О богаче и Лазаре. 1995 г.

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.  

Мы слышали сегодня Евангельскую притчу — о богаче, который даже имени не имеет, и Лазаре. Святой Иоанн Златоуст говорит, что недостойны именования беззаконные, и псалом говорит: «Не помяну беззаконных устами Моими» (Пс. 15, 4). 

Как будто бы ничего особенно вопиющего нe происходит. Этот человек очень богат. Он одевается в роскошные светлые одежды и на каждый день пиршествует блистательно, выбирая самые экзотические дорогие блюда. Как в анекдоте про новых русских. Находятся они где-то в Лондоне, и один другому говорит: «Я только что купил галстук, за десять тысяч долларов». Другой ему отвечает: «Дурак! Рядом за углом продается такой же за пятнадцать тысяч». Это безумие избыточествующей роскоши, которая не знает, как себя проявить материально, чтобы утвердить себя.  

И нищий Лазарь, который в болезни, покрыт струпьями. Он такой беспомощный, что у него нет сил даже отогнать псов уличных, которые подходят к нему и лижут его раны.  

И вдруг все внезапно меняется, меняется со смертью. Для одного — богача — торжественные похороны, другого хоронят неприметно для всех. И один оказывается в славе, вечной радости, а другой — в вечных муках. Что такое сделал этот богач, в чем его грех заключается? Он ведь не приказывал, чтобы нищего, который был у его ворот, гнали подальше. Он и не против был, чтобы какие-то кусочки с его стола, крохи хотя бы малые, попадали этому нищему. И, проходя мимо этого человека, он не пинал его ногой, нe плевал в него, то есть он не сотворил какой-то особой жестокости по отношению к нищему.  

Богач угодил в тюрьму, темницу вечности не за то, что что-нибудь сделал, говорят нам святые отцы, а за то, что он ничего не делал. И все его наказание именно в этом и заключается — в том, что он, видя кругом в мире страдание и нищету, не замечал ничего. Для него этот нищий был как бы частью городского пейзажа. Он очень естественно воспринимал его как то, что неизбежно в мире, как то, что всегда происходит и будет происходить, и не обращал на это никакого внимания. Его сердце, хотя бы в малой степени, не было пронзено оружием жалости и горя, которое потом пронзит сердце Божией Матери, Той, Которая скорби, страдания всех принимает, как Свои собственные, потому что Она научилась этому у Своего Божественного Сына. И каждый человек призван только этому, одному единственному научиться. Призван быть человеком, быть приобщенным милосердию, которое у Бога, начиная хотя бы с немногого. Страшный Суд, как мы помним, в этом и будет заключаться (Мф. 25, 34—46).  

Может показаться кому-то жестоким, трудным для понимания: почему Господь не посылает Своих вестников к братьям страдающего богача на землю, чтобы они убедили их, что здесь еще не конец, что есть продолжение и там решается все самое главное.  

Но на самом деле, если эти люди имеют слово Божие, как сказано в Евангелии — если мы имеем слово Божие, если мы видим перед собою каждый день горе, которое надо утешить, нужду, которой нужно помочь, боль, которую необходимо облегчить, и сердце наше никак не отзывается; если мы предстоим перед правдою жизни, открытой нам Богом, и видим, как в жизни Господь дает нам возможность ответить на эту правду, если мы ни чувством, ни поступками не реагируем на нее — то что может сделать Бог для человека? Эта притча — страшное предупреждение о том, что человек может быть осужден не за то, что он что-то такое сделал, а за то, что он ничего нe сделал.  

И когда мы видим не просто нищету — когда мы видим убийство других людей, растление миллионов и воспринимаем это спокойно и равнодушно, как будто к нам это не имеет отношения — мы уже осуждены вместе с евангельским богачом.

Дай Господь нам задуматься об этом, что страшно разделение между немилосердием и тем милосердием, которое Господь являет в лице человека, отличавшегося прежде всего великим милосердием — Авраама, который всех проходящих мимо дома его звал для утешения в гости. Не только тех, кто рядом были, у порога его. И которому поэтому дано то «лоно Авраамово», которое есть судилище Божие и суд человеческий над нами всеми. Чтобы мы устрашились этой бездны греха, которая, в конце концов, сводится к бесчеловечности и жестокости. И узнали, что она оказывается непроходимой, непреодолимой ничем, пока мы не приобщимся тому Христову милосердию, которое дает Он нам в Церкви на каждый день, и на каждый день ставит нас перед лицом этого страшного мира, в болезнях и в нужде пребывающего.  

Страшно, оказывается, бывает благополучие человека в этом мире. Оно может приводить к потере совести, к забвению о своей собственной духовной нищете, о том, что будет потом, потому что, кажется, дальше и лучше быть не может, и ничего не надо. И наоборот, скорби и лишения приближают человека к той реальности, перед которой он скоро встанет.

Горе, нищета и страдания как раз и заставили нищего Лазаря каждый день в течение всей жизни стоять перед вопросом: что значат эти страдания, почему они посылаются, за что, какой смысл во всем этом, и что ждет впереди. И потому он жил на этой глубине, где Бог открывается, где человек по-настоящему научается милосердию. 

Мы часто ропщем, что жизнь суровая, что с нами случаются беды. Но неужели Господу обязательно нужно послать еще большие страдания всем нам? И видно, этого не избежать, судя по тому, что происходит сегодня с нашим народом. Видно, надо послать еще большие страдания и скорби, чтобы мы через голод, холод и всякую оставленность оказались перед лицом Божиим и сделались способными понимать, что такое жизнь и что такое смерть.  

В этой притче открывается, как близко, и как недостижимо далеки мы все можем быть друг от друга. Пока мы живы, пока силы еще есть в нашем теле, пока Господь продлевает еще наши дни, услышим этот сегодняшний зов Святой Церкви. Аминь.