются на лоне Авраамовом, на том небесном пиру, где возлежат все праведники от Авраама, Исаака и Иакова до всех святых праведников. И, будучи в муках, богач умоляет — какое слово сказано, совсем не свойственное для этого человека! Он умоляет Авраама, чтобы тот послал Лазаря омочить конец пальца в холодной воде и остудить ему язык, хотя бы на одно мгновение.
Почему о языке говорится? Потому что язык — это все. По словам своим мы осудимся, и по словам своим оправдимся (Мф. 13, 37). Что говорил богач? Все нечестивые, гордые речи, которые он произносил на пирах своих против Бога, людей, вся ложь, все оскорбление другого человека, вся лесть теперь открывается огнем геенским. Потому что язык, как говорит апостол Иаков — огонь, прикраса неправды. To есть язык может быть украшением лжи. «Посмотри, как много вещества зажигает, будучи сам воспаляем от геенны огненной!» (Иак. 3, 5—6)
Язык — то, чем он вкушал всю сладость жизни этой. Все яства, самые изысканные и утонченные, все чувственные наслаждения, какие только были ему доступны, теперь открываются муками языка, гневом Божиим, горящим, как огонь совести этого человека, сознающего, что он повинен всем мукам.
И вот мы узнаем, что Бог не только милостив. Он милостив, потому что Он справедлив, потому что есть правда Божия, потому что все возможности, какие были даны этому человеку сподобиться милосердия Божия, исчерпаны. Теперь ему платят точно такою же монетою, какой он платил в течение всей своей жизни. Ему крошки хлеба было жалко человеку, который был рядом с ним, а теперь он каплю воды не может получить. Для того, чтобы мы понимали, что жизнь реальна — не просто какая-то милость, ни на чем не основанная, а основанная только на правде. Милосердие есть высшая правда, и она предлагается для каждого человека. «Суд без милости несотворившему милости» — говорит нам сегодня здесь слово Божие (Иак. 2, 13). И раскрывается это уже в муках будущего века.
И Авраам праведный, который отличался именно милосердием на земле, произносит это слово правды. Он говорит, что «между вами и нами утверждена здесь пропасть, которую никто не может перейти» — не могут желающие оттуда перейти сюда и отсюда желающие прейти туда. Ни один святой не может придти туда, где находятся в вечных муках нераскаявшиеся грешники. И ни один грешник, какие бы дерзновение и отвагу он ни имел, не может перейти оттуда.
Эта пропасть раскрывает нам ту бездну греха, которая всегда разделяет людей и здесь, и в вечности. Но покуда мы здесь, нет никакой пропасти. Нет никаких препятствий для того, чтобы человек мог перейти отсюда — от состояния своего греха — к Богу, на лоно Авраамово. Нет здесь, на земле, ни одного человека, который из грешника не мог бы стать святым через покаяние. Эта пропасть так глубока, и Господь так милосердно дарует ее преодолеть, чтобы мы поняли, глядя уже на не преодолимую ничем пропасть в вечности, что нам дается, и оценили этот дар Божий.
Не сказано ничего в Евангелии о молитве Церкви об усопших грешниках. Есть ли для них какая-то надежда в будущей жизни? Эта тайна велика, и она, эта надежда, чуть брезжит в словах Авраама, обращенных к этому жестокому грешнику. «Сыне, вспомни, — по-прежнему называет он его сыном, — что ты получил все доброе в твоей жизни» — в полноте, что может только нечестивый человек получить, до самого предела, а Лазарь получил все злое — все скорби и страдания, какие только могут быть в жизни для праведного человека.
Есть у этого богача на земле пять братьев, которые живут подобно ему. И может быть, нужно, пока не поздно, предупредить их, чтобы жизнь их изменилась, и они избежали вечных мук. Вот этим движением своей души жестокий человек как бы свидетельствует, что не до конца еще в нем потеряно все человеческое, что есть в нем еще капля живой воды сострадания к другим людям, и суды Божии предстательством Церкви сокрыты от нас. Как решится участь этого человека, мы не знаем. Ho мы должны знать о том, что эти муки настолько страшны, что самый жестокий человек становится перед лицом этих страданий хотя бы немного человеком и научается состраданию и милосердию.
Обратите внимание, он просит послать Лазаря, называя его по имени. Он знает, что его самого туда нельзя отправлять — только святые могут явиться на землю, чтобы исполнить дело Божие. Лазаря, о милосердии, о кротости которого на земле он хорошо знал, и теперь как бы рассчитывает на то, что по знакомству с этим человеком, если уж невозможно облегчить его участь здесь, в аду, то, может быть, помочь его близким родственникам. Как пренебрегал он этим знакомством на земле, так необходимо оно ему здесь, сейчас, когда все раскрывается.
Что же отвечает Авраам на эту просьбу его? Он говорит, что нет никакой необходимости отправлять Лазаря. «Нет никакой нужды, — говорит Авраам, — посылать его, — потому что если не слушают Моисея и пророков, которые говорят обо всем этом каждый день в Церкви, то если кто из мертвых воскреснет, то не поверят ему». «Нет, — говорит ему богач, — если кто из мертвых воскреснет, тогда они поверят». И Господь снова ему говорит, что если они слову Божию нe верят, то и воскресшего из мертвых не примут.
Такие обычные, знакомые слова, которые люди неверующие иногда говорят: «Вы видели кого-нибудь, кто бы пришел с того света и рассказал нам о рае и об аде? Пусть пришлет Бог нам всех эти людей, и мы поверим, уверуем».
Господь показывает нам, что самое главное в человеке — совесть и правда. Здесь самая главная глубина человека, это должно быть прежде всего живым. Не внешнее просто явление невидимого мира: «Ну и что, что человек умирает неполностью, наука это доказала, мы все это прекрасно знаем» — от этого жизнь не изменится нисколько, наоборот‚ она станет сплошным адом, потому что человек умирает неполностью, и мы будем жить так, как нравится нам. Если человек не верит Моисею и пророкам, заповедям Божиим, если мертва самая главная глубина человека, его душа, то напрасно все остальное. Сколько каждый день, можно сказать, приходит этих мертвых — не просто каких-то людей, а самых достойных и праведных — патриархи, пророки, апостолы каждый день приходят к нам и говорят, что такое жизнь. «Кто из вас обличит Меня в неправде?» — говорит Христос, обращаясь кo всем самым мудрым людям, и Сам приходит к нам и говорит в Своем Евангелии (Ин. 8, 46).
Сам Христос Воскресший приходит к роду человеческому, и тe, кто не верят Моисею и пророкам, кто не принимают жизнь по совести и правде, не могут уверовать во Христа Бога.
Только чудо может привести человека к Богу, и самое великое чудо — это именно заповедь Божия, это жизнь по совести и правде, по стыду человеческому. Это великая тайна жизни, чудо. Если человек грубо попирает eё, кто даст ему большее? Кто даст ему узнать Бога и силу Его, могущую воскресить и умерших?
Будем дорожить этим чудом и чудом слова Божия, которое нам дается каждый день. Будем каждый день, кто сколько может вместить, обращаться к этому слову жизни, истины, и милосердия, и правды. Стараться так жить, чтобы сердца нашего коснулась та вечная жизнь, о которой возвещают Моисей и пророки, и все заповеди Божии. Чтобы открылась нам благодать Воскресения Христова, и ясно стало бы нам, что это бесконечно больше, чем все остальное, что знает человек. И чтобы мы услышали голос Христа: «Аз есмь Воскресение и Жизнь, верующий в Меня аще и умрет, воскреснет» (Ин. 11, 25). Аминь.
